8 Страсти по матрасу и автопрому

После Нового года жизнь как-то сама собой свалилась в привычную колею. Неприятно царапнула только смерть Королева, про которую «Правда» писала 16-го января. Неужели Шелепин ничего не предпринял для его спасения? Никогда не питал иллюзий о политике, но чтоб в СССР все было настолько грязно? С другой стороны, достоверных деталей о болезни Сергея Павловича я не помню, может быть, действительно со здоровьем у него были такие проблемы, что лучшие врачи спасти не смогли.

Съездил с Катей на гражданскую панихиду в Колонный зал. Народу тьма, идут змеей с улицы. Почетный караул, цветы, речи… Ничего не скажешь, по части торжественных прощальных обрядов КПСС обходит православие с большим отрывом.

В МЭПе после пары наводящих вопросов выслушал несколько носящихся по коридорам слухов. Говорили, что Королева «зарезали» в больнице, не помогло даже то, что Шелепин лично предупреждал главного медика Советского Союза Петровского отнестись особо ответственно к предстоящей операции. У меня реально «отлегло» – выходит, мой куратор не живодер-политик, для которого нет ничего святого. Хоть что-то на самом деле сделал для спасения Генерального Конструктора.

С бытом и работой все более-менее нормально, человек такая скотина, ко всему привыкает. Тем более условия вполне сопоставимы с Россией 2010 года. Конечно, выбор вещей несопоставимо беднее, да по еде особых разносолов нет, несмотря на спецснабжение. До кухни Шелепинской дачи, как до Луны на советской ракете. Но продукты в массе покачественнее, вернее, их еще портить научно не умеют. Только фрукты-овощи героически гноят на базах.

Если подумать, то становится понятно, человеку не так важны ценности сами по себе, как их количество относительно соседей. Иначе говоря, социальный статус. В этом плане для меня ничего особо не изменилось, говоря научно, как был, так и остался «верхний средний класс». Хотя мелочи, конечно, напрягают здорово. Для Кати так вообще получился заметный рывок из деревни, она пребывает в легкой мещанской эйфории, что сказывается на моем эго и прочих радостях жизни самым положительным образом.

С другой стороны, сильно изменился масштаб задач. Прогрессорское НИИ и работа на первое лицо страны – совсем не маленькая и рядовая интеграторская живопырка. Пусть в деньгах, по сопоставимой шкале, заработок упал раз в десять. Зато перспективы тут открываются поистине фантастические. В конце концов, я же инженер по образованию и, наверно, призванию. Нужно созидать, творить, а не собирать бумажки с портретом Ленина.

Так что поводов для печали немного, разве что сильно не хватает мощного потока информации из Интернета да отдыха в Пхукете. Ну или Шарм-эль-Шейхе, на худой случай. Хотя сейчас там далеко не 5-звездочный рай. Если ехать на пляж, так уж лучше на танке. Болгария… Говорят, туда в теории можно попасть, только зачем? Тоже самое мутноватое и холодноватое море, как в Крыму. И сервис… Небось в палатке комфортнее, чем в нынешних социалистических профилакториях. Слово-то какое придумали, не знаешь, так подумаешь что там или работают, или наоборот, с умершими встречаются. Вместо колумбария.

Вот Ницца и всякие Баден-Бадены должны быть очень ничего. Или Баден-Баден это еще на полсотни лет назад? Да все равно, не тот сейчас отдых за границей. Для аборигенов сойдет, а по мне, так уж лучше с палаткой, не сервис получить, так хоть экзотики хапнуть.

С одеждой плохо, даже в Москве купить что-то удобное и симпатичное сложно. Но это скорее Катины заморочки. Про «сотую секцию» ГУМа она уже пару раз намекала, с закатыванием глаз по рецептам шрековского кота. Можно, конечно, попробовать выжать пропуск на отоварку после очередной промышленной победы. Очень по-коммунистически получится, в духе времени. Однако по мне глупо и мелко, как подачку просить. Тем более последнее время кроме делового костюма мне ничего носить не приходится.

Но это мелочи. Реальной проблемой стал матрас. Самый обычный полосатый обитатель спальной. Кто только придумал это позорное угребище социалистического быта? Совсем новый, но спать можно только с риском для нервов из-за непредсказуемых бугров и ям. Что до более романтических забав, так это какой-то неразумный фантаст придумал, дескать «этим» в СССР занимались под одеялами на кровати. Оно же дьявольски скрипит, проминается в самых неподходящих метах, да еще ломает ритм своим собственным резонансом. В результате выходит сплошное извращение вместо процесса.

Граждане, уважайте матрасы! И не будет никаких проблем с демографией в России. Как пролетариат перешел от деревянной лавки в углу избы, заброшенной стеганым одеялом, к "полосатым друзьям", так сразу наметилась яма в графике роста населения. Хотя была еще промежуточная стадия – панцирная кровать. Но ее проскочили быстро, по инерции, можно сказать, не заметив на фоне индустриализации, войны, и восстановления народного хозяйства.

