19 часов 52 минуты. Вечер. Пятое мая. Начало все ближе и ближе; мы стартуем еще до рассвета.

По соображениям безопасности мы не хотели садиться на велосипеды или плыть в полной темноте, поэтому решили начать первый день с марафона примерно в три утра, потом проплыть почти четыре километра в заливе Ханалеи-Бэй и закончить 180-километровым велопробегом через весь остров и обратно к аэропорту, чтобы успеть на рейс в Оаху. Иначе план сорвется.

Вынужденные стартовать так рано, мы отправились на боковую, когда не было еще и семи вечера. Не уверен, удалось ли мне поспать хоть минуту, когда в 2:30 сработал будильник.

Ребекка загрузила фургон заранее, так что все, что нужно было сделать нам с Джейсоном, – натянуть беговую форму, перехватить легкий завтрак (в моем случае – смузи из зеленых растений и немного киноа с ягодами), выйти из дома и побежать.

Просто еще одна утренняя пробежка, верно?

Надев головные фонарики, мы встали на старт – ни прессы, ни фанфар, ни зрителей, ни судьи с пистолетом, только Ребекка улыбнулась нам и сделала фото, чтобы запечатлеть начало сего скромного мероприятия.

– Ну вот, Ролл. Готов?

– Начали, – отозвался я, весь на кураже. И добавил, включив своего внутреннего Форреста Гампа: – Удачлив тот, кто поступает удачно.

Через пару миль, когда мы спокойно бежали по темному шоссе к Ханалеи, спящему городку на северном побережье, рядом притормозила машина. Я подумал: наверное, кому-то стало любопытно, чего эти двое бегут посреди ночи с фонариками на лбу! Как выяснилось, водительница очутилась здесь вовсе не случайно: она прослышала о нас и просто захотела поддержать – в полчетвертого утра!

Стекло опустилось, и в окне показалось лицо с широкой улыбкой.

– Привет, ребята! Я знала, что найду вас!

Я понятия не имел, кто она. Но было ясно, что уж она-то точно знает, кто мы.

– Просто хотела увидеть собственными глазами! Давайте, сделайте так, чтобы мы вами гордились!

С этими словами она закрыла окно и поехала дальше, и свет габаритных огней вскоре растаял во тьме.

– Круто, – сказал Джейсон.

– Еще как, – отозвался я.

В первый раз я почувствовал, что, возможно, то, что мы делаем, кое-что значит и для других людей, а не только для нас самих.

Всего через несколько секунд мы увидели полицейский автомобиль, сверкающий сине-красными маячками. «Авария? Кого-то арестовали? Или это мы что-то нарушили?»

Когда мы нерешительно приблизились к машине, из окна высунулся полицейский.

– Алоха! Хорошо смотритесь, парни! Так держать!

Оказалось, это был детектив Кекоа Ледесма, муж одной из наших главных волонтерш Лизы Кайли Ледесма. Сам заядлый серфингист и пловец, Кекоа вскоре заявится в Ханалеи-Бэй, чтобы сопровождать меня во время заплыва на своем серфе.

Я был сражен таким ярким проявлением охана. А мы ведь только стартовали.

Светало, когда мы с Джейсоном добрались до северного побережья возле Хаэны – местечка на краю света, где шоссе внезапно обрывается у самой воды. Зеленые горы возвышаются прямо над равниной – грандиозное зрелище, напоминающее «Кинг-Конг» или «Парк юрского периода». Здесь, в конце шоссе, была отметка полумарафона.

Пока все славно. «Сил достаточно». Но легкий треп, которым мы друг друга развлекали, как-то начал затухать – в предчувствии того, сколько еще предстоит.

Я приказал себе неустанно следить за тем, чтобы не перейти ненароком на более высокий темп. Но все равно чем ближе становилось Ханалеи, тем тяжелее казалась ноша и тем сильнее дрожали икры. Знаете, напрягайтесь, не напрягайтесь, а марафон есть марафон.

Чтобы добрать километраж, мы обежали вокруг Ханалеи, прежде чем спуститься обратно к заливу, к финишу. Мы пробежали мимо уютных домиков на побережье, даже увидели декорации к «Потомкам» – фильму с Джорджем Клуни, который снимали ровно здесь. Я уехал на три тысячи миль от Лос-Анджелеса, и здрасьте – никуда не деться от вездесущего Голливуда!

