Ночью какая-то мысль не дает мне покоя. Она назойливо присутствует в моем сне, тревожит, сбивает с толку, заставляет вертеться с боку на бок. Однако осознать ее до конца мне не удается. Какое-то время я балансирую на краю сна и бодрствования, и все же просыпаюсь.

Рядом безмятежно спит Машка. А я, смяв одеяло и измусолив подушку постоянными поворотами на более прохладную сторону, наконец оставляю надежду снова провалиться в сон, встаю, напяливаю домашний Машкин халат и выползаю в гостиную.

Парни спят на диванах. Стол завален объедками, стаканами, окурками и апельсиновой кожурой. Возле стола на полу дремлет кальян. Вчера, обнаружив в Вадькином пакете кучу провизии, мы с удовольствием уничтожили ее подчистую. Я какое-то время смотрю на беспорядок на столе, потом решаю, что стоит спуститься вниз и выпить чаю. Или кефира. Или просто холодной воды.

Иду вниз по ступеням, крепко держась за перила. Не хватало еще спросонья сломать себе на крутой лестнице шею. Захожу на кухню, включаю чайник, ищу фильтр с водой… Фильтр оказывается пуст.

Достаю из шкафчика чашку, наливаю воды из-под крана. После всего выпитого алкоголя и всех выкуренных сигарет стакан проточной московской воды уже ничего не сможет сделать с моим организмом. Делаю несколько обжигающе-холодных глотков, глядя на гору посуды, сваленной в раковину. С утра придет Зоя, убирать за нами весь этот бедлам.

Среди тарелок, разделочных досок, ножей и мисок в раковине свалено несколько бокалов для виски. Я смотрю на их стеклянные бока – и тут меня словно током пронзает. Таящаяся где-то на задворках сознания призрачная мысль становится четкой.

Вчера вечером, когда официант Денис в кафе на Маяковской принес нам виски, оплаченные Вадиком, на подносе было три бокала. ТРИ! Не четыре, а три.

Это подсказка! Это то, за что мы можем зацепиться! Вадик до сих пор не знает, что Маша в Москве. Он думает, что она в Риме, ждет от него вестей.

Эта мысль так меня поражает, что я какое-то время стою, бессмысленно уставившись в окно.

Значит, несмотря на то, что Вадик вчера засек нас в «Европейском», он видел только меня и Андрея. Машу, даже если и видел, не узнал. Ну, все ясно – мы с Андрюхой слишком сильно мельтешили у Вадима перед глазами, а Маша держалась особняком, близко не подходила. И в метро за ним рванули мы втроем, без Маши.

На ее звонки с римского номера Вадим не отвечает – то есть он по-прежнему недоступен, а если изредка и включает телефон, Маше не перезванивает. Переписка по e-mail – в стадии глубокой заморозки. Значит, все, что нам нужно – инсценировать прилет Маши из Рима. Если Вадим как-то узнает, что Маша в Москве, он не откажется с ней встретиться.

Вопрос лишь в том, как нам найти Вадима. Вчера мы его окончательно спугнули – любой другой на его месте, прихватив чемоданчик с деньгами, следующим же утром свалил бы из города!

Чайник закипает и выключается. Я кладу в чашку пакетик чая, наливаю кипятку, бросаю туда тонкий кружок лимона и, поглощенная своими мыслями, медленно поднимаюсь на второй этаж. Вхожу в гостиную и усаживаюсь с чашкой в кресло у балконной двери, в котором так любил раньше сидеть Вадим. Свет от фонарей, проникающий сквозь белые занавески, делает все предметы, находящиеся в комнате, серо-фиолетовыми.

Мальчишки посапывают во сне. Смешные! Леха с головой замотался в одеяло, словно гусеница, превратившаяся в кокон. Андрей, наоборот, разметал длинные конечности по дивану, закинув одну ногу на спинку, – и одеяло держится только на его животе. Я встаю, натягиваю на Андрюху съехавшее одеяло, смотрю на его по-детски полуоткрытый во сне рот. Ему сейчас – лет пятнадцать, не более. Ему бы за девушками ухаживать или учебой заниматься – а он, выкрасив волосы в зеленый цвет, в компании нескольких придурков играет в шпионов.

