Глава 14
Июль 229 г. Каледония
Дубтах уа гир
Но по какому праву… этот чужеземец, лишь милостью доброго государя получивший гражданские права, возводит себя в верховные судьи внутренних наших дел?
Джеймс Джойс. Улисс
Горный кряж напоминал огромного, распластанного по земле паука, потому местечко это издавна называлось Паучьим кряжем. Изрезанные оврагами лапы его и круглое тело густо поросли корявыми соснами; желтое рассветное солнце, искоса посматривая из-за горы Мад-Кехт, заливало светом обширную вырубку, на которой уже с раннего утра стучали топоры и визжали лучковые пилы. Работники – местные крестьяне, – хмуро посматривая на стоящих чуть в стороне друидов, деловито сколачивали большую клетку из крепких, уже освобожденных от коры бревен. Не слышно было ни обычных во время работы шуток, ни смеха, ни присказок. Даже лесные птицы, испуганные многолюдством и шумом, улетели и встревоженно галдели вдали.
Один из друидов – молодой, коротко подстриженный парень, – выслушав тихий приказ главного, по обычаю, вежливо приподнял левую ногу, а затем быстро побежал к ущелью меж вытянувшимися отрогами – «паучьими лапами». Ущелье было глубоким и узким, солнечные лучи еще не успели до конца осветить его, и эта мрачная чернота невольно завораживала, притягивая взгляд молодого жреца. Внимательно осмотрев ущелье, он перебежал к соседнему – не такому глубокому, с пологими полуобвалившимися краями, посмотрел, презрительно скривившись, и снова вернулся на старое место.
Да, здесь было бы чудо как хорошо, если бы не кровавые цели жрецов. Ведь все это: и клетка, и ущелье – предназначалось для человеческих жертв жестоким древним богам.
Бегом вернувшись к старшему, молодой друид подробно доложил обстановку. Старший – тощий крючконосый Даймин Дамаргайт, на узком надменном лице которого, казалось, навсегда застыла гримаса ненависти и злобы, – выслушав помощника, милостиво кивнул и велел работникам укрепить камнями края ущелья. За соснами послышался скрип тележных колес – крестьяне привезли свежего сена, которое, по знаку друида, принялись разбрасывать по всей сколоченной клетке. Туда же несли щепки, смолистую кору и прочее – пламя должно было вспыхнуть мгновенно и пожрать в честь божеств загнанных в клетку людей. Это жертвоприношение, по мысли главного жреца, явилось бы не совсем обычным: кроме красивых и знатных пленниц, в жертву приносились и дети местных крестьян – девять первенцев, число, угодное богам.
Этой щедрой жертвой Даймин Дамаргайт хотел не только умилостивить богов, но и укрепить собственный авторитет, немало пошатнувшийся после дурацкой стычки с отрядом Мада Магройда. Надо вернуть милость богов, надо вернуть былое уважение воинов фианны – всему этому, как ничто другое, способствует хорошая жертва!
Прикрыв глаза, друид представил себя стоящим на краю пропасти с жертвенным серпом в руках. Ветер развевает окровавленные одежды, у ног – покорные людишки, в глазах окружающих – благоговение и страх. И вот он, друид Даймин Дамаргайт, наклоняется к очередной жертве, взмахивает серпом, ловко рассекая живот, жертва громко кричит от ужаса и боли, плещется красная кровь, и дымящиеся внутренности вываливаются на черную землю. В этот момент можно и объявить результат гадания. О, он, Даймин Дамаргайт, владеет древним искусством гадания по человеческим внутренностям! Можно предсказать ураган, или войну, или заморозки… которые якобы должны были нагрянуть и не побили посевы только благодаря проницательности друида и богатой жертве. Много чего можно сделать; люди должны бояться, а не шушукаться по углам со смешками, как после того прискорбного случая. Ну, Мад Магройд, подожди, придет и твое время! Сколько же можно жить по принципу – сила есть, ума не надо? Похоже, этот ничтожный разрисованный глупец замыслил один управлять всем кланом! Он совсем не уважает жрецов, и это плохо… Даже не дал для принесения в жертву какого-нибудь фения, хотя бы совсем молодого, еще ничему толком не обученного мальчишку! Совсем потерял страх этот Мад Магройд.
Даймин Дамаргайт осуждающе покачал головой. Погруженный в свои мысли, он не забывал внимательно следить за всеми приготовлениями. Завтра! Праздник уже завтра! Приедет много гостей, а многие приехали заранее – из окрестных селений, и даже из дальних, из земли дамнониев. Дамнонии… Жрец презрительно скривился. Римские подстилки, забывшие старых богов и мало почитающие друидов! Ничего, еще придет время…
Мад Магройд, несмотря на всю свою тупость, задумал великое дело – взять под свою руку не только все окрестные племена, но и тех, кто живет за разрушенной стеной римского правителя Антонина. Стена эта когда-то отделяла от римских владений священную землю притенов, но вот уже сто лет, как римские собаки не смеют сунуть туда и носа, ограничившись лишь призрачной властью над вотандинами, селговами, дамнониями… Если Маду Магройду удастся задуманное, он, Даймин Дамаргайт, станет великим друидом. А значит, уже сейчас нужно усилить свое влияние на вождя фениев! А если тот по-прежнему будет насмешничать и кривиться, что ж, можно и заменить его другим. Некто Гертсаг – славный воин, ничуть не хуже Мада Магройда, к тому же, в отличие от последнего, побаивается и уважает друидов. Да, Гертсаг на месте вождя смотрелся бы намного лучше этого петуха Мада Магройда, куда как лучше. Ничего, может быть, еще и придет его время. Пока же нужно использовать того, кто есть. И быть осторожным: власть над кланом сладостна, но слишком уж много вокруг завистников и врагов. Тот же Ферадах Финд, филидишка, набравшийся поверхностных знаний в Коннахте. Сколько ему – восемнадцать? По сути – мальчишка. Но мальчишка опасный, слишком уж умен, правда, еще не успел завоевать авторитет в клане. И не завоюет, опасных соперников нужно вовремя устранять.
