К мосту от лагеря мы шли час. Чтобы не наследить, я решил идти по воде, вдоль берега. Дно у реки, на наше счастье, оказалось песчаным и незаиленным, поэтому добрались мы без проблем. Сканирование постороннего присутствия возле моста не обнаружило, и мы спокойно обследовали округу на предмет удобных мест для засады и путей отхода к дельтаплану. Магического наблюдения я почти не опасался, но все-таки навесил на Ингура пару амулетов, экранирующих его ауру. Брат оказался практически полным профаном в магии, хотя имел неплохой потенциал для видящего или мага, но гвельфы, скорее всего, намеренно не развивали его способности. Ингур рассказал, что Викана пыталась обучить его азам лекарского искусства, но дальше заживления пореза на пальце брат не продвинулся, тем более у него было море других интересных занятий.

Обсудив с братом диспозицию, мы приняли предварительное решение о положении нашей засады и выбрали место для лагеря, в котором должны были ожидать подхода дракара. Мы устроили лежку на вершине небольшой скалы, с которой хорошо просматривалась река вниз по течению, и стали дожидаться дракара.

Пришло время для самого неприятного для меня разговора. То, что дельтаплан троих не поднимет, я знал, и настало время рассказать об этом брату.

— Ингур, для меня это очень тяжелое решение, но я должен обсудить одну тему. Дракон троих пассажиров не поднимет, и тебе или Викане придется ждать моего возвращения с Танола за вторым пассажиром. Я сам бы остался здесь, но ты не умеешь летать на драконе.

— Ну, наконец-то, а я все думал, когда ты заговоришь об этом. Я сам принял решение идти за тобой, и то, что на Тароне оставаться мне, было ясно с самого начала. Сколько ждать твоего прилета?

— Я надеюсь прилететь за тобой через два дня после вылета, но обстановка может сложиться по-разному. Мне не хочется врать, но может случиться и так, что я не смогу вернуться за тобой. Сколько ты сможешь продержаться в лесу?

— В лесу я смогу продержаться не менее месяца, но в район боя после засады сбежится вся лесная стража, и они меня отловят за пару дней. Поэтому мне придется сразу уходить отсюда.

— Покажи на карте место, откуда я смогу тебя забрать и где ты можешь быть в безопасности, — попросил я и развернул карту.

Ингур надолго задумался, прокручивая в голове какие-то варианты, и наконец указал точку на карте.

— У тебя на карте отмечен портовый город Лис, возле него есть большое болото, на котором я пару раз охотился с друзьями на стальную выдру. В болоте есть охотничий домик и несколько охотничьих схронов. Один из схронов готовил я, и если я туда доберусь, то меня даже лесная стража не найдет. Только как незамеченным выскочить из кольца?

— На болоте есть открытая вода?

— Да, есть, но там неглубоко, и на глубине где-то по пояс начинается трясина.

— Этого должно хватить, я думаю, что дракон сможет поднять троих и долететь до болота, где мы тебя высадим. Правда, придется все выкинуть к чертовой матери, кроме твоего лука и кинжала. Сможешь продержаться без запасов?

— Месяц продержусь, — ответил Ингур.

— Тогда так и поступим. Жди месяц, после чего уходи и постарайся пробраться на Танол к клану «Желтая змея» или «Зорг». Я постараюсь тебя забрать в первую неделю. Сооруди какой-нибудь знак, заметный с высоты, по которому я тебя найду.

На этом мы закончили обсуждение.

Обстановка была спокойной. По моим расчетам, времени до подхода имперцев навалом, и я решил познакомиться с братом поближе, заведя разговор на интересующие меня темы. Ингур с радостью отвечал на вопросы и задавал свои.

Я впервые имел возможность посмотреть на себя со стороны, каким я был в двадцать лет. Теперь с высоты нынешнего опыта могу с уверенностью сказать, что при желании карьера альфонса могла неплохо меня кормить. Ингур, наверное, не страдал моими юношескими комплексами и вместо изучения магии занялся изучением взаимоотношений с женским полом. На мой наивный вопрос, любит ли он всей душой какую-нибудь девушку, брат без раздумий ответил, что любит, и при этом сразу троих. Самое смешное заключалось в том, что он говорил это абсолютно искренне. На мои расспросы о Викане Ингур отвечал с неохотой и односложно. Наконец я, видимо, его достал, и он разразился довольно едкой тирадой:

