Глава 14
У Селесты удивленно округлились глаза.
— От Сэра? Ты уверена?
— Конечно, уверена, — резко выпалила Эвелин. Разочарование сделало ее голос грубым. Опомнившись, она добавила: — Извини. Просто я этого не ожидала. — Она замолчала, стараясь взять себя в руки и успокоиться. — Во-первых, оно подписано — Сэр. А во-вторых, я еще не успела забыть его почерк. Он же левша. — Эвелин раздраженно смотрела на записку.
— Ты же говорила, что он больше не работает в департаменте.
— Очевидно, вернулся, — пробормотала она. Господь милосердный! Она и не предполагала, что когда-нибудь еще раз прочитает письмо от Сэра. Она вспомнила тот период своей жизни, в котором еще не было Эдриена и каждое письмо от Сэра вызывало в ней любопытство и волнение, желание и тоску по тому, кого она никогда не видела, никогда не знала.
— Ну, — напомнила о себе Селеста. — Ты собираешься сказать мне, что там написано, или я должна вырвать этот клочок бумаги у тебя из рук и прочитать сама?
— Здесь всего несколько слов. Своего рода представление, или, скорее, повторное представление. — Эвелин громко прочитала: «Моя дорогая Эви, я вернулся на старое место, чтобы разобраться в ситуации. С этого момента вы будете получать указания лично от меня». — Она подняла голову и растерянно сказала: — Это почти все.
Селеста прищурилась.
— Но там есть что-то еще?
Эвелин молча кивнула и продолжила чтение:
— «Должен признаться, мне вас не хватало. С нетерпением жду встречи».
— И?
— И все. Осталась только подпись: «С любовью, Сэр». — Она бросила карточку на стол. — Все как надо!
— Как надо?
— Разумеется. Последнее, чего я сейчас хочу, — это возвращения в мою жизнь Сэра. — Эви принялась мерить шагами комнату.
Селеста внимательно наблюдала за подругой.
— В свое время ты была довольно сильно увлечена им.
— Ну конечно, я тогда увлеклась им. Как и любая живая женщина. Он был человеком таинственным, смелым и волнующим. А главное, он мог быть тем человеком, каким мне его хотелось видеть. То есть любым. Великим героем. — Эви посмотрела на потолок и продолжила: — Великим любовником.
— Понимаю.
— Нет, моя дорогая, ты не понимаешь. — Эвелин обхватила себя руками и продолжила ходьбу по комнате, пытаясь подобрать нужные слова. — Я была увлечена им, как героем романа. Д’Артаньяном или сэром Ланселотом, Эдмоном Дантесом или Робин Гудом. О нем можно мечтать, но он не более материален, чем любой книжный герой. — Она встретилась с подругой взглядом. — Его нет рядом, чтобы обнять тебя, сказать, что все будет хорошо, поцеловать под омелой на виду у всей семьи. Посмеяться с тобой или вытереть тебе слезы, дать понять, пусть даже не словами, что он будет держать тебя в объятиях до последнего вздоха. Это… — Она снова взяла записку Сэра и помахала ею в воздухе. — Это всего лишь игра. Подумать только — с любовью. Да не нужна мне его любовь! Мне нужен…
— Тебе нужен твой муж, — сказала Селеста.
— Да, — вздохнула Эвелин. — Этот негодяй.
— А ведь ты действительно его любишь… — проговорила Селеста.
— Это не модно, да? — Эвелин вымученно улыбнулась. — А ты сомневалась?
— Не то чтобы сомневалась. — Селеста ненадолго задумалась. — Эдриен появился в твоей жизни очень уж своевременно, именно тогда, когда тебе нужен был кто-то безопасный и надежный.
— Согласна, но это еще не все. — Глаза Эвелин затуманились воспоминаниями. — Когда мы впервые встретились, мне показалось, что я знаю его всю жизнь. Словно я всегда ждала именно его. Мы были двумя половинками единого целого. Я ни одной секунды не сомневалась, что он предназначен мне судьбой.
