Глава 32

Кэролайн наконец нашла три свободных стула поближе к воде и махнула матери и сестре, подзывая их к себе. Королева Виктория так и не объявилась в Брайтоне – еще одно доказательство, что мисс Бакстер нельзя доверять, – зато ее подданные, казалось, прибыли в город в полном составе. Дамы в модных платьях и мужчины в элегантных костюмах потели на ярком утреннем солнце, заполнив ряды стульев, и Кэролайн пришлось даже кого-то из джентльменов оттолкнуть в сторону, чтобы обеспечить места для своей семьи. Впрочем, оно того стоило. С этой позиции открывался отличный вид на последний участок дистанции, где пловцы, обогнув пирс, начинали трудный путь к финишной линии.

Утро было прекрасное, с пушистыми, как комочки ваты, облаками и небом, таким голубым, что в палитре художника не нашлось бы краски, чтобы передать его оттенок. На железных шпилях реяли красные и пурпурные вымпелы, добавляя живости пейзажу. Если бы Кэролайн могла, то любовалась бы им вечно.

Но, как ни старалась, она не могла избавиться от ощущения, что все смотрят на нее.

– Это, случайно, не та девушка из газеты?

– Вы там были? Видели, как она плыла?

Кэролайн не знала, смеяться ей или плакать. Она никогда бы не поверила, что может случиться что-то еще более шокирующее, чем обстоятельства ее первого поцелуя, чтобы переключить внимание отдыхающей публики.

Похоже, она ошибалась.

– Мама, ты уверена, что тебе это не вредно? – спросила Пенелопа, когда их мать уселась на один из складных стульев. – Твоя кожа не привыкла к такому жаркому солнцу.

– Я уже устала повторять, что хочу посмотреть соревнования по плаванию, – отозвалась миссис Толбертсон, расправив юбки и покрутила головой, разглядывая окружающих. – Итак, Пенелопа, как репортер светской колонки, ты, должно быть, пристально наблюдала за большинством присутствующих здесь молодых людей. Не будешь ли так любезна указать тех, кто был не слишком добр к твоей сестре? Пожалуй, я могла бы обменяться парой слов с их родителями.

Кэролайн застонала: как с самого начала и подозревала, их мать выбралась из дому впервые за одиннадцать лет совсем не для того, чтобы посетить соревнования по плаванию, как утверждала.

Пенелопа усмехнулась.

– Ну, мисс Бакстер порой делает ядовитые замечания, хотя, случается, говорит и приятные вещи. Загадочная особа. Н-не могу понять ее.

Словно притянутая словами Пенелопы, мимо проследовала мисс Бакстер. Ее хорошенькое личико пряталось в тени шляпки, поля которой грозили полностью заслонить солнце. В руках она держала белую собачку.

– Вы прелестно выглядите сегодня, мисс Бакстер, – окликнула ее Пенелопа, махая рукой, словно они были лучшими подругами.

Та остановилась и повернулась к ним, переложив собачку из одной руки в другой.

– Вы обе тоже… выглядите довольно мило. – Она подошла ближе и остановилась перед их матерью. – Должно быть, вы миссис Толбертсон. Меня зовут Джулиана Бакстер. – Она выждала секунду, но так и не дождавшись от баронессы никакой реакции, кроме высокомерно приподнятой брови, добавила: – Дочь виконта Эйвери.

Будто только сейчас что-то припомнив, мать изобразила улыбку.

– О, конечно. Насколько я помню, мой отец и ваш дедушка были соседями по комнате в Итоне. Когда-то, во время моего лондонского сезона, я хорошо знала вашего отца. Передайте, пожалуйста, мои соболезнования лорду Эйвери. Мне очень жаль, что я не смогла выбраться в Лондон на похороны вашей матушки.

Мисс Бакстер разинула рот и растерянно заморгала:

– Я… э-э… вы можете сказать ему об этом лично. Он приехал из Лондона на несколько дней.

Миссис Толбертсон кивнула.

– Непременно. Приятно будет возобновить знакомство со старым другом.

В кои-то веки мисс Бакстер лишилась дара речи и даже прикусила губу – самым неизящным образом, – очевидно, пытаясь решить, что это может означать для особы ее общественного положения.

