Глава 18
Июль 225 г. Лугдунская Галлия
Слезы свободы
Труд завершен, – увенчайте цветами усталые мачты!
К пристани встал мой корабль, к той, куда правил я путь.
Публий Овидий Назон. Лекарство от любви
Странно, но за беглецами никто не гнался. Может быть, мятежники слишком увлеклись преследованием тех, кто побежал лесом, просто-напросто не обратив внимания на озеро, а может быть, тому была и иная причина.
– Думаю, они опасаются легионов, – оглянувшись, на ходу бросил Валерий.
Этот парень был не из центурии Теренция Капитона, а как раз из легиона и попал в плен во время неудачного разведывательного рейда.
– Легионы где-то здесь, рядом, – уверенно добавил он. – Наверняка их сдерживают только болота. И галлы не такие дураки, чтобы бежать за нами навстречу собственной гибели.
Рысь слушал Валерия вполуха, обеспокоенный состоянием Флавии. Девушка уже пришла в себя, но была еще слишком слаба для того, чтобы бегать по лесу.
– Давайте отдохнем хоть немного, – предложил гладиатор. – Все равно погони, кажется, нет.
Не дожидаясь ответа, он бережно усадил Флавию под липу и сам присел рядом. Валерий с Луцием устроились поодаль. Был тот самый предутренний час, когда еще не рассвело, но где-то далеко на востоке, за лесом, уже полыхали зарницы. Быстро светлело, и Валерий озабоченно поглядывал в сторону озера. Луций, в одной лишь набедренной повязке, зябко ежился – свою тунику он отдал Флавии, получив в ответ полный благодарности взгляд. Рысь и сам с удовольствием подарил бы девчонке весь мир, только вот в данный момент у него ничего не было, кроме узких галльских штанов и меча.
– Знает кто-нибудь, куда дальше идти? – Погладив девушку по волосам, гладиатор посмотрел на своих спутников, и те в ответ дружно помотали головами.
– По-моему, нам сейчас все равно, куда идти, – заметил Луций. – Лишь бы подальше от рогатого бога!
– Да, давайте поскорее пойдем, – подала голос Флавия. – Я уже отдохнула и постараюсь не быть вам обузой. – Она со страхом посмотрела в сторону озера, уже давно скрывшегося за деревьями и подлеском.
– Что ж. – Кивнув, Валерий поднялся. – Идемте!
Выломав слеги, беглецы направились в сторону встающего солнца, осторожно ступая по мягкому мху. Идти следовало осторожно – в любой момент их могла затянуть коварная трясина. Вот едва не ухнул с головой Луций, хорошо, Рысь успел протянуть ему палку. Шагавший впереди Валерий тоже не удержался, провалился почти до пояса. Правда, выбрался сам, без посторонней помощи. Взглянув на него, Юний расхохотался – уж больно уморительно выглядел римлянин: всклокоченный, чумазый, с ног до головы вымазанный липкой болотной грязью.
– А ты и сам не лучше! – Обернувшись, Луций показал язык.
– Ла-адно, – гладиатор со смехом махнул рукою. – Смотри лучше за дорогой, парень!
– Я и смотрю, а как же? – хохотнул молодой римлянин… и тут же ухнул в яму. Пришлось снова его вытаскивать, на этот раз всем троим.
– Уфф! – Выбравшись на относительно сухое место, Луций перевел дух.
Рысь с Флавией, опираясь на слеги, остановились рядом с ним отдышаться.
– Эй, чего встали? – обернувшись, крикнул Валерий. – Там впереди вроде как островок. Можно будет и передохнуть, и обсохнуть.
– А далеко до него? – поинтересовалась Флавия.
– Да примерно с пол-левки.
– Примерно две с половиной тысячи шагов, – усмехнулся Рысь. – Порядком! Ну, пошли, что ли?
Луций кивнул, и вся процессия похлюпала по болотине дальше. Идти стало заметно легче, под ногами уже было не так зыбко, а местами даже чувствовалась затянутая трясиной гать. Видно, когда-то к островку вела дорога. И, наверное, кое-кто мог знать этот путь.
– Ничего, – успокоил девушку гладиатор. – Мы же не до вечера там торчать собираемся. Выставим часовых да обсохнем, согреемся – смотри, вон какое солнце!