— Ингар, ты мне брат, а Викана практически старшая сестра, и я ее по-братски люблю, но ты выбрал не лучший объект для любви. Более надменной и самовлюбленной девушки я не знаю. Ты не подумай, что я так говорю, потому что она меня в детстве постоянно лупила и изводила своими шуточками, а потому, что из-за нее множество очень достойных мужчин лишились разума и натворили бед и глупостей. Если бы Викана не крутила хвостом на приеме в Меране, то Юсуф не похитил бы ее и не было бы заварухи с арбами. Я немного знаком с Юсуфом, и он на самом деле неплохой парень, но от любви к Викане Юсуф потерял голову. Мало этого, Викана постоянно провоцировала его своими шуточками и насмешками, после того как он сделал ей предложение. Я даже вызвал Юсуфа на дуэль, когда он непочтительно отозвался о ней в моем присутствии, но дуэль не состоялась, потому что его увез отец, как только узнал о происшествии, так что у меня перед ним долг чести. Ингар, тебе что-нибудь известно о судьбе Юсуфа, а то ходят разные слухи, и не поймешь, чему верить?

— Можешь не беспокоиться, я отдал твой долг чести Юсуфу, он мертв, — ответил я.

— Как это произошло, Юсуф числится чуть ли не лучшим бойцом у арбов?!

— Запомни, Ингур: настоящая война — это не дуэльные развлечения высокородных. Любой опытный воин, прошедший десятки реальных схваток, убьет тебя в два притопа, если ты будешь играть в благородство, а не биться насмерть всеми доступными способами, даже недостойными, по твоему мнению.

— Ты убил Юсуфа недостойным способом? — удивленно произнес брат.

— Нет, Ингур, на этот счет все в порядке. Я вызвал Юсуфа на поединок, обезоружил и взял в плен, но, когда узнал, что он завел нас в засаду, просто прирезал, как барана.

Вот так приходится поступать на войне, и если ты этого не поймешь, то очень скоро погибнешь сам и погубишь своих людей. Ты — глава клана, и твоя жизнь тебе не принадлежит, нашим людям нужны не твои подвиги, а победа.

— Но это не очень хорошо пахнет, брат. Честь стоит очень дорого, и разменивать ее по мелочам недостойно!

— Трупы всегда плохо пахнут, особенно когда протухнут, сильнее всего воняют собственные гниющие раны, когда тебя заживо жрут черви. Ты хоть раз убивал человека?

— Да, брат, — гордо ответил Ингур. — Мне приходилось защищать свою честь на семи дуэлях, и я убил трех своих противников!

— Надо же, и чем провинились мальчишки, которых ты зарезал?

— Они не были мальчишками, только один был моим ровесником, остальные были старше меня. Я защищал свою честь и честь весьма достойных девушек от гнусных обвинений.

— И в чем же состояли эти обвинения и чем унизили молодые люди твою честь? Ответь, не стесняйся!

Этот вопрос довел Ингура до белого каления, и его лицо покрылось красными пятнами.

— Один из них оскорбил меня, сказав, что я шельмую в кости. Двое других заявили, что очень достойные девушки забыли долг чести и к ним в окна лазают любовники!

— Ты в кости не шельмовал и к девушкам в окна не лазил?

— Ингар, как ты мог только такое подумать?! Я не виноват, что мне везет в кости, стоит мне сильно захотеть, и они сами ложатся в нужную комбинацию. Да, я лазил в окна к этим девушкам, но я их любил, и в этом нет ничего недостойного, правда, одна из них была замужем, но муж оказался отъявленным негодяем и экономил деньги на содержании жены!

«О господи! Вот она, разница в воспитании. В семнадцатом за такие рассуждения перебили почти все дворянство в России», — подумал я и рассмеялся.

— Ингар, ты почему смеешься, разве я не прав?

— Да прав ты, прав, только со своей колокольни. Ты не догадываешься, почему тебе везет в кости?

— Нет, а что?

— Ингур, ты сын Стаса, истинного высокородного, в тебе магической Силы, как в имперском маге высшей ступени посвящения. Учиться магии тебе лень, а крутить костями — это запросто. Тебе не приходило в голову, что ты с помощью магии оставил парня без гроша, а потом еще и прирезал до кучи?

— Я…

— Не перебивай старшего брата! — прикрикнул я на Ингура. — Я не знаю, как там было с незамужней девушкой, но я также сомневаюсь, что ты бы обрадовался, если к твоей сестре или возлюбленной по ночам в окна лазили мужики. С мужем второй подруги вообще полный беспредел. Тебе предстоит со временем жениться, и у твоей жены тоже могут возникнуть неумеренные аппетиты насчет денег, значит, она имеет право спокойно науськивать на тебя своего любовника?

— Да я эту тварь сразу зарублю к чертовой матери!

