ГЛАВА 13
Домой, то есть на шебеку, удалось попасть только далеко за полночь. Близнецы и Логан еще не вернулись, они руководили досмотром дома, в котором квартировал покойный де Монфор, а я приказал понемногу готовить к допросу его оруженосца, потом заглянул в каюту, чтобы переодеться.
— Ой… боярин… — Феодора не спала, что-то шила у стола, а увидев меня, отчего-то смутилась.
— Можешь называть меня Иван Иванычем. Ты как?
— Вот… — девочка продемонстрировала иголку с ниткой. — Наряды перешиваю. Кра-асивые, но маленько велики на меня.
— Позже еще закажем… — я сел к кресло и только сейчас понял как устал.
— Благодарствую боя… Ван Ваныч… — девочка продолжила смущенно опустила глаза. — Я вот… вот хотела спросить… а для чего тебе я?
— Ни для чего. Брысь к себе в закуток, я переодеваться буду.
— Ой… — Феодора мгновенно скрылась за ширмой. — А это как?.. Ну-у… ни для чего…
— Вот так.
— А…
— Ты свободная благородная дама. На правах моей дочери.
— Дама?
— Боярыня. Боярышня.
— А кем тебе была…
— Полюбовницей. Наложницей.
— А я…
— Нет. Даже и не мечтай.
— Больно надо… — фыркнула за ширмой Федора. — Я это так…
— Подрастешь маленько, отдам тебя замуж. За… за родовитого боярина…
— А домой?
— Трудно, практически невозможно. Сама понимаешь.
— Понимаю… — уныло прокомментировала Феодора и засыпала меня вопросами. — А тут грибы растут? Ягоду собирать можно? Хороводы водят? Песни поют?.. А хочешь, я тебе пирогов напеку?.. Вку-у-сных!!! А детки у тебя есть? А жена?.. А хоромы какие?
— Все позже… — я накинул дублет и, не зашнуровывая его, вышел из каюты. — Вот же болтушка…
Д'Ампьяццо уже растянули на пыточном станке, профос и его подручные вовсю готовили инструментарий, попутно психологически стимулируя клиента к откровенному разговору. Надо сказать, Аскенс уже обжил отведенный ему закуток и теперь он был похож на пытошную средней руки. С любовью к профессии относится стервец.
— Пока выйдите… — я дождался пока палачи вышли и присел рядом с ломбардцем. — Догадываешься, о чем будет разговор?
— Жизнь мне сохранишь? — вопросом на вопрос ответил оруженосец.
— От тебя зависит.
— Ты знаешь, я не трус.
— Знаю, поэтому решил поговорить перед тем как приказать пытать. И только от тебя зависит…
— Спрашивай… — Джанлука прервал меня и устало закрыл глаза.
— Вы перехватили обоз с казной Карла?
— Нет… — ломбардец отрицательно мотнул головой. — Признаю, хотели. Но не успели. Это сделал кто-то другой. Мы застали только трупы и разбитые повозки… Неужто ты думаешь, что с такими деньгами, мы бы слонялись в поисках найма по Европе?
Я задумался. Осечка? Видимо что-то чувствуя, прямо перед своей последней битвой, Карл тайно приказал отправить свою казну с драгоценными реликвиями, обратно в Гент, с малым эскортом из доверенных шамбелланов и лучников Тела. В казне находилось по крайней мере три сотни тысяч ливров, их собрали на войну Генеральные Штаты Нидерландов. Это помимо драгоценностей, примерно на ту же сумму.
Так вот, обоз до места не дошел, его разбили еще в Лотарингии. Отступая со своим корпусом, я совершенно случайно наткнулся на место стычки. Потом уже узнал, что Карла предал Робер Жемо, старшина лучников Тела, он же и завел обоз в засаду. Попутно выяснилось, что эта сволочь вела дела с одним из кондотьеров, а когда я опознал среди мертвых, на месте стычки, пару ломбардцев, окончательно стало ясно, что к этому приложил руку Кампобассо. А с другой стороны, Лука вроде не врет…
— Сир… — в пытошной появился Луиджи со свертком в руках. Парень откинул холстину и с поклоном подал мне небольшую корону — походный венец Карла Бургундского. — Нашли среди личных вещей кондотьера.
