Клинч
психологический боевик в двух действиях
Клинч – боксерский термин, обозначающий положение, когда противники обхватили друг друга руками, сцепились, обнялись; это своеобразная форма отдыха в бою, но можно и незаметно ударить ниже пояса; оттолкнув же противника, рискуешь немедленно получить удар. Из клинча боксеры выходят сами или по команде судьи на ринге.
Действующие лица
УЧИТЕЛЬ
ДЕВУШКА
ЖЕНА
СЫН
БАРАБАНЩИК
Сцена представляет собой пустырь в окраинном многоэтажном районе города, напоминающий свалку строительного мусора. Плиты, кирпичи, дверные и оконные блоки и т. п. Желательно не выстраивать особую декорацию для второго места действия – квартиры, а использовать то, что есть: одну плиту накрыть скатертью – будет стол, другую сделать постелью, из кирпичей – кресла, ящик станет телевизором, на неокрашенный оконный блок повесить шторы… В квартире идет ремонт, поэтому все логично.
Первое действие
Итак, пустырь. Ранняя осень. Ранний вечер. Проходит с портфелем УЧИТЕЛЬ. Вихрем мимо проносится ДЕВУШКА. Выхватывает портфель, бежит. Учитель оторопел. Бросается вдогонку. На ходу поднимает палку, бросает. Вскрик, звук падения. Он идет за кулисы, возвращается с портфелем. Оглядывает его и хочет уйти. Девушка появляется, прихрамывая. Садится. Стонет.
УЧИТЕЛЬ (останавливается). Ты кто? Воровка? Сумасшедшая?.. И не надо так громко стонать, я хорошо слышу. Ножка болит? Ничего, пройдет. А если и охромеешь, это даже лучше. Многим спокойней будет жить. Счастливо оставаться!
ДЕВУШКА. Я не могу идти!
УЧИТЕЛЬ. Доползешь. Друзья подберут.
ДЕВУШКА. Тут сроду никого не бывает. Скоро ночь. Я кровью истеку.
УЧИТЕЛЬ. Где кровь, откуда?
ДЕВУШКА. У меня внутреннее кровоизлияние.
УЧИТЕЛЬ. Чепуха! Как ты можешь это знать?
Она пытается встать, вскрикивает, падает.
(Подходит к ней.) Ну, что? Где?
Она показывает, он ощупывает. Она делает резкое движение, он отскакивает.
ДЕВУШКА (смеется). Боится! Даже смешно, как он меня боится! Я вам ничего не собираюсь делать. Просто вы схватили за больное место.
УЧИТЕЛЬ. Я не боюсь. Ногами дергать не надо. Особенно сломанными. У тебя ушиб. Всего-навсего ушиб.
ДЕВУШКА. У вас все тот же одеколон. Это от постоянства или от скупости? Пять лет пользуетесь одним флаконом? Подарок жены на восьмое марта?
УЧИТЕЛЬ. Ты меня знаешь?
ДЕВУШКА. Кто ж вас не знает – учитель. А вы помните меня?
УЧИТЕЛЬ. Нет.
ДЕВУШКА. Странно. Хотя, я у вас не училась, вы наш класс не вели. Так что ничего странного. И вообще, это было давно. Очень давно. Сто лет назад. Я изменилась. Я стала совсем другая. А вы такой же.
УЧИТЕЛЬ. Не забывай время от времени стонать. (Идет к портфелю.)
ДЕВУШКА. Я действительно не могу идти.
УЧИТЕЛЬ. Это твои проблемы. Идиотизм какой-то: налетела, выхватила портфель… Ты что, обкурилась или обкололась? Зачем тебе понадобился портфель?
ДЕВУШКА. Никогда бы не подумала, что вы можете вот так – палкой. Девушку – палкой! Женщину! По ногам! Дубиной!
УЧИТЕЛЬ. А что мне было делать, если я не мог тебя догнать?
ДЕВУШКА. Смириться. Это честно. Не можешь догнать – смирись. Я бы и сама остановилась. Я ведь так, пошутила. А вы палкой.
УЧИТЕЛЬ. Пулеметом вас надо.
ДЕВУШКА. Кого? Тихо, тихо, тихо, никто никуда не расходится! На повестке дня два вопроса. Первый: ваше оскорбление по отношению ко мне. Второй: кого надо пулеметом?
УЧИТЕЛЬ. Ладно, некогда мне с тобой…
ДЕВУШКА. Вы куда-то собрались? А зря. Вам уйти нельзя.
УЧИТЕЛЬ. Это почему же?
ДЕВУШКА. Потому что, если вы уйдете, вас убьют мои друзья. Я им пожалуюсь, и они вас убьют. Один меня любит. Главарь, так скажем. Ужасный человек, в тюрьме сидел. Он за меня кого хотите убьет. Или вы не знаете, как сейчас легко убить человека? Никто не найдет, да и искать не будет. Вы читаете газеты? В мусорном контейнере обнаружена голова, рука и три ноги, обе сорок шестого размера, неизвестного человека мужского пола, на вид лет сорок, по отпечаткам пальцев тридцать восемь, был одет в синюю куртку зеленого цвета, просим родственников трупа откликнуться для установления личности! Нет, в самом деле, очень легко пропасть. Мне кажется, если в один прекрасный день половина людей этого города пропадет, другая половина не заметит! Не думали об этом?
УЧИТЕЛЬ. Чушь какая-то. Убьют, видите ли. За что?
ДЕВУШКА. Могут и ни за что. Но тут причина есть: вы меня оскорбили и хотели нас из пулемета. Получается с нашей стороны самооборона. За это даже и судить не будут. Нет, в самом деле! Если на нас с пулеметом, должны же мы защищаться!
УЧИТЕЛЬ. Послушай… Ты хватаешь портфель, там учебники, тетради моих учеников, там классный журнал, между прочим, что я должен делать?
ДЕВУШКА. А-а! Вы воевали за школьное имущество? Но школа учит благородству и честности. И вы должны были воевать честно и благородно, вы должны были догнать меня. А вы палкой. Разве этому учат в школе?
УЧИТЕЛЬ. Ты считаешь себя достаточно взрослой, чтобы хамить мне?
ДЕВУШКА. Признак взрослости – не уметь прощать. Я не умею прощать. Я очень взрослая. Я никому ничего не прощаю.
УЧИТЕЛЬ. Я такие речи от таких, как ты, сопливых девчонок, слышу каждый день. Отчаянные, просто ужас. Чуть что – истерика. Плохую отметку поставите – утоплюсь, повешусь!
ДЕВУШКА. Но ведь вешались, кажется. Не из вашего класса?
УЧИТЕЛЬ. Из моего… Это другая история.
ДЕВУШКА. Неприятно вспоминать, да? Влюбилась девочка в учителя, а он объяснил ей, что рано. Она взяла и повесилась. Рано ей. Не человек она еще. Ну и повесилась.
УЧИТЕЛЬ. Это все сплетни! И что я, по-твоему, должен был сделать? Что?
ДЕВУШКА. Палкой ее. По ногам.
УЧИТЕЛЬ. Она же с ума сошла, она сказала, что у нее родители уехали на курорт, и приглашала меня в гости. С однозначной целью.
ДЕВУШКА. Может, она хотела почитать стихи?
УЧИТЕЛЬ. В конце концов, тебя это не касается… Тебе помочь дойти?
ДЕВУШКА. А куда вы меня поведете? В лапы своих убийц?
Он хочет уйти.
Вы что, не верите, что это всерьез? Не можете понять? Ладно. Идите. И ждите. Может, завтра. Может, послезавтра. В темной подворотне. Или в подъезде собственного дома.
УЧИТЕЛЬ. Дура! Что я тебе сделал? Ну, кинул палкой! Но ты же портфель выхватила и… Откуда я знал, что ты решила пошутить? А вдруг воровка? А у меня там документы. Деньги.
ДЕВУШКА. Еще и деньги? Откуда у вас деньги? Зарплата? Вам что, платят за то, что вы занимаетесь любимым делом? Как вы можете брать за это деньги? Все равно что птице брать деньги за то, что она летает! У вас горят глаза, у вас волнуется грудь, когда вы рассказываете о литературе, когда читаете стихи!
УЧИТЕЛЬ. Ты не училась у меня.
ДЕВУШКА. Мне подруга рассказывала. Та самая, которая повесилась. Очень подробно. Какой вы отличный учитель. И я была на ваших уроках, садилась с подругой на задней парте, а вы не замечали. Вы ничего не замечали. Вы заставляли вечно писать сочинения, а сами читали книги.
УЧИТЕЛЬ. Мы что обсуждаем здесь? Какой я учитель?
ДЕВУШКА. Мы обсуждаем проблему, как вам остаться в живых. Вы влопались. Я не шучу, поймите это. Я думаю так. Вы должны попросить у меня прощения. И у моей подруги. Она услышит. Попросите прощения – и гуд бай. Или вам не жить.
УЧИТЕЛЬ. Я плюю на твои угрозы! Где твои друзья, давай их! Идиотка! Господи Боже ты мой, что тебе нужно, скажи? Ты ведь даже не понимаешь собственных слов, ты совершенно безмозглое мстительное существо! Убьют, видите ли! Очнись, девочка, ты не в куклы играешь!
ДЕВУШКА. Господи Боже ты мой! Как тебе объяснить, что я разучилась шутить? И если я сказала убьют – убьют! Иди! Иди домой, тебя ждут жена и сын! Я все знаю о тебе. Иди к ним. Отвечать будете вместе. Жену изнасилуют, сына кастрируют. Или тоже изнасилуют. У нас это запросто. Мы не ведаем, что творим. Мы не понимаем собственных слов и поступков!
Пауза.
Что? Решаете, верить мне или нет?
УЧИТЕЛЬ. Самое глупое, что от вас всего можно ждать. Причем без всякого повода.
