Глава 10

Утром я пригласил Попаданца на завтрак. Меня интересовал вопрос, который мы как-то не успели поднять вчера – а именно, чего еще интересного, кроме тепловой электростанции, можно найти в его рюкзаке. Например, не может быть, чтобы там не оказалось оружия!

– Действительно, не может, и оно там есть, – согласился Саша. – Впрочем, и в барсетке тоже имеется несколько полезных вещей, но в ней, кроме двух метательных ножей, полуфабрикаты, а в рюкзаке есть и готовые изделия. Кстати, ты же обещал дать пострелять из «Глока» и из нагана? Вот после чая давай и сходим туда, где у вас стреляют.

Сказано – сделано, тем более что стрельбище находилось в трех минутах ходьбы от моего дома. И всех остальных тоже, понятное дело. Я специально расположил его так близко, чтобы вновь прибывшие сразу начинали учиться не бояться грохота выстрелов. У некоторых это действительно получилось быстро, но, к сожалению, не у всех.

Попаданец пошел со своим рюкзаком. На огневой позиции он поставил его на землю и выразил желание для начала посмотреть, как буду стрелять я.

Первый рубеж находился в десяти метрах. Я выпустил три пули из нагана, продемонстрировав попадания в семерку, пятерку и тройку. Попаданец усмехнулся, порылся в своем рюкзаке и достал оттуда нечто. Поначалу я даже не смог определить, что это такое, однако потом сообразил – рогатка. Но, блин, до чего же навороченная! В охотничьем магазине я мельком видел подобную, но она там была все-таки заметно меньше и проще.

Тут же передо мной было настоящее произведение искусства, причем явно самодельное.

Рукоятка напоминала пистолетную, причем скорее спортивную, а не примитив, как, например, у ТТ. Но имелся еще и выдвижной упор на запястье. Резинка – или как оно может называться у столь мощной даже на вид хреновины – оказалась сплетена из трех довольно толстых жгутов разного цвета. Крепилась она к заковыристой формы стальным рожкам – они походили на знак доллара.

Попаданец стал в позицию, вытянул правую руку с рогаткой, левой взялся за кожаную блямбу посередине резинки. Затем выстрелил три раза, причем даже быстрее, чем я из нагана самовзводом. Ей–богу, я даже не видел, как он вкладывал туда шарики или что там у него было! У меня создалось полное впечатление, что он только оттягивал резинку и спускал ее. Оказалось, что Саша стрелял не только быстрее, но и точнее меня – десять и две девятки. Причем пятимиллиметровую фанеру, на которую были налеплены мишени, рогаточные снаряды пробили ничуть не хуже нагановских пуль – во всяком случае, края дырок получились столь же аккуратными.

Следующие мишени располагались в двадцати пяти метрах. Я сменил оружие, взяв «Глок» – из нагана на таком расстоянии попасть в мишень можно было только случайно.

Бах! Бах! Бах!

Теперь, чтобы как следует рассмотреть мишень, потребовался бинокль. Единица, двойка и пятерка – а что, очень даже неплохо.

Вжик! Вжик! Вжик!

Снова беру бинокль. Да-а, блин…

Попаданец выбил девять, шесть и пять. И даже с такой дистанции его оружие легко дырявило фанеру. Причем я снова не смог углядеть, когда же и как он ухитряется совать в рогатку новые шарики. Или она у него какая-нибудь автоматическая и самозарядная?

И, наконец, последнее упражнение для пистолета – грудная мишень на расстоянии пятидесяти метров. Я попал в нее со второго раза.

Теперь Попаданец все-таки полез в карман рюкзака и достал оттуда что-то вроде очень короткой стрелки – или, наоборот, очень длинной пули с оперением. Просунул ее хвост сквозь отверстие в коже, натянул резинки и выстрелил. Фьють! – и грудная мишень приобрела дырку практически точно в центре отростка, изображающего голову.

Мда..

У меня, собственно, после такой демонстрации оставался всего один вопрос – и на кой хрен, спрашивается, я в свое время геморроился с переделкой сигнального нагана в боевой? Когда ничуть не худшего результата, оказывается, можно было достичь и более простыми методами.