Друид посмотрел на солнце. Скоро уже и полдень. А ведь именно сейчас должен явиться к нему один небольшой человечек. Встреча назначена на пастушьей тропе, рядом с урочищем. Совсем рядом. Даймин Дамаргайт улыбнулся, вспомнив, как ловко он привлек к себе эту забитую замаршку, служанку Ферадаха Финда. Увидел как-то грустную, грязнокосую, хныкающую – а все в деревне знали, чта девчонка и есть новая служанка филида. Знал, конечно, и друид. А потому стал привечать – завидев, улыбался ласково, а как-то даже угостил лепешкой. И вот теперь еще неизвестно, кому эта замарашка лучше служит – филиду или ему, Даймину Дамаргайту?! Вообще, пора бы уже и идти. Оставить здесь помощника, вот хотя бы Фланда. Фланд беден, незнатен и некрасив, а потому предан, как верный пес! К тому же жесток и не чурается грязной работы, что совсем неплохое качество для жреца.
– Эй, Фланд, – обернувшись, подозвал друид.
Молодой, стриженный в скобку парень с мосластым некрасивым лицом, подбежав, угодливо приподнял левое колено.
– Я сейчас ухожу. Останешься старшим.
– Благодарю тебя за доверие, о, мой друид! Будь уверен, я оправдаю его.
Поклонившись, молодой жрец помог друиду забраться на коня и, проводив до начала тропинки, поспешно вернулся обратно:
– А ну, что встали бездельники? За работу! Притащите-ка сюда во-он тот камень.
Звонкий голос жреца отдавался в расщелинах гулким, медленно затухающим эхом.
Да, этот Фланд подает определенные надежды. Как и Гертсаг, жаль, что не было времени поговорить с ним по душам. Ничего, это еще можно исправить. Сразу же после праздника и переговорить, а пока пусть увидит силу и могущество своего друида! Пусть все увидят! О, как это будет прекрасно! Горящие факелы, вспыхнувшая ярким костром клетка, кричащие, корчащиеся в огне жертвы. Может быть, часть из них стоит умертвить каким-нибудь другим способом? Ну, парочку человек сбросить в пропасть, это ясно – предварительно распороть им животы для гадания, а потом перебить позвоночник. Или сначала перебить, а уж потом – распороть? Не такая уж мелочь, как кажется. Во всем должен быть строгий порядок, а уж тем более в деле принесения жертв. Да, кому-то еще нужно будет отрезать головы, предварительно положив во рты желтые ветви священной омелы.
Друид улыбнулся – приятные были мысли, и если б он не ехал верхом, то, наверное, погрузился бы в них полностью. А так приходилось следить за тропой, да и просто держаться на коне не так-то легко.
Вот и урочище – овраг, черные, поваленные прошлогодней бурей деревья. Друид спешился и осмотрелся. Ну и где же эта грязнуля?
– Приветствую тебя, о, мой друид! – тут же послышался звонкий голос. Ага, девка пряталась во-он за тем деревом. Молодец, осторожничает.
– Что нового расскажешь? – Даймин Дамаргайт невольно усмехнулся, посмотрев на нелепую фигуру юной служанки филида.
– Да есть одна новость, – ухмыльнулась та. – Вчера вечером к моему хозяину Ферадаху явился гость из дальних краев.
– Что за гость? – тут же насторожился друид. – Откуда?
– Откуда-то издалека, кажется, с юга… он так смешно произносит слова… Но не в этом дело – они говорили всю ночь, а под утро хозяин с проклятьями выгнал гостя!
– Вот как? Из-за чего же они поссорились?
– Стыдно сказать: гость – такой светловолосый высокий парень – обозвал Ферадаха молокососом и неучем.
– И совершенно правильно сделал, – одобрительно заметил друид. – А мне нравится этот неведомый гость. Он что, совсем ушел?
Служанка покачала головой:
– Нет, похоже, что не совсем. Как я поняла, он хочет остаться на праздник… Вернее, остался бы, если б не боялся Ферадаха.
– Чем же тот его так напугал?
– Обещал сложить и пропеть глам дицин.
– Песнь поношения? – Даймин Дамаргайт удивленно вскинул глаза. – Да, серьезная угроза. Такие песни обычно поются только врагам. Вот что, девица… Отыщи-ка мне этого гостя.
– Попробую. Кажется, тот отправился к пристани.
– Постой. Как его зовут, этого славного человека?
– Дубтах.
– Дубтах…
– Точнее – Дубтах Уа Гир.
Подойдя к дому друида, Юний заколотил ногою в ворота. Загремев цепью, злобно залаял пес, и выскочивший из небольшой пристройки привратник – молодой, в серебристом ошейнике раб, – уняв собаку, удивленно уставился на посетителя, все лицо которого было разрисовано белой глиной.
– Что тебе нужно, парень?