Когда мы дотопали до пляжа, нас приветствовали громкими возгласами местные жители, собравшиеся посмотреть на наш заплыв. Я отметил, что мы проделали первый этап долгого путешествия примерно за четыре часа – долговато, конечно, по марафонским меркам, но в точном соответствии со стратегией, которую я любовно окрестил «экономным режимом».

Сказать, что водная часть гонки представляла для Джейсона трудность, значит не сказать ничего. Не могу представить, как можно сделать хоть несколько гребков с одной рукой – а проплыть километры? Да еще после марафона? Поразительно уже то, что он вообще попытался. Я напомнил себе, что мы с Джейсоном в одной упряжке, так что не стоит слишком задирать темп.

«Расслабься и получай удовольствие».

Так что Джейсон стартовал раньше, а сам я пока побеседовал с новыми знакомыми и милостиво позволил организму угоститься бананами, кокосовым соком и миндальным маслом.

Я вошел в воду в сопровождении, кажется, пяти человек, которые решили потратить денек на то, чтобы поплавать с нами. Вместе мы проплыли вдоль пирса, а потом повернули на запад, следуя параллельно берегу в паре сотен метров от него. На этой линии нас ожидали сильные встречные течения и небольшие волны. Я плыл по дорожке, которую прокладывал для меня на серфе детектив Ледесма, а сразу следом шли остальные. Главное для меня было, чтобы не свело ни желудок, ни ноги – вполне вероятное развитие событий после марафона и перекуса.

Но все шло хорошо, тело работало как полагается. Подплывая к дальнему краю залива, чтобы оттуда повернуть обратно, я увидел Джейсона, сражающегося со стихией. Но Джейсон – крепкий парень, я знал это, а потому не стал проверять, как у него дела. После разворота течение подталкивало меня в спину, мягко неся к финишу, так что я и не заметил, как добрался до пункта назначения.

Я чувствовал себя отлично, бредя по берегу поприветствовать Ребекку и Молли Кляйн, которая прилетела, чтобы вести хронику событий для нашего спонсора – компании Zoot. Пока они паковали снаряжение в Toyota 4Runner Ребекки, ставшую нашей рабочей лошадкой, я схватил бутылку воды и направился в пляжный душ. Там я смыл с тела соль, облачился в велоформу и уселся, стараясь отдохнуть, насколько это возможно. Но было трудно расслабиться при мысли о том, что там, в море, Джейсон борется в одиночку. Однако мне оставалось только ждать на берегу.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Джейсон, донельзя измотанный, выбрался из воды. Если бы мы раньше знали карту течений и о том, какая это будет проблема для Джейсона, то, конечно же, не стали бы начинать день с марафона. С бездействующей рукой Джейсон был вынужден работать ногами намного активнее, чем обычный пловец. Я, напротив, могу во время заплыва дать ногам передохнуть, сберегая силы для велогонки. Квадрицепсы – это мощные мускулы, тратящие много энергии, но в воде пользы от них мало, поэтому попросту бессмысленно перегружать их во время плавания.

Но Джейсон не может позволить себе роскошь «сэкономить квадрицепсы». Так что, борясь с течением, он так натрудил ноги, уже вынесшие целый марафон, что почти полностью выбился из сил. Это было видно по лицу. Но он и не думал сесть отдохнуть. Его жизненное кредо: «Никогда не останавливайся». Опустив голову, он направился прямо в душ. Все, что он сказал, выйдя оттуда, было:

– Чего ждешь? Пошли.

И мы пошли. Оседлав велосипеды, мы во главе большой группы местных велосипедистов выехали из Ханалеи. Сил во мне было довольно, и Джейсон, казалось, тоже постепенно оживал. Мне приходилось то и дело повторять себе, что нельзя слишком гнать. Некоторым из «попутчиков» не терпелось, и они порывались ускориться. Искушение, конечно, было велико. Но они знали только эту, одну-единственную гонку – я же старался держать в голове полную картину.

«Действуй с умом», – твердил я себе.

Чтобы придерживаться стратегии «экономного режима», я постоянно следил за показаниями велокомпьютера Garmin, хорошо понимая: чтобы завершить EPIC5 в добром здравии, пульс и ватты должны оставаться ниже аэробного порога.

