К вопросу о Фоменко
Недаром хорошие врачи при первом знакомстве с новым пациентом расспрашивают его о том, чем болели его родители, а самые лучшие просят рассказать и про дедушек с бабушками. Все мы чем-то походим на наших предков. Вот и во мне, например, явно сказываются гены маминого дедушки Иосифа.
Я всегда любил фантастику — прежде всего за то, что она пробуждает новые взгляды на мир. И все мои друзья ее любили за то же самое.
Поэтому в своем журнале — «Химия и жизнь» мы публиковали кое-что, не признаваемое «настоящей» наукой. Так, первыми из массовых изданий мы напечатали и ставшую ныне широко известной историческую гипотезу академика-математика Фоменко, развивающего взгляды шлиссельбуржца Морозова, изложенные в его знаменитом труде «Христос». Морозов считал, что события, о которых повествуют евангелисты, на самом деле происходили не в древности, а в Средние века, и не в Палестине, а в Италии.
Мне самому хронологическая теория Морозова-Фоменко чаще всего представляется лишь занятной игрой ума. А построенные на ее основе позднейшие гипотезы, отрицающие, скажем, монгольское нашествие на Восточную Европу, даже и не очень остроумной. Ведь приход чингисидов на Русь не был изолированным событием. В те же времена именно монголы завоевали Китай, Среднюю Азию, Северную Индию. В Китае стала править монгольская династия. Созданное монголами в Индии государство так и называлось — государством Великих Моголов. Отсутствие буквы н в последнем слове меня как-то не смущает.
И тем не менее время от времени я возвращаюсь мыслями к фоменковской хронологической доктрине.
Не служит ли уликой в ее пользу повсеместно распространенный среди образованной части народов, живших на территории бывшей Римской империи, в качестве языка международного общения не только в раннее Средневековье, а вплоть до семнадцатого столетия, латинский язык, которому еще и сегодня обучают четыре обширные группы людей — священников, филологов, медиков и юристов. В царской России латынь входила даже в число обязательных гимназических, то есть не университетских, а школьных предметов.
И не стоит ли числить в разряде самостоятельных языков, а не диалектов латинского, другие романские языки только с того времени, когда они оказались в состоянии обслуживать все главные сферы культуры?
Конечно, очень подвижная устная речь разошлась в романских языках кардинально, однако про письменную этого не скажешь, в основном массиве слов решительно просматриваются одни и те же корни. Даже в английском и французском одинаковых или очень близко артикулируемых хватает, несмотря на то что английский относят к числу германских, а не романских.