– Я – Дубтах Уа Гир из рода силуров! – поправив зеленый плащ, гордо ответствовал незнакомец. – Твой хозяин – знаменитый друид Даймин Дамаргайт, так?
– Да, так, господин.
– Он ждет меня!
Привратник с поклоном отворил калитку.
– Дубтах Уа Гир? – при виде вошедшего в дом гостя друид поднялся с лавки и приветливо улыбнулся. – Входи, входи, мне про тебя много рассказывали… А что у тебя с лицом?
– Оно вдруг начало покрываться язвами, – вздохнув, признался гость. – Ни с того ни с сего.
– Так уж – ни с того ни с сего? – Жрец хитро осклабился. – А ты случайно ни с кем в последнее время не ссорился?
– Ссорился, – хмуро кивнул Юний. – Однако… Нет, не может быть…
– Что – не может быть? Не ты ли не так давно поссорился с филидом Ферадахом Финдом?
– Откуда ты знаешь?
Друид горделиво усмехнулся:
– Я знаю все!
– Но…
– Филид, как видно, успел прочесть тебе песнь поношения – глам дицин.
– Вот гад! Да, он что-то шептал мне вслед. Я думал – просто ругался.
– Теперь ты знаешь своего обидчика!
– Но… – Рысь задумчиво уставился в стену. – Я никогда не думал, что кто-то умеет петь древние песни. У нас их давно забыли.
Даймин Дамаргайт презрительно рассмеялся:
– У вас, на юге, уже давно мало что помнят и не верят старому знанию. Римляне затмили вам разум!
– Да, римляне, – согласился гость. – Я их ненавижу с детства. Как ненавижу теперь и филидишку Ферадаха, сделавшего меня уродом! А ведь я, честно сказать, хотел познакомиться на вашем празднике с какой-нибудь доброй девушкой из хорошего рода. И что теперь? Какая из них посмотрит на меня? – Юний с возмущением стукнул кулаком по столу.
– Не печалься, – утешил друид. – Твоему горю можно помочь. Песнь поношения уходит со смертью того, кто ее сочинил!
Рысь встрепенулся и вытащил из-за пазухи нож:
– Так вот в чем дело?! Я убью, сегодня же убью этого мерзкого филида! Зарежу вот этим самым ножом.
Он бросился было бежать, но специально задержался на пороге, чтобы друид смог его остановить.
– Э, нет, не так быстро! – тихо сказал Даймин Дамаргайд, почти насильно усаживая гостя за стол. – Убить филида не так-то просто, к этому нужно готовиться, выбрать подходящее время. Вот как раз на празднике, во время жертвоприношений… Никто и не заметит, как ты столкнешь своего обидчика в ущелье!
– Ты добрый человек, друид Даймин Дамаргайт! – от всей души поблагодарил Юний. – Это поистине счастье, что я тебя встретил! Могу ли я воспользоваться твоим гостеприимством, о славный друид, а потом, быть может, и стать твоим верным учеником?
Услыхав такое, жрец польщенно улыбнулся – у него еще никогда не было последователей с дальнего, подвластного римлянам юга. Милостиво разрешив гостю остаться (пока – на время праздников, ну а дальше – кто знает?), Даймин Дамаргайт принялся дотошно расспрашивать его о делах в римской Британии. По-прежнему ли сильна империя или уже помаленьку теряет свое былое могущество?
Всем ли довольны легионеры? И не сотрясают ли южные земли восстания рабов и крестьян?
Юний задумался, не зная, что и ответить. Интересно, зачем друиду эти сведения? Спросить? Можно… Только не прямо, а эдак похитрее.
– Ферадах Финд говорил, что кто-то из ваших вождей хочет напасть на римские гарнизоны у стены Адриана, – словно бы не расслышав вопрос, с улыбкой промолвил гость. – Хвастал?
– Хм… – Друид замялся, буркнул что-то невразумительное, но по вспыхнувшим и тут же погасшим глазам его, по улыбке, так же быстро пропавшей, Рысь догадался – все же Ферадах не врал и не хвастал.
Наверняка Куид Мад Магройд задумал что-то подобное. Наверное, устал пробавляться мелким разбоем и, решив, что силы империи подорваны, захотел чего-то большего! Например, объявить себя императором Каледонии и сопредельных земель – вотандинов, селговов, бригантов. Пробраться за вал у него вряд ли выйдет, а вот взять под свою руку тех же дамнониев – это, может быть, и получится. Почему бы и нет? Ведь римские гарнизоны вряд ли высунут нос за Адрианов вал! А друид, вероятно, спит и видит, как бы стать великим жрецом на завоеванных землях. Впрочем, наверное, одной фианны для таких целей маловато, хотя, как рассказывал Ферадах, Мад Магройд пользуется большим авторитетом по всей Каледонии. Правда, многие вожди кланов не признают его. Как объяснял филид, Куид Мад Магройд в их глазах – всего лишь обычный военный вождь, не хуже, но и не лучше других. А значит, для того, чтобы выделиться, предводителю фениев нужно что-то необычное, что-то такое, что показало бы остальным – вот он, новый герой притенов!
Нужно какое-нибудь знамение или священный предмет, посланный богами. И чем-то подобным он недавно обзавелся…
– Что замолчал? – прервал размышления гостя жрец.
Рысь улыбнулся:
– Не знаю, как и ответить, о, мой друид. Я не так-то хорошо знаю римлян, ведь мой род с самого побережья, а там нет ни вилл, ни легионов. Одни лишь сборщики налогов. Правда, если ты прикажешь, я могу специально для тебя все хорошенько разузнать!
