Глава 23
— Как? — резко спросил Эдриен.
— Ему перерезали горло, — спокойно сказал Макс. — Сегодня утром его обнаружили в Темзе.
— Понимаю. — Эдриен хмуро взглянул на друга. — Это придает краже папки совсем другой контекст.
— Как и смерти сэра Джорджа. — Макс уверенно кивнул. — Старого человека нетрудно убить так, чтобы никто не догадался об убийстве. Но смерть сэра Лэнсбери не оставляет сомнений.
— Допустим, сэр Джордж умер не от старости, — проговорил Эдриен. — Это случилось в ноябре. Папку украли в феврале. Если сэр Джордж был убит, его смерть замаскировали под естественную. Но убийца не потрудился сделать то же самое со смертью лорда Лэнсбери.
— Это может означать, что у того, кто это сделал, не осталось времени, — предположил Макс.
— Я тоже так думаю. — Эдриен нахмурился. — Он в цейтноте.
— В этом есть смысл. — Макс говорил очень медленно, напряженно размышляя. — После гибели сэра Лэнсбери есть основания предполагать, что кража папки и смерть сэра Джорджа связаны. — Он встретил взгляд Эдриена. — Ты согласен со мной?
Эдриен кивнул.
— И могу сделать логический вывод: двое из последних трех глав департамента мертвы. Поэтому можно предположить…
— Что ты будешь следующим?
— Возможно, — недоуменно проговорил Эдриен. — Но с какой целью?
— Самый очевидный мотив — месть, — сказал Макс. — Вероятнее всего, это месть департаменту. Или правительству. Хотя речь может идти и о личной мести. Правда, между тобой, сэром Джорджем и лордом Лэнсбери вроде бы нет никакой связи.
— Если не считать моей жены, — сказал Эдриен.
— Это действительно первым приходит в голову, — не стал спорить Макс. — Но ведь она никак не связана с Лэнсбери.
— Разве не он первым предложил ей работать на департамент?
— Да, но и нам обоим, и множеству других агентов. Так что не думаю, что это важно. — Макс уверенно покачал головой. — И он покинул департамент буквально через несколько дней после того, как она приступила к работе. Они разговаривали не больше двух раз. Между ними нет связи. Более очевидная связь заключается в том, что ты, сэр Джордж и лорд Лэнсбери в разное время возглавляли департамент.
— Тогда мотивом становится месть. — Эдриен задумался. — Если цель — разрушить организацию или сделать ее деятельность достоянием гласности, тем самым поставив под удар правительство, логичнее всего перерезать горло тебе.
— Спасибо, что обозначил перспективу. — Макс криво усмехнулся. — В данный момент нам известно лишь то, что папка была украдена, а потом возвращена. В ней содержались имена трех бывших глав департамента, один из которых был уже мертв, и его смерть могла быть и естественной, и насильственной. Второй глава департамента определенно был убит. А ты…
— А я жив и прекрасно себя чувствую. — Эдриен подумал о проведенной с Эвелин ночи и благодушно улыбнулся. — Лучше, чем когда-либо.
— С чем тебя и поздравляю. Мы должны подумать, как сохранить тебе жизнь.
Эдриен беззаботно пожал плечами:
— Я не слишком беспокоюсь.
— А должен бы.
— Чепуха. Прежде всего, мы понятия не имеем, насколько близки к действительности наши выводы. Не исключено, что мы складываем части разных головоломок.
— Но я все равно считаю, — упрямо сказал Макс, — что осторожность лишней не бывает.
— Возможно. Затем… — Эдриен задумчиво посмотрел на свои руки и сцепил пальцы. — Сэр Джордж был стар, и мы не можем быть уверены, что его убили. С другой стороны, ввиду весьма преклонных лет он не смог бы оказать достойное сопротивление нападавшему. Далее: Лэнсбери считал, что смерть сэра Джорджа — случайное совпадение, и не заботился о собственной безопасности. Бьюсь об заклад, он не принял никаких мер предосторожности. Я же осознаю потенциальную опасность и буду настороже.
