Битва за Танол

Алакдар сидел у распахнутого окна и смотрел на деревья замкового парка. Природа оживала после сезона дождей, и погода радовала глаз. Яркие лучи солнца пробили завесу туч, и над кронами деревьев стояла огромная радуга. Над лесом раздавалось пение птиц, услаждающее слух и усталую душу. Прошел еще один год кажущейся бесконечной жизни.

— Сколько мне стукнуло? — задумался Алакдар. — Если не изменяет память, то триста семьдесят шесть.

Эльф был еще крепок, и по его внешнему виду невозможно было определить возраст. Физически Алакдар чувствовал себя как человек лет шестидесяти, но на вид ему нельзя было дать больше пятидесяти. Человек в возрасте шестидесяти лет, находясь в такой физической форме, считал бы себя счастливчиком и радовался жизни, но эльф, проживший больше трехсот лет, за которые ни разу серьезно не болел, чувствовал себя дряхлым стариком и всерьез подумывал о смерти. У Алакдара в дождливую погоду болели старые раны и опухали суставы. Никакие мази и лекарства уже не помогали, и эльф воспринимал свое состояние как данность.

Алакдар уже семьдесят лет как официально отошел от власти, передав ее своему сыну Анхелю, оставив за собой только титул главы совета старейшин. Корона Великого князя гвельфов уже давно не венчала его голову на официальных приемах, и он удалился в замок Эрмор в горах на юго-востоке Тарона, где вел тихую жизнь патриарха, но это была только видимость тишины и покоя. На самом деле Алакдар из правителя превратился в серого кардинала, в руках которого сходились все нити реального правления Тароном. Повседневной жизнью гвельфов руководил сын, но ни один важный вопрос не решался без одобрения Алакдара. Вот и сегодня в замок должен приехать Анхель с приближенными, чтобы доложить о текущих делах и проблемах.

Раздался звон колокольчика, установленного при входе, и Алакдар повернулся к двери.

— Войдите! — крикнул эльф, и в кабинет вошел Элинир, начальник охраны и секретарь Алакдара.

— Высокородный, в замок прибыл Великий князь Анхель со свитой и просит вашей аудиенции, — доложил высокий гвельф со знаком мастера меча на плече.

— Проси, пусть заходят, — ответил Алакдар и встал из кресла.

В распахнутую дверь вошел Анхель в сопровождении четверых придворных и обнял отца.

— Анхель, ты голоден?

— Нет, отец, мы уже позавтракали.

— Тогда присаживайтесь и перейдем к делу. Есть что-нибудь экстренное?

— Нет, отец, все как обычно. Имперцы плетут интриги и пытаются ловить рыбу в мутной воде. Бои на границе империи и халифата практически прекратились, после того как чинсу совершили рейд и захватили на неделю Латр. Пока имперцы перебрасывали войска от границы с халифатом, чинсу разграбили город и вернулись на свою территорию. Сейчас происходят только мелкие стычки разведывательных отрядов вдоль границы.

— Как же имперцы так опростоволосились и прозевали удар чинсу?

— Здесь все очень просто, отец. Постарались наши родственнички, темные эльфы. Князь Алатерн со своими воинами под покровом ночи вырезал гарнизоны пограничных застав и блокировал дорогу на Мэлор. Ни одному гонцу не удалось прорваться, и чинсу за два перехода вышли к Латру. Гарнизон города оказался слабым, все дееспособные войска ушли на границу с халифатом, и чинсу захватили его почти без потерь.

— Все ясно. Алатерн, значит, полностью перешел в услужение к чинсу, несмотря на свою безмерную спесь.

— Да, отец, род темных хиреет, и им в одиночку не выжить, поэтому Алатерну теперь не до гордости.

— Как дела в Илирии?

— Как обычно, ничего заслуживающего внимания.

— Не морочь мне голову, сын. Мне все известно о похождениях твоей жены. Она снова подсела на эльфийскую пыль, и об ее выкрутасах сплетничают даже на конюшне. Кстати, выяснили, откуда она берет эту отраву?

— Нет, но есть серьезные подозрения, что поставщик в имперском посольстве.

— Как идут поиски поставщиков в Меране?

— Наши люди вышли на след некоего Торвина, наемника из замка Фьер, но он пропал из вида в Шателье. По некоторым сведениям, Торвин был связан с Алоем Темным, побочным сыном Алатерна, изгнанным из дома за убийство. Все попытки выйти на Алоя провалились, он, как и Торвин, бесследно исчез.

— Никто и ничто в этом мире бесследно не исчезает, просто твои люди наследили, и Алой с Торвином, заметив повышенный интерес к себе, банально легли на дно. Пошли в Шателье вторую группу, пусть независимо от первой прошерстят город, Шателье не Меран, концы должны найтись.

— Да, отец, вернувшись в Илирию, я так и сделаю.

— Анхель, что думаешь делать с Селией? Так дальше продолжаться не может, твоя жена позорит дом, и ситуация может выйти из-под контроля.