– Разузнать? Да, это хорошая мысль, – Даймин Дамаргайт довольно кивнул. – Может быть, эти сведения мне и понадобятся вскоре. Долго ли добираться до твоих земель?
– По суше – не знаю, а морем чуть меньше двух суток.
– Если что, я пошлю с тобой курах!
Рысь вышел из-за стола и низко поклонился жрецу:
– Поистине, дома мне никто не поверит! Сам друид Даймин Дамаргайт оказывает мне помощь! Это чудо могли сотворить только боги! Может быть, и я могу хоть чем-нибудь помочь тебе, мой друид? Только прикажи!
– Ты ведь здесь впервые? – Друид задумчиво почесал свой крючковатый, как у какой-нибудь хищной птицы, нос.
– Да, впервые, о, мой друид. У меня нет здесь никаких знакомых. Айлиль Молт, староста моего селения, рассказал мне лишь о Ферадахе в надежде, что именно у него я обрету кров и пищу. Кто же знал, что этот филидишка окажется столь злобным и мерзким? О, я убью его, клянусь богами!
– Убьешь, убьешь, – успокоительно махнул рукой Даймин Дамаргайт. – И я сказал, что помогу тебе в этом, если ты поможешь мне потом в одном путешествии. А сейчас я бы попросил тебя сделать одно дело.
– Какое, мой друид? О, прошу, распоряжайся мною без всякого стеснения!
– Да-а, – жрец одобрительно прищурил левый глаз, – похоже, ты вскоре станешь одним из лучших моих учеников, Дубтах Уа Гир! Пока же просто погуляй по пристани, зайди в заезжий дом, походи по рынку, там сегодня много народу – пришли люди с окрестных селений. Послушай, что они будут говорить обо мне, о некоем Куиде Маде Магройде – это вождь здешних фениев, и о нашем старосте Лугайде. Если никто ничего такого говорить не будет, сам заведи разговор, гостям из дальних земель вполне простительно излишнее любопытство.
– Все сделаю, как ты приказал, мой друид, – встав, Юний набросил на плечи плащ и, покинув двор друида, решительно зашагал к пристани.
И в самом деле, чем ближе Рысь подходил к располагавшемуся почти у самой пристани рынку, тем больше народа встречалось ему на пути. Мужчины и женщины в праздничных – ярко-синих, изумрудно-зеленых, огненно-красных – туниках, с браслетами и тяжелыми ожерельями – к празднику каждый надел лучшее. Играя и крича, пробегали дети, подростки постарше двигались степенно, как и полагалось взрослым; какие-то молодые парни – судя по разговору, кузнецы или молотобойцы – откровенно заигрывали с проходившими девушками. Перекрикивая друг друга, орали торговцы и покупатели, залив был черен от лодок.
Заглянув в сельскую корчму, Юний с удовольствием взял кружку свежего, только что сваренного к празднику пива, темного и тягучего, пахнувшего луговыми травами и хмелем. Уселся на длинную лавку и, как и приказал друид, прислушался. Говорили о разном. Кто о погоде и видах на урожай, кто о рыбной ловле, троица крестьян в углу заинтересованно обсуждала чью-то неверную жену, рядом азартно спорили о ценах на сено. В общем, ничего интересного.
Рысь уже собрался уходить, как вдруг все резко замолкли и, как по команде, повернули головы к выходу. В корчму, сняв круглую шапку, вошел высокий мужчина с всклокоченной бородой и белокурой нечесаной шевелюрой. Хмуро кивнув, он сбросил плащ на руки подбежавшему служке.
– Лонан, Лонан из Брэгг, – какой-то слегка отстраненный шепоток пробежал по залу. Видно было, что этот самый Лонан был для многих здесь хорошим знакомым, но все же сейчас на нем словно бы лежала печать чего-то такого, что не давало возможности запросто подойти к нему, хлопнуть по плечу, посудачить…
– С чего он такой хмурый? – спросил кто-то за спиной Юния.
– Да ты что, Диад, ничего не слышал?
– Нет, не слышал. А что случилось-то?
Рысь навострил уши.
– Его первенец завтра… нет, уже сегодня ночью предстанет перед богами!
– А, так это его выбрал друид?!
– Его и еще девять семей.
– Так этим нужно гордиться!
– Гордиться? Так Лонан и гордится. Только вот у нас уже очень давно не приносили в жертву своих, очень давно.
– Да бросьте вы обсуждать желание богов!
– Да-а… Их можно было бы хоть как-то понять, если б, к примеру, был бы неурожай, мор или еще какая напасть. А так…
– Как видно, несладко сейчас Лонану. У него ведь один сын?
– Один. Старший – Кормак. Младшие-то умерли год назад от мора.
– Ничего не скажешь, не повезло мужику. Ну да ничего, наделают с супругой еще детей, дело нехитрое.
– Нехитрое – оно так. Да ведь их, детей, еще и вырастить, и обучить надо. Кормаку у Лонана уже почти двенадцать годков, совсем взрослый.
– Да, хороший помощник отцу этот Кормак. Люди говорят – трудолюбив и неглуп. С лодкой может управляться, с парусом… Трудновато придется Лонану без такого помощника, придется покупать раба или кого-нибудь нанимать.
– Тем больше будет милость богов к нему и ко всем нам. Ведь друид Даймин Дамаргайт предсказал заморозки и бурю.