И в самом деле, пылающее жаркое солнце уже поднялось в небо достаточно высоко, и плечи ощутимо припекало. В камышах закрякали утки, а прямо из-под ног, с кочек, выпорхнули какие-то мелкие пичуги и, смешно пища, полетели к островку.
– Вот бы еще и поесть чего-нибудь! – снова обернулся Луций.
– Ты сначала выберись отсюда, – резонно возразил гладиатор. – А уж потом будешь о еде думать.
Римлянин фыркнул:
– О еде подумать никогда не поздно. У тебя же есть меч – вырубим дротики да подобьем какую-нибудь куропатку…
– Ага… И сожрем ее сырой вместе с перьями! Вкусно.
– Да уймись ты, Юний!
Флавия скосила глаза на Рысь:
– Как он тебя назвал?
– Юний. Так меня прозвали на вилле Галлия Флора – он купил меня в июне. А кое-кто еще называет меня Антом, но это неправильно, я не из антов. А как ты попала сюда?
– Ладук, привратник, оказался предателем, – вздохнула девушка. – Прискакал под утро, сказал, что хозяин велел мне срочно собраться и ехать – представляться наместнику. Я, конечно, обрадовалась, как дура, надела самые лучшие туники, завилась – и на тебе. Остановились отдохнуть на поляне, Ладук плеснул мне вина – и словно поплыло все перед глазами.
– Ясно. – Рысь погладил девушку по волосам, и та улыбнулась:
– Ты славный!
Гладиатор смущенно зарделся.
Впереди наконец показался остров, уже совсем рядом. Валерий выбрался на него первым, попрыгал, стряхивая с себя болотную жижу, обернулся, махнул рукой:
– Ну, что ж вы? Поспешите!
А никого и не нужно было уговаривать, все и так торопились оказаться наконец на твердой суше. Выбрались! Правда, никто не знал, сколько еще придется идти по болоту, но отдохнуть сейчас, хоть немного – уже одно это было здорово! Вытянутый островок, шириной шагов в двадцать, весь зарос жимолостью и дроком, а кое-где росли невысокие корявые сосны, скорее даже сосенки и такие же небольшие березки. Густая трава, мягкая и шелковистая, словно приглашала скорее улечься, широко раскинув руки.
– Озеро! – посмотрев в сторону сосен, вдруг радостно вскрикнул Валерий. – Клянусь Юпитером, озеро!
Внимательно осмотревшись по сторонам, они осторожно направились в указанную Валерием сторону. Конечно же, озером это можно было назвать с большой натяжкой, просто-напросто всего лишь большая лужа, однако с чистой водой. А чего еще можно было желать? Довольные беглецы утолили жажду и, сбросив одежду, принялись отмываться от грязи. Флавия целомудренно отвернулась, дожидаясь своей очереди.
– Будем караулить по одному, – предложил Луций. – Кинем жребий – кому сначала, кому потом. – Он сорвал с ближайшего дерева ветки и, обломив их, зажал в кулаке.
Короткая выпала Рыси.
– Ну что ж, – усмехнулся тот. – Зато потом высплюсь.
– Во-он там, на возвышении, хорошее место, – подсказал Валерий и кивнул на небольшой холмик в полсотне шагов от озерка, опутанный корявыми корнями сосны.
Туда-то Рысь и направился. И впрямь с холмика открывался вполне сносный вид на болото, и вряд ли кто смог бы подойти к островку незамеченным. Выбрав местечко поудобнее, юноша лег на траву, подставив обнаженную спину солнцу. Потом, вдруг передумав, откатился чуть в сторону, в тень, – этак, на солнце-то лежа, и обгореть можно. Протянув руку, гладиатор сорвал травинку, сунул в уголок рта, задумался. Сзади послышались шаги.
– Ну, наконец-то я тебя отыскала, – усаживаясь рядом, тихо произнесла Флавия.
– Я рад, – юноша улыбнулся. – Очень! Ты такая красивая…
Приподнявшись на локте, он вдруг пристально посмотрел прямо в изумрудные глаза девушки. Та не отвела взгляд, улыбнулась и, неожиданно обняв парня за плечи, крепко поцеловала в губы. Обалдевший Рысь прижался к мокрой тунике Флавии, а девушка все никак не отпускала его губы.
