Глава 11

Почти пятнадцать суток океан баловал команду хорошей погодой. Ученые проводили многочисленные геомагнитные измерения, палубная команда под руководством боцмана занималась уборкой судна и приведением в порядок парусов, а по вечерам на палубе крутили кинофильмы — места в кают-компании было мало, поэтому кинозал с наступлением темноты устраивали на палубе.

Но море есть море и хорошее долго продолжаться не может. Сначала начал свежеть ветер, потом он начал крепчать, поднялись волны, и опять прозвучала команда на уборку парусов.

Хотя ветер еще не набрал достаточной силы, но шкоты как-то норовили выскользнуть из рук или смахнуть матросов за борт. Но они уже прошли достаточную подготовку во время шторма в Японском море, и работа шла в ускоренном темпе. До ураганного ветра пока еще не дошло, поэтому капитан решил оставить кливер и стаксель на бушприте и косой парус на бизань мачте, чтобы была возможность управлять судном и держать его по возможности против волн.

К счастью, ветер так и не усилился до штормового, и судно имело возможность если и не идти, то, по крайней мере, устойчиво стоять против волны. Палубная команда была готова в случае необходимости быстро убрать оставшиеся паруса, а штурмана постоянно следили за показаниями барометра и измеряли скорость и направление ветра.

Через трое суток ветер стал стихать, все паруса были подняты, и шхуна опять побежала вперед, а штурмана, схватив секстаны, столпились на мостике, чтобы определить место нахождения шхуны после многосуточного дрейфа.

Поначалу планировалось пройти на север, дойти до полуострова Аляска и от острова Кадьяк спуститься на юг вдоль североамериканского континента и проводить на этом отрезке маршрута запланированные геофизические исследования. Однако в связи с тем, что в этом районе проводились учения американского военно-морского флота, маршрут пришлось изменить, и вместо Кадьяка шхуна направилась в Ванкувер.

Плавание от берегов Камчатки было длительным, пройдено около четырех с половиной тысяч миль и к концу рейса остро ощущался недостаток пресной воды и свежих продуктов, да и команда устала от длительного перехода.

Как приятно после постоянной болтанки в море увидеть берег и представить, что скоро можно будет пройтись по твердой земле! Основной целью захода в Ванкувер было пополнение запасов пресной воды, топлива и продуктов, а команда смогла познакомиться с городом и немного развлечься.

Ванкувер — третий по величине город, расположенный на западном тихоокеанском побережье Канады. В городе много промышленных предприятий, торговых центров, университетов и большой торговый порт. Для наших моряков Ванкувер был известен тем, что после неурожая в нашей стране в 1961 году СССР подписал с Канадой большой контракт и суда дальневосточного пароходства в течение нескольких лет совершали регулярные рейсы Владивосток-Ванкувер-Владивосток, чтобы вывести закупленное зерно. Объем перевозимого зерна был большой, и канадские партнеры, видимо надеясь, что русские не заметят, частенько отгружали зерно, которое много лет лежало у них на складах и подлежало списанию. Однако во Владивостоке зерно тщательно проверяли карантинные службы и, обнаружив недоброкачественное зерно, отправляли представления канадским властям. После нескольких таких представлений они поняли, что обмануть советских партнеров не удастся, и в дальнейшем недоброкачественный груз не поставляли. В Ванкувере в то время у причалов одновременно стояло под погрузкой по несколько советских судов, и на улицах города часто можно было видеть наших моряков.

Последние трое суток перед приходом в Ванкувер шхуна попала в жестокий шторм. Третью неделю шхуна шла вдоль гряды Алеутских островов, постепенно спускаясь на юг. Океану, видно, доставляло удовольствие играть с крошечным суденышком, как со щепкой. Огромные волны догоняли шхуну, били в борта с такой силой, что шхуна дрожала и скрипела, будто готова была развалиться на части. Огромная волна накрыла целиком рубку, и соленая вода через вентиляционную трубу хлынула в лабораторию, в очередной раз залив приборы. И опять аврал по очистке приборовот соленой воды.

После удара волны о кормовой срез шхуны у рабочей шлюпки лопнули шпангоуты. Литые бронзовые стойки лееров перекосились, планширь изуродован. А из Кадьяка в эфир уже летела метеосводка: навстречу шхуне движется ураган силой двенадцать баллов. Из машины было выжато все, что она может дать, но скорость больше шести узлов она дать не может. Чтобы уклониться от встречи с ураганом, шхуна пошла на юго-восток, и к утру добралась до пролива Хуае-де-Фука, ведущего к Ванкуверу. Там под защитой острова Ванкувер и материка буря будет не так страшна. Впрыгнувшие с лоцманского катера на борт шхуны два лоцмана сказали капитану, что ему очень повезло, и они вовремя избежали встречи с ураганом — ветер в океане поднялся до пятидесяти метров в секунду.

Двадцать девять метров в секунду — это двенадцать баллов, а пятьдесят — кромешный ад. Но ураган и не думает отступать. Он движется следом, и кто знает, что он выкинет, если догонит шхуну в проливе. Но все закончилось благополучно, и вскоре шхуна уже стояла у причальной стенки и о страшном урагане остались только воспоминания.

Ванкувер относительно молодой город. Он был назван в честь английского мореплавателя Джорджа Ванкувера, который принимал участие во втором и третьем путешествиях Джеймса Кука. В 1790 году Ванкувер получил задание исследовать побережье Северной Америки и выяснить, возможно ли морское или внутреннее водное сообщение между Тихим и Атлантическим океанами. Именем Ванкувера назван и остров, и город в Канаде и еще один город на западе Соединенных штатов. По полученной от местных жителей информации, городов с этим именем несколько десятков.