– Мисс Б-Бакстер, – пропела Пенелопа, нарушив неловкое молчание, – знаете, у шерсти вашей собачки точно такой же оттенок, как у вашего платья.

Мисс Бакстер вспыхнула, явно польщенная, хотя, с точки зрения Кэролайн, это был сомнительный комплимент.

– О, спасибо. Я всегда восхищалась окрасом Констанс. – Она потерлась щекой о мех собачки. – Это платье мне сшила мадам Боклер. Не правда ли, она мастерски владеет иглой? Просто удивительно найти такую талантливую портниху в столь маленьком городке, как Брайтон.

Кэролайн прищурилась, задетая пренебрежением, высказанным в адрес ее любимого города, и попыталась придумать достойный ответ, но, при всем желании, не могла найти ни единого недостатка в наряде мисс Бакстер, с перчатками по локоть, широким поясом вокруг тонкой талии и вышивкой из крохотных розочек, украшавшей вырез.

Не то чтобы ей нравились розы: учитывая, что прихожая их дома все еще была заставлена букетами, у нее развилась острая неприязнь к этим цветам, да еще с шипами.

– Боюсь, мы вас задержали, – вмешалась Кэролайн, устав от кривляния мисс Бакстер. – Может, показать вам, где есть свободные места?

Мисс Бакстер задумчиво сморщила носик.

– Вообще-то я хотела вас поздравить. Все только и говорят о вашем обручении с мистером Дермотом. Похоже, вы поразили воображение всего города и без всякой помощи с моей стороны. Немногие в Лондоне могут похвастаться такой известностью.

Кэролайн скрипнула зубами. Мимо ее внимания не прошло, что мужчина, с которым она предположительно обручилась, похоже, теперь избегает ее. Собственно, она могла видеть его поверх плеча мисс Бакстер. Он разогревался неподалеку от стола, где отмечались участники, делая вращательные движения руками наподобие ветряной мельницы. Упражнение имело несчастье подчеркнуть нелепость его бесформенного купального костюма, в который он облачился для соревнований. До начала соревнований оставалось не более получаса, а Дэвида среди собравшихся она еще не видела.

Несколько раздраженная, Кэролайн перевела взгляд на мисс Бакстер, которая, к сожалению, не выказывала намерения покинуть их общество, и поинтересовалась:

– Э-э… спасибо. Это все, чего вы хотели?

Кэролайн подумала, что только хороший толчок поможет делу. Мисс Бакстер между тем задумчиво коснулась губ затянутым в перчатку пальцем и подалась вперед с заговорщическим видом:

– Вообще-то… есть еще одно дело. Видите ли, я пытаюсь решить, верить ли слухам о вашем вчерашнем приключении, учитывая, что это не я имела удовольствие распустить их. Вы действительно плаваете, как мужчина?

Миссис Толбертсон ахнула, пораженная ее наглостью. Язык Кэролайн словно прилип к гортани. Конечно, благодаря броскому заголовку статьи Пенелопы все в городе уже знали о ее талантах по части плавания, но она предпочла бы утонуть, чем обсуждать их с мисс Бакстер.

Но Пенелопу этот неожиданный выпад, похоже, не смутил.

– Это зависит от мужчины, мисс Бакстер.

Глаза рыжеволосой красавицы сузились.

– По моему опыту, правда имеет обыкновение искажаться, когда за описание событий берутся любители. Я бы не рискнула своей репутацией, повторяя подобные сплетни в Лондоне, не увидев все вначале собственными глазами.

Кэролайн наконец обрела голос.

– Как удачно в таком случае, что подобные разговоры не будут блуждать по Лондону.

– Возможно, она устроит небольшую демонстрацию для вас, – заявила Пенелопа. Ее голос прозвучал на удивление ясно, без всяких признаков заикания. – На сегодняшних соревнованиях.

Кэролайн повернулась к сестре, снова на мгновение лишившись дара речи, потом, сглотнув, чтобы промочить пересохшее горло, произнесла:

– В правилах четко сказано, Пен: только джентльмены участвуют.

Губы мисс Бакстер изогнулись в коварной улыбке.

– Мой отец главный спонсор соревнований в этом году: он предоставил половину призовой суммы, – поэтому имеет некоторое влияние на судей.