Надо сказать, до последнего времени меня особо матрасные проблемы волновали. От лишних социалистических комплексов Катю удалось избавить без особого труда, еще и пострадать от ее фантазий успел. Но на «четвертом месяце» опыт порнофильмов 21-го века как-то перестает помогать в личной жизни. Так что пришлось выкроить время, и заняться спальным местом вплотную.

Для начала матрас пришлось «раздеть». Под не слишком толстым слоем пестрого ватина сразу начинались обычные металлические пружины. Ожидал, что конструкция будет хоть немного похожа на рекламные проспекты будущего, там где блок независимых пружин в индивидуальных мешочках, 340 штук на квадратный метр, прокладка из гипоалергенного джута, слой латекса, изолированный объемным ватином, финишное покрытие из струтофайбера… Ничуть не бывало. Хотя пружины по настоящему независимые, этого не отнимешь. Снизу криво-косо прибиты гвоздями к деревянной раме, сверху небрежно связаны шпагатом. После развязывания ряда выяснилось, что все изделия из витой стальной проволоки имеют разную высоту и жесткость. Да еще их реально мало.

Пришлось убить рабочий день на поиск второго матраса, раз безвестный идиот-рационализатор сэкономил на удельной плотности упругих элементов в оригинальной конструкции. Еще и премию наверняка получил, скотина. Почему не в выходной? Так в М-Граде, хоть и недалеко от столицы, но матрасов не видели со времен НЭПа. Ехать на подмосковной электричке удовольствие чрезвычайно сомнительное, уж не знаю, как в 2010-м, но в 1965 году мне хватило одного раза. Иначе никак, у Рудольфа Петровича по воскресеньям законный отдых, да и рапорты он пишет, а такси… Дороговато выходит, даже для директорской зарплаты.

Так что пришлось изображать бурную служебную деятельность, и уже четвертый магазин не обманул ожиданий нужным типоразмером мебели. Разве крыт был матрас в «непопулярный» цвет, розовый с голубыми цветочками, но для моей цели это было совершенно безразлично. Осталась мелочь, а именно перевоз этого чуда из магазина домой. Все культурно, даже специальное окошко «доставка» имеется неподалеку от кассы. Дефолт-сити, не деревня какая.

— Здравствуйте, доставку оформите? — Слегка стучу по стеклу, призывая внимание чем-то недовольной тетки.

— Да! Что везти?

— Матрас, во-о-он тот, — показываю рукой себе за спину, розовые бока видны даже из противоположного угла.

— Оплачивайте!

— Сколько? — Лезу в карман.

— В кассу, и с квитанцией сюда.

— А, понятно. — Хорошо, очередей посреди рабочего дня почти нет, можно и побегать малость.

У продавца получил специальную бумажку с кучкой типографски размеченных полей, что, куда, зачем, какой этаж. Ручки заполнить не дали, хорошо, в кармане есть своя. С трудом вписал, уж больно бумага неприятная по фактуре. С лицевой стороны коричневая и гладкая, с изнанки «недоделанная» белесая и пористая как губка. Чуть задержал перо, получи чернильное пятно. Испортил два бланка, но все же справился, оплатил покупку в кассе, получил чек. Опять стучусь в доставку.

— Вот, — протягиваю свою рукопись в узкую щель внизу стекла, и растягиваю лицо в дружелюбную гримасу.

Тетка машинально вытаскивает здоровенную учетную книгу, начинает в нее вписывать мои данные. Где-то посередине ее обиженные на жизнь губы разъезжаются в мерзкой улыбке.

— В Подмосковье не доставляем!

— Почему? Тут ближе, чем на другой конец города, все оплачу.

— Не положено! — На лице прямо написано, «вот тебе, понаехавшая сволочь».

— Да как не положено!? У вас должны быть расценки транспортных ком… организаций для междугородних перевозок.

— Нет! Мы продаем товары только для жителей Москвы!

М-да. Тут коробкой конфет точно не обойтись. Тем более, на счет межгорода не врет. Уж больно уверенно держится. Что же делать-то…

— По хранению договаривайтесь с кладовщиком. — Это тетка решила меня добить, — или вывозите до 19–00.

— С.ка! — губы сами свернулись в трубочку, и хотя вслух я так ничего и не сказал, тетка вполне меня поняла. Впрочем, похоже что это ей было приятнее похвалы.

Легко ли поймать частника на грузовике в Москве 1966 года? Не смешно, первый же водитель покрутил пальцем у виска и послал в некое отдаленное «Трансагенство», с прозрачным намеком – «там договоритесь». То-то Катя, когда мебель закупала, месяц убила, как с куста… Но моя нервная система таких социалистических закидонов не выдержит.