– Подожди, – наконец прошептала она и, улыбнувшись, быстро сбросила тунику. Вытянувшись, улеглась на траву среди желтых лютиков и сиренево-белых луговых фиалок.
Рысь скинул браки, погладил Флавию по животу, вокруг большой родинки около самого пупка, наклонившись, принялся целовать грудь. Девушка застонала и, обняв парня за плечи, закрыла глаза…
Обессиленный, Рысь наконец застыл… и вздрогнул, краем глаза заметив в траве чью-то тень.
– Ну и дела! – озадаченно присвистнули сзади. – Их по всему лесу ловят, а они вон что!
Юноша быстро схватил меч и вскочил.
– Илекс?! – Опустив клинок, он удивленно моргнул, увидев перед собой давешнего мальчишку в замызганных болотной грязью браках и короткой куртке из оленьей шкуры. Илекс озадаченно смотрел на Флавию.
– Что?! – Не выдержав, она показала парню язык. – Голых девушек никогда не видел?
– Не видел, – сглотнув слюну, признался мальчик, не отрывая взгляда от Флавии.
– Ну, смотри, – рассмеялась та. – Красивая я?
– Очень!
– Ладно, хватит вам. – Недовольный Рысь протянул Флавии тунику и перевел взгляд на Илекса. – Ты как здесь? Э-эй, не стой, отвечай же!
– Я сунул в руки мертвого друида кузнечные инструменты, – наконец отозвался мальчик. – Раз уж ты не смог передать их отцу. Амнидикс заметил, как я это делал, правда ничего не сказал – там сейчас такая суматоха.
– Кого-нибудь поймали?
– Да, – сухо кивнул Илекс. – Их отправили сопровождать на тот свет друида.
Рысь покачал головой. Говорили же дуракам: бегите к озеру.
– Амнидикс вспомнил обо мне, когда начали разбираться, как умер друид, но я ушел в болото. Я знаю эту дорогу – отца часто звали к святилищу, он был хороший кузнец. – Илекс вздохнул и неожиданно заплакал.
– Ну, что ты! – Флавия, надев-таки тунику, погладила его по голове. – Воины не плачут!
– Не плачут, – согласился мальчик. – Только вот не знаю теперь, что мне и делать? Селенье мое разрушено, родичи убиты, да и вообще в здешних местах мне теперь не жить – Амнидикс не простит мне смерти друида.
– Если его раньше не казнят римляне, – усмехнулся Рысь.
– А знаешь что? – предложила вдруг Флавия. – Давай-ка пойдем с нами.
– Пойдем, – вытирая слезы, согласился Илекс. – Только куда?
– Ну, выберемся из болота, а там придумаем что-нибудь, – утешала Флавия. – Можешь жить у нас, в доме всадника Памфилия Руфа! Да не смотри ты так, не рабом – вольным слугой, вместо Ладука, привратника.
– Не знаю. – Илекс задумчиво покачал головой, но реветь перестал, и Флавия отвела его к озеру – пусть парень вымоется и напьется.
Проводив их глазами, гладиатор вновь уставился на болото. Кажется, больше никаких сюрпризов не было. Все ж таки хорошо, что сюрпризом оказался Илекс, а не кто-нибудь из отправленных в погоню. Иначе беглецов поймали бы, и все из-за него, Рыси. Не смог с собой совладать, что поделать.
Однако, и Флавия хороша тоже… И в самом деле – хороша! Вот бы еще пришла…
И боги словно услышали слова юноши. Зашуршала трава, и из-за кустов показалась Флавия. Уселась рядом, погладив юношу по плечу, прижалась, заглядывая в глаза…
– Я хочу еще! – Она жарко поцеловала юношу в губы. – Еще, слышишь?!
Чувствуя на своих плечах нежные руки девушки, Рысь торопливо стащил с нее тунику…
С Илексом дело пошло быстрее. Парень хорошо знал здешние места, и ему не составило особого труда провести беглецов сквозь болота. Уже к вечеру зыбкая, чавкающая под ногами почва сменилась твердой лесной тропой, вьющейся меж зарослями орешника и малины. Раскидистые кроны деревьев, окрашивая солнечные лучи светлой зеленью, вздымались высоко в небо, их длинные черные тени резко выделялись на фоне бледных зеленовато-желтых папоротников. Перепархивая с ветки на ветку, вокруг весело щебетали птицы – жаворонки, коростели, малиновки; сладко пахло клевером и березовым соком. Слегка подкрепившись ягодами черники и голубики, которые в изобилии росли под ногами, беглецы попили воды из ручья и принялись устраиваться на ночлег. Место выбрали в орешнике, на самом краю глубокого оврага – тенистые кусты давали вполне надежное укрытие от чужих взглядов. Опасаясь возможной погони, костра пока решили не разжигать, хотя у Илекса и нашлось огниво.
