16. Вместо эпилога, или дорога на запад ведет на восток

— Дзынь! — едва слышно мигнуло двоеточие на новомодных электронных часах. И опять: — Дзынь! — вспыхнули гипнотизирующие зеленый точки. Погасли, и снова: — Дзынь! Ленивое течение мысли принимало факт прямо, как есть, и только где-то на самой грани восприятия раздражающим червяком копошилось понимание абсурдности происходящего. Наконец, здравый смысл, закаленный полустолетием далеко не простой жизни, взял верх, Тадао Касио раздраженно потряс головой, откидывая дремоту, и бросил взгляд за окно веранды. Всего несколько минут сумело украсть удобное, сделанное в заокеанских традициях кресло, но погода успела разительно поменяться. Невесть откуда набежали облака, плотной пеленой закрыли по зимнему яркое, но уже клонящееся к закату солнце. Казалось, небольшой сад успел подернуться легкой синеватой дымкой. Только вдали, у дороги ветер играл с ярко-красными метелками момиджи.

— Пора бы ему уже облететь! — усмехнулся своим мыслям Тадао.

— Дзынь! — опять напомнил о себе странный звук. — Дзынь!

Но в нем уже не было никакой мистики. Нелепое соцветие алоэ, больше похожее на поросший небольшими розовыми лепестками огурец на длинной, почти метровой ножке, умудрилось попасть в какой-то особенный поток воздуха, и теперь раскачивалось в нем как настоящий метроном, ударяясь в стекло.

Тадао сунул ноги в растоптанные фетровые тапки, поплотнее запахнул халат, и недовольно кряхтя пошел во двор – переставлять надоедливое растение. Хотя надо признать – пятидесятилетний владелец и директор не самой последней в Японии фирмы по изготовлению калькуляторов был рад любому делу, вернее сказать, он просто устал ждать. Братья Тосио и Кадзуо уехали в аэропорт Ханеда встречать младшего, Юкио из дикого и непонятного СССР, и вот задерживаются, не иначе, самолет Аэрофлота умудрился выбиться из графика где-то над бескрайней советской тайгой. На секунду мелькнул страх, но глава семьи усилием воли подавил желание дозвониться до диспетчерской – мужчине в его положении не подобает проявлять несдержанность даже в мыслях.

Тяжелый, полный мокрой земли горшок поддался с трудом, только сильным рывком Тадао смог отодвинуть алое подальше от стены. В спине что-то явственно хрустнуло, так что разогнуться удалось с немалой болью. Не иначе, напомнило о себе тяжелое детство, проведенное за токарным станком, а может и юность. Впрочем, тогда, можно сказать, повезло – в армию не взяли по здоровью, да и заказы от военных были такие выгодные, что удалось выкупить сарай-мастерскую, и в нее токарный да фрезерный станок… Еще и на женитьбу хватило. Немного позже – пустяковое на первый взгляд изобретение кольца-мундштука позволило купить недорогой дом, пусть в районе нелепой послевоенной застройки, но все же с участком земли в целых четыре унэ.

По-хорошему, владельцу фирмы с тремя сотнями сотрудников можно было бы подобрать что-то получше, тесновато стало с сыном и тремя дочерьми, но… Тадао привык к своему скромному жилищу на окраине Токио. Да и не до переездов последнее время, только, казалось все наладилось с релейными калькуляторами, компактная, всего на сто двадцать килограмм, модель «Casio 14А» была настолько хороша, что легко продавалась дороже конкурентов, и вдруг в 1965 году «как отрезало», всем стали нужны только полупроводниковые системы. Напрасно менеджеры фирмы пытались объяснить заказчикам, что проверенная временем технология все еще «надежнее и дешевле» — продукция так и осталась пылиться на складе, едва не поставив крест на существовании Casio Computer, Ltd.

