Глава 16
Весна 1246 года. Дикое поле
ЖЕЛТАЯ ЮРТА
Теребя траву руками,
Всадник веки опустил…
Сергей Васильев.
Голубь моего детства
— Ну, и куда нам? — Артем кивнул на развилку у большого серого камня.
К морю — куда же еще-то? — вели сразу две тропы, утоптанные копытами коней и мулов. Одна сворачивала налево, змеясь средь невысоких кустарников, вторая тянулась вдоль неширокого ручья — похоже, что к заводи.
— Поедем вдоль ручейка, — подумав, решительно махнул рукой Ратников. — А там видно будет.
Путники неспешно проехали километра два, когда обнаружили кострище.
— А зола-то теплая… — спешившись, Михаил потрогал угли рукой.
— Дядь Миша! Смотри-ка — цепочка! Прямо вот тут, на кустах висела — видать, потерял кто-то… Можно, я ее себе оставлю? Ну, на память, а то ведь никто не поверит.
— Тебе и так никто не поверит, — хохотнув, Миша протянул руку. — Дай-ка взглянуть.
Цепочка, как цепочка… тоненькая, изящная… серебро… или мельхиор. И к ней — небольшой кулончик… со знаком зодиака и надписью — «Овен». Хорошо, хоть Тема не рассмотрел все четко — сразу бросился хвастаться.
Не надо бы, чтоб он это видел! Хватило парню волнений и так.
— Ой… — Кулон в ручей уронил… — Держи свою цепь, Тема!
— Так, может, поищем кулончик?
— Да черт с ним… я нырять не собираюсь и тебе не советую — холодно.
Артем передернул плечами:
— Уж это точно.
Ратников уселся рядом с кострищем и надолго задумался. Радовало, что шли они правильно, о чем красноречиво свидетельствовал кулон, но вот, что было делать дальше? Миша пока этого не знал, собираясь действовать по обстоятельствам, однако терять зря время явно не стоило — злодеи могли уйти в будущее в любой момент, может быть, даже сейчас, и тогда весь длинный путь оказался бы напрасным… Впрочем, нет. В случае неудачи со злодеями, нужно просто отыскать кочевье Ак-ханум, да и жить себе там, пристально наблюдая за побережьем — рано или поздно людокрады появятся вновь.
Да… можно и так. Но очень хотелось бы побыстрее. Тем более, и Теме обещано — скоро.
Что ж, нечего тут рассиживать! Хотя и тащить за собой ребенка тоже, наверное, не очень-то правильно. А куда же его девать? Оставить одного здесь или где-нибудь рядом — вряд ли это было бы безопаснее.
— Вставай, Артем, — молодой человек улыбнулся и весело подмигнул мальчишке. — Едем!
— Едем! — взобравшись в седло, радостно откликнулся Тема. — А куда, дядя Миша? Домой, да?
— Домой, — задумчиво кивнул Михаил. — Только не сразу.
Они поехали рядом — благо ширина тропы позволяла. Яркое южное солнце светило прямо в глаза, а по сторонам, в кустах, радостно щебетали птицы.
— Дядя Миша, я ведь не дурак, ты не думай, — повернув голову, тихо сказал Артем. — Все понимаю. Мы ведь ищем кого-то, да?
— Желтую юрту, — честно пояснил Ратников. — Полагаю, через нее наша дорога.
— Желтую? А разве такие бывают?
— Ну, не совсем желтую, но…
— Ой, дядя Миша! А там, впереди — море!!!
Море…
Оно открылось внезапно, выплеснулось из-за кустов пронзительной сверкающей синью, ударило по глазам отраженным солнечным блеском, шумнуло волной, оставив на черных прибрежных камнях грязно-белую пену прибоя. Море…
— Здорово как, дядя Миша! — Парнишка соскочил с лошади, разулся, побежал к воде…
— Эй, эй, не торопись, парень! — закричал ему вслед Михаил.
— Да поздно уже было, поздно — коварная волна, подкравшись, сбила мальчишку с ног, накрыла…
— Ой, здорово как! — отплевываясь, засмеялся Артем. — Только холодновато… ухх!!!
— Давай, давай, вылезай, хватит, — Ратников спрыгнул с лошади, заворчал. — Еще не хватало, чтоб кое-кто простуду подхватил или какой-нибудь там грипп.