– Перебьемся как-нибудь, – веско сказал Валерий, вполне справедливо заметив, что на свет костра много кто может выйти.
Нарвав травы, устроили лежбища, вновь кинули жребий, кому сторожить. Первая смена выпала Луцию.
– Прежде нужно решить, куда пойдем завтра, – напомнил Рысь. – Илекс, когда мы выйдем к дороге?
– К полудню, а может, и к вечеру, – тихо откликнулся парень. – Смотря как идти… Вам-то хорошо, а я вот боюсь, не схватят ли меня римляне?
– Не схватят, – успокоила Флавия. – Ведь ты же идешь с нами!
Луций обернулся к ним:
– А куда ведет та дорога?
– Из Алауны в Ингену и дальше на юг, говорят, к самому Риму.
– Всего лишь – в Нарбоннскую Галлию, – насмешливо поправил парня Валерий. – Да, у дороги сейчас полно наших.
– Лишь бы они не приняли нас за бродяг.
– Не примут. С воспитанницей Памфилия Руфа!
– Уж будьте уверены, я замолвлю за вас словечко. – Флавия расхохоталась.
Вслед за нею рассмеялись и оба римлянина, и даже Илекс чуть-чуть улыбнулся. Только вот Рыси что-то было не до веселья. Он вдруг с тоской вспомнил, при каких обстоятельствах в последний раз видел Памфилия, – вряд ли всадник так быстро забыл свой позор.
– Помнишь, Флавия, ты как-то прислала мне записку, – когда все улеглись, прошептал Рысь в самое ухо девушки.
– Какую записку? – недоуменно обернулась та и тут же вспомнила: – Ах, ну да… Я просила тебя, если сможешь, прийти в дом к одному из наших друзей, где в тот момент я находилась в гостях. Ты не пришел, и… Нет, Юний, – позволь именно так тебя называть, Рысь звучит слишком уж по-варварски, – нет, я не виню тебя ни в чем. Сильвия, супруга Памфилия Руфа, женщина страстная, и уж если кого захочет – добьется несмотря ни на что. Ты не первый, кто попал в ее сети.
– Но в записке был указан ваш дом! – тихо возразил юноша. – Я это отчетливо помню. С кем ты передавала письмо?
– С Парисом, мальчишкой-рабом… Но он не умеет читать.
– И, конечно, не знаешь, кому он передал твое послание?
– Сказал, что стражнику, а тот, мол, отдал какому-то гладиатору-ретиарию, Парис их всех знает, даже описал.
– Вот как? – удивился Рысь. – И кто ж это был? Черноволосый красавчик?
– Нет, по словам Париса, тот ретиарий был вовсе не так красив.
– Значит, не Тирак… Автебиус! – не сдержавшись, вскричал гладиатор. – Да, скорее всего – он. Что ж, он получил расплату за все.
– Памфилий потом рассказывал, что и ему кто-то прислал письмо с советом проверить, чем занята супруга во время его отсутствия, – вспомнила Флавия. – Он и проверил.
– А ты… – Рысь замялся. – А ты точно на меня не сердишься?
Вместо ответа Флавия крепко поцеловала гладиатора в губы и щелкнула по носу:
– Давай-ка спать, ладно? Завтра рано поднимемся, а тебе еще и дежурить.
Дежурить Рыси выпало в третью смену, под самое утро. Тихо было кругом, тепло, благостно, в небе ярко светила луна, россыпью сверкали желтые звезды, со дна оврага струился белесый туман. Где-то неподалеку вдруг хрустнула ветка – видно, пробирался какой-то ночной зверь, лиса или волк. Гладиатор покрепче сжал меч, но тут же расслабился: лиса и сама по себе не очень-то страшный зверь, а волки в такую пору на людей не нападают – сыты. Хруст повторился… Нет, не может зверь так шуметь! Юноша представил, что он и в самом деле рысь – ловкая и стремительная, бесшумно передвигающаяся на мягких лапах. Быстро скользнув по склону, гладиатор спустился на дно оврага и, скрываясь во тьме и тумане, пробрался туда, где слышался шум. Замер. По лесной тропе шли вооруженные люди!