Тогда, три года назад, братья Касио «вытянули» свой бизнес почти чудом, днем выполняли чужие заказы на субподряде, а по вечерам – тайно, чтоб не отпугнуть последних клиентов, разрабатывали новый калькулятор. Можно сказать, повезло, при всех недостатках потребители приняли новую «машинку» благосклонно, а уже развернутая сеть из 50-ти точек продаж позволила выпутаться из кредитных тисков до того, как банки разобрались в ситуации и отказали в деньгах. Даже больше – в позапрошлом году удалось выйти на рынок Австралии и Швейцарии, причем первый заказ там сделал советский «Wozkhod Handelsbank». Но передняя повозка перевернулась – задней предупреждение, и Тадао стал очень внимательно следил за техническими новинками во всем мире.

Не напрасно – показанный Texas Instruments в конце прошлого года прототип карманного микрокалькулятора «Cal-Tech» поставил крест на большей части планов. А все из-за идеи специального чипа, который мог заменить собой почти все элементы устройства. В результате резко снижались габариты, энергопотребление становилось смешным, на столько, что хватало батареек, цена падала раза в два, скорее всего, ниже $400, и… Фактически, за производителем оставался только дизайн, да малая толика прибыли «за кнопки и корпус». Не смертельно в плане финансов, но половину оборудования фабрики можно смело продавать за бесценок. И самое обидное, впору своими руками уничтожать гордость – отдел разработки!

Ответ нашелся – брат Тосио сумел «впихнуть» в настольный корпус целых десять печатных плат с четырьмя сотнями транзисторов и полутора тысячами диодов, создав таким образом очень маленькую ЭВМ, или программируемый калькулятор Casio AL-1000, судя по всему, первый и единственный в мире. Кроме четырех арифметических действий он имел несколько ячеек памяти, мог работать по программе в целых 30 шагов, и, главное, имел интерфейс ввода-вывода для подключения пишущей машинки. Так что к лету 1968 года, казалось, бизнесу братьев Касио ничего не угрожало. Даже паника от заокеанских инноваций улеглась, чипы от Texas Instruments забуксовали в патентных тяжбах далекой Америки. Конкуренты тоже не очень торопились, Mostek говорил о двух годах на разработку, Rockwell вообще не желал ввязываться в гонку, и налегал на универсальные микросхемы логики, которых на калькулятор требовалось десять-двенадцать штук. Так что миниатюрные калькуляторы ожидались всеми, но… никак не раньше 70-го года.

Все перевернула маленькая заметка в Popular Mechanics со скромным названием «First Lightning», которая с отдающей дешевой желтизной размахом практически прямо сравнивала изготовленную в СССР рекордно большую интегральную схему, предназначенную для успевших обрести немалую мировую известность игровых автоматов «Денди», с испытаниями первой советской атомной бомбы. С одной стороны, это казалось вполне обоснованным, Советский Союз не просто добился серьезного прорыва в области полупроводниковой техники, но демонстративно выставил его на показ, наплевав на привычную глухую секретность. По слухам, несколько экспертов ЦРУ с треском и свистом вылетели со службы, и правильно – недосмотрели, проморгали.

Но с другой стороны, специалисты были далеки от паники. Для промышленности США показанный коммунистами результат скорее можно назвать «вчерашним днем», максимум сегодняшним, но уж никак не будущим. Военные, особенно US Air Force, давно используют подобные «сверхчипы» в своей технике. Но для коммерческого использования интеграцию целых пяти тысяч транзисторов на один чип признавали делом чрезвычайно дорогим и невыгодным, а вложенные в разработку сотни тысяч долларов – «экономическим безумием». Впрочем, последнее никого особенно не удивляло, весь проект «Денди», с самого начала, эксперты признавали лежащим вне экономики, простой политической демонстрацией способности коммунистического режима добиться успеха в любой отрасли.

Так что единственной пострадавшей стороной по-прежнему признавались производители игровых автоматов, конкурировать с ресурсами целой страны им было явно не под силу. Крутись в этом бизнесе большие деньги – дело могло дойти до лоббирования специальных пошлин, но… Кого всерьез волнуют такие мелочи? Даже сроки поставки «Денди» с рекордной схемой и их цена рассматривались скорее в конспирологическом ключе, как косвенный признак готовности СССР к массовому выпуску элементов сверхбольшой интеграции для военных нужд.