Однако вскоре оказалось, что таки нет. Попаданец, по его словам, увлекался стрельбой из рогатки с двенадцати лет, оттого сейчас и демонстрировал столь выдающиеся результаты. Я попробовал и убедился, что тренировка действительно необходима. У меня и натянуть-то толком его могучую резину не вышло, хотя жаловаться на хилость до сих пор вроде не приходилось, а уж попасть во что-нибудь меньше сарая было и вовсе проблематично. То есть мой наган все-таки имел два преимущества – из него было куда проще научиться стрелять и, кроме того, на малых дистанциях он все-таки обладал куда большей пробивной способностью. Но, естественно, никакого сравнения с «Глоком» он не выдерживал.

После стрельб Саша показал мне, откуда брались боеприпасы на первых двух упражнениях. Оказывается, в рукоятке имелся двенадцатизарядный подпружиненный магазин, который при нажатии на спусковой крючок выбрасывал очередной шарик, и в принципе его можно было поймать в самом начале взвода тетивы. Я попробовал, но получилось не так чтобы очень. Мало того, что шарик улетел, так еще и резинка сорвалась, больно хлопнув по руке.

– Ничего, полгода тренировок всего минут по пятнадцать в день – и будешь ловить их не глядя, – обнадежил Попаданец, после чего продемонстрировал еще одну функцию своей чудо-рогатки. Оказалось, что она, ко всему прочему, снабжена и довольно мощным лазером, то есть термогенератор был нужен не только для зарядки аккумуляторов планшета.

– Зачем? – удивился я, – неужели это помогает целиться?

– Во-первых, да, а во-вторых, лазером можно кого-нибудь ослепить.

Потом парень немного просветил меня насчет оружейного законодательства. По его словам, я совершенно зря считал, что стартовый револьвер в том виде, как его продавали, безупречен с точки зрения уголовного кодекса.

– В инструкции о проведении экспертиз написано, что для признания оружия огнестрельным эксперт должен выстрелить из него не менее двух раз, используя либо стандартные боеприпасы, либо проходящие по одному делу с исследуемым образцом. Значит, если кроме нагана у тебя при обыске обнаружились бы еще порох и свечка, то эксперт просто насыпал бы того пороху в каморы, потом капнул туда стеарином, потому что пыж не пойдет, он застрянет в ствольной перегородке. И можно спокойно стрелять все семь раз подряд, засовывая в ствол спереди хоть шарики от подшипника, хоть просто камешки подходящего размера.

– Но ведь в каморы необязательно набивать именно порох, сера от спичек тоже сойдет!

– Все правильно, наличие спичек у владельца сигнального револьвера уже может подвести его под статью. Чему тут удивляться – у нас половина статей составлена так, что сажать по ним можно любого. Не веришь – почитай налоговое законодательство. Впрочем, с оружием у властей особая паранойя.

– Боятся, что применят против них, – кивнул я.

– Не сказал бы, – покачал головой Саша. – Ведь если присмотреться, то у нас довольно либеральный закон об оружии. В Америке, например, тебе ничего похожего на «Сайгу-12» или «Вепрь» в большинстве штатов не продадут – потому как они там считаются штурмовыми ружьями. И, похоже, это не случайно. Ведь все случаи применения оружия – это или оборона, или нападение. Охота – это в основном частный случай нападения, только на зверей, вот и все. Так вот, планируя на кого-нибудь напасть, человек заранее знает, когда и как он применит свой ствол. То есть его устроит и такой, который нельзя хранить или носить в готовом к стрельбе виде. Оборона же – наоборот, тут никогда не знаешь, в какой момент вдруг понадобится стрелять, и требуется нечто небольшое, но всегда готовое к бою. И у нас достаточно свободно продается именно оружие нападения. А пригодное для обороны – под строжайшим запретом. Тут, как мне кажется, все просто. Спокон веку раб не имел права защищаться сам! Он мог только пожаловаться хозяину. Вот власть и показывает нам наше место. Кстати, и драконовские строгости в вопросах самообороны из того же ряда. Убьешь грабителя – почти стопроцентно сядешь. Ибо не фиг, у тебя для этого хозяин есть!