— Надо же, — медленно протянула Селеста. — Кажется, я только что почувствовала ревность.
— Как, ты тоже? — Эвелин криво усмехнулась.
— Говорят, — нарушила повисшее молчание Селеста, — что большая любовь может заставить человека творить большие глупости.
— Но я же никогда не сомневалась в его чувствах! Как он мог усомниться в моих?
— Мужчины — глупцы, — уверенно проговорила Селеста. — Никогда не знаешь, о чем они думают… если они вообще умеют думать. Они во всеуслышание заявляют, что являются разумными мыслящими существами, но умудряются совершать идиотские поступки и делать самые немыслимые выводы.
— Почему он не прислал мне записку? Почему не попросил вернуться домой?
— Еще и дня не прошло, как ты уехала из дома, — примирительно сообщила Селеста. — Ты же знаешь, какая у него напряженная жизнь. Он не успел соскучиться.
— Тем не менее, — буркнула Эвелин, покосившись на роскошный букет, — эти цветы должны быть от моего мужа, а не от… литературного персонажа.
— Зато, раз Сэр вернулся, можно надеяться, что дела департамента будут быстро улажены.
— Надеяться всегда можно. — Эвелин снова бросила взгляд на карточку. — Знаешь, в самом конце наша переписка с Сэром стала довольно… игривой, если не сказать фривольной.
— Действительно, учитывая ситуацию с лордом У., Сэр выбрал неудачное время для возвращения в твою жизнь. — Селеста смотрела на подругу с тревогой. — Не боишься поддаться искушению?
— Искушению? Когда речь идет о человеке, которого я ни разу не видела? — Эвелин уверенно покачала головой: — Нет, не боюсь. В своем последнем письме я сказала, что он — невыбранная дорога. Я всегда буду испытывать некоторое любопытство, но не жалею о пути, по которому пошла. В моей жизни есть только один мужчина. И если Сэр сейчас постучит в эту дверь — высокий, красивый, смелый, — я ему скажу в точности то же самое.
— Говоришь, высокий, красивый и смелый? — ухмыльнулась Селеста. — Тогда буду признательна, если ты отдашь его мне.
Эвелин засмеялась.
— Договорились. Кстати, эти розы тоже можешь считать своими. Мне они не нужны. Ну, а сейчас… — Она расправила плечи. — Если я правильно поняла, у меня назначена встреча с женщиной, которая очень хочет помочь мне потратить как можно больше денег на ненужные излишества. — Она подмигнула подруге. — Жду не дождусь.
Селеста прыснула.
— Буду очень признательна, если ты в мое отсутствие припомнишь все подробности телесных повреждений, которые тебе приходилось наносить мужчинам в прошлом. Вернусь — расскажешь. Полагаю, это в высшей степени полезная информация.
— Ты должен извиниться, — твердо проговорил Макс.
— Я извинился. — Тон Эдриена был, мягко говоря, прохладным. Друзья сидели в уединенном уголке одной из гостиных клуба. Это было более удобное место встречи, чем дом в Мейфэре. Когда-то друзья проводили здесь много времени, поэтому их теперешнюю встречу никто не назовет Необычной, и никто не обратит внимания. Сэр Максвелл Осгуд и лорд Уоттерстоун поздно вечером сидели за столом и вели негромкий разговор.
— Видимо, твоя жена так не считает. Иначе она не уехала бы.
— Я не допущу, чтобы такое положение дел продлилось долго. Это все временно. — Конечно, временно, однако… Эви отсутствовала всего лишь день, а ему уже отчаянно не хватало ее голоса, ее смеха, ее объятий в постели. Эдриен внезапно обнаружил, что не может спать без нее. Хотя ее отсутствие было не единственной причиной его бессонницы. Придуманный им план, в котором все могло пойти не так, беспокоил Эдриена намного больше. И особенно неприятной была мысль, что он поступает неправильно. Правда, это, конечно, зависит от моральных норм каждого. — А откуда ты знаешь?