Однако, в отличие от журналистов и «специалистов», Тадао Касио сразу увидел в «Денди-чипе» прямую угрозу своему бизнесу. Объемы продаж калькуляторов он знал прекрасно, и немало удивился тупости советских инженеров – вместо относительно малотиражной игры они просто обязаны были делать интегральную схему сначала для простого калькулятора, а потом и «тяжелого» программируемого. Или уже сделали. Или делают. Полгода, максимум год, и Casio Computer, Ltd со своим AL-1000 окажется в глубокой за…це! Хорошо, если СССР «замкнется» в себе, и не выпустит чипы на внешний рынок. А если они наладят выпуск калькуляторов? С игровым автоматом у них все получилось!

…Уже на следующий день Юкио Касио отправился в советское посольство, благо, после начала новой гражданской войны в Китае и окончательного решения вопроса «северных территорий» отношения между странами ощутимо «потеплели». Разобраться в ситуации следовало безотлагательно, на кону – выживание семейного бизнеса…

Со стороны улицы донеслись хлопки дверей автомобиля, и громкие голоса братьев.

— Папа, дядя Юки приехал! — ворвавшаяся в сад младшая дочь прервала воспоминания Касио-старшего. — Вот, подарил! — девушка гордо показала небольшую деревянную куклу-кокэси, расписанную непривычно яркими красками. — Совсем как в том советском кино, на которое мы ходили с женихом!

— Пойдем! — Тадао тяжелее обычного оперся на руку дочери, и поймав ее встревоженный взгляд, постарался отшутиться: — Старый у тебя отец стал, чуть стоя не заснул!

За ужином говорили больше о пустяках. Юкио делился впечатлениями о своем едва ли не месячном путешествии, яркие краски иного мира невольно пробивались через традиционную сдержанность. Самолеты, поезда, города, люди, их привычки и чувства – чтоб передать все подмеченные детали и отличия, нужно беседовать до утра, тем более племянница буквально засыпала его самыми разными вопросами типа: «а правда, что в Москве все женщины ходят в шубах из соболя?» или, наоборот, «когда летели над сибирской тайгой, много концлагерей видел?», «я читала, что у них за доллар расстрелять могут, как ты не испугался?».

Наконец, на низком столе остались только пиалы с ярко-салатным, по-зимнему обжигающим матча, взбитым в блендере с капелькой сока агавы. Пришла пора мужчинам вернуться к серьезным делам Casio Computer, Ltd.

Юкио открыл заранее вытащенную из чемодана невзрачную картонную коробочку, и аккуратно водрузил ее на середину стола.

— Так выглядят советские интегральные схемы, — он показал на полдюжины залитых в пластик узких DIP-корпусов и пару более крупных деталей из розовой керамики с круглыми металлическими крышками над кристаллом. — Вот это они называют микропроцессор, — Юкио достал большую из микросхем, любовно провел пальцем по аккуратно замотанным алюминиевой фольгой ножкам выводов, и передал старшему брату. — Скажу сразу самое важное, то, что ранее ускользало от нашего внимания…

— Ну не томи, брат! — не выдержал Кадзуо. — От твоих намеков мы места себе не находим, еще с тех пор, когда ты из Москвы позвонил на прошлой неделе!

— Это. Универсальное. Устройство! — с расстановкой, отдельными словами продекламировал Юкио. — Оно может работать по заданной программе, как самая настоящая ЭВМ! И напрямую использовать память объемом в полмиллиона бит!

В повисшей на секунду тишине было слышно, как Тосио с трудом сумел проглотить неосторожно отпитый матча. Инженеры пытались понять, как ответить на обычные вопросы – «как и зачем»? Первым сформулировал свой вариант Кадзуо:

— То есть оно может работать как разные устройства в зависимости от… Кстати, а как им управлять?

— Ты уверен, что правильно понял этих гайдзинов? — Тадао, как и подобает руководителю фирмы, начал с осторожного вопроса. — Ведь ранее подобное никто не предлагал.