ДЕВУШКА. Как это без повода? Одна девушка повесилась, другую чуть калекой не сделал! Как метко кидает, надо же! Ты городошным спортом не занимался? Вряд ли. Скорее всего – ну, преферанс, шашки…
УЧИТЕЛЬ. Я занимался боксом. И на лыжах ходил неплохо.
ДЕВУШКА. Даже так? Тогда еще хуже для тебя. Значит, ты мог меня догнать и без всякой палки? Нет, не завидую я тебе. Я тебя, между прочим, понимаю. У меня так было. Мне сказали: или просишь прощения, или тебя прибивают. Без шуток. Ладно, я попросила прощения. Но потом уже только у меня просили прощения, только у меня, а я – никогда. И вот я ставлю условие. Ты просишь у меня прощения, или не жить ни тебе, ни твоей жене, ни сыну твоему, дебилу. Без шуток. Причем так: встаешь на колени и говоришь: простите меня, девушки, за то, что я одну довел до смерти, а вторую чуть не убил палкой, простите меня, подлеца! Можешь короче: простите меня, подлеца. И все.
УЧИТЕЛЬ. Ты прекрасно понимаешь, что я этого не сделаю.
ДЕВУШКА. Сделаешь. Никто ведь не увидит. Раз-два, и готово. Зато сам жив, и жена жива, и сын жив. Подумай. Ты ведь знаешь нас, ты учитель, ты знаешь, на что мы способны. Не только повеситься, но и повесить можем. Ты это знаешь!
УЧИТЕЛЬ. Гадина! Удивительная… мерзавка! Потрясающая…
ДЕВУШКА. Нет слов? И не старайся. Давай – на колени и: простите меня! И все, и свободен.
Он подходит, становится перед ней на колени. Хватает ее за ноги, валит, скручивает, связывает ей руки сзади брючным ремнем.
Пауза.
Вот теперь ты точно не жилец. За это тебе точно амбец! Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!
Пауза.
Ну? Что дальше-то?
Пауза.
УЧИТЕЛЬ. Мне интересно. Мне просто интересно. Это что, так просто, сказать: убейте человека? Так просто? Может, ты и сама пробовала?
ДЕВУШКА. У вас появилась способность логически мыслить. А то какие-то сплошные выкрики.
УЧИТЕЛЬ. Хорошо, меня убьют. Ладно. Что тебе это даст? Зачем тебе это?
ДЕВУШКА. Будет восстановлена справедливость. Кругом, как на этом пустыре, всего навалом. Не знаешь, от кого чего ждать. Мне это надоело. Должен же быть какой-то порядок! Какие-то правила! Мужчина оскорбляет женщину, бьет ее палкой – и не в какой-нибудь хижине дяди Тома, а в просвещенной стране! В стране с поголовной грамотностью! Что же это такое? Как это увязывается с литературой, которую вы преподаете? Как там, в литературе? Как там у Льва Толстого? Евгений Онегин побежал за Наташей Ростовой, палкой ударил, на землю повалил, невинности лишил. Или не так? Не так! Он не мог так написать, потому что не было этого и быть не могло! Почему же теперь такое может быть?
УЧИТЕЛЬ. Во-первых, ты не Наташа Ростова…
ДЕВУШКА. Так и знала, что это скажете! Господи, вы тоже не Евгений Онегин, но не в этом же дело! Дело в том, что мужчина бьет женщину палкой! Я не хочу это прощать, мне надоело прощать!
Пауза.
УЧИТЕЛЬ. Может, тебя обидел кто-нибудь?
ДЕВУШКА. Ну-ну, без мыла в душу полез! Ты зачем меня связал? Сдать собираешься, как бандитку и хулиганку? Действуй! Но учти: через час меня выпустят, а через два часа твоя квартира утонет в крови.
УЧИТЕЛЬ. С тобой можно нормально говорить? Кто ты вообще? Чем ты живешь? Что ты ценишь?
ДЕВУШКА. Ага. Это мы торгуемся, да?
УЧИТЕЛЬ. Нет, почему… А ты бы хотела как-то поторговаться? Ну, давай попробуем.
ДЕВУШКА. Попробуем. Дай денег, и отпущу. Месячную зарплату отдай, и все, я не жадная.
УЧИТЕЛЬ. Хорошо.
ДЕВУШКА. Или две. Нет, три. В общем, за год, чего мелочиться. Согласен?
УЧИТЕЛЬ. Согласен.
ДЕВУШКА. А где вы возьмете деньги, интересно?
УЧИТЕЛЬ. Это мое дело. Главное, за деньги отвяжешься от меня?
ДЕВУШКА. Нет. Не хочу денег. Другого хочу.
УЧИТЕЛЬ. Например?
ДЕВУШКА. А вы сделаете?
УЧИТЕЛЬ. И ты отстанешь? И никто не тронет жену и сына?
ДЕВУШКА. Клянусь. Все забуду.
УЧИТЕЛЬ. Хорошо. Что сделать?
ДЕВУШКА. Поцелуй меня.
Пауза.
Ты не веришь? Я обещаю. Я клянусь. Все прощу, все забуду!
Пауза.
Смотри-ка, в тебе еще гордость есть. Не поцеловал, хотя я тебе даже нравлюсь, я вижу, что нравлюсь. Нет, не поцеловал. Гордый. Гордому человеку и умереть не страшно. Почему ты так боишься умереть? Тебе нравится эта жизнь? Вот я не боюсь умереть. Это облегчает твою задачу.
УЧИТЕЛЬ. Какую задачу?
ДЕВУШКА. Ты еще не понял? Ты не понял, что должен меня убить? Тебе ведь ничего другого не остается. Или ты, или тебя. И твоих близких. Вы что в небо смотрите? Дождик собирается? Или Богу молитесь перед грехом, чтобы он вас простил? Не бойтесь, простит. Другим и не такие вещи прощает, почему вам не простить? Причем прощает подлецам, а вы хороший человек. Вы только разочек убьете и опять будете жить нормально, учить детишек. И чувства добрые я лирой пробуждал!
Пауза.
УЧИТЕЛЬ. Знаешь, что я скажу… Ведь если это всерьез… Если дело коснется жизни моих… Я смогу. Я сумею, будь спокойна!
ДЕВУШКА. Вот и действуйте, самое время. А то сейчас тут наши соберутся.
Он снимает с себя галстук.
Галстуком, значит? Правильно, крови не будет. Ты же крови боишься. Намылил бы, а то шею натрет. У тебя мыло есть? Учителям необходимо мыло. Чтобы намыливаться и в души учеников влезать. Как вы влезли в душу моей подруге. Все у нее выспросили – как живет, какие с родителями отношения. Она и рассопливилась. Про любовь забормотала. А вам все интересно – да как, да что? Все выспросил – и как она фотокарточку вашу достала, и как носовой платок выкрала у вас – и на ночь под подушку кладет. Нет, вы не перебивали, вы слушали ее. Вы даже встречались с ней в осеннем парке и говорили за жизнь.
УЧИТЕЛЬ. Она настаивала. Я не мог отказаться.
ДЕВУШКА. Вам это нравилось. Вы бы и дальше пошли, да смелости не хватало. Она смеялась даже – такой, говорит, робкий, будто и не мужик, наши мальчики, говорит, в сто раз смелей.
УЧИТЕЛЬ. Вранье! Она могла что угодно наговорить, вы же фантазерки все!
ДЕВУШКА. Мне она не врала. Мне врать нельзя, я вижу, когда врут. Это во-первых…
Пауза.
Что ты встал надо мной? Трус, мелкий человек, что ты озираешься, как вор? Ну, придуши меня, убей, ну! У тебя выхода нет, сейчас наши придут, или я кричать начну, люди сбегутся, я скажу, что ты меня изнасиловать хотел. Тебя посадят в тюрьму! Делай что-нибудь, видеть рожу твою постную не могу!
Он – резко к ней, завязал рот платком. Она мычит. Он заставляет ее подняться, уводит.
Затемнение.
Музыка.
Свет.
Квартира.
ЖЕНА. СЫН семнадцати лет.
В квартире, как было сказано, ремонт. Жена сейчас сдирает с одной из стен обои. А Сын идет перед нею и рисует из баллончика с краской рожицы. Он рисует, она сдирает.
ЖЕНА. Тебе делать нечего?
СЫН. Краска осталась, не пропадать же.
Жена учителя свалила в угол толстый рулон содранных обоев.
ЖЕНА. Вынести хоть можешь?
СЫН. Там темно, я боюсь.
ЖЕНА. Издеваешься? Там вон люди вовсю еще ходят.
СЫН. Правда?
Идет к окну, смотрит.
Действительно. Лысый человек в фуражке прошел. Эй, лысый! Не спрячешь лысину, не спрячешь, у тебя на лице написано, что ты лысый, у тебя походка лысого!.. Прошла старуха с сумкой. Надрывается. Сейчас придет домой и умрет. А что ей еще делать?.. Кошка пробежала…
Жена учителя сдирает очередную полосу обоев, утирает пот со лба.
Внизу слышится музыка. Сын ложится на пол, постелив кусок обоев, приникает ухом к полу.
Рокеры репетируют в подвале. Надо же, какой пол толстый – ничего не слышно почти.
Опять начали. Барабан лупит. Всегда мечтал – сидеть и лупить. Бац-бац-бац, буц-буц-буц! И никаких хлопот.
Но это не барабан, это другой стук.
ЖЕНА. Не слышишь, в дверь стучат. Открой.
СЫН. А почему стучат? У нас звонок есть. А если бы отец, он бы своим ключом открыл. Я боюсь, вдруг там чужие люди?
Жена раздраженно идет к двери, открывает.
Учитель вносит Девушку. Сваливает ее на пол. Закрывает за собой дверь. Он запыхался. Показывает знаками, что хочет пить, его не понимают, идет на кухню, спотыкается о ведра, падает, встает, пьет из-под крана, подставляет голову под кран. Связанная девушка таращится на жену и сына. Те остолбенели.