А Леха? Занимался бы программированием, тихонько ходил бы в свою контору к девяти пять раз в неделю. А Машка? Уехала бы в Рим, вышла бы замуж за какого-нибудь знойного аборигена, жила бы себе припеваючи… А я? Могла бы спокойно работать в телекомпании, воображать себя телезвездой… Мне-то зачем вся эта развлекуха?

Прав была Вадим, скука – наш бич. И поиски лекарства от скуки завели нас слишком далеко…

Я возвращаюсь в кресло. На самом деле ни фига мы не шпионы. Мы просто кучка дилетантов, которым еще нужно набираться опыта. А мы действовали слишком напористо, открыто и необдуманно. Засветились по полной программе. Если до вчерашней истории и была какая-то надежда отыскать Вадима в Москве – при условии, что он не знает, что мы его ищем, – теперь такая надежда стала совсем призрачной.

Впрочем, о чем это я? Вадим понял, что мы хотим его найти, не вчера в «Европейском» – он понял это в тот день, когда я звонила ему на сотовый и рассказывала, что Савельев жив. Удивляюсь, почему он в тот же день не уехал из Москвы. Куда угодно. Да хоть к родителям в Самару.

В Самару…

В Самару… Что-то смутное всплывает в моей памяти при мысли о Самаре…

Когда Вадим два года назад приехал в Москву, он первое время жил у своего друга в Зеленограде. И после, вплоть до последнего времени – пока мы не начали пропадать на работе круглосуточно, – Вадим с ним общался. Друга зовут Артур. А вот фамилия… Фамилию я не помню.

Если мы найдем этого друга, возможно, он выведет нас на Вадима. К примеру, сообщит адрес и телефон его родителей в Самаре. Или даст нам какую-то иную зацепку… В любом случае, институтская дружба просто так не забывается.

Обрадовавшись своим мыслям, я смеюсь в голос. Потом спохватываюсь – в квартире все спят! Потом я делаю глоток чая, а в моем воображении возникает восхитительная картина: мы находим друга Вадика, тот выводит нас на самого Вадима, Маша при встрече с ним незаметно подкладывает ему в карман или прикрепляет за ремень брюк радиомаячок, и мы в тот же вечер накрываем Вадика, где бы он ни жил.

Радиомаячок! Хорошая штука! К сожалению, всю аппаратуру для акции с Савельевым мы брали напрокат – маячки, бинокли ночного видения, камуфляж, рации, устройства слежения. Такие штуки не продаются в магазине, ими пользуются только спецслужбы, и Аркадьев запросто снабдил нас полным комплектом только в силу своих обширных связей и неограниченного влияния…

Но программа, расшифровывающая сигнал, приходящий на приемное устройство, стояла на Лехином ноутбуке. И если он хотя бы примерно понимает, как вся эта система работает…

Если мы все-таки найдем Вадика, устройство для слежки нам нужно будет позарез!

Я не могу ждать до утра. Я встаю с кресла, присаживаюсь на диван к Лехе и тихонько трясу его за плечо.

– Леш! Лешка!

Тот не просыпается. Так и лежит, укутанный в одеяло, как куль.

– Леха! – трясу я его сильнее.

Наконец Лешка подает признаки жизни.

– Что? – спрашивает он, откидывая одеяло с лица и щурясь спросонья. – Что-то случилось?

– Тсс! Все в порядке! – шепчу я. – Прости! Просто… Мне нужно с тобой посоветоваться!

– Посреди ночи? – смотрит на меня одним глазом Леха.

– Ну… Извини! В общем… Скажи, ты бы мог сделать такие же штуки, как те устройства слежения, что нам давал Аркадьев? Ну ты же работал с программой, хотя бы частично понимаешь, как они устроены…

– А что? Ты хочешь прикрепить маячок к Вадиму?

