Глава 25

Получив приглашение от Элинор Делейни, Люси отправилась в гости. Ее встретили с дружелюбием и непринужденностью, так, будто ничего необычного в этом визите нет. И она действительно сразу почувствовала себя комфортно в их доме.

Гостиная имела абсолютно обыденный вид: тут и там лежали книги, рукоделие, повсюду были разбросаны детские игрушки, с которыми играли трое детей – мальчик и две девочки, одна темноволосая, другая с такими же, как у матери, рыжевато-каштановыми волосами.

Элинор познакомила Люси со своей дочерью Арабелл, ее подружкой Делф и братом подружки Пьером. Мальчик поклонился и сразу же вернулся к книге. Обе девочки присели в реверансе и загорелись желанием показать гостье свои куклы. Как ни странно, любимица обеих по имени Марриотт была сделана из веточек и тряпочек.

– Куклы имеют свое значение в зависимости от обстоятельств, не так ли? – сказала Элинор. – А у вас была любимая кукла?

Люси задумалась.

– У меня было много красивых кукол, и мне, как я помню, очень нравилось их наряжать, но я оставила их без всякого сожаления.

– Как и я и как, наверное, поступят Арабелл и Делф. Арабелл очень нравится игрушечный солдатик, и она недавно сделала для него меч из палочки.

– И вы не возражали?

– А зачем? Мало ли, кому что нравится.

В этом была вся Элинор со своими демократическими взглядами.

– Я хотела быть наследницей отца. – На этот раз слова не причинили боли.

– Будь вашим отцом Николас, обязательно стали бы, – улыбнулась Элинор. – Если бы это было вам по силам, конечно.

– По силам. Мой отец отбросил условности, чтобы стать тем, кем стал, а сам мне эти условности навязывает.

– Вероятно, он понимает, как трудно идти по непроторенной дороге, – ведь они с вашей матушкой сами по ней прошли.

Мария говорила то же самое.

– Очевидно, он хочет, чтобы я превратилась в обычную барышню. Я считала, что папа ошибается, но Мария Вандеймен поддержала его в этом.

– Думаю, все мы надеемся, что нашим детям уготована ровная и легкая дорога. Вы ищете способ преодолеть возникшие препятствия?

Люси внимательно посмотрела на нее.

– Вы очень проницательны.

– Для этого не нужно особой проницательности, но Николас ожидал чего-то подобного. Вот у него точно удивительная способность видеть людей насквозь.

– Я так и подозревала.

– Он предсказывал, что вы захотите поехать в Девон.

Люси изумленно уставилась на нее.

– А вот это уже раздражает.

– Но он прав?

– Да. Я больше не могу мучиться в неведении. Мне нужно знать правду. Ведь существует правда, которую мне нужно знать?

– Существует, – ответила Элинор, не удивившись вопросу и в то же время не ответив на него. – Разве это не в порядке вещей? Даже у тех, кто придерживается условностей, полно тайн и сюрпризов.

– Виверн не из таких. У него в доме все еще есть пыточная?

Люси с душевным трепетом приготовилась услышать ответ. Ведь если пыточная существует, значит, у них с Дэвидом нет будущего.

– Господи, нет! Ее начал разрушать еще Конан, когда стал графом. Полагаю, Дэвиду не раз предлагали продать то, что осталось от пыточной, но он уничтожил все, что можно было уничтожить – сжечь, растопить, раскрошить.

Люси облегченно выдохнула.

– Вот и хорошо. Вот и хорошо. – И наконец отважилась задать прямой вопрос: – Он не в себе? Бывает безумен? Хотя бы временами?

Ее вопрос, судя по всему, не удивил Элинор.

– Разве все мы не бываем временами безумны? Вряд ли таких, как он, стоит прятать в Бедлам.

Ответ не удовлетворил Люси, однако это было лучше, чем ничего. Она пришла сюда, мучимая сомнениями и неизвестностью, и спокойствие Элинор вселило в нее определенную надежду. Оно как бы говорило, что беспокоиться не о чем и нет ничего невозможного.

– Я должна поехать в Девон и выяснить, почему Дэвид так уверен, что мы не можем пожениться. И ехать я хочу сейчас. Никто меня в этом не поддержит, поэтому незачем кому-либо знать, что я туда еду. У меня есть идея, как все это устроить, но мне нужна помощь.

Элинор улыбнулась.

– Вы совсем не такая, какой кажетесь. Я позову горничных, чтобы они занялись детьми, и мы с вами присоединимся к Николасу.

Когда они вошли в библиотеку, Элинор сказала:

– Ты был прав во всех отношениях, причем настолько, что даже противно. Ошибся только в одном: Люси прямо сейчас хочет ехать в Девон.