— Отец, ты сам женил меня на этой стерве после смерти Аланриль.

— Прости, сын, сорвался. Моя вина, что заставил тебя жениться, думал, что так для Виканы будет лучше. Есть вести с Зурона, как там наша девочка, не решила вернуться домой?

— Нет, отец, после сватовства Антора и слушать не хочет о возвращении домой, думает, что мы ее насильно замуж выдадим. Мать настоятельница пишет, что Викана поднялась на высшую ступень посвящения видящих, все время изучает магию и лекарское искусство, а вечерами молится за своего Ингара.

— Что за напасть такая, сынок. Единственная наша надежда и гордость заперлась в монастыре и грозится стать монашкой, если этот Ингар погиб. Самые достойные женихи Геона считают за честь ей руку поцеловать, сам император к ней сватается, а она как с ума сошла. Что-нибудь удалось выяснить об этом проходимце?

— Викана говорит, что он истинный высокородный с Земли, племянник Стаса, почти точная копия Ингура, только старше.

— Не морочь мне голову, скорее всего, очередной самозванец, желающий дорваться до власти. Таких истинных высокородных толпы на Геоне, только хватает их россказней до первого мага второй ступени посвящения.

— Отец, но Викана — видящая и говорит, что у Ингара полная аура.

— Викана — влюбленная дурочка, ей в голову не может прийти, что ее возлюбленный намазался мазью с порошком серого камня Силы и светится, как трухлявый пень в темноте.

— Разве так можно подделать ауру высокородного?

— Подделать нельзя, но сделать видимость полной ауры можно. Правда, если вымыть такого высокородного, то сразу видно, кто есть кто, и магия не нужна. Так что там с Ингаром?

— Управляющий торгового дома в Кайтоне докладывает странные сведения про этого Ингара. Парень, скорее всего, погиб в пустоши во время боя с ассасинами визиря Фархада. Наши люди ездили на место боя и рассказывают, что этот хуман устроил целое побоище, уничтожив из метателя файерболов больше половины воинов Фархада. Затем метатель взорвался, и на месте скалы, с которой стрелял Ингар, теперь яма. Пираты не любят, когда кто-то вмешивается в их дела, и городской совет отправил отряд наемников вышибить арбов из окрестностей Кайтона. Во время боя им в качестве трофея достался странный меч, захваченный у какого-то пленного. Два хумана из клана «Зорг» принесли меч в наш торговый дом, чтобы снять защиту. Клинок очень странный, работа древняя, но не мифрил, а какой-то сплав. На клинке неизвестным способом выгравирована змея с капюшоном, как на татуировке клана «Желтая змея», у Ингура такая же. Мало того что меч имел магическую защиту, так еще в него оказалась встроена магическая молния с полностью заряженным камнем Силы. Управляющий хотел выкупить клинок у хуманов, но они наотрез отказались его продать, даже за два веса золотом. Хуманы рассказали, что меч принадлежал убийце сыновей Сигурда, и это доказательство их причастности к смерти клана «Желтая змея».

— Разве у Сигурда убили обоих сыновей?

— Да, отец.

— Теперь на Таноле начнется сумасшедший дом. Сигурд по рождению не принадлежит к высокородным, по закону он только регент при своих сыновьях от Кионы. Новых наследников Сигурду ждать неоткуда, ведьма бесплодна. На Геоне сейчас только одна незамужняя видящая, это принцесса Викана. Как бы этот старый козел на нее глаз не положил, не хватало еще, чтобы ее снова похитили. Рассказывай дальше.

— Отец, я лучше зачитаю донесение управляющего торгового дома в Кайтоне, — сказал Анхель и начал читать свиток, поданный одним из придворных: — «Хуманы рассказали, что меч принадлежал Ингару. Они шли по его следу от самого Мэлора, где им были убиты сыновья Сигурда, их наставник Зан и гвельф Арима Летящая Смерть.

В ущелье, недалеко от района древних развалин, Ингар взорвал барона Седрика с охраной и захватил замок Самбулат. В замке он освободил принцессу Викану и ушел из империи в халифат. В городе Керана, на Атласском озере, Ингар захватил корабль, после чего прорвался на нем мимо Медины, утопив две арбские галеры, и через Тадмур ушел на территорию афров.

В пустоши Ингара догнал отряд сына визиря Юсуфа, но хуман сжег ассасинов из метателя, а Юсуфа зарезал. Прикрывая принцессу Викану, Ингар вступил в бой с гвардейцами визиря Фархада и предположительно погиб при взрыве метателя файерболов. По другим сведениям, раненого Ингара увез отряд ассасинов, но в халифат этот отряд не вернулся, а бесследно исчез в джунглях на территории племени караев, признанных людоедами. Данное донесение записано со слов принцессы Виканы и сведений, полученных от агентов в Кайтоне. Управляющий торговым домом в Кайтоне Кварион».

