9
Проход к спуску в цокольный этаж, где располагались камеры, Фредерику и Бланке преградил здоровенный стражник в кожаном панцире и тяжелом шлеме с рядом мелких шипов на налобнике.
– Ну и еж, – буркнул себе под нос Фредерик и громко приказал. – Дай пройти!
– Без приказа барона я никого сюда не пускаю! – низким и равнодушным голосом ответил стражник и легко перебросил из правой в левую и обратно боевую дубину, длиной и толщиной не уступающую ноге здоровяка Мышки.
Фредерик сделал шаг назад, чтоб обеспечить себе, в случае чего, достаточно места для маневров при атаке. По его расчетам с «медведем» подобных размеров и силы сражаться надо было издали, покалывая и изматывая.
Но пока молодой человек хотел решить дело без опасных телодвижений.
– Если ты не в курсе, сообщаю: я король! – важно заявил он. – И мой приказ: пропусти меня!
Стражник, набычившись, крепко задумался над этими словами. Фредерик вежливо не мешал мыслям курсировать в его необъятном черепе и терпеливо ждал результата соображений. Наконец, воин моргнул, тряхнул головой и ответил, не сделав ни шагу с места:
– Мой господин – барон! И я слушаю только его приказы!
– Черт, – буркнул молодой человек. – Опасный поворот. Леди Бланка! – Он повернулся к девушке, которая сжалась в комочек у него спиной. – Вас эта туша послушает?
– Это Палом. У него прозванье Дубина. Не только из-за дубины – еще из-за мозгов. Точнее – из-за их нехватки, – осипшим от страха голосом сообщила дочь Руфуса. – Он никого не слушает, кроме моего отца.
– Как интересно… Что ж, с тупыми спорить бесполезно. – Фредерик дернул из ножен меч. – Давай дорогу, животное! Или скажешь голове «прррощай»! – зарычал он на стражника.
Палом лишь ухмыльнулся и качнул в руке дубину. Худощавый парень да еще с подвязанной правой рукой не казался ему серьезным противником.
Тогда Фредерик стремительно прыгнул "вперед, чем вызвал громкое «ой!» у Бланки, и хватил стражника клинком сверху вниз по шипастому шлему. Под сводами коридора загуляло звучное «дзанн!».
Убивать Фредерику не хотелось – хотелось просто оглушить здоровяка. Удар, который он нанес, именно это и предполагал. Однако у Палома череп оказался таким же прочным, как и кованый шлем, – стражник лишь прижмурился и дернул головой в сторону. Так, будто кто резко махнул у него перед глазами ладонью. Нельзя было сказать, что выходка Фредерика оставила его равнодушным – Палом разозлился. А разозлившись, маханул дубиной справа налево по противнику.
Король ловко присел под страшной массой мореного дуба, что неслась в него – и оружие стражника врезалось в стену. В разные стороны, как от взрыва, с грохотом полетели осколки древней кладки. Бланка, присев и схватившись за голову (в нее попало несколько камешков), испуганно закричала и куда-то умчалась. Ее словно осенило: надо бы разыскать и привести сюда на подмогу королевских рыцарей.
Фредерик не отвлекался: выпрямляясь, он ударил мечом снизу вверх и рассек смертоносную дубину в тонком месте – в руках у Палома остался жалкий обрубок длиной в полтора локтя. Все остальное, наиболее опасное, свалилось на каменные плиты пола.
– Ха-ха! – довольно выкрикнул молодой человек и, не дожидаясь, когда враг придет в себя после такого потрясения, как потеря любимого оружия, ударил стражника пяткой – сиречь, каблуком – в удобно выпяченный тяжелый подбородок. – Есть! – как обычно озвучил свою победу.
Палом, больше не возражая, безвольно и гулко опрокинулся на спину, перекрыв собой проход в темницу. Фредерик коротко выдохнул, перепрыгнул через стражника и побежал вниз по ступеням, но на полпути замер. Ему навстречу снизу замелькали огоньки факелов – вверх торопилась всполошенная шумом нижняя охрана.
– Назад, – сам себе приказал король, быстро-быстро перебирая ногами, вернулся к Палому и, перепрыгнув его еще раз, затаился за поверженным стражником. – Торопитесь в засаду, ребята.