— Тем не менее…
Раздался громкий стук в дверь. Эдриен покосился на Макса.
— Мой секретарь, мистер Сэйерс.
— Вот как?
— Я не могу заниматься всеми делами сам! — раздраженно вскричал Макс. — За два года твоего отсутствия здесь многое изменилось. Стало намного больше отчетности и бумаг. Донесения, отчеты, счета. У меня на все не хватает рук.
— Я не сказал ни слова, — проговорил Эдриен, пряча улыбку. Он всегда предпочитал справляться с бюрократической ерундой, неизменной спутницей его должности, самостоятельно. Чем меньше народу в курсе дел, тем лучше. — Просто я не видел его, когда пришел.
— Его стол в маленькой каморке сбоку от лестницы. Оттуда можно пройти прямо в мой кабинет.
— В той комнате, которую раньше использовали под склад?
Макс с довольной улыбкой кивнул.
— Благодаря системе зеркал он всегда видит, кто идет.
— Умно, ничего не скажешь, — пробормотал Эдриен.
— Войдите! — громко сказал Макс.
В комнату вошел светловолосый молодой человек, показавшийся Эдриену смутно знакомым. В руке он держал конверт.
— Это несколько минут назад принесла дама и попросила передать вам, сэр. Очень привлекательная дама — очень потрясающие глаза. Она сказала, что это срочно. — Он подошел к столу и отдал Максу конверт. — Следует ли мне подождать ответа?
— Я дам вам знать, будет ли ответ, — сказал Макс.
— Конечно, сэр. — Сэйерс улыбнулся Эдриену. — Приятно видеть вас снова, милорд.
— Я тоже рад вас видеть, мистер Сэйерс, — приветливо улыбнулся Эдриен.
— Что-нибудь еще, сэр?
— Пока все. — Макс дождался, пока секретарь выйдет, и спросил: — Ты его знаешь?
— Встречались на приеме у испанского посла, — все-таки хорошо, что Эви не одинока. Если потребуется, Макс обязательно придет ей на помощь. — Моя мама познакомила его с кузиной.
— Юноша в опасности? — Макс засмеялся. — Впрочем, он занимает неплохое положение в обществе и на приеме у посла был вовсе не по моему заданию.
Да, при необходимости Макс обеспечит безопасность Эви.
— Ты ему доверяешь?
— Всецело. Он стал работать на департамент вскоре после твоего ухода. Его рекомендации были безупречны, а послужной список — впечатляющ. Я назначил его своим секретарем около года назад. — Макс открыл конверт, достал сложенный листок бумаги. На стол выпал еще один листок — поменьше. Он пробежал глазами записку и с некоторой растерянностью взглянул на Эдриена. — Это от твоей жены. — Он взял маленький листок и, не разворачивая, протянул ему. — Судя по всему, это для тебя.
Эдриен быстро развернул записку.
«Мой дорогой,
Поразмыслив, я пришла к выводу, что вчера слишком поспешила. Да и относительно своих сожалений я была не вполне честна. Сегодня оказалось, что я не могу выбросить из головы мысль о ваших губах, прижимающихся к моим. Буду ждать вас сегодня в 4.00 пополудни в отеле „Лэнгам“, комната 327. Дверь будет открыта.
Ваша Эви».
Эдриен читал и перечитывал написанные знакомым почерком слова, не в силах поверить своим глазам.
— Что это? — так и не дождавшись пояснений, спросил Макс.
— Моя жена назначает свидание. — Эдриен вслушивался в свои слова и не верил им. — Сэру. — Как она может!
— Ты же сказал, что вчера все прошло хорошо.
— Я так думал. — Он снова опустил взгляд на записку. — И в этой самой комнате я обнаружил леди Дануэлл. — Он прищурился. — Я знал, что эта дружба не к добру.
— Что ты намерен делать?