ЖЕНА. Что это? Это – что?
СЫН. Это он на дом работу взял. Привел школьницу перевоспитывать.
ЖЕНА. Великовата она для школьницы. (Мужу.) Что происходит, объясни.
УЧИТЕЛЬ. Я сам ничего не понимаю. (Сыну.) Иди к себе.
СЫН. Я у себя. Разве нет?
УЧИТЕЛЬ. Ладно. Ему тоже надо знать. Глупая история. Я иду из школы. Через пустырь, ну, там… Налетает эта, выхватывает портфель, бежит. Я за ней, догоняю, отнимаю портфель…
Девушка мычит.
Там документы, деньги, поэтому пришлось догнать ее при помощи палки.
Девушка кивает.
А как иначе? В общем, отнял портфель. И вдруг эта дурочка заявляет: теперь мои друзья убьют тебя.
СЫН. Насмерть?
Девушка кивает.
ЖЕНА. Чепуха какая-то. Кто убьет, кого? Это несерьезно. Девушка просто перенервничала.
Девушка мычит.
Развяжи ей рот. Мне кажется, мы с ней договоримся.
Учитель развязывает рот Девушке.
Пауза. Девушка с веселым видом оглядывается.
ДЕВУШКА. Вот, значит, как вы живете. Ужасно люблю бывать в чужих квартирах, люблю рассматривать чужую жизнь. В окна по вечерам заглядываю. В ваше тоже удобно, первый этаж. Первые этажи в советское время давали самым бедным и самым робким. Это мне папа рассказывал. То есть у меня его не было, но если бы был, он бы рассказал. Пришлось до всего доходить своим умом. Ремонт затеяли? Прошлое поменять хотите?
ЖЕНА (в ступоре). Да так… Косметический…
ДЕВУШКА. Руки развяжите, я же никуда не денусь.
Учитель развязывает ей руки. Девушка разминается, прохаживается.
Давно пора все поменять. Типовой интерьер, ничего интересного. У вашей квартиры нет лица.
УЧИТЕЛЬ. Будем говорить об интерьере?
ДЕВУШКА. Я вас с настроения сбиваю? Он ведь убить меня собрался, но не успел. Привел вот домой. Тут, наверно, убивать будет.
ЖЕНА. Зачем же ему вас убивать?
ДЕВУШКА. А выхода другого нет. Если вы меня отпустите, через полчаса тут будет море крови.
ЖЕНА. Знаете что? Давайте пить чай. И обсудим. Про море крови и все остальное. Вы, кстати, бывали на море? Любите море?
ДЕВУШКА. Какие у вас манеры! Вы не дворянка по происхождению? Насмешила, ей-богу! Чаю попьем! Какой чай, милая моя, въезжай в ситуацию! Убьют вас всех за меня, вот какая ситуация! По частям разрежут и вынесут. Была семья – и нет ее, исчезла. В газетах напишут: еще одно посещение инопланетян, которые забрали с собой целую семью. По одному через форточку… А как вам будет страшно! Я сама заранее боюсь. Жили тихо, спокойно, уютно, и вдруг вламываются безжалостные подростки! И все станет очень плохо. И некому помочь. Вы понимаете, что это такое, когда некому помочь? Я вас спрашиваю, вы понимаете, что это такое, когда никого вокруг, все сидят по своим углам и зажимают уши, чтобы не слышать криков? Понимаете или нет?
Неожиданно – плачет. Идет в ванную – умыться.
ЖЕНА. Я ничего не понимаю. Что все это значит?
СЫН (отцу). Она от тебя не беременная, случайно?
УЧИТЕЛЬ. Не смешно.
ЖЕНА. Может, в милицию позвонить?
СЫН. Милиция скажет, что дежурить около нас не будет. Скажут: вот нападут на вас, тогда приходите жаловаться. А лучше всего схватите их, обезоружьте и доставьте перед очи правосудия… Есть выход: связать ее, запереть в квартире, а самим собрать быстренько вещи и скрыться. В другой город, а лучше за границу. Давно пора.
Девушка выходит из ванной, умытая, успокоившаяся.
ДЕВУШКА. Парень дело говорит. Только скрываться бесполезно, мы найдем. Из-под земли достанем.
ЖЕНА. Вы это серьезно говорите?
ДЕВУШКА. Кто-то чаю предлагал.
УЧИТЕЛЬ. Да. Самое время чай пить.
ЖЕНА. Все готово, тебя ждали.
Приготовления к чаю. Молчание. Пьют чай.
(Девушке.) Вам покрепче, может?
ДЕВУШКА. Мне с ромом или коньяком. Хотя вряд ли у вас водится.
ЖЕНА. Почему? Очень даже водится. (Ставит на стол бутылку коньяка.)
Учитель наливает себе – не в чай, а отдельно. Жена следует его примеру. Сын – тоже. Девушка – тоже.
Учитесь где-то? Работаете?
ДЕВУШКА. Занимаюсь спортом: прыжки без парашюта, гребля на байдарках и каноэ. Сочетаю работу на металлургическом комбинате с учебой в консерватории, по классу вокала, профиль солистки народного хора. (Достает из кармана телефон, вручает Сыну.) Снимай!
Сын снимает на телефон, она исполняет что-то как бы народное – в духе современной фолк-попсы. При этом еще и пляшет. В пляске задевает Сына, тот роняет телефон в ведро с клейстером. Девушка останавливается. Сын вытаскивает телефон, нажимает на кнопки. С телефона стекают густые капли клея. Сын вытирает тряпкой, опять пробует.
СЫН. Похоже, всё. Ты сама меня толкнула.
ДЕВУШКА (берет у него телефон, осматривает). Так… Заманили, лишили связи. Это называется – похищение человека, статья… Не помню какая. Так что если вас мои друзья не убьют, то суд засудит. Пожизненное всем.
УЧИТЕЛЬ. Перестань, надоело!
ДЕВУШКА. Вот вы и в школе так. Не успеет ученик начать, а вы его одергиваете.
УЧИТЕЛЬ. Неправда!
ДЕВУШКА. Ладно, неправда. А перестать мне трудно. Когда еще у меня будет возможность поговорить, чтобы меня слушали? А вы будете слушать, вам деваться некуда. Да, хороший был телефончик… (Жене.) Ну? Спросите еще что-нибудь, с удовольствием расскажу. Читаю в газетах интервью со всякими актрисами, обидно. Я в три раза умней и красивей, но у меня никто не берет интервью. Возьмите вы, пока даю. Но уговор: за это вы про себя тоже расскажете. Хотя я и так все знаю.
УЧИТЕЛЬ. Кто твои родители?
ДЕВУШКА. Это не интервью! Такие вопросы у прокурора задают. Ладно, скажу. Я – результат искусственного осеменения. Не верите? Честное слово! Моя мама хотела ребенка, но абсолютно не хотела иметь дело с мужчинами. И я ее понимаю. А она врач, и в ее клинике такие эксперименты уже делались. И она попробовала на себе. У меня юморная мамка, немного шизо, конечно, но юморная! Посмотрит так на меня, вздохнет и скажет: вылитый отец! Я со смеху помираю. А если что-нибудь такое сделаю, она тоже: вся в отца! Что еще о себе? После школы нигде не училась и не работала. На что живу? На деньги друзей. Что еще? Мои интересы? А собственно, никаких. Музыка, секс, пиво, вино. Друзья, конечно, придурки, но где других взять? Давно мечтала познакомиться с интеллигентной семьей. Вот – мечта сбылась. Ну? Теперь давайте вы о себе.
ЖЕНА. Вам интересно?
ДЕВУШКА. А как же! Сын покушался на самоубийство! Муж изменяет любовнице с женой! Только в нашей программе, не переключайтесь! (После паузы.) Ну, вы чего?
Пауза.
В чем дело? Почему вы из человека жилы тянете, а сами помалкиваете? А? Что, секреты какие-нибудь?
ЖЕНА. Никаких секретов. Я работаю в музее, муж, как вы знаете, учитель. Сын заканчивает школу.
ДЕВУШКА. Так, хорошо. А увлечения, хобби? Чем заполнен ваш духовный мир?
ЖЕНА. Все обычно. Я увлекаюсь исторической литературой, у мужа все время отнимает работа, школа требует человека всего, без остатка, сын…
Девушка разбивает чашку о стену.
ДЕВУШКА. Это я чтобы напомнить. А то вы, я смотрю, успокоились. Вы не успокаивайтесь, ребята, вы помните! Все еще впереди!
ЖЕНА. Послушайте… Чем мы провинились перед вами?
УЧИТЕЛЬ. Не смей так с ней говорить! Не говори вообще с ней! Ты что, не видишь, она ненормальная! Или просто издевается над нами! Мама-врач, папа из пробирки! Она наслаждается, видите ли! (Девушке.) Кто ты на самом деле? Что тебе нужно?
ЖЕНА. Не кричи, пожалуйста. Ты ничего о ней не знаешь, Может, у нее что-то в жизни…
ДЕВУШКА. Ты! Я не буду своих дожидаться, я сейчас сама начну – с тебя! (Взяла нож, поигрывает им.) Ты спрашиваешь, чем вы провинились? Да ничем! Но кто вам сказал, что всегда достается виноватому? Кто вам это сказал? С другой стороны, все в чем-то виноваты, любого убей и будешь прав. Какая милая и добрая! А дай палку в руки, тоже по ногам офигачишь будь здоров! Молчи! Вы влопались, ребята! Вы будете делать то, что я вам скажу, и, может, я вас помилую. Вам надо очень постараться!
СЫН. Ну? И что мы должны делать?
ДЕВУШКА. Молодец, сообразительный, все сразу понял. Разбей чашку. Об пол ее!