Они сели, она вкратце описала ситуацию, и Николас Делейни, внимательно выслушав, сказал:

– Наши поместья в Сомерсете, неподалеку от Крейг-Виверна, и мы предпочитаем жить в деревне. Здесь нас ничто уже не держит, так что вполне можно возвращаться.

– Мы приехали сюда, чтобы помочь одному из «нарушителей», – пояснила Элинор, – а потом задержались, чтобы поддержать лорда Дарьена.

– Убийцу? – ужаснулась Люси.

– Убийца – его брат, – поправил Николас. – Сам же лорд Дарьен страдает ни за что ни про что.

– Как Дэвид, – вздохнула Люси.

– Даже Безумный граф Виверн не убивал соседскую юную барышню и не оставлял кровавых следов, ведущих к его дому.

– Господи, теперь я вспомнила! Я совсем забыла имя.

– Увы, у большей части бомонда память не так коротка. Слава богу, дела у Дарьена наладились, но нам пришлось опять задержаться – на сей раз из-за Дэвида: пришлось убеждать его принять графский титул. И это, хоть и делалось ради Конана, наложило на меня новые обязательства.

– Понимаю.

– Очень надеюсь на это.

– В коммерции очень важен баланс: в идеальных обстоятельствах каждый чувствует удовлетворение от сделки.

– Хотя практически в любом случае есть победитель и проигравший.

Люси пожала плечами: с этим не поспоришь – и неожиданно выпалила:

– Так вы поможете мне?

– В чем именно?

Его тон был настолько будничным, что Люси заколебалась, стоит ли излагать свой дикий план. Однако деваться было некуда.

– Поскольку мне не позволят ехать в Девон за Виверном, я вынуждена сделать это тайком. – Эти слова, кажется, супругов не шокировали, и Люси продолжила: – Мой отец через неделю женится. С моей теткой, леди Кардус, они не горят желанием поддерживать связь. Так, недавно мне нужно было ненадолго вернуться в Сити, и она даже не написала ему, чтобы предупредить. Поэтому, уверена, если я скажу, что мне нужно домой, помочь в подготовке к свадьбе отца, она точно так же спокойно меня отпустит, а его опять не предупредит.

– А поскольку дома вас никто не ждет, – продолжил Делейни за нее, – и тетушку не поставят в известность, что вы не приехали. Оригинально. Но что, если вдруг неудача?

– Никто меня за это не повесит.

Он кивнул.

– Что требуется от нас?

– Карета. В последний раз тетка отправила меня в своей, но сейчас не получится. Все должно выглядеть так, будто карету за мной выслал отец.

– Это можно организовать.

– Еще хотелось бы знать самый короткий путь до Крейг-Виверна: я должна поторопиться, чтобы успеть вернуться к свадьбе отца, где обязана присутствовать.

– Как странно: в своем плане вы придаете огромное значение условностям и не считаете для себя возможным пропустить самое обыденное, традиционное событие.

– Дело не только в условностях. Я хочу присутствовать на свадьбе, чтобы пожелать отцу счастья с Шарлоттой.

– Тогда в Девоне вы сможете провести всего несколько дней. Стоит ли ради этого пускаться в столь трудное путешествие?

– Да. – Помолчав, Люси уточнила: – Почему трудное?

– Почти двести миль, а по платным дорогам вы доберетесь только до Хонитона. Дальше дороги станут хуже, и продвижение замедлится, а потом и вовсе придется пересесть на лошадь. Вы умеете ездить верхом?

Как ни хотелось солгать, Люси ответила честно:

– Нет.

Она думала, что Николас примется ее отговаривать, однако, бросив взгляд на жену и, вероятно, получив от нее согласие, он лишь сказал:

– Мы отвезем вас – вернее, я, под предлогом нашего отъезда в Сомерсет, – только придется ехать в двухместном седле.

Люси ощутила, как напряжение покидает ее.

– Спасибо. Как вы это сделаете?

– Завтра вы покинете дом тетушки в карете, которую я вышлю за вами, и направитесь будто бы в Сити, но на самом деле сюда. К этому времени будет готов большой обоз для членов семьи, слуг и багажа. В Тернем-Грин мы с вами наймем фаэтон и продолжим путь со всей возможной скоростью.

Подумав, что именно так и поступила мама, Люси нервно рассмеялась.

– Похоже на бегство под венец.

– Если возможно, выходите замуж с обязательным соблюдением хотя бы внешней благопристойности.

– Вообще-то я никуда не сбегаю.

– Но тем не менее пускаетесь в авантюру. Вы уверены, что поступаете правильно?

Люси на мгновение задумалась, снова взвесив все «за» и «против», и твердо сказала:

– Да. Видите ли, у меня нет выбора: я должна выяснить все, что необходимо, любой ценой. И надеюсь успеть, даже если кто-то попытается этому помешать.

– Барышня с крепкими нервами и ясной головой. Дэвид с самого начала верно оценил вас.

