Ливианна поглядела на свод пещеры, терявшийся в сизых сумерках. В полумраке было тяжело оценить расстояние. Интересно, насколько он высокий? Триста шагов? Четыреста? Больше? Никогда прежде не чувствовала она себя настолько маленькой и незначительной. Это место было создано не для эльфов.

Семеро находились на пути к чему-то, чего боялись даже альвы и девантары. Что-то, что заставило творивших миры врагов один-единственный раз сражаться вместе. И теперь они должны были освободить это. До сих пор Ливианна не могла по-настоящему представить себе великаншу. Она думала просто о большом существе. Неуклюжем и неловком, как дети человеческие, и огромном, как башня. Но, судя по всему, Нангог — это нечто гораздо большее. Она сотворила миры Дайя и Альвенмарк. Насколько велико может быть создававшее горы существо? Может быть, оно даже не из плоти и крови? Стихия, принявшая форму? До нее дошло, насколько наивно было представлять себе Нангог в виде огромного неуклюжего человека. Она может иметь любую форму!

Драконница оглянулась и посмотрела на Манавейна. Оказавшись здесь, он словно съежился. То, что она оказалась свидетельницей того, как он расчесывал голову эльфийки, лишило его очарования. Он был не тем, кем она считала его, когда освобождала из камня. У него были свои слабости. Взгляд его снова и снова устремлялся в прошлое. Тело его, может быть, и пережило века, но сердце умерло, когда пали его соратники. Черноволосая эльфийка то и дело оборачивалась. Он не думал о Нангог. Он боялся только чудовища, которое создали девантары.

Они молча спускались все глубже и глубже. Пол пещеры мягко спадал вниз. Насколько же долог путь, который предстоит им пройти? Все ее спутники казались подавленными. Перед ними была Нангог, за ними — змееподобный дракон, победивший Манавейна, — они были обречены на погибель. Небесные змеи принесли их в жертву!

Ливианна осознала, что никогда не достигнет собственной цели — рожать совершенных детей. Она поглядела на Гонвалона, державшегося рядом с Нандалее. Он не догадывался о том, кто его мать, не догадывался, что столько лет жил рядом с ней в Белом чертоге. Может быть, она мерит своих детей неверной меркой? Она оставила его в снегу, чтобы он умер. Но он оказался сильнее, чем она думала. Дар плетения чар был не слишком силен в нем. Он был не похож на светлое существо, которое в ее мечтах однажды должно было стать преемником альвов. Эльфом, обладавшим силой, которая должна была возвысить их над всеми остальными жителями Альвенмарка. Они будут справедливыми правителями и создадут мир красоты и гармонии.

Она сожалела, что Нандалее не ее ученица. Из всех она была ближе всего к идеалу, о котором мечтала Ливианна. Если бы она только не была такой безудержной дикаркой! Слишком сильно руководствовалась она своими чувствами. Из этого не может получиться ничего хорошего. Мудрые решения принимаются взвешенно, не на основании эмоций. Но, возможно, она еще научится этому… Ливианна улыбнулась. Нет, вряд ли.

Нодон тоже был близок к идеалу, которому она так долго следовала. Возможно, чересчур сдержан. Ливианна позволила себе изучить его ауру Незримым оком. Он находился в полной гармонии с собой и этим чужим миром. Не сетовал на судьбу, шел без страха навстречу тому, что их здесь ожидает. Что это — мужество или недостаток фантазии?

В аурах всех остальных она увидела следы страха. Особенно сильно у Бидайн и Манавейна. Первый наставник шел позади. Он не вернул себе всю былую силу. Его аура была нестабильной, как пламя свечи на ветру.

Сильнее всего сияли ауры Гонвалона и Нандалее. Они словно слились воедино. Не просто наложились друг на друга, как бывает, когда идешь плечо к плечу. В них была гармония, равную которой нужно было еще поискать. Что это, любовь?

Зато в Элеборне горела холодная, сдерживаемая ярость. Он не сумел преодолеть смерть Небесного. Хорошо, что он здесь, внизу, стал частью миссии, с которой нельзя вернуться. Иначе куда ему податься в Альвенмарке? Драконник, потерявший своего небесного змея… Такого не было еще никогда. И ничего хорошего из этого не может получиться.