— Я не знал!!! — истошно заорал д'Ампьяццо. — Клянусь Девой Марией Неаполитанской! Он все скрывал от меня… Я не виновен… Я расскажу! Да, это мы устраивали покушения на тебя барон, мы пытались отравить… стрелял тоже наш человек! Но здесь я невиновен… Возможно, это Джузеппе Бальцано со своими людьми… его куда-то посылал Кампобассо, а потом приказал вырезать весь отряд… Жан, я молю тебя, не надо…
Я жестом остановил Аскенса, и под запись еще два часа расспрашивал ломбардца. Остановился, когда уже сам устал.
— Господин шаутбенахт, а с этим что делать? — слегка разочарованно буркнул мне в спину Виллем.
— Что-что… Сам не знаешь? Работай. Но пока он должен остаться живым.
Будучи уже за дверью, услышал, как обреченно завыл ломбардец. И не нашел в себе никакого сострадания. Сострадания не нашел, но меня вдруг стало тошнить, от дикого омерзения к самому себе. В буквальном смысле блевать хотелось. И я знаю, в чем тут дело, это из меня остаточные признаки современного человека прут. Толерантность, сука, намертво въелась, не хочет выкорчевываться, упирается, цепляется своими липкими пальчиками. Но чем быстрее я от нее избавлюсь — тем лучше. Так что перетерплю. Каждому воздастся по делам его. Когда-нибудь и мне…
Приметил на палубе Гастона дю Леона, Бельведер приписал ему свежий воздух, а я разрешил под конвоем выводить франка на палубу.
— Не спится? Как вы, виконт?
— Через пару дней будет нормально… — дю Леон поморщился и осторожно пошевелил перебинтованным плечом.
— Смотрите сами. Я вас не буду задерживать.
— Я хотел бы сначала поговорить… — виконт заглянул мне в лицо. — Это важно, Жан…
— Перед вашим отбытием и поговорим… — я осторожно хлопнул его по плечу и отправился в каюту.
Сразу заснуть не получилось, Феодора донимала расспросами. Хотел рассердиться на нее, но не смог, больной уж забавная оказалась девчонка. В итоге продремал всего пару часов и отчаянно не выспался. Но жбанчик травяной настойки, а потом чашка крепчайшего кофе, все же привели меня в приличное состояние. Итак, первым делом перлюстрация.
Но она ничего не дала — среди личных вещей де Монфора никаких упоминаний о местонахождении сокровищ я не обнаружил. Правда, нашелся небольшой пергаментный свиток, с какими-то загадочными пиктограммами, но как я не бился, расшифровать его не смог. Но ничего, четкий след все равно прослеживается. И я по нему пойду.
Пока разбирался, пришло время отправляться к банкиру, а потом вообще перебазироваться на постоялый двор, потому что шебеку собирались отогнать на верфи для ремонта. Стал вопрос, куда определить пленников, но он решился очень быстро, в конторе компании нашелся отличный подвал, даже с цепями и решетками — оказывается, прежний владелец баловался ростовщичеством и обожал туда определять должников. И доигрался — зарезали сердешного. Но это к делу не относится.
Обустройство много времени не заняло, Конан Буйоль почтенный владелец солидного заведения под игривым названием «Неотразимый Буйвол», выделил мне для проживания целый этаж, даже с мыльней. Правда оная мыльня, произвела на Федору весьма удручающее впечатление.
— Это что? — она недоуменно уставилась на корыто. — Стирать, что ли?
— Мыльня. Баня.
— Шутишь, дядь Вань? — девочка рассмеялась. — А париться где?
— Не парятся здесь. Мыться — моются. Иногда…
— Как-то у вас здесь, все не так как у людей… — пожаловалась Федора. — Бусурмене и то…
Мне даже показалось, что она сейчас покрутит пальцем у виска, настолько недоуменным было у нее лицо.