— Это моя работа, если помнишь. Я знаю все, что происходит, если это представляет интерес. — Макс поднял стакан. — И много скучных вещей тоже.
— Всезнающий, всесильный… — тихо сказал Эдриен.
— Ты знаешь лучше, чем кто-либо другой, что это не так. — Макс тихо засмеялся. — Но я стараюсь поддерживать иллюзию.
— Есть что-нибудь новое о папке?
— Со вчерашнего дня? Нет, конечно. Такие вещи требуют времени. — Он помолчал. Наш человек у Фенвика сказал, что папка в один прекрасный момент просто появилась на полке. Он не заметил ничего необычного. Насколько я понял, положить ее туда мог кто угодно.
— Значит, мы пока ничего не делаем? Ждем дальнейшего развития событий?
— Досадно, я согласен. — Макс поморщился. — Но такова природа игры.
— Так было всегда, — заметил Эдриен, потягивая виски.
— Все равно мне не нравится ждать следующего шага от противника. — Макс взглянул на друга. — Кстати о следующем шаге, какой намерен сделать ты? Или я должен сказать — Сэр?
— Сэр послал Эви букет роз и записку.
Макс кивнул.
— А как насчет Эдриена? Он послал цветы своей жене?
Эдриен помрачнел.
— Возможно, он отправил ей какой-то знак своей привязанности? — настойчиво продолжил Макс. — Письмо с извинениями? С обещанием сделать ее счастливой на всю оставшуюся жизнь?
— Ад и проклятие, — пробормотал Эдриен.
— Ты хотя бы понимаешь, что ведешь себя глупо? — взорвался Макс. — О чем ты, черт побери, думаешь?
— Я думал о том, как добиваться ее расположения от имени Сэра, не делая это слишком явно. — Пропади все пропадом! Эдриен одним глотком допил виски и знаком велел служителю, чтобы принесли еще. — У меня совершенно вылетело из головы, что я еще должен раболепствовать.
— Как ее муж.
— Да, как ее муж, — рявкнул Эдриен. — Только я никогда не раболепствую.
— Даже самая преданная жена, искренне любящая своего мужа, может поддаться искушению и обратить внимание на таинственного незнакомца, если ее муж проявляет к ней явное невнимание.
— Я буду внимателен. Обязательно буду. Просто я еще не начал. — Он поморщился, недовольный собой. Несомненно, он совершил большую ошибку. Нельзя быть таким идиотом. Он же не хочет своими руками подтолкнуть Эви в объятия другого мужчины, даже если этот мужчина — тоже он. — Возможно, стоит дать ей день на осознание: ее гнев непропорционально велик по сравнению с моим преступлением.
— Ты странно себя ведешь, мой друг. — Макс всем своим видом излучал сарказм. — Женщины, конечно, могут раздуть мужские прегрешения сверх всякой меры, но в твоем случае даже раздувать ничего не надо. Некуда. Так что ты ведешь себя не только странно, но и неразумно.
— Эвелин всегда разумна, — тихо сказал Эдриен.
Макс удивленно взирал на друга, словно не мог поверить своим глазам. Или ушам.
— Ты всегда проявлял чудеса изобретательности в общении с дамами. Что с тобой случилось?
— Брак со мной случился, вот что. — Эдриен клацнул зубами. — Он даже из самого разумного человека делает дурака. Знаешь, Макс, мне легче иметь дело с толпой женщин, чем с собственной женой.
— Только если ты ее по-настоящему любишь.
— Да, это все усложняет. — Эдриен задумался. — Я пошлю ей цветы, как только вернусь домой. Из своей оранжереи. А завтра утром первым делом выберу какую-нибудь подходящую — нет, экстравагантную драгоценность, что-нибудь символическое и значимое, и отправлю с запиской.
— Записка должна быть выше всяких похвал.
— Она такой и будет, — усмехнулся Эдриен. — Ты же знаешь, я всегда писал лучше, чем говорил.
— Я думал, это Сэр превосходно изъяснялся на бумаге, — поддел Макс.