– Да не может их здесь быть, Ладук, – послышался тихий недовольный голос. – Утопли твои беглецы, скорее всего, в болоте, клянусь Везуцием.
– Хорошо, ежели так, – ответил голос привратника. – А если нет? Нет, ребята, давайте-ка лучше поищем. Найти девку – наш единственный способ уйти отсюда живыми. Памфилий ее любит, правда по-своему. Отыщем ее – обменяем на нашу свободу, а нет, так придется нам худо. Ищите!
– А остальные? Она ведь убежала не одна.
– Остальных нужно будет убить, – гулко буркнул Ладук. – К чему нам лишние хлопоты? Делайте, что велел Амнидикс.
– Ему-то хорошо, по болотам бегать не надо.
– Молчи! И помни о римлянах. Пройдитесь вдоль оврага, а вы к орешнику. Да смотрите внимательнее – там есть где укрыться.
Рысь ужом проскользнул в папоротниках и затаился, всматриваясь в темные, размытые утренней полумглой фигуры. Вот у самого края оврага двое: привратник и еще кто-то. Пятеро направились вдоль края оврага, еще несколько человек – к орешнику. Жаль, их не перебить поодиночке, слишком уж много. В таком случае следовало спешить!
Нырнув обратно в овраг, юноша, как мог быстро, бросился к орешнику. Бежал бесшумно, как настоящая рысь, – уроки отца не пропали даром. Стараясь не шуметь, разбудил всех, шепотом пояснив:
– Враги!
Все поняли ситуацию без лишних слов и, убыстряя шаг, вслед за Илексом направились в сторону римской дороги. Лес вскоре закончился, потянулись луга, над которыми, слепя глаза, вставало желтое искрящееся солнце.
– Они нас заметят, как только выйдут из леса, – на ходу оценил ситуацию Рысь.
Валерий согласился с ним:
– Да, но, похоже, здесь нет другого пути.
– Точно нет, – обернувшись, подтвердил Илекс. – Вокруг одни болота.
– Тогда надо идти быстрее, – усмехнулась Флавия и вдруг прислушалась. – Впрочем, кажется, уже поздно.
Далеко позади послышались приглушенные расстоянием крики, в которых явственно сквозила злобная радость. Похоже, преследователи все ж таки напали на след.
– Что ж. – Луций сплюнул. – Теперь, как в детской игре «догонялки», – кто быстрее. Бежим?
– Бежим! – согласились все и резко прибавили шагу.
Позади слышались крики погони.
Они бежали так почти до полудня, пока Флавия с Луцием не начали задыхаться – Флавия, понятно, женщина, а Луций все же был ранен и потерял много крови, да и раны-то его едва затянулись. А галлы между тем нагоняли, их радостные крики слышались все ближе и ближе. Нет, всем вместе беглецам было не уйти.
– Я задержу их! – останавливаясь, прокричал Рысь. – Бегите!
Он обернулся к быстро приближающимся врагам, вытащив из ножен меч, ощутил позади чье-то дыханье.
– Я устал бегать, Юний, – встав рядом, улыбнулся Луций. – И останусь с тобой.
– Но у тебя же нет оружия?
– Как нет? А этот нож? – Римлянин показал широкий кинжал, прихваченный во время бегства от жертвенника.
– Лучше примотай его к древку, как сделал я! – неспешно подойдя к друзьям, наставительно произнес Валерий. – Время у нас еще есть. В качестве веревки Юний пожертвует свой пояс, а в тех кустах, думаю, найдется и подходящее древко.
– А, пожалуй. – Луций побежал к кустам.
– Почему ты не ушел с ними, Валерий? – вскинув глаза, осведомился Рысь.
Римлянин улыбнулся, карие, с поволокой глаза его гордо блеснули.
– Гай Валерий Прокл-младший еще никогда не был трусом! Мы сражаемся с мятежниками, не верными великому Риму. Умереть за родину – великая честь!