СЫН. С удовольствием! (Разбивает.)
ДЕВУШКА. Скажи: папа дурак!
СЫН. Папа дурак!
Учитель хочет что-то сказать.
Но ведь дурак же! И мама дура. И родили сына – печального дурака. А жить должны дураки веселые и бодрые, которым не скучно издеваться над другими. Повелевать и указывать. Они выживают. А вы, родители, должны погибнуть. А я пошел.
Идет к двери.
О вашей смерти прочитаю в газетах.
УЧИТЕЛЬ. Давно я подозревал, что в душе ты подлец.
СЫН. А я подозревал, что ты это подозреваешь. Ты прав, как всегда. (Взрывается.) А если не дурак, соображай, деньги ей предлагай, выкуп или еще что-нибудь!
ЖЕНА. Сын… У вас с отцом всегда такие отношения… Что с тобой?
УЧИТЕЛЬ. Он просто перетрусил.
СЫН. Именно, именно! И так за вас расплачиваюсь, за ваши паршивые гены, теперь еще и помирай из-за вас!
ЖЕНА. Чем ты расплачиваешься? О чем ты?
СЫН. Тем, что жить уже не хочу!
УЧИТЕЛЬ. Ну, не живи. Тебе как раз это и предлагают.
СЫН. Это уж я сам решу, когда мне жить, а когда не жить!
ДЕВУШКА. Успокойся, мальчик, это у тебя гормоны бунтуют. У тебя была женщина? Тебе сколько, семнадцать? В принципе, можно жениться. Давай поженимся, а? Нет, в самом деле. У меня будет дом. У меня никогда не было дома, мы с мамой квартиру снимаем до сих пор. Мне хочется семейного уюта. Ведь вы настоящие интеллигенты, вас не смутит, что невеста вашего сына – девушка из неполноценной семьи с сомнительным прошлым. И сомнительным настоящим. И с никаким будущим. Жените на мне вашего сына, и я вас прощу. И как не простить, если вы мне будете родственниками!
СЫН. Лично я не против.
Пауза.
ДЕВУШКА (Учителю). Вы всё не верите? Позвоните в районный отдел милиции, там дежурный всегда есть. Спросите, знает ли он, кто такая Светка-Иллюзион. Это кличка. И опишите мои приметы.
Пауза.
ЖЕНА (берет телефонный справочник, листает, звонит по телефону). Здравствуйте. Это из родительского школьного комитета вас беспокоят. Скажите, у вас состоит на учете некая Светка-Иллюзион? Нет, я сама ничего не знаю, это знакомая просила узнать… Телефон? Я перезвоню потом, скажу. А приметы вы можете…? (Слушает, смотрит на Девушку.) Спасибо, до свидания. (Кладет трубку, задумчиво.) Очень приятный вежливый голос…
УЧИТЕЛЬ. Что сказал этот приятный вежливый голос?
ЖЕНА. Ничего хорошего.
ДЕВУШКА. Что они мне убийство шьют – не верьте. Никого не убивала – пока. А остальное, да, имеет место. Мелкие и крупные кражи, хулиганство, аморальный образ жизни.
СЫН. А почему Иллюзион?
ДЕВУШКА. За умение менять внешность. Ну, и за кое-какие фокусы. Но это все в прошлом. Я устала, я больше не хочу. Я поживу у вас годик и стану совсем другой, Дайте мне шанс стать человеком. Иначе я вас убью, понимаете? Светка-Иллюзион еще никогда не нарушала своего слова, а я пообещала вас убить. Я бы и рада теперь помиловать вас, но – слово дала! Или, знаете, удочерите меня. Я завидую вашему сыну. (Учителю.) Я еще когда в школе училась и когда моя подруга с вами… Я тогда думала: почему я не ваша дочь?
ЖЕНА. Что за подруга? Что значит – с вами? Что – с вами?
ДЕВУШКА. Он мою подругу… Ну, сами понимаете. И она повесилась.
ЖЕНА. А ведь я знала, что это так… (Учителю.) Я знала, что не просто влюбилась девочка и… Я знала.
ДЕВУШКА. Ой, как мне это нравится! Жена знает, что муж насильник и негодяй – и ничего, вида не показывает, живут дружно! Научите меня так, а?
УЧИТЕЛЬ (Жене.) Больше слушай эту полоумную. Ничего ты не знала, и знать тут нечего. Я тебе сто раз рассказывал, и было так, как я рассказывал.
ЖЕНА. Пусть так.
УЧИТЕЛЬ. Что значит – пусть так? Не пусть, а так!
Пауза.
ДЕВУШКА. Аж скучно стало. Вы забыли, что удочерили меня? Я ваша дочь. Сейчас утро. (Включает везде свет, раздвигает шторы.) Какое солнце! Я еще не проснулась. Позовите меня, чтобы я проснулась. Очень вас прошу, позовите меня. (Стоит на пороге другой комнаты.) Если вам не трудно, очень вас прошу. Минуты через три, ладно? Утро, давно пора вставать, а я все никак не встаю. Позовите меня. И я выйду совсем другой и буду ваша дочь, и вы поверите. (Скрывается в комнате.)
Пауза.
ЖЕНА. Она явно больна. Она сумасшедшая. Я думаю, ей нельзя перечить… Что вы на меня так смотрите? Ладно, пусть не сумасшедшая. Но она не шутит. А вы… Я понимаю, вам не хочется унижаться. Мне тоже. Но я хочу, чтобы вы остались живы. Светка-Иллюзион, кошмар какой-то. Вам просто трудно в это поверить. А я позвонила, услышала этот милицейский голос и сразу поверила. Мы представляем их, ну, всяких там… Мы их представляем какими-то монстрами, а они с виду такие же, как мы. И нам трудно бывает представить, что это коснется нас. Читаешь газеты – дикие, нелепые истории, но не про нас. Но эти люди, которые попали в эти дикие истории, тоже читали газеты и думали – не про нас. А оказалось…
УЧИТЕЛЬ. Слишком много читаешь газет. Это вредно.
ЖЕНА. А знаешь, я ждала. Не знаю почему, но ждала. И где-то внутри себя решила: если это произойдет со мной, с нами, я буду бороться до конца. Я пойду на все. Речь идет о том, чтобы выжить, понимаете вы или нет? Выжить!
Пауза.
Подходит к двери.
Света! Доченька! Пора вставать! Светик! Вставай, родная, уже пора!
Девушка выходит, полуголая. Потягивается.
ДЕВУШКА. Как я спала! Никогда в жизни так не спала!
СЫН. Доброе утро, сестренка. (Подходит к ней, обнимает.)
ДЕВУШКА. Доброе утро, братик. Здравствуй, мама. Как твоя бессонница?
ЖЕНА. Ничего… То есть… Да, не сплю, все не сплю…
ДЕВУШКА. А папочка почему такой хмурый? Папка? Тебя совсем замучили ученики? Плюнь на них, не ходи в школу.
СЫН. А он и не пойдет. Сегодня воскресенье.
ДЕВУШКА (садится к Учителю на колени). В самом деле! Значит, сегодня мы пойдем в лес?
УЧИТЕЛЬ. Да, пойдем в лес.
ДЕВУШКА. Будем собирать цветы, и ты сплетешь мне венок – как тогда? Сплетешь или нет?
УЧИТЕЛЬ. Я сплету тебе венок.
ДЕВУШКА. Милый папка, хороший. (Отходит от него.) Вот говорят, что где-то есть злые люди. Есть семьи, где жены изменяют мужьям и наоборот, дочери с двенадцати лет идут по рукам, а сыновья с пятнадцати лет вешаются. Может быть. Но пока еще есть такие люди, как мы, не все потеряно. Зачем думать о злобе других, надо думать о себе. Папка, прочитай свое любимое, прочитай Пушкина, я умираю, когда ты его читаешь!
УЧИТЕЛЬ (после паузы).
Не дорого ценю я громкие слова,
От коих не одна кружится голова.
Я не ропщу о том, что отказали боги
Мне в сладкой участи оспоривать налоги
Или мешать царям друг с другом воевать;
И мало горя мне, свободно ли печать
Морочит олухов, иль чуткая цензура
В журнальных замыслах стесняет балагура.
Все это, видите ль, слова, слова, слова.
Иные, лучшие мне дороги права;
Иная, лучшая потребна мне свобода.
Зависеть от царя, зависеть от народа —
Не все ль равно? Бог с ними.
Никому
Отчета не давать, себе лишь самому
Служить и угождать; для власти, для ливреи
Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи,
По прихоти своей скитаться здесь и там,
Дивясь божественным природы красотам,
И пред созданьями искусств и вдохновенья
Трепеща радостно в восторгах умиленья.
– Вот счастье! вот права…
Пауза.
ДЕВУШКА. Папка, ты гений!
УЧИТЕЛЬ. Это Пушкин гений.
ЖЕНА. Девочка моя… Как у тебя глаза блестели… Тебе, наверно, трудно жить той жизнью, которой ты живешь. Зачем тебе эта компания, зачем тебе эта ужасная кличка, ведь ты…
ДЕВУШКА. Стоп, приехали! Удивительно легко вас на понт брать, даже смешно! Или вы так боретесь за жизнь? Одобряю. Но не надо напрягаться, легче, веселей! Я вот что-то веселое придумала и забыла.
СЫН. Жениться.
ДЕВУШКА. Вот именно, жениться, то есть тебе жениться, а мне замуж выходить. Ты мне нравишься. Но уж свадьба так свадьба! Жениху – костюм! Мне подвенечное платье! Я чувствую: меня скоро пристукнут. Такое предчувствие. И что же, я не успею даже побыть невестой? Сделайте мне это, прошу вас. И все. И на этом закончим. И все будут живы-здоровы.
Жена идет в другую комнату.
УЧИТЕЛЬ. Ты куда?
ЖЕНА. Готовиться к свадьбе.
