Устная речь
Самое трудное для иностранца в зрелых годах не читать по-английски, не писать и даже не говорить, а понимать, что тебе говорят. Разница между нормативной речью и разговорной — не меньше, чем между каллиграфией и скорописью. Безударные звуки редуцируются, гласные становятся все на одно лицо, создается множество звуковых рефлексов — взаимовлияний соседствующих звуков, слова сливаются между собой, а попадая во фразеологические сочетания, принимают совсем иные значения. Уж не говорю о жаргоне. Поэтому выученный на пятерку в школе или вузе иностранный язык может служить лишь фундаментом, на котором еще предстоит выстроить пригодное для обитания жилище. Пятилетний ребенок может сделать это за неделю, десятилетний — за месяц, мужчина до тридцати лет и женщина до сорока — за год, человек пенсионного возраста, в лучшем случае, — лет за пять-шесть. В худшем же, в особенности это относится к мужчинам, чьи вербальные способности, как правило, хуже, чем у женщин, — не могут никогда.
Наилучшим способом постижения чужой речи служит, конечно, погружение в нее в процессе повседневной жизни, когда все слышимое функционально связано с теми или иными предметами и действиями и запоминается на уровне условного рефлекса. К сожалению, у меня такого полноценного погружения в океан английской речи не получилось. С самого начала канадского периода моей жизни я оказался в так называемом русском районе, населенном в основном выходцами из Советского Союза и государств, на которые он распался. Русская речь постоянно звучала вокруг меня, где бы я ни находился — на улице, в парке, в магазинах, в офисах врачей, в банках. Было полно русских книг и газет. Можно было слушать русское радио и смотреть русское телевидение. Поэтому на пятом-шестом году пребывания в Канаде я мог: заполнить анкету, чек, бланк заявления; понять общий смысл прочитанного в книге, журнале, газете; написать письмо — личное и деловое; изложить свои нужды в магазине, банке, кабинете врача и больнице, государственном учреждении.
Но понять, что мне говорили по телефону, что вещали по радио и телевидению, о чем беседовали киногерои, мне было крайне трудно, я не всегда умел ухватить даже тему разговора.
Кроме всего прочего, дело вероятно, и в том, что устная речь изменяется гораздо быстрей письменной.