— Именно так, — Юкио вытащил из коробки микропроцессор, и с легким шутливым поклоном вложил его в руки старшего из братьев. — Они засунули туда почти пять тысяч только транзисторов, так что чему удивляться? Надо добавить память, — Юкио достал из коробки интегральную схему в черном пластиковом DIP-корпусе, передал ее Тадао, — плюс устройства ввода-вывода и индикации, — еще два элемента оказались в руках главы фирмы, — и все, можно собирать настоящую ЭВМ!

— Это будет работать? Совсем как ЭВМ? — недобро прищурился Тосио. — Значит Тадао был прав, мой AL-1000 обречен?!

— Увы! — развел руками вернувшийся из СССР брат.

— И как же ей управлять?! — повторил свой вопрос Кадзуо. — Для клиента даже наш тысячник подчас слишком сложен! И так пришлось нанимать специальных консультантов, которые помогают подключать AL-1000 к другим устройствам, а уж сколько вопросов им задают по работе… Мне кажется, наши клиенты и трети потенциала калькулятора не используют, а что будет с этим, как его, микропроцессором?

— Точно так же, как ЭВМ, специальными машинными кодами, — Юкио явно ждал подобного вопроса. — Ты видел их игру «Тетрис»? — подняв пиалу, он дождался кивка брата, и немного отпив матча, продолжил: — Так вот, можно сделать нечто подобное, но для расчетчика или инженера.

— Кусо! — не выдержав, грубо выругался глава фирмы. — Чепуха какая-то! Бухгалтера в игры не играют, это же сколько ресурсов пропадет впустую!

— Невозможно! — вторил ему Тосио. — Чтоб пару чисел перемножить, ставить экран от телевизора и специальную программу? Дорого и бессмысленно!

— Можно и на обычные флуоресцентные трубки цифры выводить, — Юкио явно забавлял момент, в кои-то веки, он понимал ситуацию куда лучше родственников. — Вы же помните, что именно коммунисты изобрели три года назад эту технологию? И еще жидкокристаллические экранчики, они их делают в больших количествах для наручных часов. Впрочем, это не важно, применить микропроцессор для более простого калькулятора не слишком сложно, хотя и неоптимально по цене.

— Сколько он стоит? — чуть не хором задали вопрос старшие братья.

— Точную цену нужно обсуждать отдельно, но пока Советы ориентируются на $300.

— Остальные интегральные схемы очень дорогие? — ведущий разработчик Casio Computer пытался найти хоть какие-то аргументы «против». — Или…

— Ничего запредельного, — отмел сомнения Юкио. — Ввод-вывод в СССР еще не доделали до конца, и для управления флуоресцентными трубками нужно что-то специальное, но это все в сотню долларов уложится гарантированно.

— Что ж, производство тысячников надо сворачивать, у нас на это не более полугода, — подвел первый итог Тадао Касио. — С нашей розничной ценой под три тысячи долларов конкурировать с микропроцессорами невозможно в любом случае.

— Но без периферии мы их вдвое дешевле продаем! — Тосио пытался до последнего защитить свое детище. — Себестоимость вообще менее тысячи, с советскими микросхемами дешевле не сделать!

Ответом ему было молчание. Братья сочувствовали ведущему конструктору фирмы, но проигрыш был очевиден. Да и слишком жива была в памяти история с калькуляторами на реле, нереализованные остатки которых до сих пор лежали мертвым грузом на складе.

— Может быть всерьез займемся часами? — предложил Кадзуо, пряча глаза за пиалой. — Вроде у компании Seiko очень неплохо получается.

— Дорого очень! — парировал Тосио. — И все как с калькуляторами, вот-вот сделают специальную интегральную схему…

— На дизайне и производстве готовых изделий из чужих комплектующих тоже можно неплохо жить, — заметил глава фирмы. — В конце концов, мы же не изготавливаем диоды и транзисторы, почему вас это не задевает? Или… — Тадао резко напрягся, и перевел взгляд на младшего брата, — неужели коммунисты хотят делать все сами от начала и до конца?