— Вот-вот, а пока ты зарубил рогатого мужа и освободил красотку для следующей жертвы бабской жадности. Ингур, ты не обижайся на меня, но теперь о любых своих дуэльных и любовных подвигах докладывай заранее, а я решу, быть секундантом или взгреть тебя по первое число. Ты понял?

— Понял, — обиженно буркнул Ингур и отвернулся в сторону реки.

Мы прождали имперцев почти до темноты и вернулись в лагерь к дельтаплану. После ужина Ингур лег спать, а я занялся устройством третьего посадочного места за спинкой сиденья аппарата. Хорошо, что у меня хватило ума оставить полуметровый зазор до двигателя, правда, я планировал сделать там площадку для груза или бомб. У меня получилось сиденье, отдаленно напоминающее подвесную систему парашютиста. Выглядело все по-колхозному, но Ингур из нее вывалиться не должен. Незаметно подошло время смены караула, и я, разбудив брата, завалился спать.

Спал я на удивление хорошо и спокойно и проснулся только от запаха горячего завтрака, который приготовил брат. Поев, мы стали разгружать дельтаплан и оставили на нем только самое необходимое, остальное спрятали в сотне шагов от лагеря в дупле большого дерева. Затем мы занялись тренировкой посадки на дельтаплан. Убедившись в том, что брат не удавит себя подвесной системой и правильно надевает ремни, я прекратил тренировку, и мы отправились к месту засады. Вокруг была тишь да гладь и божья благодать, поэтому мы просто нежились на солнышке и ничем не занимались, беседуя о всяких пустяках. Ингур хотел приготовить горячий обед, но я запретил эту самодеятельность, и мы поели всухомятку. Незаметно стемнело, на этот раз первым дежурить выпало брату. Я досматривал третий сон, когда Ингур потряс меня за плечо.

— Кажется, началось, — прошептал он мне на ухо. — Смотри, вон вдоль противоположного берега плывет какой-то остров, и, главное, против течения.

Я сразу перешел на магическое зрение и отчетливо увидел, как над водой перемещаются магические огоньки аур противника. Я насчитал шесть человеческих аур, рядом с которыми двигались ауры двенадцати таргов и троих гвельфов.

««Вот тебе, бабушка, и Юрьев день», — всплыла в голове старая поговорка. — Снова я посчитал, что самый умный, и решил, что имперцы устроят засаду на этом берегу, а эти сволочи причалили к противоположному. По всем раскладам, засаду нужно устраивать за мостом, а не перед ним, но противник решил по-другому. Теперь придется в темноте переплывать на тот берег и начинать все сначала. Мне, идиоту, нужно было не пузо греть, а хорошенько прочесать все и на противоположной стороне реки».

Пока я ругал себя последними словами, с дракара сошли на берег два гвельфа, и их ауры скрылись в глубине леса, затем дракар отчалил и поплыл к нашему берегу. У меня отлегло от сердца: это имперцы высадили головной дозор, а сами будут устраивать засаду на нашем берегу. Через десять минут корабль пристал недалеко от нас, и на берег сошел третий гвельф и направился в сторону дороги. До самого утра больше ничего примечательного не происходило, только изредка слышался приглушенный стук топора.

С первыми лучами солнца на берегу началось движение, и дракар покинул почти весь экипаж, за исключением двух таргов и одного человека. Почти до обеда эта компания шарилась вдоль дороги и у моста, потом наконец села в засаду. Засада мало чем отличалась от наших с Ингуром раскладов, разве что среди бойцов было всего пятеро лучников, а основной ударной силой являлись тарги.

Я приказал брату надеть мою кольчугу, но защиту он должен был включить только перед самым боем. Проговорив все в последний раз, мы осторожно слезли со скалы и, обойдя по большой дуге имперцев, заняли ранее оговоренные позиции. Теперь оставалось только ждать.

Время текло незаметно, и на дороге ничего не происходило, только изредка через дорогу перебегал кто-нибудь из воинов с непонятными для меня целями. Напряжение постепенно спало, и я расслабился, посчитав, что сегодня ничего не произойдет, но судьба распорядилась по-другому. Неожиданно на противоположной стороне реки появился гвельф и начал размахивать какой-то тряпкой, после чего снова скрылся в лесу. Над лесом повисла напряженная тишина, создалось впечатление, что даже птицы умолкли. На мосту показалась карета, запряженная четверкой лошадей, в сопровождении пяти конных воинов. Мне показалось, что время остановилось, но это была только иллюзия. Кортеж миновал мост и поравнялся с засадой. И тут все завертелось.