Сын тоже направляется к себе.
УЧИТЕЛЬ. А ты куда?
СЫН. Готовиться к свадьбе.
Пауза.
ДЕВУШКА. Видите, как все бывает… Вы думали, все прошло, забылось. Ведь вы забыли, вы спите спокойно, значит, и у других все забылось. А вот не забылось, оказывается. И последствия, так сказать, непредсказуемые.
УЧИТЕЛЬ. Ты о чем?
ДЕВУШКА. Я все о том же. О моей подруге, которой нет.
УЧИТЕЛЬ. Да подруга-то при чем?
ДЕВУШКА. Как сказать. Мы с ней на спичках решали, кто к вам… Ну, то есть, обе хотели, но подруги же были… И решили на спичках, у кого длинная, так, значит… Она длинную вытянула. И я устранилась. Но просила ее рассказывать. Она говорит мне: не понимаю, дурочка, зачем ты себя травишь? А я говорю: мне интересно, будто ты – это я. И ведь все равно у вас ничего не получится. Она говорит: посмотрим! Он, говорит, совсем дозрел, только боится, он однозначно уже намекает, что хотел бы со мной…
УЧИТЕЛЬ. Она врала! Мы три раза с ней прошлись – три раза по три минуты. Все!
ДЕВУШКА. Допустим, не три раза, а пять, и не по три минуты, а по полчаса и даже по часу. И вы соловьем разливались, вам приятно было, что вы ей нравитесь, что она вас любит. Понять вас можно: вас же не любит никто. Учитель вы плохой, учеников вы презираете, это же видно. И они тем же отвечают, хулиганят у вас на уроках, выставляют себя тупее, чем на самом деле. А вы только этому радуетесь. И вот девочка – любит, уважает, и вы начинаете ей ласковые песни петь, чтобы она еще сильней влюбилась. То есть, конечно, вы ей прямо сказали, что ничего быть не может, а сами всё поете и поете. Взрослый же человек, литературу преподает, должен же сообразить, что в таких случаях надо сразу – извините, до свидания, не сердитесь на меня. Она поревела бы – и все. Нет, вам жаль было с такой игрушкой расставаться. Я это видела, понимала, я даже пыталась ей говорить, а она ослепла, оглохла… Хотя, и я бы, может… А потом она повесилась. А если б я была на ее месте, то и я бы. Мы с ней похожи. То есть понимаете? Это я повесилась. И пришла к вам спросить – за что вы меня убили, а?
УЧИТЕЛЬ. А нормально это нельзя было сделать?
ДЕВУШКА. Да я и не собиралась. Спали бы спокойно. Случайно получилось: иду, вижу – вы, с портфельчиком, усталый, порядочный, с чувством выполненного долга. Ну, и… Я хотела посмотреть… Знаете, у меня часто бывает… Трудно объяснить… Все внутри кипит, дрожит, ничего не боюсь – и любить хочу. И люблю. Почему вы всего боитесь? За что вы всех так ненавидите?
УЧИТЕЛЬ. Это выдумки. Ты странные вещи говоришь. Ты меня не знаешь…
Входит Жена с белым платьем.
Это что, свадебное? Твое свадебное?
ЖЕНА. Сохранила зачем-то… Зачем-то лежало и лежало. Сто раз хотела выкинуть. Не выкинула. Значит, чувствовала что-то?
ДЕВУШКА (одевается). Старомодное, конечно. И пожелтело… Но мне идет, правда? Нет, в самом деле! Вот я и невеста!
Входит Сын в черном костюме.
Какой франт! Пожалуй, ты меня достоин! Ну? Где свадебное угощение, где шампанское?
ЖЕНА. Будет угощение, будет шампанское.
ДЕВУШКА. А что это вы будто с угрозой говорите?
ЖЕНА. Тебе кажется, милая.
ДЕВУШКА. А то ведь я шутки брошу и… Нет, как мне идет свадебное платье, сроду бы не подумала! Конечно, без загсов, без венчания, без всяких обрядов! И угощения не надо, и шампанского тоже. Что самое главное в свадьбе?
СЫН. Брачная ночь!
ДЕВУШКА. Вот именно. Родители, что приуныли? Поздравьте молодых! Благословите их на брачное ложе! Можно иконой, у вас, я смотрю, икона висит.
Пауза.
Мне раньше это всегда было смешно: жених и невеста. У всех женихов и невест почему-то одинаковый вид. Идиотский. Со стороны многое идиотским кажется. Почти все. А когда сам, то, вроде, так и нужно, вроде, и не идиот. Надо посмотреть на себя со стороны. (Подходит к зеркалу. Сыну.) Эй, жених, стань рядом… Нет, ничего. Нормально. Даже не смешно. Даже красиво. Молодые, все впереди. Они ждали этого три года и три месяца. Они не могут жить друг без друга. И вот они вместе, и никого не замечают вокруг… Ведь бывает так?
ЖЕНА. Конечно.
ДЕВУШКА. Почему же вы не благословите нас?
Пауза.
Ладно. Обойдемся без благословения.
Берет Сына за руку, уводит. У Жены и Учителя такой вид, будто они хотят сказать что-то. И оба не нашли слов.
Пауза.
УЧИТЕЛЬ. Кажется, мы доигрались до чего-то окончательно сумасшедшего. Безумие заразительно. А она определенно безумна.
ЖЕНА. Тебе лучше знать.
УЧИТЕЛЬ. Почему мне лучше знать?
ЖЕНА. Ты имеешь с ними дело. Ты с ними работаешь.
УЧИТЕЛЬ. Ты ведь не это имела в виду. Ты ей поверила. Ты поверила, что у меня с той девчонкой… Смешно, ей-богу!
ЖЕНА. Почему бы и нет? Ты нормальный мужчина, ты мог увлечься. Мы мало знаем друг друга. Да и себя тоже. Я вот вдруг поняла, что совсем себя не знаю. У меня дикие мысли. То есть очень простые. Знаешь, какие? Я думаю, что нашему мальчику неплохо стать мужчиной. Пусть даже при таких обстоятельствах. Я думаю еще: хорошо бы она потом заснула. А ему – на пользу. На него смотреть страшно, бледный, вялый, заговаривается… И сам себя боится. Как и мы. Мы слишком робкие люди, нам пора меняться, иначе мы исчезнем – все, у кого нет решительности, твердости… Я устала вздрагивать. Ты знаешь, убийство… Что ты смотришь на меня? Я сказала: убийство. Такое слово. Когда убивают человека. Убийство. Так вот, убийство будет для меня полезно. Это будет – ну, как балласт для корабля, чтобы он был устойчивым. А то я неустойчивая какая-то. Нам всем нужно совершить по одному преступлению – для устойчивости.
УЧИТЕЛЬ. О чем ты?
ЖЕНА. Я говорю о том, о чем ты молчишь. Об убийстве.
Пауза.
УЧИТЕЛЬ. В боксе это называется – клинч. Двое обхватывают друг друга и не могут разойтись. И драться не могут, и разойтись не могут. Пока судья не даст команду.
ЖЕНА. Судьи нет, некому дать команду.
УЧИТЕЛЬ. Сейчас она с нашим сыном… Она будет мучить нас бесконечно. Мне кажется, она нас просто провоцирует. Так бывает. Такой вид самоубийства. Та девочка… Я сейчас вспоминаю. Она вела себя так, чтобы вывести меня из себя. Чтобы я не вытерпел. Вот и эта…
ЖЕНА. Мы обсуждаем это так, будто способны…
УЧИТЕЛЬ. Это ты обсуждаешь.
ЖЕНА. Хорошо. Обсудим. Итак, мы прекращаем этот балаган, мы выгоняем ее. Что будет дальше?
УЧИТЕЛЬ. Она приводит своих друзей, и они будут издеваться над нами уже хором.
ЖЕНА. Мы вызываем милицию.
УЧИТЕЛЬ. Они уйдут и придут в другой раз.
ЖЕНА. Но ведь не бывает безвыходных ситуаций!
УЧИТЕЛЬ. Выход есть.
ЖЕНА. Мы пытались говорить с ней по-человечески?
УЧИТЕЛЬ. Даже более того.
ЖЕНА. Мы выполняли все ее дурацкие прихоти?
УЧИТЕЛЬ. И дошли до абсурда… Кстати, меня с ней никто не видел. Никто не встретился у дома, в подъезде – и темно уже было. Так. Крови нельзя. Значит, удушить. У нас есть старое покрывало. Ты все собиралась в чистку его сдать.
ЖЕНА. Да, синее.
УЧИТЕЛЬ. Завернем в покрывало. Дождемся, когда будет совсем темно и глухо… И я вынесу.
ЖЕНА. Один не сумеешь. Трупы тяжелые.
УЧИТЕЛЬ. Тогда с тобой. Сыну не нужно, ни к чему…
ЖЕНА. И у нас будет с тобой новая любовь. Любовь на крови.
УЧИТЕЛЬ. Любовь? Да…
ЖЕНА. Мы не сумеем этого сделать. Она врет, блефует, она просто наркоманка, она ломает комедию. Давай отпустим ее.
УЧИТЕЛЬ. Нет!
Пауза.
ЖЕНА. Ты хорошо это сказал. Резко, твердо. Все правильно. Чтобы не жить по их законам, надо уничтожать их. Ведь так?
УЧИТЕЛЬ. Мы уже живем по ее законам. Господи, да что со мной? Где я был все это время? Что делает эта шваль в нашем доме, в комнате нашего сына? Я вышвырну ее, а потом пусть приводит свою банду, пусть! Она говорит – море крови! Я им устрою море крови, недоноски. Сделали из меня шута, идиота!
Направляется в комнату Сына. Вдруг крик. Он останавливается. Выходит Девушка. Кажется, и лицо ее, и руки – все в крови. Она сползает по стене. Падает.
Затемнение.