Я слушал Попаданца с большим интересом. И не потому, что он изрекал какие-то откровения, хоть я и не знал раньше о порядке проведения экспертизы на огнестрельность. Какая разница, за что меня когда-то там могли посадить в случае чего! Теперь-то есть гораздо более весомые причины, но зато сильно повысилась трудоемкость самого процесса. Но сейчас меня заинтересовало другое.

Итак, переход может открыть далеко не всякий. Как говорил Виктор Семенович, нужны врожденные особенности и особый душевный настрой. И если с первым все ясно, что дело это темное и непредсказуемое, то с настроем что-то начинает проясняться. Похоже, тут надо, чтобы человек не считал свой мир лучшим из возможных! Вот как Попаданец, например. Или я. А Женя, когда трезвый, неплохо себя чувствовал и России, и в Штатах, его только по пьяни пробивало на критику. Хм, надо будет попробовать еще раз проверить нашего доктора на предмет способностей, но перед этим слегка подпоив.

Жалко, если это действительно так, подумалось мне. Потому как скоро придется снова ненадолго выровнять скорости протекания времен, это нужно для очередного эксперимента. И, значит, на Диле могут появиться новые гости. Но если я прав, то ни губернаторов, ни депутатов, ни просто олигархов среди них не будет, им и у себя хорошо. А как было бы замечательно – вышел этакий барин к морю из своего дворца, прикрыл глаза от самодовольства, а открыл их уже на берегу Тихого океана. И остался там потихоньку созревать для задушевной беседы. Увы – похоже, нам не следует ждать милостей от природы. Ничего, мы не только помним, но и умеем творчески применять заветы Ивана Владимировича Мичурина.

Однако то, что мне продемонстрировал Попаданец, наводило на определенные мысли. Похоже, он сможет принести немалую пользу не только в роли учителя. Боец из него выйдет тоже очень неплохой – почему-то у меня не возникало сомнений, что в случае чего парень без колебаний применит свои убойные таланты на практике. А ведь нам, возможно, скоро предстоит совершать какие-то действия по приобретению болтающихся где-то не то в Мексике, не то на Карибах оставшихся двух кристаллов. Причем вполне возможно, что эти самые действия будут насильственными.

Решив подойти к вопросу издалека, я поинтересовался, как Саша относится к испанцам.

– Здешним, то есть образца конца шестнадцатого века? – уточнил Попаданец. – С большим уважением. Прямо-таки по Лермонтову – «да, были люди в наше время!». Мизерными силами, с очень небольшим преимуществом в вооружении они смогли при жизни всего полутора поколений покорить огромные пространства. Англосаксам для этого потребовалось куда больше времени. Да и результаты получились принципиально разными – в Северной Америке местное население было практически уничтожено, причем довольно подлыми методами вроде зараженных оспой одеял, подаренных индейцам. А в Южной оно перемешалось с завоевателями.

Помолчав, Саша поинтересовался:

– А что, у вас планируется небольшая войнушка именно с испанцами? Вроде здесь в это время должны подвизаться в основном голландцы. Тоже те еще сволочи, едва ли не хуже англичан. Но это неважно, в случае чего можешь на меня рассчитывать. Пистолеты мне, действительно, держать в руках почти не приходилось, но из мелкашки, например, я стреляю неплохо. Из охотничьих ружей тоже доводилось. Опять же историческим фехтованием немного увлекаюсь. Кстати, у вас тут сабли есть? А то я с собой не взял – рюкзак не резиновый.

– Откуда? Но кузница – есть, вон она дымит. Надеюсь, сам сделать сможешь? Отлично. Заодно и наших ребят подучишь, а то они пока освоили только производство ножей, да и то довольно хреновых. Рядом с кузницей – сарай, я туда потихоньку сваливаю всякий металлолом. Автомобильных рессор там хватает. В общем, глянь, ты же наверняка хоть что-то знаешь из этой области.