– Бурю?
– Да, друид говорил именно о ней. Он еще раз погадает по внутренностям и скажет точно, а заодно попросит богов отвести беду.
Допив пиво, Лонан повернулся к выходу – и все затихли, да так и молчали, пока рыбак не ушел.
Юний быстро поднялся. Вообще-то он поджидал в этой корчме Гету, но…
Он догнал Лонана на пристани – тот как раз спускался к привязанному челну. Хороший, добротный челн, с мачтой и полотняным парусом – на таком можно поймать много рыбы, особенно с ловким помощником.
Рысь быстро взошел на мостки причала:
– Эй, рыбак, да помогут тебе боги!
– Чего тебе? – обернулся Лонан.
– Это твой челнок?
– Ну, мой. А что?
– Да так… Не подвезешь меня до горы Мад-Киар?
– Так тут и пешком близко.
– Я чужестранец и не знаю здешних дорог. И заплачу, ты не думай!
Лонан усмехнулся и махнул рукою:
– Ну, так и быть, садись. Э, не сразу! Сначала помоги отвязать челнок!
Из гавани вышли на веслах, а затем Лонан поставил парус, и легкий челн быстро запрыгал по пенным гребням волн.
– Во-он твоя гора! – обернувшись, показал рыбак. – Сейчас вмиг домчу!
Челнок быстро приблизился к берегу и, лавируя между камнями, ткнулся носом в гористый берег.
– Приплыли.
Юний полез за пазуху, но рыбак жестом остановил его:
– Не стоит, парень.
– Как это – не стоит? Должен же я хоть как-нибудь отблагодарить тебя!
– Нет, чужеземец. Хватит и слов.
– Тогда я помолю за тебя наших милосердных богов.
– Милосердных? – вздрогнув, Лонан презрительно сплюнул в воду. – Вряд ли богам подходит это слово. Если ты не знаешь, они потребовали себе в жертву девять наших парней, совеем еще юных. В том числе и моего сына Кормака!
Ага! Вот наконец-то беседа вошла в нужное русло. Рысь едва не вскрикнул от радости, однако, подавив эмоции, тихо сказал:
– Боги потребовали ваших детей? А может, не боги… Друид!
– А это не одно и то же?
– Отнюдь нет. Я знаю многих друидов, давно уже отказавшихся от человеческих жертв, – и поверь, от этого их народ не стал жить хуже!
– Слышал бы твои слова друид Даймин Дамаргайт!
– Даймин Дамаргайт – здешний друид?! – Юний гулко расхохотался. – А ведомо ли тебе, рыбак, что Даймин Дамаргайт был с позором изгнан из школы друидов в Круахан-Ай за своекорыстие и тупость?
– Откуда ты знаешь это, чужеземец?
– Так, слыхал… Кроме того, это может подтвердить филид Ферадах Финд.
– Ферадах? Откуда ты его знаешь?
– Учились вместе.
– Так ты что, тоже филид?
– Почти…
Юний усмехнулся и принялся рассказывать разные похабные истории про друида Даймина Дамаргайта, которые рыбак слушал с видимым удовольствием, а в конце даже улыбнулся.
– Никак я не могу взять в толк, – Рысь посмотрел собеседнику прямо в глаза, – почему вы не прогоните этого недоучку? Я имею в виду вашего друида.
– Но его ученики ничуть не лучше, к тому же не имеют такого авторитета, – задумчиво протянул Лонан. – Кто же будет защищать нас от гнева богов?
– Ферадах Финд, вот кто! – громко воскликнул Юний. – Его ведь уважают в селениях?
– Да, – рыбак согласно кивнул, – многие хорошо знали его отца. Ферадах неплохой парень, но ведь он слишком молод!
– Зато знает свое дело куда лучше, чем Даймин Дамаргайт! Впрочем, если вам так нравится ваш друид, терпите его и дальше. Особенно если вам совсем не жаль ваших собственных детей! Прощай, рыбак!
– Постой! – Лонан в два прыжка нагнал отошедшего от берега чужеземца. – Наверное, ты и прав насчет друида. Но что мы можем с ним поделать? Его поддерживают и староста, и воины Мада Магройда.
Юний подбоченился и расхохотался.
– И Куид Мад Магройд, и староста Лугайд ненавидят друида! – насмешливо произнес он. – И будут только рады, если вы выступите против. Переговори со своими знакомыми, особенно с теми, чьих детей тоже должны принести в жертву. Будьте готовы, сегодня ночью начнется хорошая заварушка!
– Но, фении…
– Фении поддержат вас!
В светлых глазах рыбака зажглась маленькая искорка надежды.
– Я поговорю со всеми, – воскликнул он. – Пусть даже мы все погибнем, но не отдадим просто так наших детей! Разгромим усадьбу друида и освободим их.
– Эй, эй, постой! – замахал руками Рысь. – Не так быстро! Лучше сделать немного по-другому…
Тщательно растолковав рыбаку свой не так давно зародившийся план, Юний простился с ним и, обогнув гору, козьей тропою направился обратно в селение. Гету он отыскал на пристани – тот бесцельно околачивался на берегу, пиная ногою мелкие камни.
– О, господин! – обрадованно воскликнул он, увидев Рысь. – Я так долго тебя ждал, думал, уж не случилось ли чего?
– Ты виделся со старостой?
Мальчик кивнул и подробно поведал обо всем, что он сегодня рассказал Лугайду.
