Глава 20
В каждом полушарии свои звезды и при долгом плавании в каком-то регионе к ним быстро привыкаешь. В северном полушарии основной звездой является Полярная и созвездия Большой и Малой Медведиц, а в южном свои звезды и созвездия, и самым известным из них, конечно же, является Южный Крест. Побывать под созвездием Южного Креста мечтают все моряки, и вид его действительно впечатляет. В отличие от северного небо в южном полушарии очень темное, почти черное, и на этом фоне крупными бриллиантами сверкают четыре звезды Южного креста. Если эти звезды соединить прямыми линиями, то крест получится слегка наклоненным вбок, но это нисколько не умаляет его красоты. К сожалению, для астрономических наблюдений он малопригоден, так как появляется на небосклоне, когда горизонт уже исчезает, но романтические чувства моряков от этого не уменьшаются. Зато те из моряков, а особенно курсантов, которым посчастливилось побывать в южных широтах, могут, нисколько не привирая, сидя в кругу друзей с бокалом виски в руке, небрежно сказать: — А вот когда я проходил под созвездием Южного Креста …, — и посмотреть в восторженные глаза слушателей, которые там никогда не были.
Курсанты много времени проводили за решением астрономических и навигационных задач, научная часть экспедиции изучала многочисленные котловины и впадины, которыми изобиловала южная часть Тихого океана. Самые глубокие места этого региона, как, например, Марианская впадина с глубиной более одиннадцати километров, находились далеко к востоку от проводимых шхуной «ЗАРЯ» исследований. Но и здесь для ученых хватало простора, и она шла от Гонолулу к Фиджам не по прямой, а, как часто говорили штурмана, ломаным курсом, чтобы захватить как можно больше морской акватории для исследований.
К великому сожалению курсантов этот курс оставил в стороне и знаменитые Соломоновы острова, на которых так хотелось побывать, но Фиджи, Самоа и Таити тоже будоражили молодую кровь, и посещение этих экзотических островов в какой-то мере компенсировало их разочарование, что им не удалось побывать на Соломоновых островах. Зато в этих местах на карте можно было увидеть несколько отметок — «Витязь», СССР». Здесь несколькими годами раньше работала экспедиция на научно-исследовательском судне «Витязь» Дальневосточного отделения Академии наук, и оно оставило на картах результаты своих исследований.
Однажды на шхуну в гости пришли представители местного племени во главе с вождем по имени Семеса. Им показали шхуну и рассказали о ее предназначении. Вряд ли они что-нибудь поняли, но все рассматривали с интересом. Гостей угостили легкой закуской и сухим вином, а затем по просьбе туземцев, дали попробовать водку, о которой они были наслышаны, но она им явно не понравилась, хотя после рюмочки водки они заметно повеселели. Во всяком случае, настроение у всех было хорошее, и они даже устроили небольшой концерт на палубе, со своими протяжными песнями на несколько голосов — мелодии были для моряков необычные и довольно красивые.
После концерта от туземцев поступило встречное предложение посетить их деревню Сува-ву, и, не откладывая решение этого вопроса в долгий ящик, группа моряков в составе двенадцати человек с разрешения капитана расселась вместе с вождем и сопровождавшими его туземцами по машинам и направилась в деревню.
Время было вечернее и в деревне прямо на деревьях были развешены керосиновые фонари, которые давали очень слабое освещение. На площади в центре деревни стояло несколько хижин без окон с дверными проемами с четырех сторон, завешанные кусками материи. Перед тем, как пройти в главную хижину вождя, гостей заставили помыть в стоящем перед входом тазике с водой ноги, и только после этого моряки вошли в хижину, земляной пол которой был покрыт циновками.
Гостей полукругом рассадили на полу с небольшими интервалами, а через некоторое время в хижину вождя вошли жители деревни и уселись между моряками и напротив их. Члены экипажа казались экспонатами на выставке и чувствовали себя несколько скованно. Когда все расселись, вождь, принявший на шхуне водки, хлопнул в ладоши, что-то сказал на своем языке, потом дал команду сидящему в хижине «хору и оркестру», и они затянули свои песни, как потом морякам объяснили, что-то о море и о жизни в деревне.
В перерывах между пением вождь рассказывал о жизни в деревне. Разговор шел на ломаном английском языке, но моряки, хотя и с трудом, но понимали, о чем говорит вождь племени. Затем наступило время угощения знаменитым местным напитком «кава-кава» или просто «Кава», весьма популярным по всей Океании.
«Кава» — это настой на толченых корнях дикого перца. Несколько туземцев во главе с сыном вождя Гуру прямо на глазах гостей приступили к подготовке «Кавы». Посредине хижины был поставлен большой чан на ножках, несколько мужчин расположились вокруг него и стали читать заклинания, среди которых часто слышались знакомые слова «рашен френдз» — видимо, для услаждения слуха гостей.