— Доберемся до моего замка, там попаришься. А пока только так. Давай, обустраивайся в своей комнате. И примечай язык.
Здесь же, нанял для Федьки служанку, смешливую симпатичную бретонку Агнессу, сироту, примерно такого же возраста, обретающуюся при прачечной на постоялом дворе. За лиард в неделю и полный кошт. Зато теперь Феодоре не так скучно будет, да и языку быстрее обучится.
А затем пришел черед собираться к бретонскому двору, ибо я теперь имею к нему непосредственное отношение — как сеньор де Молен. Опять же, герольды прибыли. Зовут… Впрочем, и у меня возникла одна интересная идея, с которой мне вполне может помочь Франциск. Если конечно захочет. И опять не обдерет как липку. Играючи. Нет, все же великого ума парень. Как раз на своем месте обретается.
После де Монфора, согласно древней и священной, а главное, очень полезной традиции, мне досталось достаточно богатое наследство. Шкатулка размером с обувную коробку, полная драгоценностей, подозреваю, что она из числа сокровищ Карла, особенно порадовавшая большая коллекция мечей, два полных комплекта доспеха — готический и миланский, в том числе и бард для коня, сотню флоринов, ну и собственно, две лошадки. Мощный дестриер по имени Цезарь, и красавчик андалузец, именуемый Циклоп. Даже не знаю, с какой стати итальяшка так обозвал жеребца, с глазами у него все в порядке. Впрочем, сие неважно. Главное, теперь не придется по пути к герцогский дворец трястись в портшезе.
И не только мне, коняшками разжились и ближники. Логан наследовал д'Ампьяццо — разжившись как и я, дестриером и андалузцем. А близнецы получили по курсе — тоже весьма справные коняги. Словом, прибыльно повеселились.
Так вот, Цезарь оказался весьма злобной зверюгой, наотрез отказавшись идти на контакт, и я решил, от греха подальше, попросту продать его. Тем более, в Бретани, дестриер мне совсем ни к чему. Зато Циклоп, признал нового хозяина сразу, охотно сжевал горсточку фиников к качестве взятки и даже стал ластиться.
Визит сначала решили нанести в прежнем составе. Логановские оруженосцы выглядели совсем непрезентабельно, у Юргена морда напоминала подушку — схлопотал на посольской галере латной перчаткой в нос, а Михаэлю порвало ухо болтом, поэтому он их оставил дома своим волевым решением. От чего парни нешуточно страдали, ожесточенно пользовали блудниц и заливались пивом, просто в жутком количестве.
Немного подумал и оставил близнецов — составить компанию Федоре в прогулке по городу. По лавкам прошвырнуться, да и вообще, пообвыкнуть. Луиджи и Пьетро, восприняли эту идею с унынием — оказывается, парни наметились геройски пройтись по фрейлинам бретонского двора, но полфлорина примирили их с действительностью.
Итак… Едем. Нант оставляет о себе довольно приличные впечатления. Светлый, не смотря на то, что улочки узенькие и согласно средневекового фортификационного искусства, весьма запутанные, дабы задержать потенциального неприятеля. Грязно конечно — но терпимо, мостовая даже мощена булыжником, с наклоном к оси улицы, значит, чтобы грязюка стекала. Воняет тоже умеренно, близость моря сказывается, бриз миазмы живо уносит.
Столпотворение кривых улочек скоро закончилось — мы выехали на свободное от строений место — предваряющее ров и стены самого замка. Надо сказать — весьма впечатляющие стены, сложенные из темного гранита. Да и ров тоже — шириной не менее двадцати метров, заполненный до краев водой из реки. Впечатляет резиденция герцогов, мое родовое гнездо, по нынешним меркам весьма немалое, смотрится перед этим замком как карточный домик.