— Грипп — он от вирусов бывает, дядь Миша.
— Зато воспаление легких — не от вирусов… Давай-ка, Темка, раздевайся да сушись… грейся на солнышке… хотя бы во-он на том камне, что за скалой. Там и ветра нет, кстати.
— Ага… Дядя Миш, а ты купаться будешь?
— Да, пожалуй, — молодой человек посмотрел в море и улыбнулся. — Раз уж с банькой не вышло — искупнусь.
— И я…
— Нет уж! Тебе хватит уже. Кому сказал — давай к камню!
Прогнав мальчика, Ратников быстро скинул одежду и решительно бросился в воду… И столь же решительно выскочил обратно — холод-то был — ухх! Все же пару раз нырнул, от грязи отскребся — и то хорошо, и то славно! Вшей да блох вывести… особую травку надо поискать, что им это купание?
Одевшись, Михаил привязал лошадей у камня, где уже загорал на солнце Артем.
— Пойду, травки поищу… от вшей.
— Ой, дядь Миша — давно пора, я уж весь исчесался! А ты хоть знаешь, какую травку-то брать?
— Поучи Машу щи варить… — Незлобиво буркнув, молодой человек направился к большому серому валуну, давненько уже присмотренному. На него и взобрался с разбега, глянул…
И с облегчением хмыкнул.
Ну, вон она, желтая юрта — метрах в двухстах, за мысом. Совсем рядом. Стоит себе и стоит, и людей вокруг что-то не видно. Неужто, ушли уже? Переправились? Так вот, сразу?
Миша обеспокоенно всмотрелся… Ага, вот лошади, привязаны к раскидистому кусту.
Вот еще дымящийся костерок, а чуть дальше — повозка. Сразу за ней — какие-то люди… отсюда не поймешь, кто — злодеи или пленники?
Ладно…
Соскочив с валуна, Ратников вернулся за лошадью.
— Что, нарвал уже травы, дядя Миша?
— Травы? А, нет ее там. В другое местечко съезжу… А ты, Артем, как услышишь чего, сразу в кусты прячься. Лошадок я во-он на том лужку стреножу — пускай попасутся, травку свежую пожуют.
— Дядь Миш… а ты долго?
— Как пойдет, Темка, как пойдет… Одежка-то как, высохла?
— Да почти уже.
— Как высохнет, сразу и одевай, да наготове будь — вдруг да срочно бежать придется.
— От кого бежать-то?
— Не от кого, а — куда.
— Ой, дядь Миша, неужто — домой скоро?
— Скоро, скоро… лежи. Я быстро.
Подумав, Ратников решил пробираться к юрте пешком — так оно выходило надежнее — и, стреножив лошадей на лугу, быстро зашагал вдоль моря. Не дойдя до становища шагов с полсотни, свернул к самшитовым зарослям, пусть и колючи, зато от чужих взглядом скрывают надежно.
Пополз, подобрался почти к самой юрте — слава богу, собак не было. Одни люди… Пятерых связанных пленников — подростков — стерег какой-то кривоногий черт в распахнутом малахае и мохнатой лисьей шапке. Черт сидел на корточках у костерка и что-то жарил, время от времени косясь на пленных и поигрывая сабелькой.
Юрта, кстати, находилась от него шагах в двадцати, у самого моря — иные особо наглые волны дотягивались до войлочных стен. Очень неудобно поставили, очень… Могли бы чуть выше — там и удобней, и суше… Могли бы. Но не поставили. А это значит… Значит — злодеям именно это место и нужно: в будущее уйти! Прямо отсюда. Та-ак…
Интересно, есть ли кто в юрте? Хорошо бы проверить…
Кривоногий страж бдительно охранял пленников, юрту же никто не стерег. Да и зачем — не унесут же ее? Ага… Вот стражник поднялся на ноги, лениво потянулся… и гулко закашлялся. Простудился, что ли? В таком-то малахае?
Подыскав подходящий камень, Ратников подкрался ближе, замахнулся… и замер! На веревочке, протянутой от юрты к росшим совсем рядом густым кустам жимолости, среди всего прочего добра сушились на солнышке… розовые женские трусики!
У Миши отпали последние сомнения, еще таившиеся где-то в глубине подсознания.
Подбросив на ладони камешек, молодой человек снова примерился… В этот момент полог юрты резко откинулся и на улице показались двое — Окунь Рыбаков и Алия… ну, кто же еще-то?