– Что ж, – засмеялся гладиатор. – Вы в лучшем положении, нежели я: у вас хоть есть за что умирать!
Тут уж расхохотался Валерий:
– А у тебя есть – за кого. Флавия – очень красивая девушка и, кажется, к тебе более чем благосклонна, не так ли?
Рысь вспыхнул. Он почему-то думал, что его отношения с Флавией останутся скрытыми ото всех. Оказывается, не тут-то было!
Они стояли втроем по колено в траве, в ожидании, быть может, своей последней схватки. Давно привыкший к неизбежности скорой смерти гладиатор искоса посматривал на товарищей – те выглядели вполне достойно, смеялись, шутили. Впрочем, они тоже были привычны к смерти. И у каждого было за что умереть.
– Вон они. – Луций со смехом махнул рукой, указывая на появившихся врагов во главе с клыкастым привратником. – Клянусь Минервой, сейчас здесь будет лихо!
– Ну, наконец-то повеселимся! – поддерживая его, хохотнул Валерий. – А то уже надоело ползать по болотам, подобно змеям.
Враги подходили ближе молча, не спеша, – куда теперь им было спешить? – в блестящих панцирях, с длинными мечами и короткими копьями. Неожиданно они остановились, не дойдя до беглецов двух десятков шагов. Привратник, демонстративно положив оружие в траву, пошел дальше один.
– Нам нужна девчонка, Флавия, а вовсе не вы, – подойдя ближе, с ухмылкой заявил он. – Отдайте ее и убирайтесь куда хотите.
– Увы, поздно, – пожал плечами Рысь. – Вам ее уже не догнать. Придется сражаться с нами.
– Хорошо. – Привратник кивнул. – Я предлагаю вам поединок!
– Поединок? – Трое беглецов переглянулись, а в глазах Рыси промелькнула на миг бурная радость. Поединок? Это было бы здорово!
– Согласны! – кивнул Валерий.
– Только одно условие. – Мятежник осклабился. – Поединщиком не должен быть гладиатор. – Он презрительно кивнул в сторону Рыси. – Удивительно, как его еще терпят в своей компании благородные римляне?
– Не твое дело, – взорвался Луций. – Впрочем, мы согласны на поединок. Если не гладиатор, то кто же?
– Кто-нибудь из вас двоих, пусть решит жребий.
Жребий выпал Луцию. Валерий скривился и вздохнул.
– Зря вздыхаешь, – тихо произнес Рысь. – Я бы не очень доверял этим галлам.
Он протянул Луцию меч, тот с благодарностью принял оружие, взамен вручив примотанный к древку нож. Так себе примотанный, кое-как. Покачав головой, гладиатор оставил в руке нож, отбросив в сторону ненужную палку.
Ого! Против Луция выступил сам предводитель повстанцев Ладук, бывший привратник Памфилия Руфа, предавший своего господина.
– За что ты убил старика Мильса, дуумвира? – неожиданно прокричал привратнику Рысь.
Тот вздрогнул, но, совладав с собой, бросил сквозь зубы:
– Старик слишком многое узнал. Сам виноват, не нужно было угрожать нам. Ну, римлянин! – Взмахнув мечом, он повернулся к Луцию. – Я с удовольствием вырежу из груди твое сердце и принесу его в жертву Цернунну!
– Посмотрим! – Улыбнувшись, Луций первым нанес удар, едва не выбив оружие из рук галла.
Тот не ожидал такого напора и принялся действовать весьма осмотрительно. Внимательно наблюдавший за ходом поединка гладиатор быстро разглядел в бывшем привратнике совсем неплохого бойца, ловко действующего мечом. Несмотря на первый успех, Луцию вскоре пришлось трудновато – давала о себе знать усталость, да и противник попался весьма умелый. Наметанным глазом Рысь сразу определил его тактику – взять измором, а вот понял ли ее Луций, было неясно. И вскоре римлянин начал явно слабеть, задыхаться, постепенно теряя силы. А вот уже и Ладук, издав торжествующий вопль, ринулся на врага, да с таким напором, что Луций не удержался на ногах, упал, под радостные крики мятежников, растянулся в высокой траве, среди лиловых колокольчиков и сладкого клевера. Отлетела в сторону спата, выбитая из руки римлянина могучим ударом. Захохотав, Ладук поднял над головой меч и со свистом опустил его на соперника…
Однако Луций не стал ждать удара, а, откатившись в сторону, проворно схватил упавшую на траву спату. Вжик! Лязгнуло железо… К немалому удивлению Рыси, Луций сноровисто – совсем не хуже гладиатора – отбил выпад привратника и в свою очередь нанес целую серию великолепных ударов – от железного звона загудело в ушах. Ладук яростно сопротивлялся, но, кажется, не рассчитал свои силы и начал уставать. Рысь догадался, что римлянин тоже это понял – заработал мечом еще активнее. И вот в какой-то миг клинок резко рванулся вперед, впившись в шею враг. Привратник захрипел и упал, обливаясь кровью. Луций обернулся:
– Уходим!