Эдриен не обратил внимания на колкость.
— В письме я изолью душу. Пусть у нее будет выбор.
— Мне кажется, у нее однажды уже был выбор, — заметил Макс. — И она выбрала тебя.
— Меня или жизнь, которую я ей предложил?
Макс задумался.
— Ты говоришь о богатстве и положении в обществе?
— Нет, — быстро ответил Эдриен. — Она не из тех женщин, которые продаются за богатство. Она стремилась к безопасности, надежности, семейной жизни.
Макс кивнул.
— Да. У нее нет семьи, не к кому обратиться. И нет финансовых ресурсов. И все же мне представляется, что она выбрала тебя, потому что искренне полюбила.
— Именно на это я и рассчитываю.
— Еще не поздно все остановить.
Эдриен насмешливо улыбнулся.
— Ты опять стал голосом разума?
— Я пытаюсь, — ухмыльнулся Макс.
— Решение моей жены пожить в другом месте означает, что все надо делать быстро, — деловито заявил Эдриен. — Чем дольше она останется вне дома, тем больше привыкнет жить без меня. — Его брови сошлись на переносице. — Я не хочу ее потерять.
— Но все же…
— Я не потеряю ее, — твердо сказал Эдриен. — Это невозможно. Если случится так, что она выберет Сэра, мне придется признаться, что я и есть Сэр, вот и все.
— Ты все-таки лишился рассудка, — вздохнул Макс. — Неужели ты веришь, что она не впадет в бешенство, узнав правду? Ты ей скажешь, что впервые встретился с ней, чтобы узнать, не работает ли она на кого-то другого? И ее возмущение слабее не станет после получения информации о твоих теперешних уловках.
— Она меня простит, — заявил Эдриен с уверенностью, которой не чувствовал.
— Уверен? — Макс понизил голос. — Ты хотя бы понимаешь, что можешь потерять ее навсегда?
— Этого не будет. — Эдриен вздохнул. — Если… когда она выберет меня, мои сомнения рассеются, и Эви никогда ничего не узнает.
Макс откинулся на спинку стула.
— Потому что тайны такого рода никогда не становятся достоянием гласности?
— Эта не станет.
— А если станет?
— Я переверну небо и землю, чтобы вернуть ее.
— И мне не удастся убедить тебя остановиться?
— Нет.
— Ну хорошо. — Макс глотнул виски. — Я обдумал твой план.
— И что?
— И мне кажется, что Сэр не сможет выполнить этот неудачный план соблазнения посредством одних только писем.
Эдриен поставил стакан.
— Что у тебя на уме?
— Возможно, пора Эви и Сэру встретиться.
Эдриен удовлетворенно кивнул.
— Ты читаешь мои мысли. У меня тоже появилась такая идея. Нам надо поговорить.
— Для этой цели есть два варианта развития событий. Два сценария, если хочешь.
— У меня тоже, — сказал Эдриен. — Продолжай.
— Ты же не захочешь, чтобы она увидела твое лицо.
— Лучше этого избежать.
— Но ты захочешь поговорить с ней. — Макс задумался. — Под каким-нибудь предлогом Сэр может отослать ее куда-нибудь, например в Париж.
— Ей нравится Париж, — мечтательно улыбнулся Эдриен.
— Ну, а там посреди ночи ты можешь появиться в темной комнате ее отеля и попытаться соблазнить ее.
— Так кто же из нас безумен? — Эдриен во все глаза смотрел на друга. — Не могу поверить, что это предлагаешь мне ты.
Макс нахмурился.
— Почему нет?
— Я могу легко назвать десяток причин. — Эдриен загнул один палец. — Во-первых, я не собираюсь отправлять жену в Париж без моего сопровождения. Это романтический город, и в нем слишком много соблазнов.
— У меня в Париже было несколько приятных моментов, — мечтательно прищурился Макс.
Эдриен загнул второй палец.