Второе действие
Мизансцена финала первого действия. Выходит Сын. Пауза.
УЧИТЕЛЬ. Что ты сделал? Что ты сделал, дурак?
ЖЕНА. Это не он! Это не он! Его и дома не было! Я так и скажу на суде: это не он, его не было дома, мотается где-то до полуночи, вы же знаете современных подростков!
СЫН. Я не подросток. Чего вы всполошились-то? Я думал, вы как раз на это и рассчитывали. Оставили нас наедине, чтобы я спокойно сделал свое дело. Что, нет? Тогда ради чего была эта комедия? Разрешили посторонней девке… Свадьба, платье… Вы что?
УЧИТЕЛЬ. Это просто… Ну, затмение какое-то, она нас запутала. Мне в голову не могло прийти…
СЫН. Я несовершеннолетний, мне и дадут меньше, и убийство получается не групповое, а на почве юношеской психики. А вы скажете, что спали и ничего не видели, не слышали. Сын привел домой девицу. Она ему не дала, вот он ее и прирезал. У вас друзья-медики есть, задним числом сварганят мне историю болезни, что я шизоид. Это, кстати, полная правда, у меня давно уже астено-депрессивный синдром на почве комплекса неполноценности.
ЖЕНА. Что ты говоришь?! Я не позволю! (Мужу.) Слышишь, я не позволю! Его не было дома, я одна, я – из чувства ревности. Она изменяла тебе, то есть, Господи, ты изменял мне с ней, я узнала, заманила ее домой – и…
УЧИТЕЛЬ. Ерунда! Постой. Дай обдумать.
СЫН. Туго соображаешь. Как всегда.
УЧИТЕЛЬ. Помолчи!
СЫН. Не могу молчать. Вы так себя ведете, будто вас уже поймали.
ЖЕНА. В самом деле… В самом деле! Ведь ничего еще не случилось! То есть…
СЫН. Не тяните время. Сначала завернуть ее во что-нибудь, а то крови еще больше натечет. (Матери.) У тебя покрывало было, синее такое.
ЖЕНА. Да, сейчас. (Быстро находит покрывало.)
Сын заворачивает Девушку. Родители не подходят.
СЫН. Так. Теперь ждите, я скоро!
ЖЕНА. Куда?
Сын, не отвечая, выбегает.
УЧИТЕЛЬ. Это была самооборона.
ЖЕНА. Да. Мы имеем право защищаться. На троих нам дадут меньше. То есть, допустим, три года, но на троих получится по одному.
УЧИТЕЛЬ. Ошибаешься. За коллективное убийство дают больше. Если одному три, то троим – девять.
ЖЕНА. Глупость какая-то. Если все вместе убили человека, значит было за что. Ведь так?
УЧИТЕЛЬ. Надо что-то делать! Куда он пошел? Сбежал?
ЖЕНА. Сказал – ждите. Он иногда бывает совсем никчемный, а иногда такой вдруг практичный. Они все такие. Сами придуриваются, а сами свою выгоду знают.
УЧИТЕЛЬ. Ты мне рассказываешь?
Входит Сын.
СЫН. Так. Берите за ноги, за руки, и понесли.
ЖЕНА. Куда?
СЫН. В машину, в багажник.
ЖЕНА. Ты такси вызвал?
УЧИТЕЛЬ (глянув на нее с изумлением, сыну). Откуда машина.
СЫН. Владик дал. Он мне дает иногда прокатиться, машина все равно убитая, не жалко.
ЖЕНА. Ты ездишь на машине? Но это же опасно – без прав!
СЫН. Мы говорить будем или что?
Подает пример, берет сверток со стороны ног. Учитель и Жена тоже хватаются.
Выносят за кулисы.
Звук открывающегося багажника, затем багажник захлопывается, машина заводится. Едет.
ГОЛОС СЫНА. Черт, ножей не взяли. Самое умное – расчленить, и к мясокомбинату на свалку. Я знаю, там скотомогильник такой, куча трупов – коровы дохлые, свиньи. Никто сроду не догадается. Или к очистным сооружениям. Там такие баки с кислотой, мне один рассказывал, в них все остатки из канализации растворяются. А потом на очистку. А потом опять вода получается. Прикольно, да? Пьешь воду – привет, Светка-Иллюзион!
УЧИТЕЛЬ. Помолчи!
Звук мотора обрывается. Хлопают двери, багажник. Трое появляется, несут сверток.
ЖЕНА. Где мы?
СЫН. Овраг. (Учителю.) Дай зажигалку.
УЧИТЕЛЬ (роется в карманах). Ты же знаешь, я бросил курить.
СЫН. Ладно, своя есть.
Он достает зажигалку, вместе с нею выпадает пачка сигарет.
МАТЬ. Ты куришь?!
СЫН. Я недавно, всего полгода.
МАТЬ. Нет, но ты скрывал, ты тайком!
УЧИТЕЛЬ. Он человека убил, а ты его за то, что он тайком… (Сыну.) Что ты хочешь сделать?
Сын уходит, возвращается с канистрой, поливает сверток.
МАТЬ. Ты с ума сошел! Жечь человека!
СЫН. Это не человек, а труп!
УЧИТЕЛЬ. Бессмысленно. Найдут, проведут эксгумацию. А тут наши следы везде.
СЫН. Черт, не подумал… Как я сразу… (Стучит себя по голове.) Утопить! Тут выезд к каналу, пустырь, незаметно подъедем и сбросим. Сроду не догадаются, даже если найдут. Берем!
Они берут сверток и уносят его. Хлопает багажник, дверцы.
Звук мотора.
Через некоторое время Мать, Учитель и Сын опять выносят сверток.
СЫН. Вот здесь. Здесь глубоко. Ну, взяли?
ЖЕНА. А покрывало? По нему могут опознать.
СЫН. Опыт приходит постепенно.
Он разворачивает тело девушки, вытаскивает из-под нее покрывало. Некоторое время стоит над ней. (Родители не смотрят.)
Как живая.
ДЕВУШКА. Между прочим, я так и простудиться могу! Помогите встать!
Затемнение.
Квартира. Все входят.
УЧИТЕЛЬ. А ты куда? Проваливай! (Сыну.) И ты вместе с ней!
ЖЕНА. Как так можно, сын? За что так с нами?
ДЕВУШКА. О, вы еще его не знаете! Он мне предложил: пусть, говорит, твои друзья в самом деле прибьют папу с мамой, а мы тут заживем вдвоем на просторе!
СЫН. Ну, это ты врешь!
ДЕВУШКА. А как полез на меня – профессионально! В смысле, как профессиональный насильник. И ручки заломил, и все такое. В папу – жилистый.
СЫН. Ничего не полез. Первая брачная ночь. (Оказавшись в квартире, он словно утратил решительность и энергичность.)
УЧИТЕЛЬ. Хватит! Хватит делать из нас идиотов! Первая брачная ночь! Ты, как там тебя? Светка-Иллюзион? Разыгрывай свои иллюзионы в других местах! Марш отсюда, я кому сказал!
ДЕВУШКА. Да не Светка я. Просто увидела, знаете, такие витрины бывают – «Их разыскивает милиция». Смотрю – девушка точь-в-точь на меня похожа. И кличка интересная. Вот и запомнила.
ЖЕНА. Сволочь! Нахалка! Хулиганка! Вас в резервациях держать нужно! Чем ты лучше этой Светки? На что ты тратишь жизнь, соплячка?
ДЕВУШКА. Ну вот, сразу и ругаться. А были такие вежливые…
УЧИТЕЛЬ. Разговор окончен, проваливай!
Пауза.
Ну? В чем дело?
ДЕВУШКА. Мне некуда идти.
ЖЕНА. Начинается! Сейчас она иллюзионить начнет, сиротой прикидываться! Может, у тебя мама тоже из пробирки?
ДЕВУШКА. Мама умерла. Отец на другой женился. Я дома почти не живу. То есть живу… Бабка у меня там, у нее третий муж. Молодожены. Я им мешаю.
СЫН. А друзья твои, подруги? Или вот у нас в доме подвал теплый, можно и там переночевать. Там у нас музыканты играют, подружишься.
ДЕВУШКА. Вы постелите мне на раскладушке или на полу, я трое суток уже по городу шатаюсь, в парке спала, в будке для сторожевого пса. Пес давно сдох, здоровый, наверно, был, будка большая, соломка подстелена, уютно… Но вся псиной провоняла. Чувствуете?
СЫН. А я думал, такие духи в моде.
ДЕВУШКА. Утром я уеду. Д деревню хочу. У меня тетка, мама сестры, в деревне живет. Она без мужа двоих детей растит, добрая, примет. Ехать не на что, но я найду.
ЖЕНА. Украдешь?
ДЕВУШКА. Взаймы попрошу. Вы не дадите? Через месяц вышлю.
УЧИТЕЛЬ. А больше тебе ничего не надо? Не беспокойся, милая, я найду тех, кто о тебе позаботится. (Набирает номер телефона.) Алло, милиция? Примите вызов. Хулиганские действия. Я на месте объясню. Запишите адрес.
ДЕВУШКА (кладет руку на рычаг). Не спешите. Дайте-ка я тоже позвоню.
УЧИТЕЛЬ. А ну, пошла прочь! (Резко отталкивает ее, она ударяет его ногой, он сгибается.)
ДЕВУШКА. Вот так-то лучше. (Набирает номер, Сыну.) Телефон утонул, но у меня зато память. Особенно на некоторые номера. Ты Барабанщика знаешь?
СЫН. Кто ж не знает Барабанщика! Лучший в нашем районе барабанщик по чужим мордам.
ДЕВУШКА (в трубку). Владик? Здравствуй, хороший мой. Ты не спал? Да нет, все в порядке. Пока. Но можешь понадобиться. В общем, будь готов, ладно? Потом объясню. Целую тебя, зайчик. Потом объясню. И это потом. Будь здоров.