Она подумала обо всех своих детях, души которых отпустила в полет, чтобы они могли перескочить долгую жизнь в несовершенной плотской оболочке и сделали еще один шаг на пути цикла жизней и возвращений. Интересно, сколько из них уже успели вернуться? Оценили ли принесенную ради них жертву?

Странное сверкание оторвало ее от размышлений. С потолка над ними свисал зеленый кристалл. Судя по всему, размерами он был со столетний дуб — если бы снизу они могли увидеть его целиком. На стенах пещеры виднелись вкрапления из зеленого кристалла. Что это такое?

Незримое око открыло Ливианне пульсирующую ауру из золотого света, окружавшую огромный кристалл. «Он живой», — удивленно подумала Ливианна. Это было непохоже на Альвенмарк. Там тоже все было вплетено в магическую сеть, но камни и металлы были неживыми.

Вдалеке за ними послышался глухой шум, и земля под ногами задрожала.

— Он идет! — закричал Манавейн. — Он знает, что мы здесь.

— Бегом! — приказала Нандалее и перешла на выносливый бег охотника.

Бидайн сильно побледнела. Ливианна прекрасно представляла себе, что происходит в душе ученицы. Юная эльфийка знала, что из нее стайер хуже всех. Скоро она отстанет.

— Я с тобой, — сказала Ливианна. — Ты не будешь одна, Бидайн. И это не конец. Я обещала тебе новую кожу. А я слово свое всегда держу.

Стены пещеры изменились. Все чаще виднелись кристаллы. Они попадались всех размеров, росли уже не только на потолке и на стенах, но и на полу, поэтому дорога становилась все труднее. То и дело приходилось оббегать кристаллы. Некоторые были тонкими, как травинки, и рассыпались под их шагами. Другие — толщиной с палец. Чем дальше они спускались, тем толще они становились.

Вскоре кристаллы стали преграждать путь и уже практически не позволяли пройти. Бежать уже давно стало невозможно. Они переступали через прозрачные зеленые колонны, пригибались под кристальными цветами размером с коня.

— Я его задержу! — вдруг сказал Манавейн. — Предстать перед ним — моя судьба.

Нандалее нерешительно кивнула. Она тоже знала, что возврата больше нет.

— Я останусь с тобой, — заявил Нодон. — Для меня будет честью учиться у тебя, наставник.

«Он ищет возможность красиво погибнуть, — подумала Ливианна. — Может быть, стоит поступить так же».

— Остальные идут со мной! — приказала Нандалее таким тоном, словно точно знала, что лежит впереди.

Ливианна решила, что хочет увидеть богиню. То существо, которого так сильно боялись альвы и девантары, что заключили союз.

Теперь стена кристаллов росла совершенно беспорядочно. И даже слово «лес» не могло по-настоящему описать, через что им пришлось пробираться — ведь в лесу деревья растут только снизу вверх. А здесь кристаллы торчали со всех сторон и направлений. При этом из-за их гигантских размеров, а также из-за необъятности самой пещеры у Ливианны возникало ощущение, что сама она ничтожно малая песчинка в этом мире.

В одном из особенно больших кристаллов была заточена тень. Продолговатое тело, похожее на эльфийское, только больше, размером почти с тролля, но несколько изящнее. Что это такое? Подобных существ Ливианна никогда прежде не видела.

Вскоре она увидела еще тени. Хаос сменился порядком. Казалось, что колонны стали расти подобно пчелиным сотам. Но каждая была повреждена, и Ливианна почувствовала, что что бы там ни росло, оно было уже мертво.

Внезапно Нандалее остановилась. Ливианна поглядела вдаль. Они достигли места, где твердая почва заканчивалась… Впереди простиралась мгла, огромная, как небо. И в ней кое-где росли отдельные кристаллические колонны. Они дошли до внутренней стороны полого мира. Насколько хватало глаз, вдоль стены выстроились только растущие кристаллы. Многие — выстроены в форме сот. Они напоминали гробы из изумрудно-зеленого стекла, и в каждом — длинная тень. Нангог создала собственных детей, но они так и не родились.

Нандалее взобралась на кристалл, выступавший далеко над пустотой и полумраком.

— Последний отрезок пути я должна пройти одна. Если я не вернусь через час, бегите. Значит, надежды больше нет, — и с этими словами она, раскинув руки, упала спиной в пустоту.