— Что я могу сделать? — Он скрипнул зубами. — Было бы невежливо не принять столь милое приглашение.
Макс замялся.
— Но кто именно примет это приглашение?
— У меня нет выбора. Придется сказать ей правду.
Макс поморщился.
— После вчерашней ночи она примет ее не слишком хорошо.
— Она приняла бы ее не слишком хорошо и до вчерашней ночи. — Эдриен смотрел на друга горящими глазами. — Подумать только, она пригласила любовника в гостиницу.
— Она пригласила в гостиницу тебя, — заметил Макс.
— Этого она не знает.
— Если повезло, — пробормотал Макс себе под нос.
— На что ты намекаешь? — Эдриен не смог скрыть изумления.
— Вполне возможно, вчера она тебя узнала.
— Нет. — Он ожесточенно потряс головой. — Это исключено. Я уверен. Она ничего не заподозрила.
— Может быть, — осторожно заговорил Макс, — ты передумаешь? Мне кажется, послание стоит проигнорировать.
— Шутишь? — Эдриен встал и принялся ходить взад-вперед по комнате. — Моя жена пригласила в гостиничный номер мужчину. На такие вещи нельзя не обратить внимание.
— Пусть так, но…
— И на этот раз, вломившись в гостиничный номер, я буду прав.
— Послушай. — Макс тоже встал. — Но тебе это надо? Ты на самом деле хочешь доказать, что ты прав?
— Не хочу, но, выходит, мне ничего другого не остается.
— Я думаю, это ошибка.
— Не первая моя ошибка.
— Ну, если ты намерен в любом случае туда пойти, поторопись. Уже почти половина четвертого.
— И мне бы не хотелось опоздать, — проговорил Эдриен и, чеканя шаг, вышел из комнаты.
В этот раз он, конечно, прав, но, по сути, оказался пострадавшей стороной, думал Эдриен во время короткой поездки в отель. Возможно, ему следовало прислушаться к другу, говорившему разумные вещи, проигнорировать приглашение и объясниться с Эви, когда она вернется домой. Такое объяснение неизбежно повлечет за собой его признание, но даст ей шанс сказать, что она узнала его на маскараде. Даже если они оба знают, что все не так, это поможет как-то спасти положение. Но когда они вчера танцевали, Эви понятия не имела, что он — Сэр. В этом он ошибиться не мог.
Разумность не имеет ничего общего с создавшейся ситуацией. Он вел себя неразумно с того самого момента, когда позволил сомнениям руководить своими поступками. В прошлый раз, когда он ехал в отель «Лэнгам» на встречу с женой, он еще надеялся, что ошибается. Теперь он знал, что никакой ошибки нет. В груди ворочался тяжелый свинцовый узел — вероятно, сердце. Вот, значит, как себя чувствует человек, которого предали.
Странно, но предательство жены вытеснило из головы все остальные мысли. А ведь смерть Лэнсбери и все с ней связанное следовало тщательно обдумать. Но не сейчас. Сначала надо объясниться с женой. Эдриеном овладело странное чувство, подозрительно напоминающее страх.
Эдриен снова не стал дожидаться лифта и поднялся по лестнице пешком. Остановившись перед дверью номера, он тупо уставился на медные цифры. 3-2-7. Еще не поздно все это остановить, прозвучал в голове голос Макса. Нет. Поздно. И после того как Эдриен войдет в комнату, между ними уже ничего не будет прежним. Он никогда в жизни не сомневался в своем мужестве, но теперь оно грозило его покинуть. Все равно надо делать то, что должен.
Он сделал глубокий вдох и открыл дверь. Гостиная явно была пустой. Дверь в спальню оказалась закрытой. Эви, наверное, там. Может быть, уже в постели. Внутренности в животе сжались.
— Надеюсь, это вы, Сэр? — Голос Эви доносился из-за ширмы. — Иначе я была бы ужасно разочарована.
