Глава 30

Шхуна скользит по морской глади в полном одиночестве, нигде не видно даже дымка какого-нибудь судна, только несколько альбатросов летят следом в надежде полакомиться отбросами с камбуза. Иногда они пытаются сесть на снасти мачт, но их перепончатые лапы не приспособлены для этого и альбатросы взмахами своих огромных крыльев поддерживают равновесие. Увидев стаю рыб, они срываются с места, ныряют в воду и через несколько секунд взлетают в воздух, держа в клюве законную добычу. Однажды альбатрос уселся отдохнуть на рее мачты и один из ученых полез на мачту, чтобы поймать его. После долгих попыток, держась одной рукой за ванты, ученый уловил момент, схватил альбатроса за крыло и осторожно спустился с добычей на палубу. Надо отметить, что альбатрос в каюте вел себя спокойно, не испугался ни шума, ни света и не пытался убежать. Налюбовавшись красавцем альбатросом, ученые окольцевали птицу и выпустили на волю.

Топливо было на исходе, к тому же заканчивалась пресная вода и продукты — морякам пришлось «затянуть» потуже пояса и обходиться пшеном и консервированной тушенкой. Но здесь уже ничего не поделаешь — лишь бы поскорее добраться до порта.

Вскоре показались долгожданные гористые берега Мексики, и через несколько часов среди волн появился маленький катер с лоцманом, который провел шхуну в гавань порта Салина-Крус. Здесь дует сильный ветер, и для того чтобы проскочить через узкий пятидесятиметровый проход во внутреннюю бухту пришлось, по указанию лоцмана, отдать якорь и волочить его по дну, чтобы шхуну под действием ветра не вынесло на скалистый берег пролива.

Наконец, шхуна пришвартовалась к причалу, все формальности были завершены, и можно было размять ноги на твердой земле. Едва первая группа моряков сошла на берег, стоящий у трапа полицейский попросил не брать с собой фотоаппараты, так как фотографировать здесь было запрещено из-за расположенных неподалеку уже законсервированных взлетных вертолетных площадок военно-воздушных сил США.

Салина-Крус — бедный городок на западном побережье Мексики. Он окружен невысокими и почти голыми горами. Внизу расположились пропаленные солнцем невысокие домики и редкие кроны кокосовых пальм. Дорога в город начинается сразу за воротами порта и идет вокруг бухты среди пыльных кактусов и то ли сараев, то ли домиков, собранных из обрезков досок, кусков железных листов и камней, скрепленных глиной. На одной из лачуг вывеска «Ресторан Фламинго». Двух стен у ресторана нет вообще, а две другие из деревянных жердочек. Внутри стойка и буфет, на солнцепеке несколько столиков. Заходить в такой ресторан не очень-то и хочется.

Вокруг невыносимая жара и пыль. Глядя на выжженные солнцем улицы, невольно подкрадывается жажда, но предупреждение официальных лиц, посетивших шхуну по приходу в порт, останавливает моряков от желания напиться воды в ближайшей колонке.

Дорога упирается в местный горластый рынок, на прилавках которого горы бананов, кокосовых орехов, креветок, сушеной рыбы, ананасов, апельсинов и всего прочего. Отдельно стоят прилавки с продукцией местных ремесленников: горшки, соломенные шляпы типа сомбреро, черепаховые гребни, чучела небольших крокодилов.

Мексика обладает богатейшими в мире месторождениями серебра, и даже в этом захолустном городишке прямо на рынке приютился торговец серебряными изделиями: портсигарами, кольцами, перстнями и прочими украшениями. Цены оказались весьма доступными, и моряки впрок запаслись серебряными сувенирами из Мексики. Народ оказался необычно радушный, и, узнав, что передними советские моряки, приглашали к себе, угощали своими напитками и расспрашивали о Советском Союзе.

В такой жаре постоянно хотелось выпить что-нибудь прохладное, и моряки утоляли жажду под навесом ресторана, заказав по бокалу пива. Тут же между столиками играет оркестр из бродячих музыкантов и бегает босой бармен, руки которого заняты кружками пива. Однажды он принес и поставил на стол моряков целый поднос с кружками пива, сказав при этом, что это подарок посетителей с соседнего столика. Моряки ответили тем же, и вскоре столики объединились, и почти как в нашей стране в пивных барах потекла беседа с вопросами «а как там у вас»? Моряки попробовали и настоящую мексиканскую кухню, но после этого во рту у них горело, и они долго не могли затушить этот пожар даже холодным пивом.

Заполнив все танки топливом и водой, а рефрижераторы продуктами, к концу вторых суток шхуна покинула порт Салина-Крус и взяла курс на Панаму.

Весь этот короткий переход проходил при штилевой погоде и отсутствии даже малейшего ветерка, поэтому шли под двигателем, который требовал ремонта, и скорость не превышала четырех узлов. На этом переходе одновременно заболели капитан и старпом: на улице тридцать градусов, а у обоих ангина и температура около сорока градусов. Доктор «радовался», что у него, наконец-то появилась работа, и целыми днями носился с лекарствами и примочками между больными.

Шхуна впервые проходила Панамским каналом и в соответствии с правилами ее должны были тщательно обмерить. Вместе с лоцманом на борт поднялся чиновник из администрации канала, который полдня ходил по судну с длинной линейкой в руках и тщательно измерял каждое помещение. Эти данные потом заносились в журнал учета прохождения Панамского канала всеми судами и в следующий проход замеры не проводились.

Пока «ЗАРЯ» шла малым ходом к берегу, моряки наслаждались прекрасными видами города и мечтали поближе познакомиться с его достопримечательностями, но, к сожалению, этим мечтам сбыться не удалось. Едва шхуна ошвартовалась у причала, к трапу был приставлен полицейский с указанием не разрешать выход на берег советских моряков. Рядом стояли суда и яхты под флагами разных стран, и их моряки свободно гуляли по городу и вечером под хмельком возвращались на свои суда, а моряки шхуны могли любоваться городом только с борта своего судна. Полицейский не пускал на шхуну даже моряков с соседних судов. Панама с одной стороны независимое государство, но с другой стороны полностью зависит от Америки и старается ей угодить. В чисто американском городе Сан-Франциско моряки шхуны свободно гуляли по городу, а здесь им даже не разрешали спуститься на причал.

Во время пятисуточной стоянки местные ремонтники должны были полностью перебрать двигатель, и экипаж все эти дни изнывал от жары на борту своего судна. Однажды на причале появился корреспондент местной газеты, который хотел подняться на борт шхуны, но полицейский прогнал его с причала, наглядно показав, как поступают в Америке с самой демократичной прессой.

Однако корреспондент успел сделать несколько снимков «ЗАРИ» и поместил в газете статью о заходе в порт советского судна, моряков которого даже не пускают на берег. На следующий день полицейский передал вахтенному газету с этой статьей, а через некоторое время на шхуну прибыли чиновники из службы информации города и проинформировали, что они готовы организовать экскурсию по городу для советских моряков. И действительно, на следующий день к шхуне подрулил автобус с решетками на окнах. В автобус уселось двадцать четыре члена экипажа, четыре сопровождающих в штатском, а следом двинулся автомобиль с затемненными стеклами.