Отпустил Рудольфа Петровича, чтоб не мешался. Затем мы вдвоем с Анатолием, как два пионера-ленинца, оттащили матрас из магазина во дворы, к местной помойке. Там по методу товарища Федора Вострикова взрезали карманным ножом веселенькую обивку и выпотрошили покупку посредством пинков тяжелыми зимними ботинками. Штатный пистолет Толик решил не применять.

Особо ценные пружины и ватин завернули в остатки мерзкоцветной тряпки, придав им вид не слишком большого узла, с которым благополучно убыли домой на таксомоторе, сэкономив верную пятерку на транспортных расходах. Вот интересно, что бы делали милиционеры, если б проверили документы у двух безобразничающих матрасных фетишистов? Впрочем, пронесло, немногочисленные по зимнему времени прохожие-свидетели отнеслись к происходящему с полнейшим равнодушием.

Вторая стадия была проще. Все пружины при помощи захваченной из НИИ половинки кирпича были откалиброваны в 4 класса упругости, и затянуты в аккуратные пакеты, пошитые из купленной по случаю плащевки ядовито-желтого цвета. Пришлось освоить шайтан-машинку «Подольск» с ножным качающимся приводом. Черный, расписанный под хохлому агрегат 61-го года выпуска, со странной надписью made in USSR, шил удивительно пристойно. Я даже перестал расстраиваться, что мне подсунули устаревший неликвид, и жалеть о паре машин дефицитного штукатурного раствора, которые пришлось продать местному магазину в обмен на право внеочередного приобретения нужного в хозяйстве девайса.

В завершение немного столярных работ. Добавил в раму матраса деревянных реек, и плотно установил пружины рядами, в середину самые жесткие, по краям помягче. Приклеивал все на столярный клей, запаривание мелких коричневых зернышек на водяной бане из кастрюльки и консервной банки стало отдельным квестом. Дальше пошла сшитая в пластину кошма, три слоя ватина, и возвращенный на свое законное место розово-полосатый верх.

Скрип прекратился полностью. Странные вылезающие бугры исчезли без следа. Надо бы радоваться, но гадостная улыбочка тетки из мебельного все еще стоит перед глазами. Уже в конце 90-х такая бы и месяца не проработала, вылетела как пробка на улицу после второй-третьей жалобы покупателя. Сколько еще подобных бытовых мелочей придется увидеть? Скорей бы уж Шелепин перестройку устраивал в СССР, или как это славное мероприятие по тотальному переходу на частную собственность будет называться в данной истории.

На мой день рождения 7 февраля «поехала» реплика RAVчика. Всего-то полгода прошло с начала работ. Сколько крови и нервов выпил этот автомобиль, но надеюсь, результат оправдает надежды. Привод пока от пары МНСов, и с комфортом так себе, но все равно, маленькая победа. Если серьезно, то в «несекретном» боксе НИИ «Интел» всего лишь кусок днища, скопированный с Тойоты, примитивная опорная рама сваренная из профиля, имитирующая несущий кузов (иначе все «сложится»), и навешенная подвеска.

Способ запуска автомобиля в серию был более-менее понятен. По легенде, гениальные инженеры-самоучки создадут из гаражного металлолома новый тип автомобиля. Его покажут специалистам, те сделают «О-о-о!», вопрос поднимут до Президиума ЦК. На нем решат вместо покупки полного производства модели FIAT организовать выпуск своего автомобиля. Завод при этом покупать все равно придется, возможно не один. Также не обойдется без привлечения зарубежных инженеров. И золота на это уйдет не меньше, чем в моей истории, скорее заметно больше.

Но в результате у СССР получит не посредственную малолитражку разработки начала 60-х годов, а очень перспективную базовую модель середины 80-х. На основе которой можно будет еще лет двадцать делать всю гамму нужных народному хозяйству автомобилей, от представительских седанов до грузовичков. Если, конечно, удастся повторить «один в один» хотя бы 70–80% свалившегося из будущего артефакта, и добиться качества хотя бы не хуже китайской Chery Tiggo.

Еще до начала разработки плана было очевидно, что реально собрать копию RAVчика из металлолома «силами энтузиастов» нечего и пытаться, потребуется полномасштабное привлечение автомобильных КБ и опытных производств. Однако, НИИ «Интел» числится за министерством электронной промышленности. В то время как автомобилестроение, по идее, должно идти по министерству автомобильной промышленности. Столкнувшись ранее с местными традициями, я был уверен, что там ничего разрабатывать для МЭПовского НИИ не будут. Разве что изобразят подобие деятельности, если случится чудо и министры СССР смогут друг с другом договориться.

Изложил на бумаге, отослал предложение об организации еще одного, параллельного НИИ (иного варианта мне в голову не пришло). Но Шелепин быстро вправил мозги. Оказалось, мои метания – полная глупость и непонимание реалий Советского Союза. Каждое министерство в полной мере строит замкнутый производственный цикл. Кооперация стремится к нулю. Никого не удивит, что полуоси и суппорта будут точить электронщики, а микросхемы для панелей приборов разведут и распаяют автомобилестроители. Более того, Минавтопром в настоящее время попросту не существует, есть только план по его воссозданию. При этом вокруг него клубится такое нагромождение «скандалов, интриг, расследований», что лучше держаться подальше.