– О межевых знаках не забыл? – напомнил Юний.
– Да я же про них и говорю! – Гета улыбнулся. – Староста как только узнал, что кто-то зарится на его поля, так сразу стал красным, словно свекла, я думал, его удар хватит!
– Надеюсь, ты подробно разъяснил ему, кого ты там видел?
– Угу. В точности описал всех слуг друида. Лугайда прямо перекосило!
– Славно, славно. – Юний потер руки.
Пенный прибой облизывал каменистый пляж шершавыми серо-голубыми языками, легкий ветерок трепал волосы, подгонял идущее к причалу судно под красным парусом. Кормчий, как видно, неплохо знал фарватер – парус убрали лишь в последний момент, и корабль, двигаясь по инерции, мягко прижался боком к причалу.
– Здорово! – одобрительно отозвался Гета. – Что-то я не вижу никого знакомого. Похоже, это не местные, гости. Ой!
Рысь тоже вздрогнул, увидев сходящую с корабля девушку со светлыми, собранными в пучок волосами, одетую в длинную тунику и желтый, крашенный дроком плащ. Фиэлла! Дева дамнониев, пылающая любовью к Маду Магройду! И как можно любить такого урода? Или… Или у коварной девы есть к нему какой-то свой потаенный интерес!
Во всяком случае, эту гостью тоже нужно было попытаться использовать.
– Подойди к ней, Гета, – приказал Рысь. – Поклянчи чего-нибудь или предложи проводить, заодно похвали Мада Магройда, скажи, что хорошо знаешь всех фениев. И так, невзначай намекни, что вождь фианны держит у себя одну деву, на которой вскорости собирается жениться.
– Да, но… Юний усмехнулся:
– Вряд ли она тебя узнает, в девичьем-то наряде. Иди смело.
Кивнув, Гета быстро понесся к причалу. Присев невдалеке на нагретый солнцем камень, Юний пристально наблюдал за мальчишкой. Вот тот поклонился Фиэлле, что-то сказал. Какой-то здоровенный малый – слуга или воин – отогнал мнимую девчонку прочь. А Гета не сдавался, прокричал что-то… Фиэлла обернулась к нему, переспросила… Ага! Пошел разговор…
Фиэлла и ее свита направились на окраину селения, видимо в заезжий дом. Провожая их глазами, Рысь никак не мог дождаться, когда же вернется Гета – у торговых рядов парня задержал староста. Поговорив с ним, мальчик наконец направился к пляжу.
– Ну? – Юний вопросительно взглянул на слугу и, оглядевшись по сторонам, махнул рукою. – Садись рассказывай.
– Все сделал, как ты наказывал, господин, – улыбнулся Гета. – Девица сначала велела прогнать меня – пошла, мол, вон, попрошайка, – да не на такого напала! Я тут же упомянул Мада Магройда – якобы он за меня заступится. Тут она заинтересовалась, позвала, а я уж обсказал все, как ты велел.
– Она расспрашивала про девушку?
– Конечно! Окрысилась вся, побледнела. Я, правда, долго не говорил – сказал, что про девушку ничего особенного не знаю. Ну, знаю, что есть такая, что она невеста Мада Магройда и все такое.
– А староста?
– Тот снова выспрашивал про межи, дурачина. Показал на слугу друида – не его ли я там видал? Я, конечно, сказал, что именно его.
– Молодец, – одобрительно кивнул Юний.
Рысь вернулся в усадьбу друида к полудню. Хозяина дома не было, видно, отправился в горы проверять, как идет подготовка к празднику. Что ж, тем лучше, тем лучше… Интересно, где он прячет Тею, дочку оболганного и казненного ткача Эхайда? Дом большой – места вполне хватит, к тому ж еще и обширный двор с постройками – хлевом, амбаром, сараями. Есть где спрятать.
Старый слуга – угрюмый, с седыми космами, – расправив сутулые плечи, деловито распоряжался работниками, возившими в сарай свежее сено. Визгливый и какой-то скрипучий голосок старика сильно действовал Юнию на нервы, тем не менее он остановился и, искоса взглянув на слугу, одобрительно кивнул:
– Кому праздник, а кому и работа!
– А как же? – обернулся старик. – Сено надобно вовремя убирать, неровен час – дождь.
– Да ведь еще и сложить его надобно правильно, – Рысь улыбнулся. – А это непростая работа.
Другие ведь что? Накидают абы как, и думают, все. Э, нет, тут свой порядок имеется.
– Верно говоришь, уважаемый. Работнички-то у нас бездельники те еще, не проследишь, так такого наворотят, потом сто лет не расхлебать будет!
Юний качнул головой:
– Повезло хозяину со слугой. Ты, я вижу, домоправитель?
– Всем приходится заниматься. – Старику явно нравилось внимание молодого гостя. – А хозяина я еще с младых ногтей помню.
– Да-а, сейчас редко встретишь таких верных слуг! Завидую твоему хозяину… Что это?
В ворота усадьбы, покачиваясь, въехала двуколка с большим, в два обхвата, кувшином с широким горлом.
– Великоват для вина-то!
Старик удивленно моргнул:
– Сразу видно, что ты прибыл издалека и не знаешь наших обычаев. Это кувшин для жертв.