— Вот тут начинается самое интересное, — вопрос начисто стер слабое подобие улыбки с лица вернувшегося из СССР инженера. — Продавать свои микросхемы и микропроцессоры Советы не хотят вообще. Но… — Юкио поднял руку, предупреждая возмущение и вопросы братьев. — Все гораздо более интересно, они там в Москве совсем не дураки, и прекрасно понимают, что их промышленность не справится с производством готовых калькуляторов и ЭВМ в мировом масштабе. Их многому научила история с настольными электронными часами, при очень удачном старте, конкуренты им не дали толком развернуться, а сейчас практически вытеснили совсем. Да и своих проблем у них хватает с избытком, только представьте, в Советском Союзе вовсю производят арифмометры, а за одним из ужинов, под водку – это типа очень крепкого саке – мне господин Конон, руководитель фирмы по продаже «Денди», по секрету рассказал, что с огромным трудом отговорили какого-то важного министра от покупки целого завода по производству логарифмических линеек! Кстати, мы с ним, можно сказать, подружились, чрезвычайно приятный человек, даже удивительно, и у него просто изумительный английский…

— Ты с темы-то не уходи! — приструнил рассказчика Тосио.

— Так вот, — ничуть не смутился Юкио, — они оказались очень странными коммунистами, и предложили организовать совместное производство. Но не у себя, и не в Японии, а в специальной свободной экономической зоне.

— Час от часу не легче! — на этот раз не выдержал уже Кадзуо. — Что за глупость?

— Проклятые коммунисты, что они себе позволяют?! — кулак Тосио едва не сломал столик. — Это же настоящий шантаж!

— СССР выделил на западе, недалеко от Ленинграда, кусок территории, размером примерно с Кюсю. Там сейчас огромная стройка, прокладывают дороги, возводят морской порт, аэропорт, жилые дома, отели, в общем, все очень серьезно. — Юкио, будто пытаясь показать свою значимость, не торопясь выпил остатки матча, и наконец выложил самое главное: — Так вот, в этой СЭЗ совершенно особые условия, своя полиция, отдельная упрощенная таможня, свободное хождение валюты, налоговая система – прямая калька с американской, только ставки более низкие, всего пятнадцать процентов от прибыли. И коммунисты хотят долю в компании не менее четверти, то есть блокирующий пакет. На этих условиях они согласны поставлять любые интегральные схемы практически без ограничений, пожалуй, единственное условие – сразу оплачивать пять процентов от их стоимости на счета поставщиков. Остальное можно проводить по разному, вплоть до товарного зачета в счет готовой продукции.

— Как тебя принимали? — неожиданно сменил тему руководитель Casio Computer.

— Не могу пожаловаться, — казалось, Юкио улыбнулся своим воспоминаниям. — Вполне нормальные люди, открытые, многие очень неплохо знают английский. Показывали Москву, Ленинград, даже сводили в Эрмитаж, это их главный музей.

— С кем ты общался в основном? — уточнил Тадао. — И чиновники какого уровня тебя принимали?

— Главным был товарищ Шокин, министр электронной промышленности! — не без гордости отчитался младший брат. — Принимал лично, говорили наверно около часа, переводчик даже устал. Он же вручил пакет документов для изучения.

— А ведь не так все и плохо, братья! — не удержался от восклицания глава фирмы. — Часто нас в США или Австралии к министрам приглашали?

— У соседа рис всегда белее, — недовольно буркнул Тосио. — И слишком уж много они обещают! Подозрительно очень.

— Министр тебя принял в самом конце поездки, или в начале? — отношения с чиновниками Тадао интересовали куда больше, чем техника.

— В конце… Конон сам предложил!

— Выходит, ваша встреча не спонтанная прихоть чиновника, а продуманный шаг бизнесмена, — глава Casio Computer откинулся на спинку кресла. — И этот Конон очень влиятельная фигура.

— Не только он! — запротестовал Юкио. — Мне показалось, очень многие руководители, ну, с кем я больше других общался, вхожи на самый верх их системы управления. Очень независимо себя ведут, говорят странные вещи, особенно меня удивил господин Воронов, он как-то тост поднял, «we have to have a millions device per month!» Вроде и улыбается, но… Мне кажется, он вообще ни секунды не сомневается, именно так и будет.