Над чем-то смеясь, они подошли к лошадям, отвязали.
— Эй, парень! — почему-то по-русски крикнула Алия стражнику. — Мы сейчас отъедем, присмотри за очагом в юрте.
Посмотрев на девушку, Окунь усмехнулся и повторил то же самое по-тюркски, после чего оба уселись в седла и неспешно поехали в степь.
Пора — решил для себя Ратников и, выбросив камень, рванул к юрте… Затаился, выбрал удобный момент… и вмиг оказался внутри кочевого жилища.
Под ногами мягко стелились кощмы, в обложенном круглым булыжником очаге теплились красные угли. Верхняя кошма юрты был откинута, и сверху валился столбом пыльный луч света.
Молодой человек усмехнулся: ну, прямо-таки все для удобства поиска! Теперь еще отыскать бы то, зачем явился. И где же людокрады могли спрятать браслеты? Да нигде! Зачем им вообще их прятать? Просто положили… вон, хоть в тот же сундук, куда же еще-то? Упав на колени, Ратников распахнул крышку… Жемчуг, золото… серебряное монисто… все не то, не то… А вот, кажется…
Что-то промелькнуло позади… какая-то смутная тень…
— Доллары ищете? — разорвал тишину язвительный женский голос. — Или, может быть, вам больше по душе евро?
Михаил дернулся было, но тут же застыл — грохнул по ушам выстрел, и пуля раскинула угли по сторонам.
Пистолет! У медсестрички был пистолет. Что ж… можно было предвидеть.
— Кинжал из-за пояса вынь… медленно, медленно… положи… теперь подними руки… Вяжите его, парни!
Ратников и предпринять ничего не успел — что уж тут предпримешь, не Рэмбо! — как руки его, заломив, туго связали арканом.
— Усадите его к очагу, — убрав пистолет, приказала Алия воинам… и откуда они тут только взялись-то? Ведь не было же никого! А вот теперь — с полдюжины! Дюжие, вооруженные саблями и кинжалами, парни. И это, не считая новгородца Окуня и кривоногого стража. Ах, вот зачем он кашлял — знак подавал! Что же, получается… а так и получается — здесь просто ловушка! А он, Ратников — дурачок. Ишь ты, прибежал, кинулся.
— Оставьте нас! — усевшись напротив, отрывисто бросила медсестра. — Господин Рыбаков, возьмите людей и тщательно осмотрите окрестности. Мальчишку… отрока привезете сюда. Живым!
— Сполним все, боярыня, — с усмешкой скосив глаза на пленника, низко поклонился Окунь.
— Ишь ты — боярыня! — мотнув головой, Ратников презрительно хмыкнул. — Ну, а я тогда — князь!
— Тогда уж — нойон, так вернее будет… Умника-то из себя не строй, Миша! — Алия расхохоталась и, вытащив из-за висевшего на поясе кошеля портсигар, с видимым наслаждением закурила.
— А ведь собиралась уже его выбросить… — выпустив дым, медсестра хищно улыбнулась. — Точнее сказать — подбросить… Чтоб ты все шел, шел… чтоб не сбился. Ну, что ты так сморишь? Да, денежки в караван-сарае я специально для тебя оставила, и пудреницу у ручья уронила, и кулон… Наверное, рад был, когда нашел? Ну и тут… чтоб уж точно тебя направить… портсигар пожалела, пришлось бельишком пожертвовать. Вот только ругаться не надо, ладно?
— Хорошо, — пленник угрюмо кивнул. — Что ты хочешь-то?
Женщина неожиданно расхохоталась:
— Да ничего! Вот, поверь мне — ни-че-го. Ничего мне от тебя не надо…
— Так, тогда…
— Но и в живых вас оставлять — причин нету. Знаешь, на всякий случай… больно уж ты пронырливый да прыткий.
— Убьешь? А Тему-то зачем?
— За компанию, — Алия улыбнулась. — Но вообще-то, может быть, вы еще долго проживете… не здесь.
— В клинике, — тут же догадался Ратников. — Значит, решили на органы нас пустить.
— Если подойдете… Должны, должны подойти. Мужик ты здоровый, Артем тоже не больной… кому-нибудь да подойдете. Что-нибудь — почки, роговицы, печенка…
Преступница явно издевалась, упиваясь своей удавшейся хитростью, властью.
