На следующий день незадолго до двух часов Лаки вошел в кабинет доктора Певерейла.

Все уже собрались. Доктор Певерейл сидел за своим старым загроможденным столом, он приветливо кивнул, и Лаки серьезно ответил:

— Добрый день, сэр.

Все очень напоминало вечер банкета. Здесь, конечно, был и Кук; как всегда, он выглядел озабоченно и чуть больше обычного осунулся! Сидел он в большом кресле справа от доктора Певерейла, а Верзила почти утонул в таком же кресле слева.

Был здесь и Майндс, его худое лицо мрачно дергалось, он сплетал и расплетал пальцы и изредка начинал стучать ими по коленям. Рядом с ним сидел флегматичный доктор Гардома, он неодобрительно взглянул на вошедшего Лаки. Присутствовали и все старшие астрономы.

В сущности, отсутствовал лишь один человек из тех, что были на банкете. Эртейл.

Доктор Певерейл сразу начал в своей вежливой манере:

— Мы можем начинать. Вначале несколько слов для мистера Старра. Я слышал, что Верзила назвал предстоящую процедуру судом. Пожалуйста, будьте уверены, что это не так, Если суд и состоится — а я надеюсь, этого не будет, — то пройдет он на Земле с участием квалифицированных судей и с соблюдением всех требований закона. Мы просто собираем данные для отчета Совету Науки.

Доктор Певерейл переложил несколько предметов на своем столе и сказал:

— Позвольте объяснить, почему необходим подробный отчет. Во-первых, благодаря смелой вылазке мистера Старра на солнечную сторону саботажник, мешавший осуществлению проекта доктора Майндса, остановлен. Он оказался роботом сирианского производства, теперь он полностью выведен из строя. Мистер Старр…

— Да? — спросил Лаки.

— Вопрос настолько важен, что я взял на себя смелость расспросить вас, когда вас только привезли и вы находились в полубессознательном состоянии.

— Я хорошо помню это, — ответил Лаки.

— Не подтвердите ли некоторые свои ответы для протокола?

— Хорошо.

— Прежде всего, есть ли другие роботы в этом деле?

— Робот об этом ничего не говорил, но я думаю, что других нет.

— Но он не говорил, что действует на Меркурии в одиночку?

— Нет.

— Значит могут быть и другие?

— Не думаю.

— Это только ваше мнение. Робот не говорил, что других нет?

— Не говорил.

— Хорошо. Сколько же сирианцев участвуют в этом?

— Робот не сказал. Ему приказали не говорить об этом.

— Он сказал, где размещается база сирианцев?

— Он не говорил об этом и вообще не упоминал сирианцев.

— Но ведь он сирианского производства?

— Он признал это.

— Ага! — Доктор Певерейл невесело усмехнулся. — В таком случае очевидно, что на Меркурии есть сирианцы и что они действуют против нас. Совет Науки должен быть немедленно извещен об этом. Нужно организовать поиски, и если они окажутся безрезультатными и сирианцы успеют покинуть планету, должны быть приняты дополнительные меры против сирианской опасности.

Кук беспокойно вмешался:

— Есть еще вопрос о туземной меркурианской жизни, доктор Певерейл. Совет должен быть информирован и об этом. — Он обратился ко всем присутствующим. — Вчера мы захватили одно такое существо, и…

Старый астроном раздраженно прервал его.

— Да, доктор Кук, Совет будет проинформирован об этом. Тем не менее самый важный вопрос — опасность со стороны сирианцев. Остальными вопросами придется пожертвовать во имя непосредственной опасности. Например, я считаю, что доктор Майндс должен отказаться от осуществления проекта «Свет», пока Меркурий не станет безопасным для землян.

— Подождите! — сразу воскликнул Майндс. — Сюда вложено столько денег, сил и времени…

— Я сказал, пока Меркурий не будет в безопасности. Я не предлагал навсегда отказаться от проекта «Свет». И поскольку самое важное — вопрос безопасности, нужно, чтобы сенатор Свенсон не ставил нам палки в колеса из-за этого проекта.

Лаки сказал:

— Вы хотите дать сенатору козла отпущения в виде Верзилы, связанного по рукам и ногам. А пока он будет цепляться к Верзиле, можно будет обезопасить Меркурий от сирианцев.

Астроном поднял свои седые брови.

— Козел отпущения, мистер Старр? Я только представлю факты.

— Ну, давайте, — сказал Верзила, беспокойно ерзая в кресле. — Вы получите все факты.

— Хорошо, — сказал доктор Певерейл. — Начнем с центральной фигуры, если не возражаете. Будьте добры, расскажите своими словами, что произошло между вами и Эртейлом. Рассказывайте своими словами, но я оценил бы краткость. И помните, это расследование записывается на пленку.

Верзила спросил:

— Хотите, чтобы я поклялся?

Певерейл покачал головой.

— Это не формальный суд.

— Как хотите. — И с поразительной бесстрастностью Верзила рассказал всю историю. Начиная с насмешек Эртейла по поводу его роста, потом происшествие в шахтах и наконец дуэлью. Он не упомянул только об угрозах Эртейла в адрес Лаки и Совета.