Километров через шестьдесят я остановился, чтобы облегчиться, сказав группе, чтобы ехала дальше без меня: я был уверен, что легко нагоню их. Снова сев на велосипед, я некоторое время ехал один, пока не догнал велосипедиста по имени Джонни Граут. Это был атлетичный мужчина примерно моего возраста, который, похоже, жаждал проверить меня на прочность и потому взял высокий темп. И я, по глупости, «повелся на слабо». На дисплее Garmin тут же появились цифры намного выше, чем следует.

«Нужно сбавить обороты», – подумал я. И не последовал собственному совету, отлично осознавая, что потом мне придется за это заплатить по полной. Слишком силен был во мне дух соперничества.

Джейсона видно не было, а мы с Джонни так увлеклись, что пропустили нужный поворот на извилистую дорогу в Поипу, южную часть острова. Когда я понял ошибку, мы были уже слишком далеко от основной группы. Мы с Джонни продолжили двигаться дальше, решив не поворачивать назад, а перестроить маршрут, замкнув круг и набрав необходимый километраж по-другому.

Когда я ехал вниз по длинному, ровному шоссе, ведущему вдоль западного побережья Кауаи, порывы ветра так и старались снести меня с трассы. Голова вниз, взгляд исподлобья, руки крепко сжимают карбоновый аэродинамический руль Easton с упорами для локтей. Я держал высокий темп, хотя показатели были по-прежнему «крамольные». Когда я переключил скорость, неприятный звук резанул ухо! Цепь затрещала, лязгнула – и встала на меньшую звездочку в велосипедной кассете. Я сразу понял, что полетел не только задний переключатель, но и трос переключения передач, что лишало меня всякой возможности менять скорости.

«Вот дьявол!»

Мы с Джонни остановились, чтобы определить масштабы катастрофы. Щедро орошая потом своего «боевого коня», я с замиранием сердца принялся безмолвно осматривать поломку.

Почувствовав мою нарастающую тревогу, Джонни нарушил молчание:

– Эй, приятель, не переживай. Кто-нибудь сейчас появится и поможет. Все пучком!

Но я был не в том состоянии, чтобы оценить истинно гавайский подход к проблеме – не суетиться ни при каких обстоятельствах. «О господи, каким еще пучком?» Без механика и запчастей поломку не устранить, а где их взять, если на острове всего один веломагазин и даже моя команда, у которой есть кой-какое оснащение, вне пределов видимости. В довершение всего мобильники тут не ловили, и Ребекка понятия не имела, где нас искать.

Предпринять было абсолютно нечего – только ждать, пока хоть кто-нибудь появится на горизонте. А тем временем часы тикали, и мысль о том, что самолет взлетит в 19:52, не добавляла оптимизма.

– Здорово. Фантастика.

Я оглядел пустынный пейзаж. На целые мили никого.

«Дело табак».

Когда наконец через три четверти часа прибыли Ребекка и Молли, то нашли меня в состоянии, близком к истерике: великая гонка EPIC5 близка к провалу, когда не пройдено еще и пятой части. Связавшись с Kauai Cycles, единственным на острове веломагазином, дамы сделали все возможное, чтобы успокоить мои нервы.

К несчастью, магазин находился на другом конце острова и никто не знал, где механик. Единственный на острове механик.

Надежда таяла на глазах. Понимая, что нельзя больше рассиживаться в ожидании чуда, я в сопровождении Джонни тронулся в путь на единственной мне доступной самой низкой передаче – и так всю дорогу до северо-западной оконечности острова, где асфальтовое шоссе переходит в пыльную дорогу государственного парка Полихейл. На этом отрезке я выгорел дотла – так велосипед наказывает за чрезмерную прыть. Ноги наливались лактатными реками, что серьезно подрывало способность организма восстановиться назавтра.

Я преодолел около 32 нелегких километров на нижней передаче и уже был на пути к аэропорту Лихуэ, когда мы наконец встретились у городка Кекаха с Джейсоном и остальными велосипедистами. Впереди был еще один крутой подъем, но внутри шевельнулась надежда, когда я увидел вдали нашу машину. Смогу ли я взобраться на холм с заблокированной передачей? Начав подъем, мы, когда подъехала наша машина, остановились поговорить на обочине, нависающей прямо над океаном.

Сказали, что механик уже в пути. Поскольку ничего больше не оставалось, я сел и попытался поесть. Но большую часть времени ожидания я беспокойно ходил туда-сюда, постоянно глядя на часы, которые неумолимо отсчитывали время до дедлайна в 19:52.

Через полчаса наконец прибыл механик. И только для того, чтобы сообщить, что починить ничего нельзя: механизм переключения полностью сломан, а запчастей под рукой у него нет.