— Во-вторых, тот, кто вломится к ней в комнату посреди ночи, перепугает ее до смерти. Не забывай, она никогда не слышала голос Сэра. — Он загнул еще один палец. — Кроме того, пусть она никогда не попадала в чрезвычайно опасные ситуации, мы ее хорошо обучили. Сомневаюсь, что мне удастся войти в ее комнату во время сна, не получив при этом телесных повреждений, которые я не смогу объяснить позже. — Эдриен разогнул все пальцы и уныло уставился на свою ладонь. — И, наконец, самое важное. Подозреваю, что моя жена достаточно умна, чтобы, путешествуя в одиночестве, держать при себе оружие. Рисковать жизнью ради осуществления своего плана я, знаешь ли, не готов. Тем более во Франции.
— Это было всего лишь предложение, — ухмыльнулся Макс. — Возможно, не самое лучшее. Я как-то не привык составлять планы, в которых участвуют жены друзей, а не преступники. Ты же понимаешь, идея запланированного соблазнения чужда всему, во что я верю?
— Я понимаю, что она необычна. — Эдриен вздохнул и посмотрел в сторону. — Но мы наверняка сможем придумать что-то лучшее.
— Труднее всего сделать так, чтобы она не видела твоего лица, — отметил Макс. — Но есть и преимущество. Ведь теперь приказы ей отдает Сэр.
— Мы это используем.
— А что, если мы устроим обычную встречу. — Макс встрепенулся. — Почему бы не использовать исповедальню в церкви парка Баттерси?
— Я уже использовал церковную исповедальню для встречи с агентами, — задумчиво проговорил Эдриен. — Но ведь Эви ничто не помешает покинуть свою часть каморки и ворваться в мою. На ее месте я так бы и поступил. — Он пожал плечами. — И все будет испорчено.
— Да! — Глаза Макса возбужденно засверкали. — Будет лучше, если она будет связана. И с повязкой на глазах.
— Насколько мне известно, католические священники обычно не связывают своих прихожан и не завязывают им глаза, — усмехнулся Эдриен. — Это привлечет ненужное внимание.
— Да, получится неловко. И все же… Придумал, встрепенулся Макс и поднял стакан. — Похищение, вот сто нам нужно. Мы ее свяжем, завяжем глаза, засунем в рот кляп и поместим куда-нибудь в укромное место.
Эдриен изумленно разинул рот.
— Я никуда не намерен помещать свою жену.
— Это же не навсегда! — воскликнул Макс. — Просто выберем какое-нибудь место, где ее никто не обнаружит, и там Сэр сможет с ней поговорить. Его лица она не увидит. — Макс сделал большой глоток. — Послушай, это именно то, что нужно. Мы сможем отвести ее в подвал портового склада — ты знаешь это место. Правда, он подтопляется во время прилива, но она будет спасена задолго до начала прилива.
— Ты, наверное, считаешь, что это намного лучше, чем до смерти напугать ее в парижском отеле, но я так не думаю. Мне вообще не нравится идея подвергать ее опасности.
— Не будет никакой опасности! — Макс недовольно поморщился. — Мы спасем ее, как только ты закончишь разговор. Ты… Сэр скажет ей, что он должен оставить ее, но помощь близка. Через несколько минут ее спасут. Я кого-нибудь пошлю. Или нет, лучше я сам ее спасу. Или мисс Дерошетт.
— Мисс Дерошетт? — удивился Эдриен. — Но ведь она тоже больше не работает на департамент.
— Действующим агентом она не является. Напомню, ее последним заданием было обеспечение защиты твоей жены, если в этом возникнет необходимость. Пока не возникала. — Макс замялся. — Но официально от обязанностей ее никто не освобождал. Я решил, что так будет лучше.
— Как интересно, — пробормотал Эдриен. — Хотя это вряд ли имеет значение. Правда, я думаю, что в настоящий момент она намного больше предана моей жене, чем департаменту.
— Надо полагать, да. Итак… — Макс допил виски. — Если нет никаких других предложений, остановимся на похищении.