Не думая, Эдриен заговорил более низким голосом, который использовал в роли Сэра, и решил свести реплики к минимуму.
— Добрый день, Эви.
— Присядьте, пожалуйста. Я буду готова через минуту.
Перед ширмой стоял стул. Обстановка напоминала театральные декорации. На мгновение в его груди возродилась надежда. Возможно, это не то, что он подумал. Эдриен сел.
— Как пожелаете.
— Я долго думала о нашем разговоре на маскараде.
Над ширмой поднялась изящная рука и что-то повесила на нее. Что это? Юбка? Эви раздевается? Все надежды растаяли.
— Правда? — Даже короткие реплики давались ему с большим трудом.
— Да. Должна признаться, ваши слова оказались для меня неожиданными. Своего рода откровением.
На ширме повис очередной предмет одежды. Это точно юбки. А что же тогда было вначале?
— Вот как?
— Да. На протяжении многих лет я мечтала о вас, но никогда не думала, что вы тоже можете мечтать обо мне.
— Неужели?
Эвелин засмеялась. Ее смех звучал восхитительной музыкой. При других обстоятельствах.
— Конечно.
Теперь на ширме повис чулок.
— Часто?
— Каждый день. — Эвелин театрально вздохнула. — И почти каждую ночь. — Второй чулок занял место рядом с первым.
— Думаю, это естественно, — неприязненно проворчал Эдриен. Может быть, он сам во всем виноват? Разве он не влюбился в нее задолго до их первой личной встречи? Разве письма Сэра не становились с годами все более игривыми? Разве можно ее винить за стремление к тому, что она всегда хотела, но никогда не имела?
— Хочу признаться, прошлой ночью я не была абсолютно честной. Я сожалею не только о том, что не видела вашего лица.
— Да?
Проклятие, она же теперь замужняя женщина. И не должна хотеть никого, кроме своего мужа. И вряд ли имеет значение, что предмет ее вожделений и муж — одно и то же лицо. Ей это неизвестно.
— К сожалению, я ничего не могу с собой поделать. Вы — мужчина, которого я всегда хотела.
Эдриен стиснул зубы.
— А как же ваш муж?
— О, Эдриен — милый, добрый, хороший человек. — К остальной одежде присоединился корсет. Боже правый, она собирается раздеться совсем? — И он мне нравится.
— Нравится? — Эдриен поневоле возвысил голос. — А я думал, что у вас большая любовь.
— Да, конечно, но это было раньше.
— Раньше?
— До того, как я узнала о ваших чувствах.
Эдриен тихо ахнул.
— Но вы говорили, что он очаровательный, умный и обладает ярким чувством юмора.
— Это так, но у него нет ни малейшей склонности к риску. Не знаю, поймете ли вы меня… В нем нет безрассудства, авантюрной жилки. Временами он бывает даже скучным. Хотя он, безусловно, очень славный, — поспешно добавила Эвелин.
— Милый? — Она считает его скучным, но славным? Славным?
— И хотя я недавно обнаружила, что он не так прост, как я думала, все-таки он не может сравниться с вами. — Словно в подтверждение ее слов в воздух взлетела сорочка и повисла на ширме. — Мне неприятно это сознавать, но рядом с вами он бледнеет. Как и большинство джентльменов.
У Эдриена сдавило горло.
— Вы хотите его оставить?
— Вы имеете в виду развод? Ни за что на свете! — воскликнула Эвелин. — Зачем же мне отказываться от положения графини Уоттерстоун. Оно мне нравится. Да и его деньги тоже. — Она вздохнула. — Тот, у кого всегда были деньги, не сможет понять, что чувствуешь, когда не имеешь ничего, а потом получаешь все. О нет, я не намерена покидать мужа.
— Я думал, вы вышли за него замуж не из-за денег.
— Да, но деньги сделали его намного привлекательнее.
Эдриен изо всех сил старался сохранить ровный голос.
— Если вы не намерены покидать мужа, что вы будете делать?
