Глава шестая
Сквозь щель
От одного вшивого корабля? — взвыл Верзила.
— Еще будет время подраться, Верзила. Прежде всего дело.
— Значит снова бежать от Сатурна?
Лаки невесело улыбнулся.
— На этот раз нет, Верзила. Мы должны основать базу в планетной системе — и как можно скорее.
Корабль с огромной скоростью несся к кольцам. Лаки оттеснил Верзилу от приборов и взял управление на себя.
Василевский сказал:
— Еще корабли.
— Где?! К какому спутнику они ближе всего?
Василевский быстро работал.
— Они в районе кольца.
— Что ж, — сказал Лаки, — Значит, все еще ищут капсулу. Сколько их?
— Пока пять.
— Есть кто-нибудь между нами и кольцами?
— Показался шестой корабль. Мы не в безвыходном положении, Лаки. Они слишком далеко, чтобы стрелять, но будут преследовать нас, пока мы не покинем систему Сатурна.
— Или пока наш корабль не погибнет, — мрачно заметил Лаки.
Кольца постепенно увеличивались, пока не заполнили своей снежной белизной весь экран; корабль продолжал двигаться вперед. Лаки не делал попыток снизить скорость.
На какое-то ужасное мгновение Верзиле показалось, что Лаки сознательно хочет разбить корабль о кольца. Он невольно воскликнул:
— Лаки!
И тут кольца исчезли.
Верзила был ошеломлен. Руки его устремились к управлению экраном. Он крикнул:
— Где они? Что случилось?
Василевский, трудившийся у масс-детектора и все время убиравший со лба волосы, бросил через плечо:
— Щель Кассини.
— Что?
— Промежуток между кольцами.
— Ага! — Шок постепенно проходил. Верзила развернул приемники экрана на корпусе корабля и снова увидел белоснежные кольца. Он точнее настроил прием.
Сначала одно кольцо. Потом пространство, черное пространство. Потом другое кольцо, чуть более тусклое. Внешнее кольцо более плотное. Снова пространство между кольцами. Щель Кассини. Здесь нет никакого гравия. Только черный промежуток.
— Какая большая, — сказал Верзила.
Василевский вытер пот со лба и взглянул на Лаки.
— Пройдем, Лаки?
Лаки не отрывал взгляда от приборов.
— Пройдем, Бен, через несколько минут. Затаите дыхание и надейтесь.
Василевский повернулся к Верзиле и коротко бросил.
— Конечно, щель велика. Я тебе говорил, что она шириной в две с половиной тысячи миль. Достаточно места для корабля, если она тебя испугала.
Верзила ответил:
— Ты сам слишком нервничаешь для парня шести футов размером. Может, Лаки ведет корабль слишком быстро для тебя?
— Послушай, Верзила, если мне взбредет в голову сесть на тебя…
— Тогда в том, на чем ты сидишь, будет больше мозгов, чем в твоей голове, — выпалил Верзила и закатился писклявым смехом.
Лаки сказал:
— Через пять минут будем в щели.
Верзила поперхнулся и снова взглянул на экран. Он сказал:
— Там что-то мерцает внутри.
— Это гравий, Верзила, — отозвался Лаки. — По сравнению с самими кольцами в щели Кассини его мало, но все же она не на сто процентов чиста. Если мы столкнемся с таким куском…
— Один шанс из тысячи, — сказал Василевский.
— Один шанс на миллион, — холодно поправил Лаки, — но именно этот один шанс и погубил агента X на «Сети космоса»… Мы на границе. — Рука его твердо лежала на управлении.
Верзила глубоко вздохнул, напрягшись в ожидании удара. Корпус корабля будет пробит, микрокотел вспыхнет ослепительным красным блеском. Но по крайней мере все будет кончено прежде чем…
Лаки сказал:
— Прошли.
Василевский шумно выпустил воздух.
— Прошли? — переспросил Верзила.
— Конечно, прошли, ты, тупой марсианин, — сказал Василевский. — Кольца всего в десять миль толщиной, а сколько нам нужно секунд, по-твоему, чтобы пройти десять миль?
— Значит, мы по другую сторону?
— Конечно. Попытайся отыскать кольца на экране.