Через десять дней народ начал потихоньку расползаться из Форпоста. Сначала мы отправили в двадцать первый век Попаданца, причем это получилось хоть и не с первой попытки, но зато сразу в Волжский, в кусты неподалеку от пляжа. Саша действительно смог открыть переход при помощи моей аппаратуры. И не один.

Сначала я долго пытался ему объяснить, как надо одним глазом смотреть на экран осциллографа, а другим представлять себе место, куда хочешь попасть. И где-то минут через сорок, когда надежда уже почти исчезла, у Саши что-то получилось. Ма-аленькая такая дырочка миллиметров двух в диаметре – и это при идеально работающей аппаратуре! У меня так в свое время сразу образовалась существенно большая, и это при том, что электроника тогда была куда примитивней.

Но все-таки переход открылся, и теперь я тоже мог подключиться к процессу. Результатом моих усилий стало увеличение диаметра окна раз в двадцать. Я уже собрался с силами для следующего рывка, но вовремя опомнился.

Ибо пейзаж по ту сторону перехода если и напоминал пляж, то только одной деталью – обнаженной девушкой, стоящей спиной к нам. Судя по ее мокрому виду и полотенцу в руках, она только что вышла из ванной. В комнату. На вид очень даже ничего, особенно то, что просматривалось в нижней части сектора обзора…

Давления в обоих мирах сейчас были почти одинаковыми, но все-таки у нас чуть побольше, так что из дырки, наверное, подуло – девушка начала оборачиваться. Я быстро щелкнул тумблером, несмотря на то, что мне хотелось взглянуть на нашу визави еще и спереди. Перевел взгляд на Попаданца – он сидел красный, как монтажный патрон мощностью четыреста пятьдесят джоулей.

– Нам точно надо было именно туда? – на всякий случай поинтересовался я. – Если да, то давай букет, что ли, какой-нибудь нарвем – мы же воспитанные люди.

– Н-нет, нам на пляж, а это как-то случайно получилось… к одной моей знакомой…

– Так ты тогда и думай про тот пляж, а не про знакомых! Прямо сейчас будем снова пробовать или чуть позже? Я бы советовал немного обождать. Пообедать, например, да и потом тут уже несколько дам на тебя вполне определенно заглядывались. Если хочешь, могу показать, какие именно, тогда тебя после общения с ними точно не потянет куда не надо. Мечтать будешь об уединенном месте, где вообще никого нет!

Ближе к вечеру мы попробовали еще раз, причем к местным дамам Попаданец обращаться не стал, оставив это на будущее. Получилось у него практически сразу – и в те самые кусты, куда собирался. Правда, и тут не обошлось без небольшой накладки – на момент открытия там в позе горного орла сидел какой-то мужик и громко тужился. Пришлось сворачивать дырку до миллиметрового диаметра и ждать, пока он закончит свои дела и уйдет. На это потребовалось минут пять, после чего переход был расширен до нескольких сантиметров. Потом в двадцать первый век был пропихнут контейнер с аппаратурой, и вскоре Попаданец шагнул в расширившийся до приемлемых размеров переход. Поднял с земли шест, кинул его мне, помахал рукой и осторожно двинулся вперед, стараясь не вляпаться в густо засеявшие кусты «мины». Я вырубил генераторы.

Следующим вечером домой отправился дядя Миша. Сейчас мне потребовалось всего две итерации почти без паузы между ними – похоже, сказывалась практика, да и дежурные на Изначальном теперь несли службу как положено. В общем, майор шагнул в свой двор, придерживая под локоток нашего гостя из Пайтити, Чана. Потому что этот жрец не пойми какого бога дичился и, похоже, подозревал всех, кроме дяди Миши, в намерениях немедленно начать его пытать с целью узнать, где там спрятано золото. Ничего, пусть поживет в тропическом раю на берегу океана, поработает на огороде или где там еще требуются рабочие руки…

Трудотерапия – великое дело, она и не таким помогала.