— Анхель, далеко не поэты служат у тебя в Кайтоне. Для гвельфа такое косноязычие позорно.

— Кварион — полукровка, ему простительно. Он мечом владеет намного лучше, чем пером.

— Анхель, ты сам-то веришь в эту ахинею? Можно подумать, Эсилдур с небес на землю вернулся и карает грешников. Дай сюда эту писульку. Твой Кварион пишет, что Ингар убил сыновей Сигурда, их наставника Зана и Ариму Летящая Смерть. Когда ты за Аримой по Тарону гонялся, он у тебя скольких гвардейцев убил?

— Двенадцать, — понурив голову, ответил Анхель.

— Ты скажи еще, что Ингар его из лука застрелил.

— Отец, Викана рассказала, что именно из лука, Ингар из него еще харуха и зорга убил.

— Викана это своими глазами видела?

— Нет, отец.

— Этот прохиндей девочке врал без зазрения совести, чтобы голову заморочить, но как ты, Великий князь гвельфов, мог в это вранье поверить?

— Кстати, где красавчик Ингур, на которого якобы похож этот Ингар?

— Я привез его с собой, он хотел просить тебя отпустить его на Тереб, к своему клану.

— Даже видеть его не хочу, только после совершеннолетия, через год. Я Стасу обещал, что буду воспитывать Ингура до совершеннолетия. Как его успехи в обучении?

— Как воин Ингур очень хорош, но магических способностей никаких. А главная беда в том, что ни одной юбки не пропускает, половина фрейлин жены в его постели побывали, так он еще по прислуге ударяет.

— Это счастье, что Викана Ингура как брата воспринимает, а то заполучили бы в семью еще одного высокородного лоботряса. Викана его за подобные выкрутасы через неделю после свадьбы кастрировала бы, — усмехнулся Алакдар.

— Отец, на кого это ты намекаешь? Кто это у нас в семье высокородный лоботряс?

— Правильно догадываешься, сынок, на тебя! Ты думаешь, мне о твоих похождениях ничего не известно? Да у тебя по всему Геону бастарды табунами ходят. Покойного Лианира вспомни, если бы Нара детей не потеряла, то были бы у тебя внуки — тарги, а у меня праправнуки!

— Нашелся сын у таргини Нары, — тихо произнес один из придворных, — я не успел вам доложить, мой князь.

В кабинете наступила тревожная тишина, готовая взорваться в любую секунду, но взрыва не произошло. Алакдар прожил на свете не одну сотню лет и умел брать себя в руки и не поддаваться эмоциям в критические моменты. Так произошло и на этот раз: древний эльф вместо того, чтобы взорваться, неожиданно продолжил беседу совершенно спокойным голосом:

— Ладно, закончим этот никчемный разговор. Анхель, как там дела со сбором плодов Нордрассила и выработкой эликсира жизни?

— В этот раз урожай оказался хуже обычного, подвела погода. Селия смогла получить только двенадцать тысяч шестьсот тридцать две дозы эликсира. Имперцы требуют две тысячи доз вместо полутора тысяч. Я им отказал и отдал только то, что прописано в договоре. Нам все равно не хватает тысячи трехсот пятнадцати доз. Во многих семьях не будет возможности зачать детей, а следующий урожай только через четыре года.

— Анхель, не крути, а скажи прямо, сколько детей не родится.

— Эликсира хватит только для рождения тридцати шести детей, а умерло и погибло со времени предыдущего урожая двести четырнадцать гвельфов. Гвельфов становится все меньше, мы начинаем вымирать. Можно не отдавать эликсир темным, но это не спасет положения.

— И темные начтут охоту за нами по всему Геону. Сто пятьдесят лет назад я уже сделал такую глупость, не отдал положенное им по договору, и они заслали на Тарон двух смертников с отравой. Тогда погибло триста двадцать шесть гвельфов и сто шестнадцать темных. Ты снова хочешь устроить резню?

— В домах могут начаться волнения, так и до междоусобицы недалеко.

— Анхель, срочно собирай большой совет домов, я выступлю на нем и постараюсь утрясти ситуацию. Нам только переворота не хватало.

Неожиданно распахнулась дверь, и в кабинет вбежал секретарь Алакдара.

— Что случилось, Элинир?

— Высокородный, прискакал гонец из Илирии, у него срочное сообщение, буквально рвется к вам.

— Впусти.

В зал вошел молодой гвельф в пыльной одежде и молча передал Анхелю пакет. Князь взломал восковую печать и впился глазами в документ. Закончив читать послание, он бросил бумагу на стол и тихо произнес:

— Мы опоздали, отец. Селия сбежала со всем запасом эликсира жизни, а то, что не смогла унести, испорчено. В ее покоях нашли флакон с остатками эльфийской пыли, наша семья объявлена вне закона, я низложен. Совет домов приказал нам оставаться в замке Эрмор, сюда идет илирийская гвардия. Что будем делать, отец?