Я отошел в сторону и пораскинул мозгами. Если поднажать, то, вероятно, я смогу взобраться на гору и одолеть остаток сегодняшней дистанции – но завтра-то что?

«И снова дьявол».

– Успокойся, Рич. Мы найдем выход. Мы всегда справляемся.

Слова Джейсона подействовали как релаксант; и я осознал, что во всем виновата моя жажда соперничества, которой я позволил взять верх. Но нельзя допустить, чтобы из-за меня пострадал Джейсон. Однако его спокойствие медленно передавалось и мне.

Я вернулся к остальным посмотреть, как дела, и с радостью обнаружил, что механик измыслил хотя и временный, но выход, установив переключатель от другой модели. Решение не идеальное, но, если сработает, я смогу продержаться до конца дня, а может статься – и до конца EPIC5.

Было примерно полшестого вечера. Оставалось чуть больше двух часов, чтобы одолеть 55 километров до аэропорта, разгрузить машину, упаковать чемоданы и велосипеды и зарегистрироваться на рейс. Пришел момент закусить удила и поднапрячься.

«Надо успеть на рейс. Надо – значит успеем».

Спустились сумерки, когда мы с Джейсоном въехали на парковку аэропорта, где нас уже ожидали две машины нашей команды. Мы ликовали: вот он, финиш первого дня EPIC5! Но на объятья и поздравления не оставалось ни секунды.

«Четверть часа до отлета».

Задача была не из легких: разгрузить кучу вещей, скопившихся за день в машинах, запаковать все заново, разобрать и уложить в дорожные ящики велосипеды, пройти со всем этим проверку и без опоздания сесть на борт.

Только вот Ребекка – единственная из всех, кто точно знал, где что должно лежать, – уже несколько часов как отбыла в Оаху, чтобы зарегистрировать нас в гостинице и подогнать к аэропорту тамошнюю машину. Мы с Молли и местными волонтерами, торопясь, будто заправский экипаж механиков Red Bull на Indy 500, принялись как попало распихивать вещи по чемоданам. Хоть мы с Джейсоном и проделали по 226,3 километра, но не могли отдыхать, пока другие работают. В бешеной спешке разобрав велосипеды и закрепив разнообразные части в прочных дорожных ящиках, мы отчаянно рванули по парковке к терминалу, наддав так, словно перед нами маячил желанный финиш.

«Десять минут до отлета».

К счастью, мы были в Кауаи, а не в нью-йоркском аэропорту имени Кеннеди, так что очередей тут не наблюдалось. Но на внутриостровных рейсах нужно даже ранее просмотренный багаж пронести через службу безопасности, а потом и на взлетную полосу до самолета. Задачка ничуть не менее утомительная, чем весь прошедший день.

Нагрузившись центнером груза, включая ящики с велосипедами, мы с Джейсоном проковыляли через терминал к пункту досмотра. И наконец-то могли перевести дух. Похоже, успели.

Но поскольку мы уже плохо соображали, то упустили из виду одну важную вещь. Когда багаж проходил металлодетектор, сотрудники аэропорта обнаружили «контрабанду»: огромное количество жидкости. Все питательные смеси на оставшиеся дни…

Трижды дьявол! Ведь с жидкостью на борт запрещено! Как мы могли позабыть?

«Пять минут до отлета».

Нас отвели в сторонку, чтобы подвергнуть допросу.

– Цель поездки в Оаху? Что это за странные напитки?

Нас пытали целую вечность, пока мы наблюдали, как другие сотрудники аэропорта выливают сотни долларов – дорогущие смеси вроде FRS и CarboPro 1200, замену которым не найти. Крупная ошибка с нашей стороны…

«Две минуты».

Наконец нас отпустили, и мы с Джейсоном изобразили бурный спринт до самолета; наши бедные ноги подгибались под тяжестью ящиков и чемоданов – такой вот неофициальный финиш первого дня.

«Минута до вылета».

Мы добежали до трапа ровно в тот момент, когда уже стали закрывать дверцу. Плюхнувшись в кресла и только теперь осознав, что до сих пор не сняли гоночной формы, мы разразились громким смехом. И надо сказать, потная синтетика наполнила салон весьма мощным амбре. Но нам было все равно. День первый стал достоянием истории. Мы сделали это.

– Вот это я называю настоящим испытанием, чувак!

На очереди Оаху.