Пауза.
Вот вам и опять страшно, да? (Учителю.) Вы тоже должны его знать.
ЖЕНА. Кто это?
УЧИТЕЛЬ. Мерзкий тип. Главный придурок в этом районе. Бандит натуральный. Причем не без талантов и действительно на барабане играл, на саксофоне даже. А сейчас, вроде бы, то ли рэкетом занялся, то ли еще что-то в этом духе.
ДЕВУШКА. Главное, он любит меня безумно. Так что, братцы, все по новой. Потому что иначе вас убьют. Придется вам второй раз меня убить, но уже по-настоящему. Или вы будете выполнять мои условия, чтобы сохранить себе жизнь. Без оговорок. Условия такие. Повторяю, шутки кончились. Условия такие. Вы разводитесь. (Показывая на Учителя.) Он женится на мне. Любить не обязательно. Просто мне хочется побыть его женой. Такая уж я странная, ни в чем себе отказать не могу. Кругом все ноют: ах, это нельзя, то невозможно! А я убедилась: возможно все. Или почти все. Нужно просто очень захотеть. Итак, хочу быть его женой.
СЫН. И моей мачехой, значит?
ДЕВУШКА. Да, хотя я твою рожу каждый день видеть не собираюсь. Будем жить отдельно.
СЫН. Я спать пошел. Это кино уже не про меня. (Уходит.)
Пауза.
ЖЕНА. Мне кажется, вам нужно поговорить с глазу на глаз.
ДЕВУШКА. Вы очень тактичная женщина. Вы мой идеал в каком-то смысле. Я бы очень хотела в вашем возрасте стать такой, как вы.
ЖЕНА. Для этого нужно сначала в ваши годы быть такой, какой я была в двадцать лет.
ДЕВУШКА. А какой вы были? За что он вас полюбил? Мне интересно.
ЖЕНА. Боже мой, как мне хочется ее ударить. Никогда никого не хотела так ударить.
ДЕВУШКА. Или убить.
ЖЕНА. Или убить. (Выходит.)
УЧИТЕЛЬ. Может, ты все придумала – ради этого?
ДЕВУШКА. Нет, конечно. Просто так сошлось. Вас легко взять на испуг.
УЧИТЕЛЬ. Но ты ведь понимаешь, что это чушь, дичь, нелепица! Разведись с женой, женись на мне – не то убью! Так?
ДЕВУШКА. Так.
УЧИТЕЛЬ. Дичь.
Пауза.
Насколько я понял, ты ко мне испытываешь какие-то чувства. Спасибо, конечно. Но – нелогично. Нелогично убивать любимого человека.
ДЕВУШКА. Как раз логично. Или мне достанетесь, или никому.
УЧИТЕЛЬ. Допустим… Это так смешно и нелепо, что похоже на правду.
ДЕВУШКА. Ничего смешного и ничего нелепого. Зачем вы изображаете сомнения? Вы ведь уже согласны. Ведь куча выгод! Вместо старой нелюбимой жены – новая, пусть тоже нелюбимая, но молодая, горячая. Потом, грех-то на вас висит, девушка-то из-за вас повесилась. Вы женитесь на мне – это все равно, что на ней, потому что если б я вытянула длинную спичку, то я бы повесилась. Вы этой женитьбой грех с себя снимаете. Частично. Потом, после этих перемен, вам захочется других, вы уйдете из этой дурацкой школы, вы начнете совсем новую жизнь. Ведь вам самому давно этого хочется, разве нет?
УЧИТЕЛЬ. Я разберусь сам.
ДЕВУШКА. Понимаю. Неприятно, когда правду говорят. Я забежала вперед, извините. Если бы вы сами это сказали, вы были бы на коне сейчас! Но сказал другой человек – и вы будете все отрицать. У вас такой характер.
УЧИТЕЛЬ. Это несущественно. Существенно, хотя тоже смешно, что ты мне нравишься. Грех снять, новую жизнь начать, это все ерунда, то есть не ерунда, но это внешнее, понимаешь? Можно, ничего не меняя, начать новую жизнь – внутри себя. Понимаешь? Но, повторяю, это несущественно. Существенно, что ты мне нравишься.
ДЕВУШКА. Смотрите, какой вы. Вы умный. Вам предложили насильственным образом жениться, вам это претит, и вы тут же все обставляете так, что ничуть не насильственно, а по доброму согласию и чуть ли не по любви. Ох, путаный вы человек!
УЧИТЕЛЬ. Может, и путаный. Но почему, черт возьми, почему ты не можешь поверить? Я ведь помню тебя, я знал, что ты ее подруга. И я жалел, что она, а не ты назначаешь мне свидания.
ДЕВУШКА. Неужели не врете? Если врете, то очень правдоподобно. Тогда вы великий артист. А я доверчивая. Я возьму и поверю – в то, чего не может быть. Но тогда не будем крутить фантики, тогда прямо скажите жене: я полюбил другую, ухожу, прости.
УЧИТЕЛЬ. Зачем? Лучше будем пока делать вид, что я выполняю твои условия. Мы все-таки девятнадцать лет с ней прожили. Она славная женщина… Не хочется ее обижать.
ДЕВУШКА. Так ты ее все эти девятнадцать лет не любил?
УЧИТЕЛЬ. Это сложно. Когда-то любовь была, само собой… А потом…
ДЕВУШКА. И она все эти девятнадцать лет считает, что ты ее любишь? Ты ласково разговариваешь с ней, спишь с ней? С ума сойти! И не изменял ей?
УЧИТЕЛЬ. Два раза. Случайно. Ничего серьезного.
ДЕВУШКА. Ну, скажу тебе… Ты или каменный в смысле терпения, или я даже не знаю кто!
УЧИТЕЛЬ. Я обычный человек. Я обычный человек, что хуже всего. И давно еще, еще тогда мне надо было подойти к тебе и сказать: здравствуй, ты мне нужна. (Берет ее за плечи.)
ДЕВУШКА. Постой. Я все-таки не понимаю. Так у нас что, по любви получается, что ли?
УЧИТЕЛЬ. Выходит, так.
ДЕВУШКА. Тогда нет. Тогда отбой! Все отменяется!
УЧИТЕЛЬ. Почему?
ДЕВУШКА. Потому что я привыкла думать, что это невозможно. Нет, не в этом дело. Если бы мы без любви с твоей стороны… Ну, и ладно, и нормально… Кто-то должен не любить… А если с любовью… А жить потом как? Один-то кто разлюбит. То есть оба разлюбят, но кто-то раньше… Слушай, ты меня разыгрываешь, да? Чтобы себя спасти, чтобы жену спасти? Скажи, что пошутил. А то мне страшно даже как-то. Скажи, что пошутил, и я уйду. Честное слово. Я даже уважать тебя буду: вот на какие вещи способен человек ради семьи, ради жены!
УЧИТЕЛЬ (целует ее). Как ты не поймешь? Никакой жены нет!
ЖЕНА (появляется). Есть пока что. Никак не пойму, ты дурака тут валяешь или всерьез?
СЫН (выходит из комнаты). Всерьез. Она давно хочет от нас лыжи смазать. Все ждал, наверно, когда я вырасту. А я уже вырос. И, между прочим, намерения ваши, отец мой, одобряю. Что касается меня, то я вообще никогда не женюсь.
УЧИТЕЛЬ. Подслушиваете, значит?
СЫН. Все и так слышно. Воркуете – даже приятно. Но, милые мои, жилье ищите где хотите, я тут с вами жить не собираюсь, мы с мамой здесь останемся.
УЧИТЕЛЬ. Не много ли на себя берешь?
СЫН. Не надорвусь.
ЖЕНА. Я опять ничего не понимаю. Что-то странное происходит. Что-то страшное. Когда она была убитой, то есть… Я даже почти успокоилась. Все кончилось. Но это никак не кончается, это как сон кошмарный, и я не могу проснуться…
ДЕВУШКА. А что страшного-то? Вы еще сто раз замуж выйдете в вашем возрасте с вашей внешностью.
ЖЕНА. Помолчи, дешевка! (Мужу.) Объясни мне, пожалуйста, объясни!
УЧИТЕЛЬ. Что?
ЖЕНА. Ты не любишь меня. Ты хочешь уйти с ней. Я правильно поняла?
УЧИТЕЛЬ. Да.
ЖЕНА. Ты это говоришь, чтобы нас не тронули? Ты выполняешь ее условия?
УЧИТЕЛЬ. Нет.
ЖЕНА. Понимаю! Господи, какая я глупая! Ты ведь при ней не можешь ничего сказать! Но ты хоть как-то намекни, что это понарошку, а то ведь я подумаю… Или не понарошку?
СЫН. Отец, будь мужчиной, колись!
ДЕВУШКА. Отстаньте от него, он сам не знает… Как интересно все начиналось… Что ж, пусть все вздохнут свободно. Никто его не тронет. Мы о таких руки не мараем – себе дороже.
УЧИТЕЛЬ. Кто это – мы? Кто это – мы, такие уважаемые? Я гляжу на вас в классе – мне жутко становится! У вас глаза ленивых убийц за редчайшим исключением! Я читаю вам стихи, а девочки ковыряются в носу и давят прыщи, а мальчики мнут свои тоскующие гениталии! Вам ничего не нужно! И вы еще будете решать, плох я или хорош!
ЖЕНА. Ты так говоришь, будто мы все твои ученики.
СЫН. В школе его зовут – Кладовщик.
ЖЕНА. Странное прозвище.
СЫН. Сперва было – Кладоискатель. Он ходит и в пол смотрит. Все смеются: клад ищет, Кладоискатель! Но Кладоискатель длинно, сократили – Кладовщик.
УЧИТЕЛЬ. Я знал. Только не понимал, почему. Теперь понимаю. Даже не смешно.