Следующим выступил доктор Гардома; он подтвердил, что произошло при первой встрече Эртейла с Верзилой и описал для протокола сцену за банкетным столом. Потом начал описывать меры, которые были применены после возвращения Эртейла из шахт.

Он сказал:

— Эртейл быстро оправился от гипотермии. Я его не спрашивал о подробностях, а сам он ничего не говорил. Однако он спросил, что с Верзилой, а когда я ответил, что все в порядке, по его выражению можно было заключить, что его неприязнь к Верзиле не уменьшилась. Он не действовал так, будто Верзила спас его жизнь. Впрочем, могу по своим наблюдениям сказать, что Эртейлу вообще не свойственна была благодарность.

— Это только ваше мнение, — торопливо прервал доктор Певерейл, — и я рекомендую, чтобы мы не записывали подобные утверждения.

Следующим говорил Кук. Он сосредоточился на дуэли.

Он сказал:

— На дуэли настаивал Верзила. Я считал, что если по просьбе Верзилы в присутствии свидетелей установлю низкую силу тяжести, никакого вреда это не принесет. Мы могли бы вмещаться в случае необходимости. Я опасался, что если я откажусь, они будут драться без свидетелей, а это могло иметь серьезные последствия. Конечно, вряд ли могут быть более серьезные последствия, но этого я не ожидал. Признаю, что мне следовало посоветоваться с вами, доктор Певерейл.

Доктор Певерейл кивнул.

— Несомненно. Но самое главное: на дуэли настаивал Верзила и он же требовал низкой силы тяжести. Так?

— Да.

— И он уверял вас, что убьет Эртейла при таких условиях.

— Да, он выразился в таких словах. Я считал, что это просто фигуральное выражение. Я не думал, что он планирует убийство.

Доктор Певерейл повернулся к Верзиле.

— У вас есть какие-нибудь соображения?

— Да. И поскольку показания ждет доктор Кук, я хочу подвергнуть его перекрестному допросу.

— Мы не на суде, — удивился доктор Певерейл.

— Послушайте, — горячо сказал Верзила. — Смерть Эртейла не случайна. Это убийство, и я могу это доказать.

Тишина, наступившая после этого утверждения, длилась не больше минуты. За ней последовал хор голосов.

Верзила перекричал всех своим высоким голосом.

— Я настаиваю на перекрестном допросе доктора Кука.

Лаки Старр холодно сказал:

— Я предлагаю позволить Верзиле вести дело по-своему доктор Певерейл.

Старый астроном был в смятении.

— Я не думаю… Верзила не может… — он смолк.

Верзила сказал:

— Прежде всего, доктор Кук, откуда Эртейлу стал известен наш с Лаки маршрут в шахтах?

Кук покраснел.

— Я не знал, что ему был известен ваш маршрут.

— Он не пошел непосредственно за нами. Он пошел параллельно, как будто хотел выйти к нам в спину, когда мы будем уверены, что мы одни и никто за нами не следит, Чтобы это сделать, он должен был точно знать наш маршрут. Этот маршрут мы обсуждали с Лаки при вашем участии. Больше никого не было. Лаки Эртейлу не говорил, я тоже. Кто же говорил?

Кук огляделся в поисках помощи.

— Не знаю.

— Разве не ясно, что это вы?

— Нет. Может, он подслушал.

— Невозможно подслушать пометки на карте, доктор Кук… Но оставим это пока. Я дрался с Эртейлом, и если сила тяжести оставалась на уровне Меркурия, он и сейчас был бы жив. Но она такой не осталась. Она неожиданно подскочила до земного уровня и именно в тот момент, когда могла убить Эртейла. Кто это сделал?

— Не знаю.

— Вы первым оказались возле Эртейла. Что вы делали? Хотели удостовериться, что он мертв?

— Я протестую. Доктор Певерейл… — Кук повернул побагровевшее лицо к своему шефу.

Доктор Певерейл возбужденно спросил:

— Вы обвиняете доктора Кука в убийстве Эртейла?

Верзила ответил:

— Послушайте. Неожиданное изменение силы тяжести повалило меня на землю. Когда я встал, все либо тоже вставали, либо еще лежали. Когда тебе на спину без предупреждения обрушатся от 75 до 150 фунтов, вставать не торопишься. Но Кук встал. Он единственный удержался на ногах и успел подойти к Эртейлу и нагнуться к нему.

— И что это доказывает? — спросил Кук.

— Это доказывает, что вы не упали, когда сила тяжести выросла, иначе вы не смогли бы оказаться возле Эртейла. А почему вы не упали, когда возросла сила тяжести? Потому что ожидали, что она возрастет, и подготовились. А почему вы ожидали этого? Потому что именно вы подняли рубильник.

Кук повернулся к доктору Певерейлу.

— Я подвергаюсь преследованию. Это безумие.

Но доктор Певерейл смотрел на своего заместителя, пораженный ужасом.