— Нас будут искать, — затягивая разговор, предупредил пленник.
Женщина лениво выпустила дым кольцами:
— Пусть ищут. Пустое.
— Все там перевернут, на вашей чертовой базе!
— А ее все равно скоро менять. Как ты, может быть, догадался — дыры недолго на одном месте держатся. Год, два… и ищи другую.
— «Дыры», — тихо повторил Ратников. — Вот, значит, как вы это называете… Браслетики и «дыры»…
Снаружи послышался топот копыт.
— О! — медсестра стряхнул пепел в очаг. — А вот и мальчик.
Михаил вздрогнул, услышав — совсем рядом, за тонкой войлочной стеночкой — обиженный голос Артема:
— Да отпустите вы меня… Не толкайтесь! Я сам пойду, сам… Где дядя Миша? Уй…
— Ребенка-то отпустили б… хотя бы здесь, в кочевье. Что толку его убивать?
— Я же уже сказала — бизнес.
— Дядя Миша…
Оп! В юрту ворвались двое, с ходу ударили Алию, повалили лицом в очаг… Выпавший пистолет глухо стукнулся о булыжник. Женщина страшно закричала — видать, обожгла щеку. Преступницу подняли рывком, спеленали…
— Здравствуйте, Алия, — вежливо поздоровался Тема. — Все по-прежнему медсестрой трудитесь?
А чувство юмора у этого парня есть! Ратников ухмыльнулся, чувствуя, как кто-то чиркнул кинжалом по стягивающим его руки путам… Кто-то?
— Господи! Утчигин!!! Джангазак! Братцы! Вы как здесь-то? А Уриу где?
— Уриу снаружи. Нас Темир привел…
— Темир? Тема?
— Я просто за тобой пошел, дядя Миша… Ну, решил посмотреть… А тут и этих, знакомцев старых, встретил. Я-то их не узнал, зато они меня — враз.
Утчигин улыбнулся обычной своей невозмутимо-индейской улыбкой:
— Госпожа послала нас за тобой. Велела не высовываться, но, если что, помочь. Вот мы и…
— Ак-ханум?
— У нас одна госпожа, брат.
— Черт! Эх, парни, вовремя же вы явились, вовремя!
— Явились? А мы и не уходили никуда, всегда за тобой шли.
— Ладно… выйдите-ка на улочку, воздухом подышите…
— Может, прикажешь ее пытать, брат?
— Нет. Как-нибудь и сам справлюсь… Тема, тоже пройдись.
Дождавшись, когда все вышли, Ратников подобрал пистолет (увесистый, явно не женский ТТ, скорее всего — китайский) и с интересом взглянул на преступницу.
— Что смотришь? — та с вызовом сверкнула глазами. — Хочешь сказать — роли переменились?
— Именно так.
— Да нет, — Алия облизала пересохшие губы. — Не так. Убивать ты меня не станешь — воспитание не позволит. Потащишь с собой? Можно подумать, у тебя есть браслет?
— У тебя есть. Я знаю.
— А знаешь, так тогда поторгуемся!
— Нет, — Ратников быстро поднялся на ноги. — Сам я пытать тебя не буду… просто не умею — еще подохнешь раньше времени. Отдам парням… степные люди хитры на всякие нехорошие выдумки. А мы с Артемом пока прогуляемся, на море посмотрим… места здесь красивые.
— Сволочь!
— Кто бы говорил, — Михаил откинул полог и обернулся. — Ну, пока, не кашляй.
— Постой! Я согласна… я дам тебе браслет! Имей в виду, он у меня один.
— Врешь! Как же ты собралась переправлять пленных? «Мясо» — вы ведь их так называете? Между прочим, это — люди.
— Ой, вот только мораль мне читать не надо, ладно? За нами должны явиться… не знаю даже, когда… честно не знаю. Может быть, уже на той неделе, а может — летом. Как карта ляжет, мне главное — быть здесь с товаром.
— Зачем ты вообще в Орду… в татары ездила?
— А надо было. Дела кое-какие прояснить. Этот гад Эльчи-бей, видишь ли, совсем нас подмял — наши забили стрелку, перетереть, прояснить вопросы.
— Ну и как, перетерли успешно?
— Вполне.