– Ах, да, – усмехнулся Юний, вспомнив, как Ферадах Финд как-то упоминал о «милом» обычае притенов складывать отрубленные головы жертв в подобный кувшин. Интересно – кто же здесь жертва? А и спросить…
– Вижу, наш славный друид решил возблагодарить богов первым, не дожидаясь ночи. Весьма, весьма разумно – к первому будет больше благоволения божеств! А жертва, конечно, та самая девушка, о которой он мне говорил? Но ведь, кажется, она не знатного рода?
– Зато – единственная дочь в семье, – усмехнулся старик. – Хозяин знает свое дело – несомненно, боги будут благоволить ему!
– Она хоть красивая, эта девица? – как бы между прочим поинтересовался Рысь. – Вот бы взглянуть?
– Что ты, что ты, нельзя! – слуга замахал руками. – Хозяин рассердится. Лучше потерпи немного, и сам все увидишь. Жертвоприношение во всей красе!
– Вот бы поучаствовать!
– Поучаствуешь! Может, хозяин даже доверит тебе вспороть ей живот – больно уж ты ему пришелся по нраву.
– Скорей бы.
– Ничего, ничего, дождись ночи.
Во время всего разговора старик несколько раз оглянулся, но, как приметил Юний, смотрел не на работников, а куда-то в сторону. И чего там было такого интересного? Разве что амбар? И в самом деле. Значит, уже этой ночью, не дожидаясь праздника, друид принесет Тею в жертву прямо здесь, во дворе. Впрочем, может, и отвезет куда-то. Этакая небольшая, но приятная личная жертва. А друид хитер, задабривает богов перед важным делом – расправой с Ферадахом. Хотя, вполне возможно, он замыслил что-то еще. Эх, не подвел бы рыбак и его приятели! А девчонку нужно спасать, и побыстрее – не хватало еще пачкать руки в ее крови. Спасать… Легко сказать. Куда ее потом денешь-то? А к Ферадаху! Точно! Кажется, этот молодой филид весьма неравнодушен к пропавшей дочери несчастного ткача Эхайда и будет рад ее принять! Однако надобно поторапливаться. В первую очередь – избавиться от старика. Интересно, где сейчас ошивается Гета?
Выйдя со двора, Юний быстрым шагом направился на окраину селения к дому филида. Повезло – Гету он встретил по пути. Тот во весь дух несся куда-то, едва не сбив с ног своего хозяина.
– Ой, господин!
– Куда так мчишься?
– Ферадах послал к рыбакам передать, чтоб ближе к ночи ждали его у пристани.
– Ну, беги. – Рысь махнул рукой. – Только сначала заскочи в усадьбу друида. Там, во дворе, слуга, такой противный мерзкий старик. Скажи ему… Гм, что бы сказать-то?
– Может, сказать, что чьи-то коровы забрели на луга друида?
– Правильно! Соображаешь. – Юний поощрительно потрепал парня за плечо. – Только не чьи-то коровы, а коровы старосты Лугайда. Ты, мол, узнал… вернее, узнала пастуха.
Кивнув, Гета со всех ног кинулся бежать к усадьбе друида.
Юний неспешно направился следом и, когда подошел ко двору жреца, увидел там одних бездельничающих работников. Старика на дворе не было, как видно, побежал выгонять с пастбища чужую скотину.
Ухмыльнувшись, Юний подошел к работникам:
– Что расселись? Сейчас явится хозяин, а у вас еще ничего не сделано!
– Но хозяин придет только ближе к ночи.
– Какое – к ночи?! Я только что видел его у заезжего дома!
Быстро вскочив на ноги, работники принялись с остервенением таскать сено. Немного полюбовавшись этим зрелищем, Рысь направился к дому, но на полпути, обойдя летнюю кухню с хлопотавшими там рабынями, повернул к сараю. Кажется, именно сюда посматривал старый слуга. Хороший сарай, сложенный из крепких бревен, плоская – накатом – крыша. Рядом, на земле, аккуратно сложенный хворост. А ну-ка…
Оглянувшись, Юний тихонько постучал в закрытую на тяжелый засов дверь:
– Тея! Эй, Тея, ты здесь? Отзовись же!
Из сарая послышался чей-то слабый голос, и Юний припал ухом к щели. Точно! Тоненький девичий голос.
– Кто ты? И зачем зовешь меня? Знай, я никогда не выйду замуж за друида!
– И не надо. Я твой друг.
– У меня нет друзей. К тому же ты, наверное, из дальних мест, судя по речи.
Рысь улыбнулся:
– Только не говори, что я смешно растягиваю слова! Я друг твоего отца Эхайда, оболганного и убитого друидом. Да-да, твой отец, прежде чем умереть, рассказал мне все! Я обещал ему выручить тебя, сейчас… Кстати, еще одного моего друга зовут Ферадах Финд!
– Ферадах Финд?!
Юний рванул засов.
– Эй, осторожнее! – предупредила Тея. – Засов заговорен друидом, и, если ты не знаешь заклятья, не вздумай отодвигать его!
– А я уже отодвинул! – Рысь приоткрыл дверь. – Выходи. Вернее, выползай, чтоб было не так видно.
– Смотри, я тебе предупредила. – Девушка быстро выскользнула из сарая.
– Прячься за хворост!
Тея так и сделала, и Юний, захлопнув дверь, быстро задвинул засов обратно. Огляделся – работники все так же носили с телеги сено, а вот в летней кухне никого видно не было.
Рысь поднял вязанку хвороста и подозвал Тею:
– Возьми хворост на плечо и иди к кухне.
– Хорошо. А потом?
– Потом видно будет. Только, прошу тебя, быстрее!