– Ясное дело, не к тебе же!

– Где ты возьмешь Вадима в три часа ночи? – бормочет Леха.

– В три часа ночи не возьму, а вот попытаться найти его через старого самарского приятеля попробую.

Леха садится на диване, нащупывает на журнальном столике очки, надевает их и задумывается.

– Я не знаю… Я уже думал на эту тему. Понимаешь… Программа у меня в ноуте сохранилась, но толку от нее никакого. Я не знаю механизма работы схемы этих радиомаяков – там очень сложная электроника, а я в радиоэлектронике не силен.

– Блин, кто у нас технический директор – ты или я? – спрашиваю я.

– Ты просишь меня в кустарных условиях собрать звездолет! – возмущается Леха.

– Ясно, – говорю я разочарованно. – То есть у нас никаких перспектив…

– Ну, перспективы есть всегда… А если нам просто попросить Аркадьева снова дать нам пару маяков?

– Кто общался с Аркадьевым? Вадик. И его телефоны знает только он. А всю документацию мы сами уничтожили на следующий день после акции. Так что… Маша, разумеется, может достать телефон Аркадьева через отца, но обращаться к нему, возможно, будет не очень тактично. Здравствуйте, Леонид, помогите нам найти нашего генерального директора, который сбежал с деньгами… И с вашими тоже. К тому же… кто знает, где сейчас Аркадьев и как быстро он сможет достать нам маяки? А у нас времени в обрез! Вадик сейчас уже, возможно, чемоданы пакует. Если он приезжал к кафе и видел, что осталось от его «форда», он понимает, что мы настроены весьма решительно.

Леха хмыкает.

– На самом деле нам необязательны такие сложные устройства, какими мы пользовались в акции Савельева, – говорит Леха. – Графический интерфейс вообще никому не нужен, это все понты. Все, что нам нужно, – это непосредственно радиомаяк в кармане цели и улавливающая параболическая антенна.

На этом месте мой мозг зависает.

– Какая антенна? – спрашиваю я.

– Тарелка! Любая спутниковая антенна – параболическая. Но нам большая не нужна, хватит портативной. С рукояткой, чтобы можно было рукой туда-сюда водить, улавливать сигнал. Ты вообще примерно знаешь, как работает металлоискатель? Не в аэропортах, а портативный, с которым сумасшедший народ клады ищет. Наушники и антенна различной конфигурации. Пищит в ушах – цель рядом, пищит, но слабо – ты промахнулся, цель ушла. Ладно, забей, вечно ты пытаешься во все вникнуть на сто процентов. Главное – я смогу сделать радиомаяк, параболическая антенна – это вообще не проблема, а если мы будем пеленговать цель не одной антенной, а двумя… то сможем понять не только, куда эта цель движется, но и насколько она удалена. То есть вероятность преследования цели на безопасном расстоянии возрастет в несколько раз. Даже посреди Москвы.

– Отлично! – бросаюсь я обнимать Леху.

– Да погоди ты! – говорит он, стыдливо натягивая на себя одеяло. – Во-первых, если сделать радиомаяк с достаточным запасом энергии, даже упустив Вадима, мы снова сможем его засечь – в течение двух-трех суток. Это положительная сторона. А отрицательная – и это второе, – что сделать радиомаяк таким же крохотным, как те, что нам доставал Аркадьев, не получится.

– А какого примерно размера будет маяк? С зажигалку?

– Ну не знаю. С большую зажигалку. С коробку спичек. С мобильный телефон.

– Ты сможешь встроить маяк в какой-нибудь презент?

– Презент? – спрашивает Леха.

– Ну, безделушку. Медведя. Настольные часы. Брелок.

– Подумаю… – Леха чешет в затылке. – Лучше бы, чтобы этот предмет был сделан не из металла. Иначе у нас будет слишком много помех…

– Если я не ошибаюсь, – подает голос с другого дивана Андрей, – Вадик, при всем своем цинизме, человек достаточно сентиментальный… Давайте подарим ему какую-нибудь безделушку. Да хоть плюшевого зайца! В память о старой дружбе.

