Глава 5
– Мне кажется, Петр Александрович, я знаю, как найти определенную сумму денег для вашей фабрики.
Руслан улыбался довольно, как сытый кот.
– Ну и каким же образом вы рассчитываете это сделать, господин из будущего?
Улыбка померкла:
– Петр Александрович, я бы не хотел…
– Я понимаю. Но мы сейчас в моем кабинете одни.
Руслан и Фрезе на самом деле были одни в кабинете фабриканта: девчонки Лазаревича после вчерашней экскурсии по Питеру объявили выходной и засели в гостиничном номере.
– Так вот, деньги… Мы сделаем следующее…
Руслан выдержал паузу.
– Мы возьмем мой автомобиль, разберем его на части и каждую отдельную часть ПРОДАДИМ.
Фрезе погладил бородку:
– Думаете, мы сможем на этом выручить больше, чем за целый автомобиль?
– Несомненно. Ведь сам автомобиль мы продавать не будем.
– Продать части, не продавая целое?
В глазах фабриканта мелькнуло непонимание, тут же сменившееся работой мысли.
Этим умный человек отличается от глупого. Глупец, услышав что-то непонятное, ждет, пока ему объяснят. Умный – сам пытается найти ответ.
Фрезе откинулся на спинку кресла и щелкнул пальцами:
– Патенты.
По Садовой улице, весело насвистывая, шагал молодой человек. Светловолосый, с аккуратной короткой бородкой, в котелке, в модном костюме – слегка провинциальном, но не будем портить ему настроение, – он шел, улыбаясь встречным дамам и жмурясь от неяркого осеннего солнца.
Все получилось. Все получилось.
Пусть пока получилось далеко не «все», но Руслан – а это был, разумеется, он – не унывал.
Да, Фрезе заинтересовался идеей патентов. Но только заинтересовался. Да, это долго и не решает всех проблем фабрики – а Руслан уже начинал считать ее своей родной, – да, нужно обдумать и решить еще многое и многое. Но кто обещал, что все получится без труда? Тут главное – уцепиться за предоставленный судьбой шанс, хоть пальцами, хоть зубами, и потихоньку подтянуть его к себе. Начнем с малого, а там…
А там такое количество пока не решенных проблем, что просто страшно. Взять хотя бы бензин.
В УАЗе осталось от силы литров десять. Где взять? Автомобиль без бензина – куча металла. Большая, но малополезная.
Где в 1910 году можно найти бензин Аи-92? Или хотя бы А-76, машина съест.
Вот задачка…
Нет, бензин тут, разумеется, есть. Те же автомобили, которые проезжают мимо, они же на чем-то ездят. Вот только насколько их бензин подойдет?
Какое у здешних бензинов октановое число, сиречь детонационная стойкость? И где взять бензин, если то, на чем ездят здешние, не подойдет?
Кто ищет – тот найдет.
Руслан резко остановился и повернулся к круглой афишной тумбе. Закрутил в пальцах тросточку и ткнул набалдашником в висящую афишу.
«Всероссийский праздник воздухоплавания».
Цепочка была проста. Воздухоплавание – самолеты – авиация – авиационный бензин. Здешние этажерки летали со скоростью меньшей, чем в наши дни горячие головы носятся по улицам города, так что можно предположить, что авиационный бензин – то, что нужно.
Что у нас там в афише написано? Так-так-так…
На Комендантском аэродроме… С восьмого сентября… А у нас сегодня что? Так-так… Девятое. Значит, вчера… Две авиационные недели… Аэропланы… Монгольфьеры… Дирижабли… И другие увеселения почтенной публики…
Набалдашник пристукнул по афише.
Сейчас, днем, там наверняка толпы народа, через которые к летчикам и не протолкнешься. А вот вечером… Впрочем, сто процентов там и вечером нет спасения от любопытных. Как бы в шею не погнали… А с другой стороны, попытка не пытка. Съездить, посмотреть, разведать обстановку. Бензин ему нужен не сегодня и даже не завтра.
Можно будет девчонок с собой взять…
Довольный собой, Руслан отправился дальше по улице. Обычный молодой человек, ничто не выдавало в нем пришельца из будущего.
Никто – и он сам – не замечал, что у Руслана две тени.
Одна, как и полагается всякой благопристойной тени, стелилась под ногами, скользила по стенам домов, ломаясь на углах, сливаясь с тенями других прохожих.
Вторая шла по противоположной стороне улицы и на первый взгляд не отличалась от других людей, фланирующих по Садовой. Однако это была именно тень. Тень.
Она неотрывно следовала за Лазаревичем.
Из сумочки молоденькой девушки, стучащей каблучками по известняковым плитам тротуара, выпала плоская книжечка формата паспорта, раскрывшись в полете и мелькнув желтыми страницами.
– Барышня, вы обронили. – Руслан, идущий сзади, подхватил предмет с тротуара и позвал девушку.