После завершения заклинаний Гуру насыпал порошок из толченного перца на кусок материи типа марли, свернул все это в узелок, а другой туземец стал лить воду на руки с узелком, в котором был порошок. Гуру вымачивал эту тряпочку с порошком, вместе с руками опускал узелок в чан, отжимал, потом опять лили на узелок воду, опять полоскали и отжимали, а в чане образовывалась мутная жидкость под названием «Кава».
После такой, не очень приглядной для моряков процедуры, которая длилась минут двадцать, Гуру зачерпнул чашкой из кокосового ореха эту мутную жидкость и подал ее вождю, а тот торжественно встал на одно колено и со словом «Кава» протянул ее старшему из гостей — начальнику экспедиции, а туземцы хором подхватили — «Нака», и гость, не морщась, выпил ее до дна. Затем чашка пошла по кругу гостей с повторением предыдущей процедуры подношения.
Когда чашка дошла до Виктора, он, героически улыбаясь, и стараясь в тоже время скрыть отвращение, выпил этот необычный напиток. Он напоминал вкус древесных опилок, немного терпкий от перца. После выпитого у него комок подкатил к горлу и не столько от вкуса напитка, сколько от наблюдения за процедурой приготовления напитка, так как не был уверен в санитарной безопасности — он не знал, что делал бармен-туземец до этого и мыл ли он перед приготовлением напитка руки. Ему хотелось выплюнуть эту гадость, но знающие люди из команды предупредили, что от «Кавы» нельзя отказываться, иначе будет смертельная обида. Понравившимся гостям они старались поднести «лишний» стаканчик, то есть некоторым из членов команды пришлось повторить эту процедуру, и все с нетерпением ждали, чтобы это поскорее закончилось.
Моряки слышали, что через десять дней на Фиджи предполагается визит королевы Великобритании Елизаветы Второй, и ей тоже была уготовлена участь, как почетной высокой гостье, выпить «Каву» из рук туземца. Можно представить ее ощущение, но, возможно, эту церемонию специально для нее сделают более благородной, не то, что простым «смертным». На моряков «Кава» не подействовала, а все туземцы повеселели — видимо, на них она производила легкое наркотическое действие.
Затем в хижину вождя племени пришли музыканты — местный джаз в составе восьми человек с разными инструментами: две полинезийские четырехструнные гитары, две обычные семиструнные гитары, ударник, аккордеон и флейта. У оркестрантов были даже электрогитары с аккумуляторами и динамики. По знаку вождя полилась музыка, и вождь сам показал, как они танцуют. А танцы были очень интересные: две девушки-туземки подхватывали под руки каждого гостя и вели партнера, плавно покачивая бедрами и выделывая замысловатые «па».
Это была как бы разминка, а потом молодежь перешла на «твист» и все дружно, включая моряков, «задергались» в танце. Курсанты хотя и овладели на Гавайях азами «твиста», но чувствовали себя еще не очень уверенно, поэтому вели себя скромнее местной молодежи, но все же, взмокшие от жары, выдавали, что могли. Потом, как и у нас, все уселись в круг, а «кава-черпий» регулярно обносил всех своей кокосовой чашей.
Рядом с Виктором сидел брат вождя, который, задумчиво ковыряясь зубочисткой в зубах, стал рассказывать о своем племени и старых обычаях. Как бы мимоходом он заметил, что всего несколько десятков лет назад они были еще людоедами. Скорее всего, он пошутил, но Виктору стало как-то не по себе — он толкнул своих друзей и передал по цепочке, что у хозяев-туземцев просыпаются инстинкты предков, а те были каннибалами. Все слегка напряглись и приготовились к сопротивлению, но, к счастью, этого не потребовалось, и вскоре после полуночи стали прощаться.
Проводы были восхитительными: вождь построил гостей, дал каждому провожатую девушку или женщину, в зависимости от возраста гостя, и все парами пошли в кромешной тьме по тропинке, а группы туземцев шли впереди и замыкающими. Моряков удивило, что местные жители довольно сносно изъясняются на английском и французском языках, так как на многих островах Полинезии туземцы вообще не знали европейских языков.
Виктору досталась юная красавица — одна из дочерей вождя по имени Доминика и он разговаривал с ней до самого порта. Видимость в джунглях была нулевая, где-то выли шакалы или какое-то другое зверье, но провожающие уверенно вывели моряков на дорогу у порта и они без приключений добрались до шхуны. Мило распрощавшись с новыми друзьями из бывшего племени «людоедов», моряки с облегчением вздохнули от благополучного окончания довольно рискованного мероприятия — ночной вылазки в джунгли и встречи с неизвестным племенем туземцев.