– Вот как?

Николас улыбнулся.

– Но больше я ничего не скажу. Разбирайтесь между собой сами.

Люси вспомнила о еще одном важном аспекте.

– Разумеется, я оплачу это предприятие.

Она ожидала услышать вежливые возражения, но Николас лишь спросил:

– У вас достаточно наличности?

– Я возьму нужную сумму. В своем банке.

– Вы уверены, что банкир не сообщит об этом вашему отцу? Сумма-то немалая…

Возможно, специально извещать и не будет, но когда они встретятся – наверняка.

– Это меня все равно не остановит.

– Не переживайте: я готов финансовую сторону взять на себя.

– Спасибо, но я обязательно верну вам деньги.

В разговор вмешалась Элинор:

– Кстати, вам придется взять с собой побольше вещей, чтобы все выглядело так, будто вы действительно едете на свадьбу отца.

– Я об этом не подумала. Жаль, что придется тащить сундук.

– Оставьте его здесь – заберете, когда вернетесь, – вам же хватит дорожной сумки со сменой одежды на пару-тройку дней. Можно, конечно, уложиться в один день, но путешествие получится очень утомительным.

– Ничего. Куда утомительнее лишние сутки мучиться в неведении.

– Ах, любовь! – мечтательно вздохнула Элинор и обратилась к мужу: – Ты останешься с Люси или догонишь нас?

– Доставлю ее до Крейга, а дальше уж пусть сами разбираются.

У Люси возникло ощущение, что для этой пары расставание даже на короткий срок – тяжелое испытание, однако внешне оба казались спокойными и вполне здравомыслящими.

– Вы считаете, что любви достаточно для семейной жизни? А как же трудности?

– Настоящего чувства хватит на то, чтобы справиться с любыми проблемами, а трудности лишь помогут понять, насколько сильна любовь.

– Как вы думаете, не согласится ли Дэвид переехать куда-нибудь?

– Над ним довлеет долг, но там, где есть любовь, возможно все. Однако не надо требовать, чтобы он перебрался в Сити, – это жестоко.

– А не жестоко требовать, чтобы я жила в далекой провинции?

– Речь не о нем или о вас. Вы все поймете, когда окажетесь там.

Элинор переключилась на мужа:

– Кстати, Николас, а что насчет компаньонки? Не на время путешествия, а там, в Крейге?

– Люси может остановиться в Керслейк – там Дэвид родился и вырос. Его тетя и дядя вполне респектабельны, так что это будет воспринято нормально.

А что-то другое, значит, ненормально?

Теперь, когда план был составлен и выглядел вполне осуществимым, на поверхность всплыли различные опасности. Ей предстоит тайком сбежать из Лондона, в обществе практически незнакомого мужчины проехать огромное расстояние и незваной гостьей прибыть в зловещий замок лорда Виверна.

Вероятно, безумна она, а не он.

И это безумие обладает непреодолимой силой.

– Я готова ехать, – твердо заявила Люси.

– Отлично, – сказал Николас таким тоном, будто речь шла об увеселительной прогулке. – Дайте нам знать, когда решите вопрос отъезда с теткой.

Всю дорогу домой Люси мучилась сомнениями, сможет ли обмануть тетку и кузину, ведь ей еще не приходилось лгать в чем-то серьезном: мелочи вроде поэзии и соловьев не считаются. Хорошо еще, что отца не придется обманывать.

Едва переступив порог, чтобы не растерять решимость, Люси направилась к тетке.

– Я все-таки думаю вернуться домой, чтобы помочь папе с подготовкой к свадьбе.

Она ждала возражений, но их не последовало.

– Ты очень ответственная девочка, моя дорогая.

Теперь следующий шаг: сделать так, чтобы тетка не попыталась отправить племянницу домой в своей карете.

– Я напишу папе и попрошу, чтобы выслал за мной экипаж.

– Это было бы замечательно! Признаться, сейчас так много разъездов, что хотелось бы иметь карету под рукой. – Вдруг тетка нахмурилась. Неужели что-то заподозрила? – Ты ведь пропустишь самые перспективные мероприятия, дорогая. Синьор Беркони будет петь на приватном вечере у леди Болл. Впрочем, если говорить о Виверне…

Тетка замолчала, а у Люси упало сердце: как тетя Мэри догадалась?

– Что вы имеете в виду?

– А то, что ты впала в безрассудство, Люсинда. Ходит множество слухов! Нельзя позволять джентльмену вольности до свадьбы – это не доводит до добра. Никогда! Как можно ожидать, что из барышни получится добропорядочная жена, если она ведет себя таким образом? Не исключено, между прочим, что он уехал из города, дабы избежать дальнейших сложностей.

Люси знала, что покраснела до корней волос, однако ничего не могла с этим поделать. Вполне возможно, что в словах тетки кроется правда, если именно так истолковывать отъезд Дэвида, однако себе она объясняла все по-другому.