Он решил использовать обычную в таких случаях тактику: тот из ребят, кто первым поднялся по ступеням, получил от внезапно выпрыгнувшего из своеобразной засады Фредерика прямой и мощный удар кулаком в переносицу. Получив, махнул руками, как птица, и улетел назад, опрокидывая товарищей. Правда, кое-что пошло не так, как рассчитывал король: один из товарищей, высокий и худой воин, умудрился увернуться, плотно-плотно прижавшись к стенке. У него в руках был короткий меч, и с ним солдат храбро кинулся на врага – Фредерика, чтоб отомстить за попадавших в кучу соратников.
– Н-на! – рубанул он короля справа, видя, что перед ним левша.
Молодой человек принял вражий меч на закованное в латы плечо, как на щит – рука, как ни странно, никак не отреагировала. Боли не было. Разве что самого Фредерика здорово отбросило в сторону.
– И еще! – стражник опять ударил, опять справа, но добиться успеха не удалось – король уклонился и в ответ махнул своим мечом – его белый клинок с очередным «дзанн!» попал в шлем противника; у последнего голова оказалась, не в пример Палому, нормальной – воин упал, оглушенный.
– Ха-ха! – чуть ли не пропел молодой человек и опять нырнул в темный, сырой и холодный коридор, чтоб спуститься в подвал.
Где-то на нижних ступенях ругались, звеня железом, «падшие» стражники. У них уже не было желания торопиться наверх помогать товарищам – они пытались затушить разгоравшееся пламя. Неудивительно: вместе с воинами Фредерик опрокинул в подвалы и их факелы.
– Где вода? Воду сюда! – орали они друг на друга и плескали из своих фляжек на огонь, скакавший по соломе и всякому мусору, что усыпал каменный пол, а потом взялись и собственными куртками тушить.
Король поравнялся с ними.
– Где вода?! – хором рявкнули ему воины, в дыму и потемках приняв за своего.
– Где азарские выродки?! – не растерялся Фредерик. – Их надо вывести!
– На! – кинули ему связку ключей. – Первая камера ихняя! Остальные пустые!
Единственную, запертую на висячий замок дверь государь нашел сразу. Открыл ее и гневно нахмурился: в дальнем углу, на соломе, сидел парнишка лет четырнадцати, босой, грязный и оборванный. К нему жались еще двое детей – совсем малыши. Все трое были темноволосы и краснокожи, но Фредерик подошел ближе и увидал, что у одного из крох заплыли гноем глаза, а у второго покрылся нехорошими язвами ротик, а у подростка на лице и оголенных руках виднелись синяки и кровоподтеки. «Так, злиться будешь потом», – сказал себе король и улыбнулся детям:
– Идти можешь? – спросил у юноши.
– Н-наверно, – ответил тот разбитыми губами.
– Пробуй. – Фредерик протянул ему руку.
Парень поднялся.
– Бери какие есть пожитки и валим отсюда! – приказал молодой человек, подхватывая на руку одного из малышей.
– Я беру Сами. – Паренек взял другого ребенка.
– Ты молодец, – кивнул ему Фредерик. – Ну, бежим. Осторожно – в коридоре пожар.
Он выскочил из камеры первым и в три прыжка оказался у лестницы наверх. Узкий коридорчик был в дыму. Зато нигде не наблюдалось стражи: они потушили огонь и убежали прочь, чтоб переждать дымовуху.
– Вон и выход. – Фредерик кивнул на светлый проем где-то вверху. – Осилишь подъем?
Парнишка кивнул и решительно двинулся вперед.
Тут в проходе резко потемнело и раздался голос Элиаса:
– Фред! Ты там, что ли?
– Здесь! Здесь, братишка! – радостно отозвался Фредерик, взбираясь за мальчиком, и тут же закашлялся – дым, как ни крути, мешал дыханию.
Азарский паренек чувствовал себя намного хуже: он был ослаблен заключением, тащил на себе пусть маленького, но ребенка, а тут еще и нехватка воздуха. Ноги бедолаги подкосились, и он сполз по стенке вниз.
Тут на него опустились большие руки гвардейца Элиаса, взяли в охапку и быстро-быстро понесли к выходу. Фредерик же прибавил скорости и веселей запрыгал по ступеням, следом за крепкими и громкими сапогами приятеля.