Позже будет несложно передать доводку и производство по назначению. Не просто так, а в обмен на что-то крайне нужное и полезное для МЭПа. Такой театр абсурда и идиотизма. Бартер времен… Кто там в итоге на трон умостился на Руси после репрессий Ивана Васильевича, который Грозный? Какая разница, все равно бедность на грани нищеты даже у помещиков, и экономика на уровне «я тебе две коровы, ты мне пять гвоздей». И это недоразумение тут называют могильщиком капитализма?! Смешно до слез.

Но здесь и сейчас эпическая раздробленность полезна. Есть где заказывать производство сложных узлов без лишних вопросов. Даешь спецам мегадевайс вроде подшипника ступицы, якобы спертый у супостата, со словами, — «Родине нужен не хуже. Куда? В среднюю тележку ЭВМ ракеты! Да ты вообще в своем уме, такие вопросы задавать? Секретно! Кстати, подпиши тут, тут, и еще вот там на обороте о неразглашении». Надеюсь что на уровне опытных образцов они смогут повторить не только форму деталей, но и выдержать технологию изготовления. Заодно и нормальные чертежи сделают, мы в секретном блоке под них заранее установили целый ряд специальных металлических стеллажей, с низкими ящиками-блинами, выезжающими на колесиках.

Полностью проблему это не решит. К примеру, взять простой амортизатор. В моем 2010-м эти штуки делает пяток заводов на весь мир, хорошо и дешево. Есть в СССР отдельный амортизаторный завод? Думаю, нет, и все автогиганты делают их сами для себя. Медленно, дорого и коряво. Впрочем, моя задача проще – повторить машину как можно ближе к оригиналу руками аборигенов, в количестве трех экземпляров. Дальше пусть у товарища Шелепина затылок чешется.

В распределении узлов по подрядчикам правило простое. Все, что более чем на шаг опережает текущий технологический уровень, сотрудники НИИ «Интел» не видят. Артефакты идут исключительно через меня и Анатолия. Простые узлы пристраивают по заводам наши толкачи-менеджеры. Их приняли на ставки МНСов аж троих, собрали весь научный балласт М-Града. Немолодых, семейных, без исследовательской «искры божьей». Но при этом, после стажировки у Федосей Абрамовича, они умеют правильно разговаривать с людьми и начальниками, не ломаются как комсомолка на свидании при необходимости выставить на стол бутылку коньяка или иной ценный ресурс.

Впрочем, про свою истинную специальность они не знают, считают, что занимаются исследованиями секретных образцов иностранной техники. Но я ничуть не сомневаюсь, работы у нас им хватит и после исчерпания Тойоты. Уж больно много вопросов в СССР решается исключительно через личные отношения.

Надо сказать, что с единичными изделиями в СССР, как ни странно, все не так и плохо. Даже наоборот, очень хорошо. Есть в МЭПе уникальные производства, станочники с золотыми руками тоже водятся. Мало, но если нужно, в лепешку разобьются, все сделают. Так что дело пошло чуть не по всем частям автомобиля. Но особенно порадовали колеса.

К моему немалому удивлению, шины RAVчика 215/70R16 практически совпали по размерам с Willys'овскими Firestone 6.00–16. Которых было на складах СССР в достатке еще со времен войны. Конечно, ретро было заметно грубее и немного ýже, но для пилотного образца это было совершенно не принципиально.

Диски на моей машине, естественно, стояли литые, не древняя штамповка. Осваивать такую технологию очень дорого. Одни только формы выходят золотыми, даже по сравнению в вытачиванием трех комплектов вручную, из болванки. Но кого в СССР 1966 года волновали подобные мелочи? Все привыкли к куда более крутым зигзагам запросов ракетчиков, военных, и прочих потрясателей вселенной. Наши прихоти на этом фоне смешная мелочь. Сказано – повторить как можно ближе к оригиналу, и на московском заводе «Точизмеритель» (имеющем, как ни странно, неплохую базу для точного литья) все разворачивается по максимальному варианту.

Вот только технологическую оснастку главный инженер нам не отдал. Как ни уговаривали – уперся намертво. Что-то мне подсказывает, не просто так. Мнится, к лету в Москве немало черных "волг" будет гонять на блестящем «литье», такой нужный начальникам товар ушлые заводчане используют в своих целях. Закладные в литьевых формах для отверстий болтов они наверняка сделали съемными, так что приспособят наши диски для советского автопрома не слишком напрягаясь.

На этой мажорной ноте к февралю мы добрались до кузова. И тут прослезились. Во-первых, машину пришлось резать без возможности восстановления. Жалко чуть не до слез, но как иначе? Аккуратно, step by step, с фотографированием и документированием всех стадий процесса, мы с Анатолием высвобождали элементы кузова. Точечную сварку высверливали, обычную срезали, стараясь не повреждать детали.