Девушка обернулась, сдула с серых глаз рыжий локон.
– Благодарю. – Она мило улыбнулась розовыми губками.
Руслан протянул ей книжицу, взгляд скользнул по фотографии, неразборчивым рукописным записям, заголовку «Заменительный билет и смотровая книжка» и зацепился за четко напечатанные слова «…билет выдан проститутке…».
Проститутка?!
Видимо, в лице Руслана что-то изменилось. Девушка – проститутка?! – побледнела так, что на носу выступили веснушки, потянула билет – проститутка?! – выдернула его из рук Руслана и быстро пошла, почти побежала прочь.
Лазаревич, ошалело стоявший на тротуаре, смотрел ей вслед. Нет, он не относился к «жрицам любви» с презрением, в принципе каждый сходит с ума по-своему, но как-то сразу вспомнились рассказы доктора Быкова о поголовном сифилисе. Возникло острое желание вымыть руки. С мылом. И хлоркой.
Он покачал головой и двинулся дальше.
Тень помедлила и последовала за девушкой.
Нет, ну надо же, проститутки. Понятно, конечно, что эта «профессия» неискоренима и была всегда, но как-то уж… Безбожные большевики с проституцией боролись, пусть иногда формально, а на Святой Руси им выдавали разрешения на работу. Может, еще и налоги с них собирали? Бред…
Руслан остановился. Улица закончилась широкой площадью. Церковь с высокими шпилями, увенчанными крохотными куполами. Крытые здания рынка. Мимо прокатился трамвайчик, прозвенев.
– Прошу прощения. – Руслан обратился к солидному господину в черном пальто и шляпе. – Я иностранец. Что это за площадь?
– Сенная, – важно произнес господин, как будто именно он купил всю эту площадь с прилегающими территориями.
Сенная? Ну да, вон то здание, желтое, с колоннами и треугольным фронтоном Руслан помнил: здесь поблизости жил его приятель, а вон там был вход на станцию метро «Сенная площадь». Похоже, за сто лет площадь сильно изменилась.
Руслан с легким недоумением огляделся.
«Вообще – какого черта я сюда вышел?»
Девушка по имени Элен – на самом деле Ленка Горчихина из села Зарубище Нижегородской губернии – уже выбросила из головы чрезмерно брезгливого господина, с которым столкнулась на Садовой. У нее было много других поводов поразмыслить.
«Может, в бланковые перейти? – думала она. – С девчонками, конечно, веселее, но мадама уже надоела. Три рубля из четырех ей отдай, десять клиентов за сутки обслужи, и халтурить не вздумай… Да еще этот доктор два раза в неделю лазает своими руками… Бланковых он хотя бы раз в неделю осматривает… Денег меньше, так и работы поменьше… С каким бы котом договориться?»
Элен-Ленка привычно прокляла тот день, когда поддалась уговорам старой подружки Машки-Марианны и пошла в бордель мадам Эжени. Мол, паспорт на желтый билет поменяй и живи в свое удовольствие, лежи, ножки раздвинув, да присматривайся, за кого из клиентов замуж выйдешь. Ага, замуж… Студенты, основная клиентура Ленки, что-то не горели особым желанием брать замуж, «работа» была вовсе не такой легкой, как представлялось до ее начала, да и поменять обратно билет на паспорт оказалось невозможно. Нет уж, девонька, упала так упала. И даже Машке глаз не выцарапаешь: перенюхала та кокаина, давно уже на кладбище свезли…
Элен свернула в грязную подворотню. Сейчас подняться на третий этаж, в каморку, которую она снимала с одной из «коллег», сесть в продавленное кресло и заснуть… Элен не могла спать на кровати, ей все время казалось, что сейчас начнется «работа».
– Подожди, – раздалось сзади. Девушка подпрыгнула и обернулась.
В округлом светлом проеме подворотни чернел силуэт человека. Это была Русланова Тень, но Элен об этом, естественно, не знала. Она подобралась, готовясь бежать. Много тут ходит охотников за бесплатным…
Незнакомец, лица которого было не разобрать, подошел поближе:
– Сколько за час? – безошибочно угадал он профессию.
– Два рубля. – Элен завысила свои расценки в два раза: ее бордель был второй категории.
– Три, – лениво произнес Тень.
– Чего три?
– Три рубля и на квартире. – В пальцах клиента шелестнула зеленая бумажка.
– Пойдем.
«Точно, в бланковые пойду», – думала девушка, отпирая дверь квартиры.
Незнакомец ей понравился: одежда простая, но не из самых дешевых, платит сразу, комнату брезгливо не оглядывает, смотрит спокойно… Она присела на кровать.
– Ложись, – произнес клиент. – Так удобнее…
Элен картинно распростерлась по покрывалу:
– Одежду снимать?
– Не надо.
– Эй, только не рвать!