– Ура! Ура! Живы! Все живы! – Юная Бланка хлопала в ладоши и прыгала, совершенно растрепывая косу, – так она встретила вылезших из подвала Элиаса и государя.
Она торжествующе смотрела на отца. Девушка не боялась – за ее спиной находились рыцари короля, и их руки лежали на перекрестьях знатных мечей.
Барон Руфус, с лицом, на котором не осталось и следа былого добродушия, стоял напротив, в окружении своих дружинников. Те выглядели так же грозно и были при оружии, в кольчугах и шлемах.
Фредерик, выбравшись, вдохнул полной грудью свежего воздуха и отдал ребенка, которого нес, подбежавшему Люку. Сам оборотился к Руфусу:
– Барон, вы арестованы. С этого момента ваша дочь – леди Бланка – полноправная госпожа этого замка и всех ваших земель, как и должно наследнице. Отдайте свой меч моему рыцарю Аглаю. Так как в темнице сейчас дымно и неуютно, вас запрут в ваших покоях…
– Нет, так не будет, – вдруг перебил его барон.
Фредерик недоуменно приподнял бровь:
– Не понял.
– Из-за каких-то краснорылых ублюдков я не пойду под суд! – уже громче и ожесточенней ответил Руфус.
– Вы забылись. Это приказ короля! – рявкнул Элиас.
Он передал детей, которых вытащил, Димусу и встал внушительной богатырской фигурой рядом с Фредериком.
– Господа, держим ряд, – тут же приказал остальным рыцарям король, видя, что барон и его люди настроились на драку.
Гвардейцы шагнули вперед, наполовину обнажив клинки.
– Черт меня дери! – выкрикнул Руфус. – Неужели вы, король Южного Королевства, будете драться со своим верным бароном, со своим соотечественником, из-за оборванцев-чужаков?!
– С недавних пор они такие же мои подданные, как и вы, барон. Они имеют полное право на мое заступничество. И я буду драться с вами за детей, которых вы похитили из родного дома, – объяснил Фредерик. – Такое не только в нашей стране, такое всюду считается преступлением. Тяжким. И вы, господа, – теперь он обратился к дружине Руфуса, – если будете помогать своему господину, который решился на нарушение закона, также приравняетесь к преступникам. Если же пойдете против меня сейчас, усугубите свое положение, превратившись в государственных изменников. Надеюсь, вы помните, каково наказание в этом случае?
– Да разве мы не можем сладиться? – уже по-другому заговорил Руфус, видя, как изменились выражения лиц у его верных воинов, как они ступили чуть назад; барон засомневался, что сможет убедить их пойти против короля.
– Сладиться? – спросил Фредерик и выжидательно сложил руки на груди.
– Конечно. Я сегодня же верну детей в Багрянку, их родителям, и все. А вы, государь мой, езжайте себе дальше с миром, будто ничего не было. И все, – объяснив подробности слада, Руфус улыбнулся.
Фредерик наморщил лоб, минуту поразмыслил над этим предложением, потом сказал, недобро растягивая слова:
– Вот как. Интересно-интересно… Барон, сколько вам лет?
Руфус даже вздрогнул от столь неожиданного вопроса.
– Я спрашиваю потому, что вы сейчас себя ведете, как нашкодивший мальчишка, – пояснил король. – Вам ли в вашем возрасте не знать, что законы надо соблюдать, в противном случае – за нарушение закона надо отвечать. И какими-то «будто ничего не было» вы не отделаетесь…
– Государь мой! – этот весьма громкий вопль мастера Линара заставил всех вздрогнуть.
Доктор, держа в каждой руке по бомбе, несся по коридору, намереваясь пополнить собою ряды защитников короля и детей-азарцев.
– Государь мой! – кричал лекарь, сверкая глазами. – Только прикажите – и я взорву весь этот замок!
Он, конечно, блефовал, но это было весьма кстати, и Фредерик ухватился за это «кстати»:
– Да-да, – кивнул в сторону Линара, – он, в самом деле, может развалить ваши старинные стены. И за пару минут… Господа! – Король опять заговорил с капитаном Миланом и остальными воинами барона. – Если вы сами сейчас арестуете барона, я посчитаю это свидетельством вашей преданности мне и помощью правосудию. Это значит очень много. Замок тогда точно не пострадает.