– Ты чего не спишь? – спрашиваем мы с Лешкой в унисон.

– Потому что вы орете на всю квартиру! – садится на диване Андрей. – Выспишься тут с вами! Кстати, Наташа, ничего, что ты вторгаешься на нашу личную территорию ночью, а мы не одеты?

– Так, королева английская, сейчас ты получишь от меня хорошего пинка! – сообщаю я.

– Да, отшлепай меня, отшлепай! – дурачится Андрюха, дрыгая ногами.

– Вы чего не спите? – спрашивает Маша. Она стоит в дверях, кутаясь в одеяло.

– Мы придумали, как найти Вадима! – кричим мы хором.

Машка зажигает свет – и мы все, щурясь, смотрим друг на друга.

– Сначала мы найдем его самарского друга, который живет в Зеленограде. Потом, если его друг, с которым они, как ты помнишь, учились в университете, знает телефон его родителей, или каких-то друзей, или еще кого-то, мы сможем выйти на Вадима, – объясняю я. – Вадим не знает, что ты в Москве, – вчера в кафе он заказал для нас три порции виски, а не четыре. А значит, если мы инсценируем твой прилет в Россию и ты попытаешься его вызвонить, думаю, он не откажется с тобой встретиться!

– А потом ты подаришь Вадику какую-нибудь ерунду, в которую Леха встроит радиомаячок, мы отследим, куда Вадик поедет после встречи с тобой, узнаем, где он живет, и возьмем его тепленьким! – радостно сообщает Андрюха. – Кстати, а почему это Вадик должен встречаться именно с Машей? – вдруг озадаченно произносит он. – Любой из нас может ему позвонить.

Андрей смотрит на меня. И Леха смотрит на меня. А я смотрю на Машу.

– Потому что у меня с Вадиком был роман, – говорит Маша.

Наступает тишина.

– Ни фига себе! – удивляется Андрей.

– Я так и думал, – ни к кому конкретно не обращаясь, произносит Леха.

– Давайте сейчас не будем это обсуждать, – говорит Маша. – Лично у меня нет ни малейшего желания. Лучше объясните мне, кто этот друг из Самары. И как мы его найдем.

– Друга зовут Артур, – объясняю я. – Фамилию, к сожалению, не помню. У него квартира в Зеленограде.

Маша проходит в комнату и садится рядом с Андрюхой на диван. Вчетвером мы представляем отличную картину – заспанные, закрученные в одеяла бывшие руководители ЗАО «Адреналин» устроили импровизированное совещание в четвертом часу утра.

– Если квартира в собственности, я могу попытаться найти его по своим каналам, – предлагает Маша. – Попрошу отца мне помочь. А вот если не в собственности…

– Социальные сети! – говорит Леха. – Раз плюнуть! «ВКонтакте», «Одноклассники», можно еще в ЖЖ порыться, у меня там страница и знакомых до фига. Наверняка у друга Вадима хотя бы на одном из сайтов есть свой аккаунт! Вот только одного имени недостаточно. Фамилию помнишь? – спрашивает он меня.

– Кажется, Проскурин, – напрягаю я память. – Или Прасковьев. Черт…

– Ну вспоминай, вспоминай, – умоляет меня Маша.

– Проскуряков! – говорит Андрей. – Артур Проскуряков.

Мы смотрим на него с удивлением.

– Чего? Мы пару раз пересекались в городе вместе, пиво пили, – объясняет Андрей. – Давно уже, но фамилию я хорошо запомнил.

– Отлично! – светлеет лицом Маша. – Итак, я ищу Артура по своим каналам, Леха – в ЖЖ.

– «Одноклассники» и «ВКонтакте» я беру на себя! – заявляет Андрей.

– Кто найдет Артура первым, получает от остальных бутылку «Рэд Лейбла»! – заявляет Маша.

Если вам интересно, бутылка досталась Лехе.