– Не буду. – Клиент присел на край кровати.
– А что будем? – игриво повела глазами девушка.
Ножа, извлеченного из голенища, она не увидела. А потом было поздно.
Лицо несостоявшегося клиента до последнего оставалось спокойным. Он вынул нож из тела мертвой проститутки, отер клинок и спрятал обратно в сапог. Раскрыл сумочку и забрал обратно свою трешницу.
Тень постоял, покачиваясь с пятки на носок и глядя на зарезанную девушку.
– Не то, – констатировал Тень. – Не то.
Руслан, который ничего не подозревал о происшедшем в маленькой квартирке на третьем этаже доходного дома, успел добраться до гостиницы, расцеловаться с женой и дочкой, успевшими соскучиться, пообедать, найти таинственно пропавшего Медного всадника – оказывается, чтобы выйти к нему, Адмиралтейство нужно было обойти справа, а они вчера прошли слева, и между ними и памятником оказался парк.
После прогулки по парку и рассмотрения памятника Руслан предложил своим девочкам съездить посмотреть на летчиков. Анюта захлопала в ладоши и согласилась, а вот Юля заявила, что собирается прогуляться по городу. Посмотреть на достопримечательности. На Зимний дворец, например. На Адмиралтейство, на Главный штаб…
– Вота, господин, поле, где, значитца, летают, – указал кнутом извозчик, на котором Руслан с дочерью приехали к аэродрому.
Аэродром и в самом деле больше заслуживал названия «поле»: ровная площадка, поросшая вытоптанной травой. Вдалеке виднелись низкие ангары.
– Ой, папа, смотри, воздушный шар!
Над землей, неподалеку от ангаров, покачивался круглый шар с разрывающей шаблон надписью «Треугольник». Капитан Очевидность в легком недоумении.
Шар – это хорошо. Вон как глаза у Анюты горят. Интересно, здесь детей на шаре катают? Так вот, шар – это хорошо. Но налицо проблема: летает эта туша безо всяческого бензина.
– А где здесь самолеты? – спросил Руслан у извозчика.
– Кто?! – выпучил тот глаза.
– Самолеты… – несколько растерялся Руслан.
– Ну, – пришла на помощь Аня, – на которых летчики летают…
Судя по дикому взгляду, слово «летчики» извозчику было также незнакомо.
– Ну, – терпеливо разъяснила Аня непонятливому дядьке. – Такие…
Она раскинула руки и загудела: «У-у-у!»
– Аэропланы, что ли?
Вот так и палятся пришельцы. Самолет здесь есть только в сказках – ковер-самолет, – да еще, кажется, ткацкий станок с таким названием. А слово «летчики» придумал поэт Велимир Хлебников. Или еще придумает.
– Авиаторы. Нам нужны авиаторы.
Извозчик все еще косился, поэтому Руслан счел нужным уточнить:
– Мы иностранцы. Мы плохо говорим по-русски.
– Шпрехен зи дойч, нихт ферштейн, – подтвердила Аня.
Руслан с Аней подъехали поближе к ангарам и пошли пешком к кучке людей, столпившейся у распахнутых ворот.
– Мне бы кого-нибудь из ле… авиаторов увидеть, – обратился он к молодому парню в черной куртке, от которого отчаянно пахло чем-то химическим. Но не бензином.
– Газетеры? – бросил парень.
– Особенно дочь. Акула пера.
Парень взглянул на девочку:
– Детей не катаем.
– Мы не кататься.
– И никого не катаем. Ветер. Завтра приходите.
– Мне…
– И на аэропланы посмотреть не пускаем.
– Слушай, парень, – лопнуло терпение у Руслана, – я в гробу видел ваши летающие этажерки. Мне нужен авиатор. Любой, я все равно никого из них не знаю. Где. Мне. Его. Найти?
Парень ошалело посмотрел на Лазаревича, как в наши дни посмотрели бы на человека спросившего: «Киркоров? А кто это?»
– Вон к господину капитану подойдите.
– Пойдем, Аня.
Они вдвоем подошли к стоявшему у высокого шеста человеку в длинной кожаной куртке и фуражке, больше похожей на морскую, чем на летчицкую. Человек стоял спиной, рассматривая висящий на макушке шеста огромный чулок в черно-белую полосу. Чулок покачивался под порывами ветра.
«Интересно, – подумал Руслан, – капитан – это «ваше благородие» или нет? Не обидится ли он, если я к нему как-то неправильно обращусь? А, к черту…»
– Добрый вечер, господин капитан.
Человек оглянулся. Молодой, пожалуй, ровесник Руслана. Дружелюбный взгляд с легким прищуром, светлые усы щеточкой.
– Лазаревич Руслан Аркадьевич, мебельные мастерские в Нью-Йорке. Моя дочь Анна.
Летчик – авиатор! – пожал протянутую руку:
– Капитан Мациевич.
