29
Стоять в карауле Каспару выпало в последнюю смену, за Аркуэноном.
– Ну что? – спросил он, когда эльф разбудил его.
– Все тихо.
До утра тоже ничего не случилось, и ничто не помешало бойцам отряда выспаться, а проснувшись, приступить к завтраку, состоявшему из холодных кусков жаренного накануне вечером мяса.
Оставшуюся половину окорока косули завернули в листья и спрятали в полотняный мешок. Гном положил его в свою седельную сумку, объявив себя хранителем запасов продовольствия.
Претендовавший на ту же должность Углук смерил Фундинула сердитым взглядом, но промолчал. Память об угрозе штрафа в пять золотых была еще свежа.
Первое время, пока ехали по лесу, все вокруг выглядело совершенно диким и нетронутым, затем отряд пересек заброшенную вырубку и въехал в сосновый лес.
– Здесь где-то люди живут, – заметил Фундинул, указывая на сосну с подвешенными туесками для сбора смолы.
– А почему бы и не жить, – сказал Каспар, осматриваясь. – Лес как лес, хоть и в Западных землях.
Ближе к полудню, когда отряд выбрался из леса под палящее солнце, впереди, на возвышавшемся над степью плато, сквозь дрожащее марево раскаленного воздуха стало проявляться то ли скальное образование, то ли строение. Каспар прищурился, стараясь определить точнее, что это такое, но его опередил Аркуэнон.
– Это замок, – сказал он.
– Какой же он огромный, – покачал головой Бертран. – И богатый, крыши медью крыты.
По едва заметному подъему отряд долго ехал в гору, пока замок не предстал во всей красе.
Его опоясывала крепостная стена, рядом с которой ливенская выглядела жалким покосившимся забором. Угловые башни были высокими и мощными, со сколотыми зубцами и выбоинами на камнях – следами прошлых осад. А над центральной развевался флаг.
– Если разглядите герб, я скажу, какому князю принадлежит замок, – заявил Углук.
– Нет уж, разглядывать мы ничего не будем, объедем замок стороной! – сказал Каспар и решительно повернул лошадь правее. Любопытство сгубило не одного наемника, и Каспар не собирался повторять их ошибки.
Странный одинокий замок без сопутствующих пригородов вскоре остался далеко слева.
– Как-то неспокойно, а? Тебе не кажется? – спросил Каспар у Бертрана.
Они ехали по открытой местности, пересеченной неглубокими балками. В любой из них можно было спрятать сотни, а то и тысячи всадников. Не успел Бертран сказать, что эти места хороши для укрытия войск, как встречный ветер донес звуки битвы – лошадиный храп, звон оружия и пронзительные крики. Каспар придержал коня: не хватало в очередной балке обнаружить самый центр сражения.
Через пару сотен ярдов отряд выехал на небольшую возвышенность, и, чтобы отряд не заметили, Каспар тотчас приказал всем спешиться. Впереди, на далеко простирающемся ровном поле, кипела битва двух армий. Неровные ряды конницы, знамена, щиты… С каждой стороны в битве участвовало тысяч по двадцать.
Над одними полками развевались синие знамена с золотой короной, над полками противной стороны – красные с серебряной.
– Это братья Архил и Китрап наследство отца-князя делят, – сообщил Углук. – Вот уже двадцать лет воюют, все не могут разобраться, кто из них светлый князь, а кто простой.
– А какая разница? – спросил Фундинул.
– Светлый князь вроде как старший над другими, – пояснил орк и тут же добавил: – Может, перекусим? Все равно ехать вперед сейчас нельзя, а объезжать – далеко. Да и объедем ли без неприятностей?
– Фундинул, дай ему кусок окорока, – распорядился Каспар. Им оставалось только ждать, когда закончится битва, чтобы поехать напрямик.
– Не жадничай, не жадничай, – подбадривал гнома Углук. – Давай, режь потолще!
– Ишь, разогнался! – ворчал в ответ Фундинул. – А ты подумал, что буду есть я? Что достанется Аркуэнону, их милости и их светлости?
– Да вы все маленькие, вам много не надо.
Спорили закадычные враги вполголоса, чтобы их не услышал предводитель отряда, платить штраф в пять золотых ни тому, ни другому не хотелось.