Привычных мне углошлифовальных машинок, в просторечии «болгарок», в СССР почему-то не оказалось. Пришлось делать свою версию, благо, база позволяла. Получилось не слишком симпатично, но дешево и практично. Кроме того, освоили пневматическую дрель и долото. Это не считая молотка, зубила, и такой-то матери.

Во-вторых, заказывать кузовные детали в МЭПе нельзя, они слишком приметны. По началу прикидывал делать крышу в одном месте, крылья в другом, дверки в третьем. Но после консультаций с Александром Николаевичем решил, что риск непомерно велик. Слишком необычные элементы, выплывет такой секрет при первой же партийной или министерской пьянке. Кто-нибудь умный что-то сопоставит… Оно нам надо?

Так что задача оказалось куда сложнее, чем думали первоначально. Нанять слесарей и выколотить вручную по шаблону? Очевидно, что внешнюю навеску так и придется делать. С таксопарком договоримся, им всегда что-то нужно, запчасти там, кирпич или масло. Помещение на время работы под пломбы закроем. Мастеров заинтересуем, не в первый раз. Будут думать, что какой-то генерал из КГБ угробил по пьяни тачку посла мумбы-юмбы, теперь секретно ремонтирует.

Но объемный силовой каркас надо делать в заводских условиях, иначе получится кисель вместо автомобиля. Тут нужен как минимум мощный пресс с целым возом штампов и приспособ. Пришлось капитально засесть за эскизы и несколько адаптировать японскую технику под производственные возможности. Потом физически выделил из остатков кузова мало похожую на автомобиль раму, и отдельно штампованные элементы для крепления сваркой. Результат получится жутко трудоемким плюс минимум на полсотни килограмм тяжелее оригинала, но это уже не обойти. Сделать тут нормальную раму, с расчетом прочности и сминаемых зон, без образца все равно не смогут.

То ли еще будет, когда доберемся до электрооборудования. Хотя у старого RAVчика все сделано обычными проводами, как в Жигулях, справимся. Хуже было бы, езди я на каком-нибудь современном «немце», там надо контроллер CAN-шины из каждого подфарника выковыривать, да еще чего доброго работающий через оптоволокно. Всерьез опасаюсь только за инжектор, с его управлением еще предстоит разбираться. Но и это не самое страшное, где-то читал, что ранний вариант моего двигателя 3S работал с карбюратором.

Собственно, первые три копии двигателя в карбюраторном варианте уже делают. Его отдали спецам после нашей аккуратной переборки, осмотра и удаления всех маркировок. Проходит отдельным проектом, как часть «генератора электрического, для аварийного питания ЭВМ». Предложил дурацкую формулировку из 2010 года, но она прижилась тут без проблем. Уж не знаю, просто всем наплевать, или реально страна нуждается в мощных компактных бензиновых генераторах.

Как уже упомянул, модель со мной провалилась весьма старая, но одна из самых надежных в мире. По 200 тысяч километров ходили такие аппараты у людей. Ничего сверхоригинального и еще не изобретенного. Схема DOHC, клапана регулируются совсем как на ВАЗ-2109, шайбами. Конечно не двойная гайка Жигулей-классики, но далеко не нанотехнология. Блок – чугунное литье, примерно такой стоял в знаменитой «копейке», поршни, насколько понимаю в металлах, алюминий. Узкое место ремень ГРМ, но если с этим промышленность СССР не справится, перейдем на цепь.

Так что надеюсь уже осенью 66-го прокатить Шелепина на реплике RAVчика. Хотя нужно ли это ему после лимузина-ЗИЛа? Последнее время он задерганный, даже по почте чувствуется. Часто не отвечает совсем, а то и просто перечеркивает все, не объясняя причин. Похоже, где-то в Президиуме близится развязка партийной игры. Мне остается только скрестить пальцы на удачу, едва ли при другом руководители СССР мне будет лучше.

Кстати, о переписке. Еще с прошлого года товарищ Шелепин взял моду присылать мне на отзыв многие технические проекты, которые СССР собирается развивать. Не знаю, какое внимание он придает моим текстам, но стараюсь по мере сил показать итоги внедрения с точки зрения 2010 года.

Вот, к примеру, есть в ЦК большие сомнения в надежности возводимого аж с 59-го года монумента «Родина-мать» в Волгограде. И в приложении десяток бумажек разных академиков от строительства. Тут все просто, пишу заключение «До 2010-м года никаких особых проблем со скульптурным комплексом не отмечалось. Ремонтные работы вполне вероятны, но мне о них ничего неизвестно».

Мелочь? Это как посмотреть. Для руководителя иметь твердую уверенность в успехе или провале такого масштабного проекта очень важно. Если у монумента вдруг чего-нибудь отвалится, «полетит» не один десяток голов. Мне явно попала в руки далеко не вся макулатура, накопившаяся вокруг этого памятника, но даже из нее ясно – страсти кипят далеко не шуточные. На уровень Президиума ЦК КПСС они попали своем не зря.

