Однако что за план без главной цели? Дорога в никуда. До уровня Ironman мне было еще далеко. Но мой энтузиазм только рос, и не хотелось, чтобы весь пар ушел в гудок. Не наметив себе конкретную гонку, я чувствовал, что теряю фокус.

И вот, проведя месяц под крылом у Криса, в начале июня 2008 года я зарегистрировался на официальном сайте Ironman, наивно полагая, что смогу что-нибудь выбрать для себя из 25 соревнований, которые ежегодно проводятся под эгидой Ironman в разных частях света. Я по неопытности не знал, что гонки объявляются за целый год до начала. Регистрация на следующую гонку начинается через день после предыдущей, и, как правило, места заканчиваются в течение суток, а часто – за несколько часов. Стоит ли говорить, что все состязания с мая 2008-го по май 2009-го были укомплектованы.

«Вот черт».

Я знал, что Ironman пользуется популярностью. Я много раз смотрел по телевизору мировые чемпионаты Ironman на Гавайях, видел тысячи людей в заливе Кайлуа-Бэй и на знаменитых лавовых полях. Но я и понятия не имел, сколь велика эта популярность.

И что теперь?

Следующие пару недель я пребывал в унынии. Проделан длинный путь. Я жаждал испытать свою выносливость, дабы отметить крутой вираж на жизненном пути. Но дверь, ведущая к мечте, внезапно захлопнулась прямо перед носом. Конечно, были и другие гонки, великое множество. Соревнования по триатлону на более короткие дистанции. Велогонки на 100 миль, соревнования по трейлраннингу, заплывы в открытой воде. Но ничто из этого не обладало волшебным ореолом Ironman.

– Почему бы в этом году не начать с местной «половинки»? Мы всегда успеем на Ironman в будущем году, – сказал Крис.

Но его доводы меня не удовлетворили. Нет, «половинка» – совсем не то. И я вовсе не хотел дожидаться целый год. Однако выбора у меня не было.

Сейчас можно лишь диву даваться, сколь самонадеянно я рассуждал тогда о вершине, к которой даже не успел подступиться. Моя единственная попытка поучаствовать в Half-Ironman закончилась позорным клеймом «Сошел с дистанции». А тест на лактатный порог показал, что моя готовность к спорту на выносливость (если тут вообще употребимо слово «готовность») находится в лучшем случае на зачаточном уровне. В общем, я был не в том положении, чтобы привередничать.

И все же, как и тогда, когда я отказался от гарантированной карьеры в крупной компании или когда положил глаз на Джули, я просто знал, что достигну истинной цели. И, сами понимаете, именно так в конце концов и произошло.

Неделю спустя я после утренней пробежки ждал в закусочной Jamba Juice, когда мне подадут большую порцию морковно-апельсинового коктейля, и краем глаза заметил на стойке журнал Competitor. Competitor – одно из бесплатных спортивных изданий с расписаниями соревнований и непременной рекламой кроссовок. Вы можете встретить его в большинстве крупных городов. Так вот, в этом номере я увидел фото крупного, невероятно мускулистого афроамериканца с обнаженным торсом на гавайской беговой трассе. Завороженный картинкой, я начал читать увлекательную статью о «морском котике» по имени Дэвид Джоггинс.

Бывший футболист и тяжелоатлет, однажды взявший вес в 290 фунтов (131,5 кг), Джоггинс решил почтить трагическую гибель нескольких своих товарищей – «морских котиков» и заработать средства для Фонда в поддержку участников спецопераций, участвуя в одном из труднейших состязаний в мире. «Когда я завербовался в армию, то и до почтового ящика добежать не мог», – говорил он в интервью. В 2006 году он дошел до финиша в состязании, о котором я раньше не слыхал. Оно называлось Badwater – эдакая увеселительная прогулка в 217 километров по Долине Смерти, где от жары плавятся подошвы на кроссовках.

А через три месяца после Badwater он стал участником сакрального действа – мировой чемпионат Ultraman. Трехдневная гонка вокруг острова Гавайи, он же Большой остров, который по размерам примерно равен штату Коннектикут. Заплыв на 10 километров, велогонка на 418 километров, а на третий день – бег 84,4 километра. Вдвое больше, чем Ironman! И несмотря на то что он никогда раньше не участвовал даже в велогонках, не то что в триатлоне, и выехал на дистанцию в обычных кроссовках на одолженном велосипеде, Джоггинс финишировал в общем зачете вторым. Уму непостижимо.

«Я самый обычный парень», – любит повторять он. И эта мантра лишена ложного самоуничижения – он действительно в это верит. История Джоггинса задела во мне некую важную струну. Я увидел, что этот парень вовсе не родился бегуном или триатлетом.

Но что особенно поразило мое воображение – то, как Джоггинс описывал Ultraman. Никаких призов. Никаких перекрытых шоссе, рассчитывать можно только на себя (и свою команду). Никаких репортеров, не говоря уже о телетрансляции. Скорее духовное ристалище, чем спортивное выступление.

Все стало ясно как день – я нашел свою цель.

«Наверное, я спятил», – подумалось мне в следующую секунду, и буря сомнений в собственных силах едва не задула только разгоревшийся огонек энтузиазма. Идея участвовать в Ironman – уже безумие, если принять во внимание мою форму. А уж Ultraman… Даже помыслить об этом было слишком. Однако всю следующую неделю я не мог думать ни о чем другом. Более всего меня заботил тот факт, что при полном отсутствии каких-либо рекомендаций получить «добро» на участие переходит в категорию невероятных событий. В Ultraman каждый год участвуют всего 35 тщательно отобранных по всему миру спортсменов, так что это мероприятие было и остается по сей день мероприятием из разряда «только для приглашенных».

И все же, против всякой логики, я был твердо убежден, что как-нибудь, каким-то путем я таки попаду в состав участников состязания, которое, надо сказать, должно было состояться в ноябре – всего через шесть коротких месяцев.

В качестве первого шага я позвонил Джейн Бокус – главному «стражу ворот» Ultraman. Представившись и изъявив свою глубокую заинтересованность, я услышал предсказуемый вопрос:

– А каковы ваши достижения?

– Их нет, – честно ответил я. – Но если вы сочтете возможным меня принять, я буду готов. Обещаю.

Чего было больше в моих словах – искреннего пыла или идиотизма? Думаю, примерно поровну. Джейн ничего не стала обещать, но и не сказала «нет». А этого мне было достаточно. Не мытьем, так катаньем я оставил себе лазейку.

Но прежде всего нужно было выполнить малоприятное дело – сообщить свои новости по секрету всему свету. Джули, конечно же, отреагировала с оптимизмом: «Звучит потрясающе!» Но это отнюдь не означало, что она в точности понимала всю грандиозность замысла.

Потом я сделал глубокий вдох и позвонил Крису.

– Я выбрал себе соревнование, – запинаясь, начал я. – Ultraman.

– Ого! – сказал Крис и гоготнул. А после – бесконечное молчание. Я собрался, чтобы выдержать суровую отповедь. «Тебе это не по зубам… Не бывать тому никогда…» Но Крис, надо отдать ему должное, как-то сумел оставить при себе свои чудовищные сомнения и ограничился простой репликой:

– Что ж, давай попробуем!

Следующие несколько недель я досаждал Джейн, убеждая ее в серьезности своих намерений. Крис даже написал ей электронное письмо, заверив, что сумеет меня подготовить. И наконец она сдалась.

Меня приняли.