Эдриен закатил глаза… надо бы к небу, но за неимением оного к потолку.
— Я не хочу, чтобы мою жену похищали и прятали в затапливаемый подвал.
— Ее спасут до начала затопления, — повторил Макс. — Но я тебя понимаю. Тем не менее считаю, что это неплохая идея и ее не следует отвергать.
— Не знаю… Здесь слишком многое может пойти не так, как задумано.
— Чепуха. Я использую своих лучших людей. Мы знаем, что делаем, когда доходит до подобных игр.
— Надо подумать. — Эдриен обвел глазами комнату, потом взглянул на ожидающего его решения друга. — Вообще-то, если будут приняты соответствующие меры предосторожности…
— Будут, не сомневайся, — уверенно заявил Макс. — Так что, решено?
— В этой идее что-то есть. — Эдриен еще на секунду задумался. — Представь себе, Эвелин прислала мне расписание предстоящих светских мероприятий, на которых мы должны появиться вдвоем. Расписание на весь следующий месяц. — Он устремил на друга горящий взгляд. — На целый месяц. Она собирается отсутствовать весь месяц. Представляешь?
— Ты решил, что у нее есть любовник, внезапно ворвался в гостиничный номер, где развлекалась ни о чем не подозревающая парочка, причем дама не была твоей женой. Ты оскорбил Эвелин недоверием. — Макс одарил друга сочувственным взглядом. — На твоем месте я бы радовался, что так легко отделался. Всего-то один месяц.
— Очевидно, нет. Она ремонтирует дом, где живет мисс Дерошетт, — пробормотал Эдриен. — Я не хочу, чтобы она отсутствовала месяц. Я вообще не хочу, чтобы она отсутствовала. Я… — Неожиданно пришедшая в голову мысль была крайне неприятной, и Эдриен даже забыл, что хотел сказать. — Откуда ты знаешь?
— О чем?
— О случае в гостинице.
Макс многозначительно улыбнулся. Эдриену была знакома эта улыбка. Он сам ею неоднократно пользовался.
— Только скажи, что это еще не стало пищей для сплетен. — Он даже слегка побледнел, представив последствия. — Я надеюсь лишь на то, что все участники событий заинтересованы в молчании.
Макс засмеялся.
— Мне нравится, когда ты не владеешь ситуацией. Не волнуйся, об этом пока никто не знает.
— Я рад, что хотя бы одному из нас весело, — сухо промолвил Эдриен. — Он сделал глоток из стакана. — Как я уже сказал, Эвелин прислала мне расписание светских мероприятий на месяц. Через три дня состоится венецианский костюмированный бал. Празднество имеет благотворительные… или какие-то другие цели.
— Ты должен там быть?
— Согласно расписанию. — Эдриен скрипнул зубами.
— Ты всегда был мастером по изменению внешности. Пока все складывается удачно. Но почему ты не сказал об этом раньше? — с любопытством спросил Макс.
— Думал, что у тебя есть более привлекательная идея. Ведь ты каждый день играешь в такого рода игры, Макс. — Он усмехнулся. — Вероятно, я ошибся.
Макс сморщил нос.
— Мои идеи всегда творческие и блестящие. Даже ты согласился, что похищение — отличная идея.
— Не уверен, что «отличная» — подходящее слово.
— Даже больше. Великолепная, гениальная. Полагаю, если ты, то есть Сэр, одетый в венецианский костюм, спасешь ее, она не устоит перед героем. Ни одна женщина не смогла бы устоять.
— Это очень сложно?
— Зато ты хочешь все сделать… слишком просто. — Макс презрительно фыркнул.
— Простота — гарантия надежности.
— Но и в ней есть слабые места.
— Назови два.
— Лучше три. — Макс кашлянул и заговорил: — Во-первых, твоя жена ожидает, что ты будешь на празднестве. Она оскорбится, если ты не явишься.
— Да, а я предпочту не увеличивать список своих прегрешений. — Эдриен нахмурился. — Очевидно, мероприятие посетят и Эдриен, и Сэр.