Или взять проект сверхзвукового Ту-144. С ним все куда сложнее, просто не напишешь «сделали одновременно с англо-французским «Конкордом», но один разбился у нас, один «у них», остальные попали на прикол из-за дороговизны эксплуатации». Изучил предысторию, планы Туполевского КБ, напряг память. Получилось целое исследование.

Во главу угла легла связь. Конечно, в 1966 году уже не кажется фантастикой передать через океан или сибирскую тайгу письмо или фотографию. Факсов в каждой конторе еще нет, и количество междугородних линий невелико. Но чем дальше, тем с этим будет проще и легче. В конце концов, мой сотовый телефон Шелепин видел своими глазами и возможности представляет.

Однако, конструктора и экономисты ориентируются на прошлое. В 60-х еще не осознан феномен 2000-х, когда внедрение новых возможностей часто сдерживается не техникой, а привычками людей. Человек, а не машина тормозит прогресс. Для чего нужен сверхзвуковой пассажирский самолет? Провести в дороге не 8-10 часов, а только 4–5. Еще престиж страны можно добавить, но вон, США своего аналога Ту-144 и «Конкорду» не создали, и никто об этом не жалеет.

Для кого критично время? Вернее, кто так сильно ценит свои несколько часов, что готов за это переплачивать? Туристы? Ничуть не бывало, им бы подешевле, а раз в год можно и поспать в самолете. Управляющие бизнесом, ну или партаппаратчики СССР? Но зачем быстро перемещаться самим, когда голос и документы долетают до любой точки мира вообще практически мгновенно? За рубежом документооборот быстро адаптировали под новые реальности, в СССР, как оказалось, попросту торопиться некому и незачем. Пересылать материальные предметы? И тут к услугам заказчиков всякие DHL и EMS, чуть медленнее, но несравнимо проще и дешевле.

Кроме того, проблем сверхзвуковому самолету добавит резко поднявшаяся стоимость горючего. Вроде бы дойдет до того, что регулярные рейсы станут убыточными. Так что уже через десяток лет не пойми какой эксплуатации, проекты будут тихо прикрыты. Убытки спишут.

Таким образом, если говорить только об экономике, производство Ту-144 нужно как можно скорее сворачивать. Несмотря на то, что проектные работы в основном завершены, и начато строительство опытных образцов. Будущего у этой серии в ближайшие полсотни лет нет. Зато у меня в личном архиве в достатке фотографий AirBus 320, которые почему-то любили «Уральские авиалинии». Фотоаппарат постоянно с собой, то спящую подругу сфотографируешь, что-нибудь забавное для Twitter попадется, или поймаю объективом взлет самолета, когда в накопителе аэропорта нечего делать. Особенно местным должна понравиться фотка, на которой я в шутку пытаюсь залезть в двигатель, прямо к лопаткам медленно вращающейся турбины. Надо будет только все обработать в PhotoShop'е, отрезать лишние пейзажи и физиономии. Вот пусть сделают подобный аппарат сначала, а потом о сверхзвуке думают.

Нужна ли такая дорогая игрушка военным? Конечно, я не профессионал, но… СССР реально небогатая страна, зачем баловать генералов? Во время обострения 2008 года сверхзвуковые стратегические бомбардировщики «Белый Лебедь» летали на Кубу и в Венесуэлу. Связаны они как-то с Ту-144 или нет, судить не берусь. Но вот штатовская пресса точно от смеха заходилась, описывая российское бряцание этим чудо-оружием. Хотя так лучше не писать, опять Шелепин разнос устроит за идолопоклонничество перед Западом.

Как бы узнать, сколько стоит разработка и изготовление таких самолетов? Вроде бы A380 в продаже стоит миллионов триста, но в этой цене заложена серия на несколько сотен машин. Если прикидывать на разработку и выпуск в двадцать штук, дешевле десятка миллиардов долларов в ценах 2010 года никак не получится. Это ж сколько можно заводов приобрести!? Кошмар, вот уверен, хватило бы на пару АвтоВАЗов. Еще лучше по-взрослому вложиться в космическую навигацию, тогда ракеты смогут точно поражать цель на большом расстоянии, и совсем не будет нужен сверхзвуковой бомбардировщик. Вот так и запишем…

С разработкой компьютерного направления пока завал. У меня совершенно не хватает времени, пара молодых балбесов-МНСов, из будущей команды перспективных исследований, пока отращивают шерсть на ушах. Иначе говоря, изобретают на бумажке Internet со всем его www, mail, icq, skype. Повезло Иванам, куча шансов войти в историю Сети на правах первооткрывателей. Кстати, во множественном числе они из-за одинакового имени, кидали монетку, кто станет I и II. Сейчас ребята испуганно смотрят мне в рот, ловят свои падающие челюсти, и прислушиваются к оттенкам настроения в словах, когда я черкаю их схемы с высоты знаний 2010 года.