Сначала европейцы начали заселять не материковый берег, а остров Ванкувер, где было обнаружено золото. Но золота, на запах которого сюда потянулись переселенцы, оказалось не так уж и много, и тогда выбрали новое место поселения, более удобное для связи с континентальной Канадой. Город Ванкувер стал западными морскими воротами страны.

Вышедших на берег курсантов поразила чистота городских улиц и какая-то уютная застройка города. Здесь было трудно даже представить, что на улице может валяться мусор или просто пустая банка из-под пива.

Особая гордость Канады — это удивительная экология, и многочисленные парки вносят огромный вклад в ее сохранение. Один из наиболее известных парков Ванкувера расположен поблизости от висячего моста Капилано и носит тоже название. Каждого побывавшего здесь уносит в детские грезы: водопады, каньоны и проложенные в самых живописных местах древних лесов извивающиеся змейкой неприметные тропинки.

В каждом городе есть свой центр и здесь есть овеянный легендами старейший район Ванкувера — Гастаун, напоминающий своим обликом атмосферу рассказов Джека Лондона о Севере.

Знакомство с Ванкувером обычно начинается с пешеходного висячего моста Капилано, построенного еще в 1889 году. Длина этого моста 140 метров и он является визитной карточкой города.

Гуляя по городу, курсанты обратили внимание на исключительную и хорошо продуманную инфраструктуру города и разнообразие его застройки. Весь Ванкувер перерезан реками, через которые проложено более двадцати мостов, три из которых разводные. Самый знаменитый из них — Львиный мост протянулся на полкилометра и охранялся статуями белых львов.

А поднявшись на башню Харбор Центр, можно увидеть совершенно непередаваемый словами мир — огромный город, голубые волны Тихого океана, горы, мосты и парки.

В городе много музеев и, конечно же, непременный атрибут практически всех океанских и морских городов — Морской музей, который привлекает внимание многочисленных туристов тем, что в нем хранится полноразмерный старинный парусный корабль.

В Ванкувере, как и в любом европейском городе, есть и весьма своеобразный китайский квартал, а также самый настоящий японский садик.

Но больше всего курсантов удивил городской Стенли-парк, расположенный на окраине города. Стенли-парк — это старый и кажущийся почти нетронутым рукой человека уголок природы. Зайдя в парк, кажется, что ты оказался в окружении дремучих лесов и удивительно прозрачных озер. Когда находишься в парке, то невозможно поверить, что неподалеку живет своей шумной жизнью огромный город.

Этот парк занимает площадь в несколько гектаров и по нему свободно разгуливают пятнистые олени. На территории парка много небольших будочек, где можно купить булочки, чтобы угостить оленей. В выходные дни весь город, а населения в нем было более полумиллиона, выезжает на отдых в Стенли-парк. Люди спокойно располагаются на уютных лужайках, что в наших парках категорически запрещено, и отдыхают, кому как нравится. Как правило, сюда приезжают семьями, раскладывают на травке пледы, достают привезенную с собой провизию и весь день проводят на природе.

Кто-то играет во входивший тогда в моду бадминтон, кто-то кидает летающие тарелки, а кто-то просто спит. Народ отдыхает, пьет пиво и виски, что в наших парках тоже запрещено, но выпивших и разбуянившихся посетителей здесь не бывает.

Под вечер отдыхающие тщательно собирают мусор и отвозят его в стоявшие у входа в парк контейнеры. Даже не верилось, что в парке отдыхал полумиллионный город — настолько все было чисто.

Курсанты привыкли к строгой дисциплине и к тому, что в увольнение в город, согласно строгих советских правил, отпускали группами со старшим из комсостава. Руководил процедурой увольнения на берег в иностранном порту первый помощник капитана, называемый на флоте «комиссар». Перед увольнением на берег он проводил инструктаж на предмет поведения советского моряка в иностранном порту, а по возвращении моряков на судно проверял, не выпил ли кто на берегу.

На шхуне комиссара не было, и порядок увольнения на берег был довольно демократичным. Каждый член команды мог идти на берег с кем хотел, но в целях личной безопасности старались ходить как минимум по двое. Никто не проверял, как ты одет и каким ты вернулся с берега. Команда ценила такое отношение, и за все время плавания на шхуне не было каких-либо нарушений дисциплины.

Для экипажа шхуны стоянка в Ванкувере была желанным отдыхом после длительного плавания и жестоких штормов. Местные канадцы, особенно, русскоговорящие — эмигранты разных времен, проявляли к советским морякам искренний интерес. Это было время «железного занавеса», поэтому, видеть и общаться с советскими людьми для местных жителей было в диковину. Моряков возили на экскурсии по знаменитым местам Ванкувера, а апофеозом пребывания в городе было приглашение группы членов экипажа в Русский Народный Дом.

Приглашающая сторона попросила моряков исполнить русские песни и те согласились, наскоро прорепетировав несколько номеров. Более трех сотен местных канадских русских собрались в огромном Доме — Дворце, чтобы поглазеть на соотечественников из страны Советов и послушать любимые ими песни с бывшей родины.

Увидев такое количество зрителей, моряки оторопели и хотели отказаться — ведь они не были артистами, но судовая администрация надавила на их политическую сознательность, и моряки, под аккомпанемент местного аккордеониста, исполнили несколько популярных в то время в Советском Союзе песен, в том числе и известные на весь мир «Подмосковные вечера», которые были приняты зрителями бурей оваций.

После короткого выступления советских моряков на сцену вышли канадцы и очень слаженно исполнили русские народные и современные советские песни, которые они слушали по радио из СССР. После концерта был организован небольшой фуршет, во время которого канадские русские интересовались жизнью в России и говорили, что они скучают по своей бывшей родине и мечтают туда поехать, но боятся возможных репрессий.