— Совершенно верно. Итак, во-вторых: даже для тебя будет трудно в одном месте и в одно время быть двумя людьми.
— Это трудная задача, — сказал Эдриен, — но выполнимая.
— Как знать. — Макс заглянул в стакан, убедился, что он пуст, и поставил его на стол. — И, наконец, в третьих: я не знаю человека, умеющего менять внешность лучше, чем ты. Не сомневаюсь, ты можешь обмануть кого угодно, даже своих знакомых. — Он подался вперед. — Но, Эдриен, это твоя жена. Она знает тебя лучше, чем ты сам себя знаешь. Она знает, как ты стоишь и сидишь, как ходишь, как танцуешь. Она знает твои глаза и запах твоего мыла. Возможно, в темном подвале или в наполненной ароматом ладана церкви ты еще сможешь ее обмануть, но когда она на своей территории? Бьюсь об заклад, она тебя узнает.
— Я же обманул ее, когда мы впервые встретились.
— Не тот случай! — возмутился Макс. — Ты передергиваешь. Тогда она тебя ни разу не встречала лично. Только читала твои письма. Не думаю, что ты сумеешь провести ее теперь.
— Конечно, сумею! — воскликнул Эдриен. — Она же не знает, кем может оказаться Сэр. Люди обычно не видят того, чего не ожидают увидеть. Особенно жены, которые не считают своих мужей авантюристами.
— Поспорим? — предложил Макс.
Эдриен прищурился.
— На что будем спорить?
Улыбка сползла с лица Макса. Он стал абсолютно серьезным.
— В обмен на мою помощь в твоем безумном предприятии ты соглашаешься стать советником департамента.
— Только временно.
— Если я прав и ты не сможешь обмануть Эвелин, я хочу чтобы ты стал советником на постоянной основе.
— Я не могу.
— Послушай, Эдриен, тебя никто не просит возвращаться на прежнее место. Я понимаю, что это невозможно. Но ты был связан с этим департаментом пятнадцать лет, пять из них возглавлял его. Твой опыт воистину бесценен. Я не боюсь признаться, что без тебя департамент стал другим. Мы могли бы использовать твои опыт и знания. Я мог бы их использовать. И об этом никто не узнает.
— Я не…
— Самых блестящих результатов мы достигали, когда работали вместе. Когда совместно искали решение, комбинируя твои идеи и мои. Как сегодня. Я хочу иметь возможность советоваться с тобой. Не каждый день, конечно, но часто. Ты будешь советником, и никем больше, — поспешно добавил Макс.
Эдриен никак не мог сейчас признаться, что уже думал об этом.
— А если я сам справлюсь?
— Значит, ты больше не будешь сомневаться в чувствах своей жены, и это уже само по себе достаточная награда.
— И это все, чего я хочу. Но, — сказал Эдриен, покачав головой, — этого вряд ли достаточно для пари.
— Тогда… — Макс тяжело вздохнул и отвернулся. — Департамент больше никогда не обратится ни к тебе, ни к твоей жене.
— Понимаю. — Эдриен задумчиво вглядывался в лицо друга. — Ты даешь слово, что не предпримешь никаких тайных мер, чтобы обеспечить свой выигрыш?
— Даю слово. — Макс уверенно кивнул. — Если бы в другое время я бы сделал все, что посчитал бы необходимым, чтобы выиграть, сейчас ставки и так очень велики. Я твой друг и почти надеюсь, что проиграю.
— Почти?
— Ты не можешь требовать от меня большего. — Макс усмехнулся. — Такова природа человека. Даже надеясь, что бомба не взорвется, он с нетерпением ожидает эффектного зрелища.
— Не все такие. — Эдриен уже обдумывал, как он будет сопровождать Эви на маскарад и флиртовать там с ней в облике Сэра. Но к сожалению, он не мог выбросить из головы картину взрыва и адского пламени, пожирающего все без разбора. — Не все, — упрямо повторил он.