— Но ведь ты за ужином говорил, что в СССР все плохо с калькуляторами? — вмешался Кадзуо. — Я еще удивился, такой прорыв в интегральных схемах, и все из-за какой-то одной единственной игры. А теперь про миллион в месяц…

— Мне действительно показывали советские разработки, — Юкио аж поежился. — Удивительно и непонятно, Советы первыми в мире применили флуоресцентные индикаторы, но при этом у них один из заводов все еще производит калькулятор «RASA» с кошмарной стробоскопической индикацией, у нас бы он давно разорился. Наверно из-за политики, Воронов прямо так и сказал – «не обращайте внимания, Юкио-сан, это коммунисты так туземцев на окраинах спонсируют».

— И что, нет ничего современнее? — Кадзуо недоуменно поморщился. — Такого просто не может быть, просто они спрятали от тебя все интересное!

— Разумеется есть! Их новая «Электроника ДД» внешне очень похожа на Sharp Compet 22, а по конструкции даже посовременнее, русские не пожалели интегральных схем для настольной модели. Ее вполне можно продавать даже в США, вот только делают очень мало.

— А что же им мешает? — пришла очередь удивляться Тадао. — Ты же сам говорил, что они готовы производить интегральные схемы в любых объемах. Почему не делают для себя в первую очередь?

— Да хватает у них микросхем! — отмахнулся от проблемы младший брат. — Но по плану завод должен был выпустить в этом году только десять тысяч калькуляторов, потому что расчет кто-то производил без учета элементов высокой степени интеграции. Так что они и рады сделать в десять раз больше, но нет остальных комплектующих. И купить негде, у них на все план, распределение ресурсов нормировано.

— Неужели совсем нельзя самим выйти из положения? — презрительно хмыкнул Тосио. — Где-нибудь все равно нужное продают, Европа, США, да хотя бы у нас! Калькуляторы не кирпичи, самолетом возить недорого. А если что-то сделать особое – освободить территорию, поставить новое оборудование, обучить людей, уже через два-три месяца будет результат!

Слово за слово началась перепалка. Юкио пытался объяснить реальную ситуацию в СССР, как он ее увидел за время командировки. Братья сначала не могли разуметь, потом отказывались поверить в реальность описываемого планово-ведомственного кошмара. Когда оставался всего лишь один шаг до перехода на крик, в спор вмешался руководитель фирмы:

— Я правильно понимаю, что в Советском Союзе появился какой-то очень сильный коллектив со связями на самых верхних эшелонах власти? Они сосредоточили усилия именно на производстве чипов, и добились результата?

— Наверное, — Юкио с ощутимым трудом пытался перепрыгнуть новую тему. — Я не рассматривал ситуацию в таком аспекте. Но производство микропроцессоров действительно идет вообще без плана, его контролирует лично чуть ли не сам президент СССР.

— Выкладывай все! — тон руководителя Casio Computer не допускал возражений. — Подробно, не торопясь, и главное, не пытайся сам делать выводы!

Рассказ затянулся на несколько часов, дочь Касио-старшего успела несколько раз обновить матча в пиалах братьев. Наконец Тадао сосредоточенно потер лоб, и прервал Юкио.

— Изучим документы не торопясь. Если там все нормально, то почему бы и нет?

— Ты хочешь принять советское предложение? — удивился Тасио. — Вспомни, мы же вместе читали, как они в тридцатых обманули всех с концессиями. Кто помешает коммунистам сделать это снова?

— Ты мастер разбираться в электронных схемах, но о людях лучше судить мне, — не стал начинать новое обсуждение Тадао Касио. — Пока я не могу подтвердить фактами, но есть чувство, что в СССР нащупали что-то невероятно важное, и теперь там разгоняется гигантская ракета новых технологий. Скоро, очень скоро мир увидит нового Гагарина. Вы хотите встать с ним рядом? Еще не поздно!

Конец четвертой части.

Продолжение следует…