Но Каспару было не до них. Устроившись возле чахлого одинокого кустика, он наблюдал за сражением. Давно Каспар не видел столь масштабных схваток.
По силе противоборствующие стороны были примерно равны, поэтому исход должны были решить полководческий дар одного из предводителей или роковая случайность.
Полки маневрировали, сходились, осыпали друг друга градом стрел и закрывались щитами. Конные отряды натыкались на ощетинившиеся копьями построения и откатывались либо, напротив, отчаянно атаковали, взламывая оборону противника.
В тылу одной из сторон послышался глухой удар в перекладину, и в воздух взвился огромный булыжник.
– О, баллиста! – воскликнул Углук, присаживаясь рядом с командиром. Он спрятал лошадей в расположенную неподалеку балку и с чувством исполненного долга ел жареный окорок и наслаждался зрелищем.
Булыжник проломил несколько рядов копейщиков и выкатился на открытое место.
Вперед пошла конница, две лавы накатились друг на друга, тесня противника с переменным успехом, в небе появились птицы; сделав несколько кругов над полем брани, они улетели – их время еще не пришло.
Небольшой отряд кавалерии, стремясь совершить обход, пронесся ярдах в шестидесяти – Каспар и Углук припали к земле. Мощные, широкие в кости лошади черной масти несли закованных в доспехи всадников. Видно было, как летят из-под копыт комья земли.
– Выглядят отлично! – восхитился Бертран. – Просто богатыри!
Всадники, принадлежащие к войску с золотой короной на знамени, атаковали ощетинившиеся копьями построения пехотинцев.
Полетели обломки копий, всадники проламывали ряды пехоты, но и сами теряли щиты, валились под ноги лошадей. Слышалось ржание лошадей, лязг железа, крики.
– Серьезная драка, – сказал Каспар, – никто не хочет уступать.
– Ваша милость, тут никто не знает, что такое уступать. Наемника, один раз отступившего, никто больше не наймет!
– Тебе виднее.
Фундинул, Углук, Бертран и сам Каспар с увлечением и азартом наблюдали за битвой, невольно отдавая симпатии одной или другой стороне, и только Аркуэнон не обращал на происходящее должного внимания. Он смотрел в другую сторону, наверное, вспоминая свою давно покинутую родину. Его острые уши время от времени подергивались.
Сражение продолжалось, войска так перемешались между собой, что стало невозможно разобрать, кто где. Над полем повисла пыль, которая мешала следить за битвой.
– Ну вот! – обиженно произнес Фундинул. – Ничего не видно!
– А чего ты там не видал? – Углук зевнул. – Вот если бы там пировали да свинью жарили…
– Размечтался! – фыркнул гном и закашлялся: поднятая войсками пыль добралась и до зрителей. Вскоре она затянула все небо, солнце едва просвечивало сквозь эту пелену.
Неожиданно Аркуэнон вскинул лук, но не выстрелил.
– Что там? – спросил Каспар, поднимаясь.
– Я видел кого-то… Он крался, – сказал эльф, не опуская лука.
– Если еще покажется – стреляй! Приготовьтесь, это могут быть новые неприятности, – приказал Каспар. Группа спустилась в балку, Каспар достал из сумки «Железный дождь», Бертран – арбалет.
Щелкнула тетива – эльф выстрелил.
– Попал? – присев, спросил Каспар.
– Уверен, что попал.
– Хорошо, пойдем посмотрим, кого ты подстрелил, – сказал Каспар, и они осторожно двинулись вдоль края балки, внимательно всматриваясь в пыльную пелену.
Чем дальше они уходили, тем тише становился шум битвы.
– Вон моя стрела, – сказал эльф и осторожно поднял с земли стрелу. – На ней кровь.
– Вижу. Но где же раненый?
Каспар огляделся: никаких следов – ни примятой травы, ни потревоженных зарослей, будто тот, кого поразила стрела, растворился в воздухе.
– Кто это был, ты можешь описать? – спросил Каспар, оглядываясь.
– Это не человек и не животное. И не эльф. И не орк. И не гном.
– И на том спасибо. – Каспар вздохнул и перехватил «Железный дождь» поудобнее. – Может, это лорд Кремптон послал за нами убийц? Или это кто-то из колдунов?
Аркуэнон лишь пожал плечами.