Дойдя до кухни, Рысь взял какой-то кувшин и велел девчонке бросить хворост:
– Видишь, там, у ворот, парни с телегами?
– Ну да, косцы. Некоторых я знаю.
– А это плохо. Значит, и они могут узнать тебя. – Юний ненадолго задумался, взгляд его упал на оставленный кем-то из женщин платок. – Надевай, да привяжи поплотнее. Теперь бери кувшин – и иди с самым обычным видом. Там, за воротами, кусты – спрячься и жди меня.
– Сделаю. – Тея кивнула и, обвязав голову платком, водрузила на плечо высокий кувшин.
Пошла… Молодец, молодец, девочка! А работнички-то хороши, сразу бросили сено, пытаются заговорить… ах вы ж бездельники! Но нет, вроде бы…
Позади вдруг послышались чьи-то шаги. Рысь встревоженно обернулся и встретился взглядом с высокой и властной женщиной, одетой в длинную черную тунику и такую же накидку из выделанной козьей шкуры. Судя по серебряному ожерелью и браслетам, это была хозяйка. Старшая жена друида или наложница.
– А! – вскочив, Юний резко расставил руки, старательно загораживая вид на двор. – Не ты ли та самая благочестивая женщина, о которой мне говорил мой друг, славный друид Даймин Дамаргайт?
– Не знаю, что он там тебе говорил, – женщина усмехнулась. – Ты вообще кто?
– Меня зовут Дубтах Уа Гир! – гордо подбоченился Юний. – Я прибыл издалека.
– Оно и видно. Говоришь, как горох жуешь. Впрочем, постой… Дубтах Уа Гир? Ах да, Даймин говорил о тебе. Значит, ты приехал сюда за ученостью?
– Поистине так, о, благочестивая женщина! – с достоинством поклонился Рысь.
– Меня зовут Курког.
– О, благочестивейшая Курког! Быть принятым в доме столь славного своими делами друида – большая честь для меня. Очень, очень большая честь! Разрешись ли угостить тебя пивом? Я принесу его для тебя из корчмы.
– Найдется у нас и свое пиво, – усмехнулась Курког. – Впрочем, что ж. Если хочешь – неси, сделай милость. Попробуем, что там наварили в корчме?
Выйдя за ворота, Юний оглянулся и, не заметив ничего подозрительного, нырнул в кусты жимолости и тихонько позвал:
– Тея!
– Я здесь, о, благороднейший господин.
Девушка выскользнула из-за кустов – высокая, стройная, с волосами цвета дубовой коры и нежным, совсем еще детским лицом. В синих глазах стояли слезы.
– Ты плакала? Брось, – зашептал Рысь. – Слушай меня внимательно. Сейчас сиди смирно, а как стемнеет, за тобой придет один смешной мальчишка, Гета, в девичьей одежке и с косами. Вылитая девица-замарашка. Она и проводит тебя, куда надо.
– А куда?
– Узнаешь.
Тея неожиданно улыбнулась:
– Почему ты помогаешь мне, о, бла…
– Меня зовут Юний.
– Юний? Какое странное имя. Впрочем, понятно – ты же чужеземец. Почему ты помогаешь мне?
– Я обещал это твоему несчастному отцу. К тому же, – Рысь усмехнулся, – в великой стране за морем есть хорошая поговорка – omnes, quantum potes, juva – всем, сколько можешь, помогай!
– Всем, сколько можешь, помогай… – эхом прошептала девушка. – Трудно… И не всегда выгодно. Зачем тебе так поступать?
Юний распрямил плечи:
– Зато я знаю, ради чего живу! Поверь, это многого стоит.
Тея уважительно покачала головой.
Рысь осторожно выглянул из кустов и, удостоверившись, что дорога пуста, покинул убежище.
– Помни! Жди темноты и Гету, – обернувшись, тихо сказал он.
Тея так же тихо отозвалась:
– Помню. Да хранят тебя боги. А… Ты говорил про Ферадаха?
– Скоро ты встретишься с ним, Тея!
Юний, насвистывая что-то веселое, зашагал по дороге к корчме. Следовало купить обещанное пиво, а заодно подумать – стоит ли возвращаться к друиду? Да, стоит. Рысь вздохнул. Слишком уж подозрительно будет выглядеть его отсутствие, особенно когда вскроется побег Теи. Побег… Юний задумчиво пожевал только что сорванную травинку. А почему бы не устроить так, чтобы друид, не увидев в сарае девушки, подумал бы на какого-нибудь известного человека? Например, на старосту или на Мада Магройда! На последнего – даже лучше.
Резко свернув, Рысь направился к длинному дому фениев, не забыв по пути тщательно разрисовать лицо – он таскал в заплечном мешке целую коробочку цветной глины.
Узкая тропинка, кусты, холм…
Из кустов бесшумно выскользнула обнаженная фигура воина с закрученным копьем в руках.
– Кто ты и почему здесь? – острие копья уткнулось в грудь Рыси. – Разве ты не знаешь, что в дом фениев запрещено заходить чужакам?
– Мне можно, – нахально улыбнулся Юний. – Я – Дубтах Уа Гир, знаменитый друид из дальних стран. У меня небольшое дело к вашему вождю, Маду Магройду.
– Дело, говоришь? – из-за спины Рыси выступил второй воин, постарше и поздоровее первого. – Конал, доложи о незнакомце вождю. Скажи-ка еще раз, как твое имя?
– Дубтах Уа Гир.
– Кажется, я его уже где-то слышал…