СЫН. Когда смешно – не обидно.
УЧИТЕЛЬ. Ладно, счастливо оставаться. Кажется, вы тут все изволите веселиться.
ЖЕНА. Куда ты собрался ночью?
УЧИТЕЛЬ. Мало ли друзей. И вот что… Я не вернусь, наверно.
ЖЕНА. Почему? В чем дело?
ДЕВУШКА. Это называется: гордость проснулась. Я провожу вас. Нынче по улицам ночью ходить опасно. А со мной не тронут.
УЧИТЕЛЬ. Обойдусь. Я не хочу тебя видеть. Идиотка.
Остановился. Что-то хочет сказать сыну. Передумал. Вышел.
ДЕВУШКА. Это я во всем виновата. Жил бы человек спокойно…
ЖЕНА. Ты уйдешь когда-нибудь?
ДЕВУШКА. Ухожу. Извините.
Выходит.
СЫН. Не грусти. Он никуда не денется.
ЖЕНА. Он уже делся. И я делась – неизвестно куда. И никого со мной нет.
СЫН. Я с тобой.
ЖЕНА. Нет, нет, я одна, одна.
СЫН. Ну, и я один, ну и что? И он был один. Какая разница, когда двое одиноких вместе живут или когда трое? Хотя все-таки втроем веселее.
ЖЕНА. Ты говоришь не то. Разве ты не чувствуешь, что я хочу от тебя услышать?
СЫН. Чувствую, не дурак.
ЖЕНА. А сказать не можешь. Ты очень похож на отца.
СЫН. На тебя тоже. Ладно, это самое… Не грусти.
ЖЕНА. Иди спать. Поздно.
Пауза.
Я ничего с собой не сделаю. Иди спать.
СЫН. Кто тебя знает. Таблеток в доме полно всяких… Потом «скорую» вызывай, волнуйся, очень мне надо!
ЖЕНА. Что ты говоришь!
СЫН. А ты не слушай! Пора бы научиться не слушать. Мало ли кто что скажет. Это все слова… Это все пройдет. Это все не имеет значения.
ЖЕНА. Что?
СЫН. А? Это я так… Это я про себя… Не обращай внимания.
Затемнение.
Свет.
Пустырь. Учитель проходит, оглядывается, садится. Слышатся шаги. Он подбирает железный прут. Появляется Девушка.
ДЕВУШКА. На этот раз железкой меня решили? Чтобы уж наверняка?
УЧИТЕЛЬ. Жаль, я тебя сразу не пришиб.
ДЕВУШКА. Я вас понимаю.
УЧИТЕЛЬ. Что ты понимаешь? Что ты можешь понять? Ты что, в самом деле считаешь, что я не живу, а так – терплю? Ты думаешь, я не мог бы уйти из школы, если она так надоела? Мог бы – сто лет назад! Но я надеюсь на что-то, я чего-то добиваюсь – редко, очень редко, но добиваюсь, мне жаль вас, дебилов! Или с женой – думаешь, я только на терпении прожил в семье столько лет? Нет, не такой уж я терпеливый! Ты не знала ее в молодости, а я знал, и хотя это прошло, но это есть, прошлое не уходит, не исчезает, оно есть, оно в ней есть, и иногда я это вижу – как раньше, и ради этих моментов… А та девочка… Может быть, может быть, мне надо было сразу послать ее к черту. Но результат мог быть тот же самый – в петлю! А мне было и жаль ее, и нравилась она мне – что в этом такого? – она как человек мне нравилась, я завидовал: вот, любит, это прекрасно! Я умею видеть чужую радость и радоваться этой радости, я вообще умею радоваться, слышишь ты меня? Она понимает! Ни черта ты не понимаешь! И я бы ушел с тобой. Не знаю, что потом. Скорее всего, вернулся бы домой. Не к привычкам своим, не к кресту своему, а… Не знаю, чувствую… Ах, ах, они вешаются – значит, любить умеют! Я не вешаюсь, но я умею любить – это труднее!
ДЕВУШКА. Конечно!
УЧИТЕЛЬ. Не смей так со мной говорить!
ДЕВУШКА. Я нормально говорю. Вы же меня не дослушали. Я как раз это и понимаю. Иначе бы вас не полюбила. Я мелкого человека не могу полюбить.
Пауза.
Пойдемте ко мне. Две комнатушки, но ничего. Бабке все равно, с кем я прихожу, лишь бы тихо и лишь бы я в ее холодильник не лазила. У меня свой старый в комнате стоит. Пойдем?
УЧИТЕЛЬ. Нет. Хочу один побыть.
ДЕВУШКА. А потом? Что вы собираетесь делать?
УЧИТЕЛЬ. Не знаю. Главное произошло.
ДЕВУШКА. Понимаю.
УЧИТЕЛЬ. Опять она понимает!
ДЕВУШКА. Но я же не виновата, если понимаю!.. (Прислушивается.) Знаете что, пошли отсюда. Быстро!
УЧИТЕЛЬ. Мне здесь нравится.
ДЕВУШКА. Вы гордый, сильный, но сейчас не надо! Сейчас сматываться надо!
Шум подъезжающей машины. Остановилась. Хлопает дверца. Шаги. Появляется молодой мужчина. Это Барабанщик.
БАРАБАНЩИК. Так и знал, что ты здесь. Сроду шляешься по всяким местам. Я что, ничего лучше не могу тебе предложить?
ДЕВУШКА. Люблю дышать свежим воздухом, Барабаша. Владик, слушай внимательно, чтобы не было вопросов: этот мужик тут случайно. Я иду, смотрю – сидит. Жена из дома выгнала. Так что ты не думай. Мужик, нечего горевать, иди к друзьям – или к бабе своей, прощения попроси.
БАРАБАНЩИК. Я же тебе сказал, с кем увижу – убью. То есть того, с кем увижу. А случайный он или нет… Ну, пусть случайный. Значит, ему не повезло. Я же сказал? Сказал. Я не могу своего слова назад взять. Мне даже и не хочется его убивать, у него лицо доброе, но слово есть слово. Если я его не сдержу, ты же первая меня не будешь уважать.
ДЕВУШКА. Барабан, не будь скотом. Ну да, я его знаю. Хоть и случайно встретились. Это мой учитель бывший, я училась у него. Не прикольно учителей трогать, Барабан, сам говорил.
БАРАБАНЩИК. В учителей часто влюбляются. Как твоя подруга, которая повесилась.
ДЕВУШКА. Но я же не подруга!
БАРАБАНЩИНК. Зато он учитель.
УЧИТЕЛЬ. А ты и есть тот самый Барабанщик? Уж такие ужасы про него рассказывают, а оказывается, вполне заурядный тип. Такие у меня в классе на задней парте сидят и голых женщин в телефонах рассматривают. Ты школу-то сумел окончить или не одолел? Или во вспомогательной вообще учился?
ДЕВУШКА (Учителю). Вы что? Вы что? (Барабанщику.) Эй, Барабан, если ты его тронешь, тебе не жить! Ты меня знаешь! Отравлю или еще что-нибудь сделаю!
БАРАБАНЩИК. Зачем мне его трогать? Он сейчас сам убежит. Беги, мужик, разрешаю. Я учителей хоть не люблю, но уважаю, живи, мужик.
УЧИТЕЛЬ. Я с ней уйду. Мы друг друга любим. Давно уже. Такие вот дела, Барабан, такие пироги, мальчик. У меня за душой ни гроша, но она меня любит. Ты богат и молод, но она тебя не любит. Третий лишний. Беги отсюда, Барабан.
ДЕВУШКА. Врет он все, не люблю я его, нужен он мне, старый козел!
БАРАБАНЩИК. Это он сочинение пишет. На тему «И в мирное время есть место подвигу». Или «Будь примером для других». Только тут никого нету, для кого ты примером быть стараешься, глупенький? Ты где вообще? Кто старше, угадай? Ты все в войну играешь, а и вот не играю. Смотри-ка, что у меня есть. Пистолет. Пиф-паф, оёёй. Умирает зайчик мой. (Достает пистолет.)
ДЕВУШКА. Барабан, прекрати! (Учителю.) А вы-то хоть будьте умней! Не любите же вы меня, ради чего тогда?
УЧИТЕЛЬ. Люблю, девочка моя. Рад бы соврать – не получается. Люблю.
БАРАБАНЩИК. Он просто не умирал никогда, опыта нет, он не верит. Маленький мой, считаю до трех. Раз.
ДЕВУШКА. Бегите же вы! Сказано вам, не люблю вас, я его люблю, он сильный, он… Люблю я его, понимаете?
БАРАБАНЩИК (скороговоркой). Два-три. (Стреляет.)
УЧИТЕЛЬ. Ничего себе шуточки… (Падает.)
БАРАБАНЩИК. Хоть бы крикнул что-нибудь. Умираю, но не сдаюсь. Да здравствует родина. Скучные люди пошли, красиво умереть не умеют. Поехали, радость моя. Я по тебе тосковал.
ДЕВУШКА. Он живой еще. Надо в больницу. (Учителю.) Эй, вы не молчите. Я тебя люблю, слышишь ты? Я жить без тебя не могу, ты слышишь?
БАРАБАНЩИК. Скучно все это. Господи, Боже ты мой, почему так скучно?
(Смеется. Девушке.) А ты оставайся тут. Тебе идет. Мусор, крысы, трупы.
Он уходит.
ДЕВУШКА (хватает железный прут, бежит за ним). Я убью тебя, Барабан! Ты сам крыса! Я убью тебя, гад! Я голову тебе сейчас проломлю!
Последнее слово заглушается звуком выстрела.
Тишина.
Учитель шевелится, медленно встает на колени, потом садится на землю, держится за плечо. Озирается.
УЧИТЕЛЬ. Ты где? Ты здесь? Таня, где ты?
Встает и медленно идет за кулисы.
Занавес.