Руфуса разоружили в одну секунду.
– Отлично, господа, – улыбнулся Фредерик дружинникам Ладного замка, которые подвели к нему арестованного, – я вами доволен, как король и как Судья…
Мастер Линар, видя, что ситуация разрешилась мирно, убрал бомбы в сумку и приблизился к стражнику Палому, который все еще лежал у стены в глубоком беспамятстве.
– Бог мой, какое чудище! – вырвалось у него. – Государь мой, с какой дури вы один метнулись вызволять заложников? Могли бы сразу меня, Элиаса и других парней позвать. А то один, с одной рукой, и против эдакого быка!
Фредерик, ухмыляясь, подошел к нему, тоже глянул на Палома.
– Уважаемый доктор, что вы видите?
– Вижу кучу мяса, которую вы завалили, государь. Рядом – еще одну, помельче. – Линар скосил глаза на второго оглушенного – тот уже пришел в себя и сидел на полу, качаясь и держась обеими руками за болящую голову.
– Ключевое слово – «завалил», – заметил Фредерик. – Одной рукой.
Линар посмотрел на него и вздохнул, кивая:
– Я понимаю.
– Отлично! – тряхнул головой король. – Еще: поняв, зарубите на носу – я не калека! Кстати, займитесь детишками, которых мы из темницы вытащили. Всем троим сейчас очень нужна помощь.
Линар поклонился и подошел к азарскому пареньку, который сидел недалеко на полу, прислоняясь к стене. Рядом с ним находилась Бланка. Она заботливо поила бедолагу водой из фляжки, взятой у Элиаса, и одновременно вытирала разбитый лоб парня своим платком.
– Привет, я доктор. Ну, как дела? – спросил Линар, присаживаясь на корточки.
– Неплохо, – юноша белозубо улыбнулся. – У меня царапины да пара синяков. Вы посмотрите малышей, пожалуйста. Моя сестра – Сами – жаловалась на глаза.
– Детей унесли в комнаты, – сказала Бланка. – Здесь им не место.
– Да, конечно, малыши – в первую очередь, – согласился Линар.
Доктор оставил их, зато подошел Фредерик. С ним – Элиас. Король, видя, что паренек хочет встать, протянул ему руку, чтоб помочь. Бланка опередила всех, посыпав громкими и восторженными фразами:
– Ваше величество! Вы – самый лучший король! Вы – самый лучший воин! Вы – самый смелый и добрый…
– Согласен-согласен, со всем согласен, – поспешил остановить ее Фредерик. – Но давайте это все – в другое время и в другом месте. Сейчас есть дела поважнее. – Он повернулся к бывшему заложнику: – Ты храбрый малый. Как тебя зовут?
– Ратми, ваше величество. – Юноша низко поклонился, прижав правую руку к сердцу.
– Давно ли вы пленники барона Руфуса?
– Я не считал дни – в моей камере не было окна.
Фредерик кивнул, спросил далее:
– Зачем барон вас захватил?
– Мой отец – староста в деревне Багрянка. Меня, мою сестру и еще одного малыша воины барона взяли в заложники, чтоб мы ушли с земель барона. – Тут парнишка побледнел, из красного став синеватым, и сильно покачнулся.
– Все-все, договорим после, – сказал Фредерик, подхватывая Ратми. – Элиас, отведи его туда же, куда отнесли малышей. Пусть Линар попотчует парня каким-нибудь волшебным зельем.
– Я сама отведу! Сама! – вызвалась Бланка, подставляя юноше свое худое плечико.
– О, юная леди, вы достойны всяческих похвал, – улыбнулся король. – Помогать тем, кто в беде – это прекрасно. При случае порекомендую вашему батюшке брать с вас пример, – и уважительно поклонился девушке.
Когда Бланка и Ратми удалились, а дружинники Руфуса унесли Палома, Фредерик остался один на один с Элиасом. И вот теперь гвардеец наконец получил возможность высказать королю кое-что наболевшее:
– Ты извини, но ты опять вел себя как ненормальный!
– Элиас, братишка… ну, ты знаешь, – ответил Фредерик и расхохотался.