Желудок Кэролайн скрутился в тугой узел: от надежды или страха – она не знала.

– Это не означает, что они допустят девушку до соревнований.

Мисс Бакстер выпрямилась во весь свой рост в пять футов три дюйма.

– Уверяю вас: если попрошу я, он не откажет и обратится к устроителям соревнований. И можете быть уверены: они изменят правила.

Кэролайн уставилась на мисс Бакстер, словно видела ее в первый раз. Пожалуй, так и есть. Несмотря на болтливый язык и склонность к кокетству, за легкомысленным обликом девушки угадывалась сталь. Эта сталь проглядывала сейчас в глубине зеленых глаз, смотревших на Кэролайн.

– Если, конечно, вы сможете найти купальный костюм, не столь чудовищный, как у мистера Дермота.

В голове Кэролайн боролись тысячи мыслей. Сможет ли она это сделать? Сможет ли она войти в воду на глазах у всех этих людей и поплыть, бросив вызов опытным пловцам, ради шанса, о котором она всегда мечтала?

Или нет?

Часть горожан уже видели, как она плавает. Остальные читали об этом, даже если не совсем поверили. Впервые в жизни ей нечего терять, выйдя из тени.

Она повернулась к матери, которая наблюдала за этим обменом репликами с неослабевающим вниманием:

– А что ты думаешь по этому поводу, мама?

Неожиданно лицо матери осветилось улыбкой, совершенно непохожей на ту, дежурную, которую она демонстрировала в разговоре с мисс Бакстер.

– Я думаю, что твой отец гордился бы тобой. Если лорд Эйвери может это устроить, пожалуй, тебе следует принять участие в соревнованиях.

Кэролайн хватило полсекунды, чтобы принять решение.

– В таком случае я буду очень признательна, если вы попросите об этом своего отца, – сказала она мисс Бакстер, шагнув в сторону набережной, с ее магазинами и лавками. – А теперь, если позволите, у меня есть срочное дело.

Дэвид направился к группе мужчин, которые выстроились в очередь перед столом, где отмечались участники соревнований. Ему пришлось описать широкую дугу, чтобы обойти мисс Бакстер, которая стояла у стола с приятной улыбкой на хорошеньком личике, пока немолодой мужчина, по всей вероятности ее отец, о чем-то договаривался с организаторами соревнований. Его попытка уклониться от встречи не прошла незамеченной, заставив мисс Бакстер проявить инициативу.

– О, мистер Кэмерон! – окликнула она, жестом подзывая его к себе. – Не могли бы вы уделить секунду вашего времени Констанс?

Дэвид вздохнул, недовольный задержкой, но покорно двинулся на ее призыв.

– Кто, скажите на милость, эта Констанс?

– Моя милая крошка. – Мисс Бакстер потерлась щекой о пушистую белую собачонку, которую держала в руках. – Папа привез ее из Лондона, но она отказалась сделать даже несколько шагов на поводке этим утром. Вот я и подумала: не могли бы вы помочь мне присмотреть за ней?

Дэвид приподнял бровь, забавляясь предлогу, который она нашла, чтобы привлечь его внимание.

– С чего вы взяли, что я буду вам помогать?

Она кокетливо похлопала рыжеватыми ресницами.

– «Брайтон газет» утверждает, что у вас имеется особый подход к детям, после того как вы спасли вчера маленького мальчика. Уверяю вас, Констанс для меня как ребенок.

Мисс Бакстер протянула ему собачку, очевидно привыкнув, что мужчины бросаются исполнять ее капризы по первому знаку. Белая дворняжка – а собака не была похожа ни на одну породу, которую Дэвид когда-либо видел и напоминала скорее помесь какого-то волосатого грызуна и сиамской кошки – тут же вытянула вперед переднюю лапку.

Милостивый боже! Ему что, полагается пожать ее?

– Я был не единственным героем вчерашних событий, мисс Бакстер, – сказал Дэвид, взяв в руки собачку. – Ребенка спасла мисс Толбертсон, а я всего лишь передал его в руки матери.

– Больше всего я сожалею, что не была там и не видела этого драматического происшествия собственными глазами. – Мисс Бакстер помедлила, надув губки. – Папа не спускает с меня глаз, с тех пор как приехал из Лондона. Боюсь, он не отпустил бы меня на новый пляж вчера.