Верзила сказал:

— Я попробую восстановить происшедшее. Кук действовал совместно с Эртейлом. Только таким способом Эртейл мог узнать о нашем маршруте по шахтам. Возможно, Эртейл шантажировал его. И Кук мог избавиться от него, только убив. Когда я сказал, что мог бы убить этого подонка при низком тяготении, я, должно быть, подал ему идею. И когда мы начали драться, он стоял у рубильника. Вот и все.

— Подождите, — настойчиво, почти задыхаясь, сказал Кук, — это все… это все…

— Не нужно полагаться только на мои слова — продолжал Верзила. — Если я прав, у Эртейла должны быть записи, пленки или фильм, с помощью которых он держал Кука за глотку. В противном случае Кук не пошел бы на убийство. Поэтому нужно осмотреть вещи Эртейла. Найдете доказательства, и все будет решено.

— Я согласен с Верзилой, — сказал Лаки.

Доктор Певерейл в замешательстве сказал:

— Это единственный способ решить дело, но как…

Из Хэнли Кука, казалось, выпустили воздух; он сидел бледный, потрясенный беспомощный.

— Подождите, — тихо сказал он — Я все объясню.

Все лица повернулись к нему. Худые щеки Хэнли Кука покрылись испариной. Руки, которые он поднял в умоляющем жесте, сильно дрожали. Он сказал:

— Эртейл пришел ко мне вскоре после своего прибытия на Меркурий. Он сказал, что расследует деятельность обсерватории. Сказал, что у сенатора Свенсона есть доказательства неэффективности и бесполезных трат. Сказал, что доктор Певерейл должен уйти в отставку; что он старик и не справляется больше с обязанностями. Он сказал, что логичной заменой ему буду я.

Доктор Певерейл, который с изумленным видом слушал его, воскликнул:

— Кук!

— Я с ним согласился, — мрачно продолжал Кук. — Вы действительно старик. Я всем занимаюсь, а вы заняты только своей сирианской манией. — Он снова повернулся к Лаки. — Эртейл сказал, что если я помогу ему в его расследовании, он позаботится, чтобы следующим директором стал я. Я поверил ему: все знают, что сенатор Свенсон влиятельный человек. Я дал ему много информации. Кое-что в письменном виде и с моей подписью. Он сказал, что это ему нужно для законного оформления дела. А потом… а потом он начал шантажировать меня этой информацией. Оказалось, что его интересуют проект «Свет» и Совет Науки. Он хотел, чтобы я использовал свое положение и стал его личным шпионом. Он совершенно ясно дал понять, что в противном случае представит все доказательства того, что я делал, доктору Певерейлу. Это означало бы в лучшем случае конец моей карьеры. Мне пришлось шпионить для него. Пришлось сообщить ему сведения о маршруте Старра и Верзилы в шахтах. Я сообщал ему все, что делает Майндс. И каждый раз, как я передавал ему новую информацию, я все больше попадал в его власть. И понял, что рано или поздно он сломает меня, как бы я ни старался. Я подумал, что единственный способ избавиться от него — это убить. Если бы только знать, как… И тут появляется Верзила со своим планом драки при низкой силе тяжести. Он был уверен, что сможет перебросить Эртейла. И я подумал, что могу… Шансов один на сотню, может, один на тысячу, но что я теряю? Поэтому я остался у контроля псевдогравитации, ожидая возможности. Она настала, и Эртейл умер. Все сработало отлично. Я думал, что сойдет за несчастный случай. Даже если Верзила попадет в беду, Совет вытащит его. Никто не пострадает, кроме Эртейла, а он это заслужил сто раз. Вот и все.

Последовало напряженное молчание. Наконец доктор Певерейл хрипло сказал:

— В данных обстоятельствах, Кук, вы освобождаетесь от своих обязанностей и будете находиться под ар…

— Эй, подождите, подождите! — закричал Верзила. — Это еще не полное признание. Послушайте, Кук, ведь вы во второй раз пытались убить Эртейла?

— Во второй раз? — Кук поднял на него трагический взгляд.

— Ну, поврежденный костюм. Эртейл предупредил, чтобы мы его проверили, значит он знал, что мы обнаружим. Он старался убедить нас, что это дело Майндса, но Эртейл был лживым подонком, и ни одному его слову нельзя верить. Я говорю, что вы таким образом пытались убить его, но он вас поймал и заставил перенести костюм в нашу комнату. Потом предупредил нас, чтобы мы поверили, что он на нашей стороне, и чтобы настроить против Майндса.

— Нет! — закричал Кук. — Я не имею отношения к костюму. Никакого.

— Мы не собираемся верить, — начал Верзила.

Но тут встал Лаки Старр.

— Все в порядке, Верзила. Кук не имеет отношения костюму. Можешь ему поверить. Тот, кто отвечает за повреждение костюма, отвечает и за робота.

Верзила недоверчиво смотрел на своего друга.

— Ты имеешь в виду сирианцев, Лаки?

— Нет, — ответил Лаки. Никаких сирианцев на Меркурии нет. И никогда не было.