А вот и гвардейцы дюка: бравые молодцы, все как один ширококостные усатые здоровяки, но отчего-то весьма невысокого роста. Впрочем это понятно, бретонцы — те же самые кельты, почти одного происхождения с валлийцами — а эта порода как раз ростом не отличается, зато шириной удалась.
Стражники стояли перед двухсекционным мостом через ров, весьма хитрой конструкции. Со стороны города — стационарный, на мощных каменных быках, а около замковых стен — уже подъемный, убиравшийся в нишу между двух толстых круглых башен, охраняющих ворота. Сам мост достаточно узкий, так что даже в опущенном состоянии, его можно оборонять малыми силами.
Вояки на нас не среагировали, так и остались стоять истуканами, только глаза скосили.
За кольцо стен, мы въехали «под панфары», в буквальном смысле слова. На балкончиках белоснежного герцогского замка, стояли персеваны с длинными дудками, и приветствовали во всю мощь своих легких каждого гостя. Но по чину — кого коротко, а кого длинно, затейливыми трелями, как меня, например. Я чуть не хохотнул, больно уж мелодия показалась схожей на музыку с заставки незабвенной передачи «Спокойной ночи малыши».
Герольд выкрикнул, в никуда, мои титулы, после чего слуги расторопно и умело приняли лошадей. Короче, приехали. Где тут развлекаются? И жрут?
Но развлекаться и набивать пузо отправился Логан, а меня прямым ходом провели к дюку.
Франциск просто лучился довольством (еще бы, насколько мне известно, денежки ему уже доставили) и сходу стал агитировать меня воздействовать на Максимилиана, чтобы устроить одновременное наступление на Паука с разных сторон. А потом вручил письмо к нему, где видимо и изложил аргументы по подобному маневру. Ну а я, в свою очередь, изложил свою идею.
— Ваше высочество, я буду вынужден просить вас о некоторой услуге…
— О какой же? — Франц мгновенно насторожился.
— Зная о вашем влиянии среди валлийских вождей, мы бы хотели просить о ваших рекомендациях к ним, по найму воинов среди кланов. Естественно, оные воины, будут воевать с Пауком.
Лицо дюка мгновенно разгладилось.
— Это можно. Но… — Франциск сделал многозначительную паузу, даже поднял палец к потолку. — Но, если речь идет о значительном контингенте, то возможны препятствия со стороны кинга. Участие валлийцев в войне, может трактоваться как вмешательство Британии, до сих пор соблюдающей определенный нейтралитет. О каком количестве идет речь?
— Пара тысяч стрелков, ваше высочество. Возможно полторы. И уверяю, кинг не будет препятствовать… — я ляпнул, немного опережая события. На самом деле, его еще только предстоит убедить. Но определенные наметки, как это сделать — уже есть.
— Г-м… — дюк покрутил в руках витую серебряную кисть, со шнуровки своего пурпуэна. — Г-м… а как вы собираетесь доставить стрелков во Фландрию?
В общем, дюк согласился дать рекомендательные письма, а взамен этого выторговал право использовать свой флот для перевозки войск. Конечно, не забесплатно. Мля… ну не дюк, а торгаш какой-то. Впрочем, должность у него такая. Приходится вертеться, как вошь на гребешке. Ну и ладно, я все равно доволен и даже уже знаю, кто поедет договариваться с валлийцами. И с шотландцами. Этих дикарей я тоже собираюсь нанять. А вообще, назревает одна интересная идея. А почему бы не вторгнуться в Нормандию с моря? Опять же, у Франциска, на данный момент, самый мощный флот в Европе. А он его, практически, не использует. Но посмотрим, это только мои задумки, решать все равно будет… А вот даже не знаю, кто будет решать. Посмотрим.
После обсуждения, так сказать, дел политического характера, беседа плавно перешла на неофициальные темы, а потом и вовсе закончилась. У государей, как в данном случае у Франциска, для праздных бесед весьма мало времени. Принял, удостоил беседы — и то хорошо, тут порой посольства неделями аудиенции дожидаются. Впрочем, в данном случае, ему больше надо было.