Мне от этого только горечь. Они изобретают, с треском и грохотом прорываются вперед. В сравнении с этим компиляция школьных знаний будущего смотрится… Некрасиво, что ли. Как преподаватель, который принимает экзамен студентов, заглядывая в шпаргалку. Очень надеюсь, что через годик они перестанут быть ширмой, и начнут работать своими головами и руками. Для этого с марта у них начинается производственная практика, так как в ВЦ на соседней ТЭЦ наконец-то смонтировали БЭСМ-4.

В гости к ним ходили всей толпой, на тележке закатили подарок – IBM-овский жесткий диск, который еще осенью «Интелу» отвалил от своих щедрот МЭП. Провели по бумагам как аренду, в обмен на компьютерное время наших спецов. Для закрепления эффекта подарил пару распечаток все того же «Понедельника» Стругацких, и обещал еще чего-нибудь подобного. Универсальная валюта для околоЭВМного люда, куда лучше водки.

С начальником ЭВМ (никогда не думал, что бывает такая должность), 30-летним молодым специалистом Василием Петровичем, мы давно перешли на «ты». Теперь он с гордостью хвастался перед нами своей «прелестью». Немалая толпа из полутора десятков его подчиненных, по большей части девушек-операторов, и прочих непонятных мне работников, изображала массовку, внимала, так сказать моменту.

Техника внушает уважение. Зал с пятиметровым потолком, площадью квадратов на сто. На высоких окнах непривычные попугаистые шторочки в крупный цветочек. Между стекол рам поставлены массивные решетки. В центре, как трон великана, главный пульт компьютера. Star Trek отдыхает, БЭСМ-4 намного круче. Широченный стол, на который сверху поставили подиум из наклонных панелей с длинными рядами тумблеров и лампочек. Приятный кремовый цвет резко контрастирует с неприятными зеленоватыми стенами. За всем этим великолепием с суровым видом надзирает целый инженер, ему помогает чуть не десяток листов инструкции, который заботливо выложены под оргстекло вдоль передней кромки пульта. Над всем этим витает фонящий шум вентиляторов и непрерывные слабые щелчки контактов многочисленных реле.

Справа – нелепый приставной столик, на нем отбивает дробь уже знакомый Consul. За пультом, метрах в трех, два здоровенных металлических шифоньера. Как понимаю, это и есть сама ЭВМ. Слева стойка с толстыми магнитофонными бобинами, сзади массивный железный ящик строкового печатающего устройства и что-то для ввода перфокарт. Вдоль окон в ряд что-то тяжело гудящее, отдаленно напоминающее столовские мясорубки, наверно магнитные барабаны.

Привычного «плиточного» фальшпола нет, зато по периметру, как раз под установленной техникой, видны крышки «подпольного» кабель-канала. Судя по толстым пучкам, выходящим наверх, на меди тут экономить не принято. Один из щитов настила поднят, внутри… Все выслано медной фольгой, к которой каждые полметра припаяны оплетки многочисленных коаксиальных кабелей без внешней изоляции, как тонких, так и толщиной в средний палец. На заземлении коммуникаций в СССР ресурсов не жалели, делали, чтоб работе не помешал даже близкий ядерный взрыв.

От созерцания отвлек Василий:

— Петр, знаешь, эта машина делает 20 тысяч операций в секунду, — от такой откровенной рекламной штамповки у меня чуть перекашивается лицо, но Василий этого не замечает, и продолжает воодушевленно, — нет, представь только!

— Неплохо, — я мучительно пытаюсь вернуть на лицо приветливую улыбку, — но для серьезных задач этого мало.

— Почему? — Начальник ЭВМ от удивления замер с открытым ртом, — мы пробовали, самые сложные тестовые задачи меньше чем за минуту проходят.

— Да шучу, шучу, — спохватываюсь я, — какая тут память?

— На ферритовых кольцах, — Василий с готовностью открывает створку шифоньера, — вот, два куба. По четыре тысячи слов в каждом.

— Что такое "слово"? — Вот никак не могу понять, какой вредитель так меряет количество информации, — это сколько в цифрах?

— В машинном слове БЭСМ-4 целых 45 разрядов! Больше чем у многих других.

Пытаюсь переварить информацию, почему не 48? Какое-то странное число, 45 – это чуть меньше 6 байт. Значит память что-то около 20-ти килобайт. При этом весу в ней, такой модуль впору вдвоем переносить. Что получается, самая главная проблема нынешних ЭВМ не процессор?! А оперативная память? Надо осмыслить это не торопясь, но уже ясно, следующее, что нужно закидывать в производство – микросхемы ОЗУ.

— Так… Значит в слове почти шесть байт? Но почему не ровно?

— Что такое байт, — Василий удивленно смотрит на меня.