– Я больше ничего не буду говорить, дорогая. Тебе был преподан урок, и ты сейчас поступишь очень благоразумно, если действительно уедешь. Предлог у тебя вполне благовидный, а через несколько дней пересуды, глядишь, и поутихнут. Тогда, если ты все еще расположена к графу, он, возможно, и передумает – ведь у тебя немалое приданое.

Тридцать тысяч фунтов.

Сейчас все это кажется таким далеким.

– Он ведь тоже не без греха, – добавила тетка.

– Вы имеете в виду родовое проклятие – безумие?

Люси надеялась, что тетка отмахнется от ее предположения, но та сказала:

– Не только – еще дурную славу. Истинный джентльмен или благородная дама не вызывают пересудов. Жаль, что Стивенхоуп уже занят, но у тебя есть и другие поклонники, так что не отчаивайся: найдешь порядочного мужа. Как-никак ты хорошая девочка и благотворно влияешь на Клару. В конце месяца мы на несколько недель переезжаем в Брайтон. Тебе понравится, если ты там еще не бывала.

Люси охватили угрызения совести, и впервые она задалась вопросом: а что, если обман раскроется? Тетка станет притчей во языцех, но хуже другое: почувствует себя оскорбленной.

– Вы очень добры, тетя… – выдавила Люси, постаравшись, чтобы это прозвучало как можно искреннее.

Слова тетки, будто Виверн просто сбежал, заставили Люси задуматься. Могло ли быть так, как утверждает тетя Мэри? Что дама, позволившая себе столь фривольное поведение, никогда не станет добропорядочной женой?

Это как раз тот самый случай, когда котелок обвиняет горшок: мол, слишком уж черен, – но мир никогда не был справедлив в равной степени к мужчинам и женщинам. Одобрение вызывают скромные барышни, которые умеют скрывать свой ум и прочие таланты, если они есть, или такие, как леди Ифигения, в которых нет ни капли твердости.

Еще несколько дней назад здравомыслие Виверна не вызывало ни малейших сомнений, сейчас же Люси не была ни в чем уверена.

Она вошла в спальню с мыслью, что если пораскинуть мозгами, следовало бы действительно поехать домой, ведь Виверну известно, где ее искать.

Только вот от здравомыслия она так далека!

Люси села на кровать, вспоминая тут волшебную ночь: сначала всепоглощающая страсть была в театре, а потом здесь, в спальне. Тогда это был настоящий Дэвид, тот самый, которого она полюбила.

Неожиданно все три его ипостаси: мужчина, граф и дракон – сложились для нее в четкую картину.

Мужчина вызывает у нее восторг; графом она восхищается; перед опасным драконом испытывает трепет.

Но всему мешают тайны! Опять эти тайны!

Она должна их раскрыть.

Люси встала, подошла к письменному столу и написала записку Делейни, а потом велела Ханне позвать лакея, который выполнил бы роль посыльного, и принести сверху малый сундук. Пока она ждала возвращения горничной, перед ней встала новая проблема.

Ханна.

Здесь ее оставлять нельзя, поэтому придется взять с собой. В Девон? Горничная вполне может послужить компаньонкой, но в почтовом фаэтоне места хватить лишь для двоих.

К возвращению Ханны Люси так и не нашла решения и занялась более простым делом: стала выбирать, что взять с собой. Для путешествия ей понадобится самая простая одежда, но чтобы поддержать свою легенду, придется прихватить и кое-что поизящнее.

– А что вы наденете на свадьбу, мисс? – спросила Ханна, укладывая то, что уже было отобрано.

Поскольку наряды Шарлотты не отличались сложностью кроя или изяществом отделки, на свадьбу она наверняка наденет что-нибудь в том же роде. Так что Люси придется подобрать себе платье, в котором она не будет затмевать невесту.

– Дома есть темно-голубое платье для утренних приемов. Если его дополнить вот этим новым голубым спенсером, получится отличный наряд, к которому подойдет белая соломенная шляпка, если с нее снять лишние украшения.

Ханна кивнула и уложила спенсер и шляпку.

– А вы не хотите взять что-нибудь более изящное для вечера, мисс?

Придется, ведь в конечном итоге она все-таки попадет на свадьбу, однако наряды, приемлемые в Мейфэре, в Сити будут выглядеть нелепо.

– То муслиновое платье с букетиками, – ответила Люси, – и еще лазурно-голубое.

– То, простое, мисс?

– Ты же знаешь, что оно мое любимое. Я не хотела перегружать его отделкой, поэтому не надевала здесь, а для Сити оно будет в самый раз.

– Как же хорошо вернуться домой, мисс!

Люси улыбнулась, хотя теперь уже и не знала, где он, ее дом. А еще так и не решила вопрос, что делать с Ханной.