— Значит, следующую «дыру» на Волге ожидаете? Где-то в районе Астрахани?
Вот тут Алия по-настоящему испугалась, дернулась:
— Откуда ты знаешь?
— Ты ж сама говорила — я пронырливый. Догадался. Иначе с чего бы тебе тысячи верст киселя хлебать? Кстати, поделись — откуда ты знаешь, где следующая «дыра» возникнет?
— Сказали.
— Кто?
— Есть люди. Не здесь.
— На той стороне, значит. Ладно, возьму тебя с собой, показывай, где браслеты. Или парням отдам. Позабавятся они с тобой, а потом продадут в рабство. Куда-нибудь за Иртыш. Или — в Кафу, там извращенцев много. Вот и выбирай. Думаю, уж лучше под следствием. Пойдешь на сотрудничество со следствием, много особенно не дадут, отсидишь свое — выйдешь. Наверняка и денежки уже где-то припрятаны… Ну, что ты так смотришь? Не прав? Прав. И ты это знаешь. И очень хорошо понимаешь — лучше три, пять, да хоть десять лет отсидеть — зато потом выйти, чем остаться здесь… не туристом, а навсегда. Навсегда! Подельники твои искать тебя не будут — оно им надо? Не так уж ты и нужна. Да и в деле, скорее всего, оказалась случайно… ведь так?
— Умный… Давай, зови мальчишку.
— Вот и молодец, вот и умница. Значит, вместе домой пойдем… Браслетик где?
— За юртой, у коновязи, в кусточках.
— Вот прямо так?!
— А чего стекло прятать?
Ратников вышел на улицу, щурясь от яркого солнца. Подмигнув Артему, посмотрел на убитых вражеских воинов со стрелами в груди.
— Вах, Мисаиле!
— Уриу! Как ты, брат?
— Славно. Весна!
Действительно — весна, кто бы спорил? Свежая зеленая травка, молодая листва, небесная просинь… и море! И желтый песочек пляжа…
— Один ушел, — вытерев о траву окровавленную саблю, доложил Утчигин.
— Кривоногий? Тот, что стерег пленников?
— Нет. Окунь. Повезло… Кривоногий… стерег пленников? — парни озабоченно переглянулись. — Выходит, ушли двое.
— Черт с ними, — обнаружив в кустах у коновязи синенький стеклянный браслетик, Ратников тряхнул головой. — Не думаю, чтоб они осмелились напасть на кочевье. Ладно… Давайте прощаться, друзья!
— Ты уходишь? Вот прямо сейчас?
— Да. Мне нужно спешить, братцы. Сегодня с рыбаками до Кафы, а там…
— И что? — обиженно похлопал глазами Утчигин. — Даже у костерка напоследок не посидим, не попируем?
— Почему же не посидим? — Михаил задумчиво почесал бородку. — Сгоняйте-ка пока на охоту, парни!
— О! Это мы мигом. А с рабами что делать?
— Возьмите в кочевье… только не в рабы, в работники, слуги. И если кто-то из них захочет вернуться домой…
— Мы поняли тебя, брат. Не сомневайся, сделаем, как скажешь.
Вскочив на коней, воины Ак-ханум унеслись в степь. Проводив их взглядом, стоявший рядом Артем улыбнулся:
— Вот и славно все кончилось. Хорошо.
— Славно. Ну, что, пора и домой? Пошли, брат…
Юрта оказалась пустой! Хитрая Алия либо сумела таки развязаться, либо каким-то иным образом достала еще один, припрятанный где-то браслет… может, даже зубами…
Сука! Хитрая и коварная сука!
Ушла…
И браслет подсунула не тот, что нужно — не желтенький, а синий. Что ж… похоже, выбора не было.
— А где Алия? Ты что, ее…
— Ускользнула, зараза. И, знаешь, Артем, мы с тобой не сразу домой попадем… а через некоторое время.
— Да понимаю я все, не маленький!
— Та-ак… солнышко у нас где? — Ратников глянул на пыльный солнечный луч… — Ага. По моей команде бросимся строго на запад, во-он туда, к той стеночке. Раньше Алии будем! Готов?
— Угу.
— Ну, тогда пошли… Раз-два! — обняв Тему за плечи, Ратников сломал браслет…
Что-то свистнуло… Вылетевшая невесть откуда стрела пронзила мальчишке шею.