– Не представляю почему, – заметил Дэвид ироническим тоном, вспомнив званый обед, который она устраивала неделю назад.

– Ну а я не могу представить женщину, которая плавает в море. Кстати, она примет участие в соревнованиях.

Дэвид, рассеянно поглаживавший песика, взглянул на мисс Бакстер, наконец-то получив разумное объяснение попытке этой изобретательной девицы втянуть его в разговор, учитывая, что с собакой все было в порядке, не считая ее сомнительного происхождения.

– Мисс Толбертсон?

Мисс Бакстер кивнула.

– Мне казалось, что женщины не допускаются к соревнованиям.

– Мой отец в данный момент как раз решает этот вопрос. – Она склонила голову набок. – Я подумала, что лучше предупредить вас, чтобы вы не разочаровались на линии старта.

– Почему вы решили, что меня это разочарует? – Это было неожиданное сообщение, тем более что исходило от мисс Бакстер, но отнюдь не разочаровывающее. Собственно, первым побуждением Дэвида было вычеркнуть свое имя из списка. Но что это даст? Если они оба примут участие в соревнованиях, их шансы на победу над Дермотом повысятся. С другой стороны, хорошо это или плохо, но на данный момент Дермот – жених Кэролайн. Позволит ли она себе выиграть, если это означает превзойти мужчину, за которого она собирается замуж?

Кроме того, не следует забывать о таком пустячке, как приз в пятьсот фунтов, на половину которых Дэвид по-прежнему рассчитывал. Его потребность в этих деньгах не стала меньше в связи с тем, что Кэролайн приняла предложение Дермота. Но все эти причины меркли по сравнению с самой важной: он не может заставить себя отказаться от охоты только потому, что на его добычу претендует кто-то еще.

– Я слышала, что среди светской публики заключаются весьма впечатляющие пари, – продолжила между тем мисс Бакстер. – Об этом вам тоже лучше знать заранее.

– Что ж, очень вам признателен, – сказал Дэвид, снова переключившись на комочек меха у него в руках.

Собачка насторожилась, уловив жесткие нотки в его голосе, и снова протянула ему лапку. На этот раз Дэвид пожал ее с самым серьезным видом – и обнаружил колючку, застрявшую в подушечке лапы бедного животного.

– Ах вот в чем дело. – Он вытащил колючку и вернул собаку владелице. – Полагаю, это отчасти объясняет сегодняшнее поведение Констанс.

А остальное, надо полагать, объясняется тем, что ее хозяйку больше интересуют последние сплетни, чем собственный питомец.

Глаза мисс Бакстер восхищенно блеснули.

– Вижу, вы умеете обращаться с животными, мистер Кэмерон.

Дэвид покачал головой.

– Если кто и умеет обращаться с животными, так это мой друг, Чаннинг. Мне просто повезло с колючкой.

– Чаннинг? Вы имеете в виду мистера Патрика Чаннинга из Йоркшира?

– Да, – кивнул Дэвид, подозрительно глядя на нее, и, порывшись в памяти, вспомнил, как Патрик говорил, что его семья происходит из этих мест. – Вы знакомы с ним?

– Наши отцы – близкие друзья. – Зеленые глаза сузились – верный признак, что мисс Бакстер учуяла что-то любопытное. – Выходит, он в Шотландии?

Дэвид насторожился, пожав плечами.

– Мистер Чаннинг всего лишь ветеринар в Мореге. Не о чем беспокоиться.

По крайней мере, ей не о чем беспокоиться. Но про себя и своего друга он бы так не сказал. Патрик, неожиданно прибывший в Морег в прошлом ноябре, держал рот на замке относительного своего прошлого и семьи. И судя по явному интересу мисс Бакстер, не без причины.

И Дэвид был вполне уверен, что не хочет знать почему.

Задыхаясь от быстрого бега, Кэролайн влетела в лавку мадам Боклер. Дверь хлопнула, заглушив треньканье колокольчика, предназначенного для более сдержанных клиентов. Модистка поднялась со своего места, встревоженная ее эффектным появлением и спросила в замешательстве, нахмурив подрисованные брови:

– Вы пришли за новым платьем, cherie? Мы ведь договорились на вторую половину дня?