Верзила развернул экран в одном направлении, потом в другом.
— Пески Марса, тут какая-то теневая линия.
— И больше ты ничего не увидишь, малыш. Мы на теневой стороне колец. Солнце освещает другую сторожу, и свет не проходит сквозь мили густого гравия. Слушай, Верзила, чему вас учат в марсианских школах, кроме песенки «Блесни, блесни, звездочка»?
Нижняя губа Верзилы начала медленно выпячиваться.
— Знаешь, свиная голова, тебе не мешало бы провести один сезон на марсианской ферме. Я уж постарался бы, чтобы весь жир с тебя сошел.
Лаки сказал:
— Мне хотелось бы, Бен, чтобы вы с Верзилой прекратили спор и отложили его на потом. Займись масс-детектором.
— Конечно, Лаки. Эй, тут непорядок. Лаки, насколько резко ты изменил курс?
— Сколько смог выдержать корабль. Будем оставаться под кольцами, сколько возможно.
Василевский кивнул:
— Ладно, Лаки. Так они не смогут воспользоваться масс-детекторами.
Верзила улыбнулся. Все получается прекрасно. Никакой масс-детектор не зарегистрирует массу «Метеора» из-за вмешательства колец, и даже визуальное наблюдение здесь бесполезно.
Лаки вытянул длинные ноги, мышцы его спины задвигались, он разминал руки и плечи.
— Сомневаюсь, чтобы хоть один сирианский корабль решился последовать за нами, — сказал он. — У них нет аграва.
— Пока все хорошо, — заметил Верзила. — А куда дальше? Кто-нибудь мне скажет?
— Это не секрет, — отозвался Лаки. — Мы направляемся к Мимасу. Подойдем под кольцами как можно ближе, потом пройдем через щель. Мимас всего в тридцати тысячах миль над кольцами.
— Мимас? Это один из спутников Сатурна, верно?
— Верно, — вмешался Василевский. — Самый близкий к планете.
Их курс выпрямился, они продолжали огибать Сатурн, но теперь с запада на восток, в плоскости, параллельной кольцам.
Василевский сел на одеяло, скрестив под собой ноги, как портной, и сказал:
— Хочешь еще немного поучиться астрономии? Если в твоей пустой голове найдется чуть-чуть места, я могу рассказать, почему существует щель в кольцах.
Любопытство и презрение боролись в маленьком марсианине. Он сказал:
— Давай, только побыстрее, ты, невежа. Начинай. Но если блефуешь…
— Никакого блефа, — надменно ответил Василевский. — Слушай и учись. Внутренняя часть двух колец обращается вокруг Сатурна за пять часов. Внешняя — за пятнадцать. На месте щели Кассини материал кольца, будь он здесь, обращался бы за двенадцать часов.
— Ну и что?
— А то, что спутник Мимас, к которому мы направляемся, совершает оборот вокруг Сатурна за двадцать четыре часа.
— Опять ну и что?
— Все частицы кольца притягиваются спутниками в их движении по орбитам. Сильнее всех притягивает Мимас, потому что он ближайший. В большей части колец притяжение действует то в одном направлении, то в другом, но в целом уравновешивается. Но гравий в щели Кассини постоянно встречает Мимас в одном и том же месте. И притяжение действует в одном направлении. Некоторые частицы постоянно ускоряются, их орбита разворачивается спиралью и приводит во внешнее кольцо; другие постоянно раскручиваются в другую сторону, во внутреннее кольцо. На месте они не остаются. Район кольца освобождается от частиц и вот — мы имеем щель Кассини и два кольца.
— Неужели? — неуверенно пробормотал Верзила (он был уверен, что Василевский говорит правду). — Почему же тогда в щели все-таки есть гравий? Почему он тоже не переместился?
— Потому что, — с видом превосходства объяснил Василевский, — случайное действие притяжения других спутников отбрасывает его туда, но там он долго не задерживается… Надеюсь, Верзила, ты записывал. Потом попрошу тебя повторить.
— Чтоб тебя в мезоны разметало! — ответил Верзила.
Василевский с улыбкой вернулся к масс-детектору. Он немного поколдовал с ним и тут же, забыв о веселье, пригнулся ближе.
