А мой друг Бильжо в это время работал в маленькой психиатрической больнице — чинил поврежденные мозги строителям коммунизма…

Когда умер Леонид Ильич, уровень тревожности в психушке повысился: врачи ходили напряженные, не ожидая от наступающих времен ничего хорошего; кастелянши были подавлены, старшая медсестра постоянно всхлипывала…

Пациенты с интересом наблюдали за ухудшающимся состоянием медперсонала.

Горе сплотило советский народ не на шутку — больным разрешили посмотреть похороны Генсека вместе со здоровыми. Длительное прослушивание Шопена благотворно повлияло на психов, но не на персонал. Когда лафет тронулся от Колонного зала, медсестры заплакали; когда загудели гудки заводов, старшая медсестра выла уже в голос.

Вдруг со стула встал пациент Волков. Молча подошел к телевизору и резко выключил звук. В больничном холле настала тишина (старшая медсестра от неожиданности тоже перестала выть).

Пациент Волков послушал тишину, удовлетворенно кивнул, вернул звук и сам вернулся на место.

— Зачем ты это сделал? — спросил его любознательный психиатр Бильжо.

— Я хотел понять, за окнами это гудит или в телевизоре, — ответил Волков.

Нормальный человек!