— Я собираюсь получить вас обоих. — Эви легкомысленно засмеялась. — Многие известные мне женщины имеют, помимо мужей, любовников, и такое положение всех устраивает. Не вижу причин, мешающих нам жить так же.
— Я могу назвать множество причин.
— Боже мой, Сэр! — удивленно воскликнула Эви. — Я и представить не могла, что вы такой ханжа.
— Я не стану делить вас с другим мужчиной, — чопорно сообщил Эдриен. «Даже если этот другой мужчина — я сам».
— Но вы не можете получить меня только для себя. Это было бы несправедливо.
— О какой справедливости вы говорите! — Эдриен буквально взорвался.
— Но мы же хотим быть справедливыми. Эдриен заслуживает меня не меньше, чем вы. Он порядочный человек, пусть и не склонный к авантюрам.
— Вы не могли бы прекратить это повторять?
— Почему? — Ее голос стал более резким, чем раньше. — Ведь это правда, разве нет?
— Нет, это неправда! — Не в силах справиться со злостью, он вскочил.
— Тогда, может быть, настало время для правды?
— Поздно, Эви. — В этот момент ему было наплевать, как она отреагирует на его откровения. Он сделал глубокий вдох…
Раздался громкий стук в дверь.
Эви раздраженно прикусила губу.
— Посмотрите, кто там, Сэр. Я не совсем одета.
— Надо было подумать, прежде чем раздеваться, — буркнул Эдриен.
— Но я никого не ждала! — возмутилась Эви.
Их прервали крайне некстати. Еще несколько минут, и они бы раз и навсегда урегулировали все недоразумения между ними. Эдриен подошел к двери и распахнул ее.
— В чем дело?
На пороге стояли два здоровенных громилы, высокий и пониже, в униформе отеля.
— Простите за беспокойство, милорд.
— Что-то случилось?
Громилы переглянулись.
— Можно сказать и так.
Тот, что был пониже, оттолкнул Эдриена, вошел в гостиную, взглянул на закрытую дверь спальни, буркнул: «Она должна быть там», — и подпер дверь стулом.
Только теперь Эдриен осознал, что громилы — не те, за кого себя выдают. Не будь он так зол, понял бы все в тот же момент, когда распахнул дверь. Прежде чем он успел сообразить, что делать, высокий громила схватил его сзади и прижал к лицу какую-то тряпку. Проклятие, Эдриену был отлично знаком этот запах. Он стал отчаянно вырываться, но, несмотря на все попытки задержать дыхание, не дышать бесконечно долго он не мог. Хлороформ подействовал быстро, и Эдриен провалился в забытье, успев лишь подумать, что Эви пока в безопасности.
Оставалось только молиться, чтобы увидеть ее снова.
Эвелин досчитала до десяти и только тогда вздохнула свободнее. Она видела всю сцену через щель в двери. Самое трудное, что ей доводилось делать в своей жизни, — это молча смотреть, как потерявшего сознание мужа выволакивают из комнаты. Все ее существо рвалось в бой. Но она знала, что должна выждать. Все равно ей не справиться с двумя громилами. К счастью, одежда, которую она развешивала на ширме, была принесена с собой, и Эви до сих пор оставалась полностью одетой. Теперь ей не надо было тратить время на одевание.
Не приходилось сомневаться, что похищение было настоящим. В воздухе все еще чувствовался резкий запах хлороформа. Больше не имело значения, что сделал Эдриен и как сильно она на него разозлилась. Она не позволит ему исчезнуть из ее жизни и из этого мира навсегда. Одного взгляда на похитивших его бандитов было достаточно, чтобы понять: они не будут церемониться и времени у Эдриена осталось очень мало. Эвелин почувствовала железную решимость. Она не позволит Эдриену уйти без борьбы. Но в одиночку ей это сражение не выиграть. Нужна помощь друзей.
Сэр или Эдриен, муж никогда ее не подводил. И Эви не подведет его.