— Лаки!
— Да, Бен?
— Кольца нас не маскируют.
— Что?
— Посмотри сам. Сирианцы приближаются. Кольца их совсем не смущают.
Лаки задумчиво спросил:
— Как это может быть?
— Не может быть простым совпадением, что целых восемь кораблей движутся к нам. Мы сделали поворот направо, и они тоже изменили курс. Они следят за нами.
Лаки погладил подбородок.
— Ну, что ж, значит, они это делают. Спорить не о чем. У них есть что-то, чего нет у нас.
— Никто не утверждал, что сирианцы дураки, — заметил Василевский.
— Нет, но иногда некоторые у нас действуют именно исходя из этого предположения. Как будто научные достижения рождаются только в Совете, и если сирианцы не украдут наши тайны, у них ничего не будет. Я иногда сам попадал в эту ловушку… Ну, ладно, идем дальше.
— Куда? — резко спросил Верзила.
— Я уже тебе сказал, Верзила, — ответил Лаки. — На Мимас.
— Но ведь они за нами.
— Знаю. Значит нужно идти туда быстрее… Бен, смогут они нас догнать, прежде чем мы доберемся до Мимаса?
Василевский быстро работал.
— Нет, если только они не смогут получить ускорение втрое больше нашего, Лаки.
— Хорошо. Даже если они на многое способны, все равно не поверю, что они могут быть быстрее «Метеора», Доберемся.
Верзила сказал:
— Но, Лаки, ты с ума сошел. Давай драться или совсем уберемся из системы Сатурна. Мы не можем высадиться на Мимасе.
— Прости, Верзила, но у нас нет выбора. Придется садиться на Мимасе.
— Но ведь они нас засекли. Прилетят за нами на Мимас, и придется драться. Почему бы тогда не начать сейчас? Ведь в нашем распоряжении аграв.
— Может, они и не пойдут за нами к Мимасу.
— Почему?
— Ну, Верзила, разве мы стали отыскивать в кольце то, что осталось от «Сети космоса»?
— Но ведь корабль взорвался.
— Вот именно.
В контрольной рубке наступила тишина. «Метеор» мчался в пространстве, сначала отворачивая от Сатурна, потом под внешним кольцом вышел в открытое пространство. Впереди лежал Мимас, сверкающий белый полумесяц. Всего 320 миль в диаметре.
Еще дальше — преследующие корабли сирианцев.
Мимас постепенно рос, и наконец «Метеор» начал замедлять ход.
Верзиле казалось, что Лаки допускает страшную ошибку. Он напряженно сказал:
— Слишком поздно, Лаки. Нам не удастся сбросить скорость для посадки. Придется двигаться по спиральной орбите, постепенно гася скорость.
— На это у нас нет времени, Верзила. Двигаемся прямо на Мимас.
— Пески Марса, это невозможно! Не на такой скорости!
— Надеюсь, сирианцы подумают точно то же.
— Но, Лаки, они будут правы.
Медленно заговорил Василевский.
— Не хочется этого говорить, Лаки, но я согласен с Верзилой.
— Нет времени для споров и объяснений, — ответил Лаки. И склонился к приборам.
Мимас на экране быстро увеличивался. Верзила облизал губы.
— Лаки, если ты считаешь, что лучше так, чем сдаваться сирианцам, я согласен. Я с тобой. Но, Лаки, если мы все равно погибнем, то лучше погибнуть сражаясь. Прихватим с собой парочку этих мерзавцев.
Василевский сказал:
— Я снова на его стороне, Лаки.
Лаки покачал головой и ничего не ответил. Руки его быстро двигались, и Верзила не мог рассмотреть, что именно он делает. Скорость по-прежнему падала слишком медленно.
Василевский протянул руку, будто собираясь оттащить Лаки от приборов, но Верзила быстро положил руку ему на запястье. Он мог бы быть убежден, что их ждет смерть, но в нем жила упрямая вера в Лаки.
Они падали так стремительно, что ни один корабль, кроме «Метеора», этого бы не выдержал. Мимас продолжал расти, а скорость была все еще очень велика.
На большой скорости «Метеор» врезался в поверхность Мимаса.