– То есть да. В смысле нет. – Кэролайн покачала головой, недовольная собой: ни один из этих ответов не объяснял, почему она примчалась в лавку модистки со всех ног, – и понизила голос до прерывистого шепота: – Я пришла по другому поводу. Мне нужен купальный костюм.

– А, понятно. – Лицо портнихи расплылось в улыбке. – Подождите минутку, s’il vous plait.

Она исчезла в проходе за занавеской, откуда доносились приглушенные голоса. Кэролайн перевела дыхание, вдохнув запахи шерсти, хлопка и шелка, которыми был насыщен воздух, и стараясь не думать о тех, кому могут принадлежать эти голоса. Если она хочет пройти через это испытание, ей нужно быть храброй, и мнение помощниц портнихи – наименьшая из ее тревог.

Но тут вернулась мадам Боклер, и сердце Кэролайн гулко забилось при виде одеяния, которое та держала в руках. Оно напоминало… сорочку, причем не особенно красивую, накрахмаленную до жесткости, и не имело никаких украшений – ни лент, ни даже кружевной оборки. Рукава были длиннее, чем обычно носила Кэролайн, но в остальном это могла быть одна из сорочек, хранившихся в ящике ее комода.

Кэролайн застонала. Надежда, которая гнала ее к мадам Боклер, померкла.

– Я не могу надеть это, – сказала она, покачав головой. – Я думала… что вы имеете в виду нечто совсем другое, более приемлемое для купания на публике.

– Предположим, это гораздо приемлемее, чем нелепые халаты, которые выдают в передвижных купальнях, – отозвалась портниха, раздраженно фыркнув. – В таком костюме можно не опасаться, что он распахнется спереди или всплывет в самый неподходящий момент. Хотя если вы предпочитаете что-нибудь понарядней, я могла бы добавить ленту к вырезу.

Кэролайн скрипнула зубами.

– Боюсь, это бесполезно, если только вы не добавите целый ворох лент сюда, – указала она на область груди, – и сюда, – добавила, указав ниже. – Я не смогу плавать в нижней сорочке – во всяком случае, на публике.

Она была готова соревноваться с пловцами-мужчинами, готова даже показать голые плечи и лодыжки, мелькающие в воде, но не готова появиться на брайтонском пляже – где прогуливается модная публика – в одной сорочке, которая, промокнув, станет прозрачной, явив ее тело на всеобщее обозрение.

– Это необычная сорочка, – сказала мадам Боклер, явно огорченная. – Она из специальной ткани, которая не просвечивает. Видите?

Кэролайн потерла ткань между пальцами. То, что она приняла за муслин, оказалось плотной льняной тканью. И чем бы ее ни обработали, это был не крахмал.

– Чем она пропитана?

– Льняным маслом в числе прочего. Оно лучше отталкивает морскую воду, чем все другие составы, которые я пробовала. Ткань достаточно жесткая, чтобы не облеплять тело, намокнув, так что ничего не будет видно через нее. – Модистка улыбнулась. – Я же говорила вам, cherie: будете выглядеть как богиня.

Кэролайн взяла сорочку и приложила к своему платью. Она оказалась длиннее ее обычных сорочек: доставала до середины икры, – но это не мешало ей выглядеть предельно скандальной.

– Вам не кажется, что она несколько коротковата?

– Но вам же нужна свобода движений, cherie?

– Да… – Кэролайн вздохнула. – Просто я не уверена, что у меня хватит храбрости появиться в этом на людях.

– Вас так беспокоит, что подумают женщины? Или мужчины?

– Нет. Ни то и ни другое. Просто…

Модистка похлопала ее по руке.

– Позвольте открыть вам один секрет, касающийся женщин. У нас нет худших врагов, чем мы сами. Неужели вы думаете, что мужчины возражают против укорачивания женских юбок? Женщины на пляже могут сплетничать о вас, могут повернуться к вам спиной, но в душе… в душе они хотят быть похожими на вас.

Кэролайн сжала купальный костюм в руках, завороженная вкрадчивым тоном портнихи, и выдохнула:

– А мужчины?

– Мужчины, cherie? Здесь все проще. Ни один мужчина, который увидит вас в этом одеянии, не подумает о вас плохо. Наоборот: они не смогут отвести от вас глаз.