— Это восемь бит, — вижу, что понимания в глазах все равно нет, продолжаю, — от binary digit, двоичный разряд.

— А-а-а… Почему именно в байте именно восемь бит, а не десять?

— Потому… — черт, это ж просто традиция, которая пошла от IBM! — в США недавно так решили назвать самую близкую к десятку степень двойки.

Такое объяснение проходит «на ура», программисты про магию «двойки» слышали и Штаты уважают. Так что больше неприятных вопросов нет, наоборот, экскурсия продолжается.

Переферия у БЭСМ основательная, не в каждый грузовик столько металлолома влезет. Четыре лентопротяга, каждый на 2 миллионов слов, или 12 мегабайт, столько же магнитных барабанов по 96 килобайт, огромный ящик ввода перфокарт и 128-колоночная печаталка, оно же барабанное АЦПУ. Особняком, за небольшой перегородкой стоят две деревянные уродливые тумбы, промаркированные как ТТ-63. Спереди из них торчат уже привычные клавиатуры пишущей машинки, за стеклом на скошенной части лезет рулонная бумага распечатки.

— Что это, Василий? — я не удержался от вопроса.

— Так телетайп, с него хотим вводить данные прямо из цехов, ТЭЦ-то большая. Специально из-за этого добавили из в заказ.

— Неужели… — до меня начало доходить, — по двухпроводной линии?

— Увы, трехпроводка. Нам пришлось две «хлорки» тянуть. Но до трехсот метров работает! Хотя знакомые говорили, если заменить там внутри несколько резисторов, вполне на километр потянет.

Тут на меня наконец-то навалилось озарение. Вот оказывается оно какое, недостающее звено эволюции компьютерных сетей. Полгода гадал, с чего начинать строить Интернет. И тут подарок в виде телетайпа, который можно использовать вместо удаленного рабочего места с монитором и клавиатурой. Заряжаешь рулон бумаги, и начинаешь посылать в ЭВМ буквы и цифры. А она, что характерно, иногда на эти манипуляции отвечает. Вернее, должна – до момента демонстрации система не дожила, зависла. Наладчики, впрочем, тут же крутятся, что-то паяют, смотрят, перетыкают. Кошмар и тихий ужас.

— И какова скорость обмена данными?

Василий смущенно начинает ворошить документацию, удобно сваленную на крышку телетайпа. Но цифру находит быстро.

— Так пятьдесят бод, вроде так. Тут еще что-то про выход на 1200 бод пишут, но наверно это для модема…

— Что?! — я едва удержал крик, тут и модемы уже есть? — Что такое модем?

— Ну… Это если надо далеко терминал поставить, и через телефонную линию. Даже в другом городе.

— Понятно…

Ни черта мне не понятно! Точно помню, ARPANET начался в 1968 году с линий на 2400 бод, а тут уже в СССР 1966 года есть 1200! И чего они там в США три года сопли жевали? Да и местные спецы хороши – зачем извращения с терминалом на 50 бод, быстрее по телефону цифры и буквы диктовать. Впрочем, о чем это я… Мониторов еще нет, все упирается в скорость Consul'а и пальчиков машинистки. Так… Все правильно, 50 бит в секунду, делим на 8, получается менее 7 знаков в секунду. Быстрее просто не надо.

Но черт с ним, с терминалом, модемы уже есть!!! Завтра же, прямо с утра, затребую в главке пару экземпляров этих самых устройств. И горе им, если заявку попытаются похоронить, враз напущу на них моего боевого слона, в смысле товарища Шелепина.

А пока надо бы переходить от техники к более приземленным материям. Коллектив уже на меня косится неодобрительно, и верно, только плохой директор может встать между сотрудниками и накрытым столом. Не люблю скучные пьянки, но… Уж больно коллектив тут подобрался отличный, особенно если обращать внимание на внешний вид. Две трети – девушки. Так что отметили, потом пригласили наладчиков, дотащили закуски, и еще раз отметили. Потом танцевали… Пока Катя не оттащила меня подальше от девушек.

Пришлось разговаривать с инженерами. Тем более, давно у меня вертелся на языке вопрос, где взять пишущую машинку с подключением к ЭВМ, типа Консула, но чтоб была полная руско-английская раскладка, с маленькими буквами. Уж слишком нечитабельно выглядели распечатки одними строчными. Ответ меня ошеломил едва ли не больше, чем модем.

— Так ставьте две машинки, если порядок с фондами.

— Не понял, зачем? Они все равно только с большими буквами!

— Что за беда? Литеры перепаять несложно…

— А-а-а! — Я с щелком задвинул на место челюсть.

Нет, ну как у меня зашорено мышление. Привык к принтерам, где все решается исключительно на уровне софта или модели. Мучался полгода, искал варианты… Оказывается, все придумано до нас, предки-то поумнее некоторых попаданцев оказались. Доказали в два счета, что в ЭВМ-строении 60-х не только о клавишах и программах надо думать. Паяльник и припой забывать не следует.