Галлы еще не поняли, что к чему, а беглецы уже неслись к зарослям дрока.
– Там разъединимся, – кричал на ходу Рысь. – И ударим с разных сторон.
– Так и сделаем, – на бегу улыбнулся Валерий.
Вопя от ярости, мятежники нагоняли бегущих длинными скользящими прыжками. Вот послышался характерный свист – это летели стрелы. У мятежников имеются луки? Тогда дело плохо. Нет, кажется, стрелы летят в мятежников! Рысь оглянулся на бегу…
И увидел выступающие из-за склона холма боевые порядки римлян! Выпустив стрелы, ушли в стороны лучники, освобождая дорогу легиону. Колыхались в воздухе золоченые значки и штандарты, пели трубы. Впереди на белых конях ехали двое всадников, в одном из которых Рысь сразу же признал Памфилия Руфа.
– А, вот и ты, гладиатор. – Памфилий остановил коня. – Говорят, ты храбро сражался и заслужил жизнь. Что ж, возвращайся назад в школу, уж ланиста угостит тебя на славу. Пей, гуляй, веселись!
Второй всадник, могучего вида мужчина с угрюмым лицом и властным взором, облаченный в блестящие латы, лениво тронул поводья. Колыхались на ветру высокие перья на его сверкающем на солнце шлеме, ярко-красный плащ небрежными складками падал на круп коня.
– Поступай с этим гладиатором как знаешь. – Он обернулся было к Памфилию, но сразу же перевел взгляд и неожиданно улыбнулся: – Рад видеть тебя живым, Валерий!
– И я рад встретить тебя, дядюшка. – Римлянин положил руку на плечо Рыси. – Это мой друг Юний. Он спас меня, и Луция, и даже приемную дочь всадника Памфилия Руфа.
– Сенатора Памфилия Руфа! – важно надувшись, поправил Памфилий.
– Вот даже так? – Валерий усмехнулся. – Ну, тогда тем более мой друг Юний достоин свободы, ведь он спас родственницу сенатора! А, что скажешь, дядюшка?
– Он получит свободу, – хмуро кивнул угрюмый. – Раз уж ты просишь об этом.
– Конечно прошу! И хорошо бы еще выдать хоть какую-нибудь награду моему другому приятелю, Луцию!
– Хорошо. Надеюсь, у тебя нет больше приятелей?
– Нет, дядюшка. Тогда – до встречи в лагере?
– До встречи. Там и пообедаем. Едем же дальше, Памфилий, кажется, там видели галлов.
– Кто этот человек, Валерий? – проводив глазами отъехавших всадников, тихо поинтересовался Луций. – Кажется, я его знаю.
– Конечно знаешь. – Валерий небрежно скривил губы. – Это мой дядя, Марк Луниций Арбелл.
– Что?! – Луций с силой ударил себя ладонями по коленкам. – Ты хочешь сказать, прокуратор Лугдунской Галлии сенатор Марк Луниций Арбелл – твой родной дядя?
– Вот именно!
– Тогда мы не зря бились! Эй, Юний, ты теперь свободен!
– Если на это пойдет ланиста.
– Ланиста?! Уж не думаешь ли ты, что какой-то там ланиста осмелится воспротивиться воле наместника? Ой, смотри, кажется, Флавия! Ну да, во-он, на пегом коне. Быстро скачет, и как только не свалится?
– Флавия! – бросившись навстречу девушке, закричал Рысь. По лицу его текли слезы. Слезы свободы… и, может быть, счастья?
