На вершине пирамиды Артакс увидел жрицу с кинжалом. Они прошли так далеко и в последний миг потеряли все.

— Орму! — изо всех сил позвал он лучника из Гарагума, отражая удар воина-ягуара. — Орму!

Последние цапотцы сражались мужественно и отчаянно. Артакс не понимал этого. Они проиграли сражение, это же очевидно. Почему они не сдаются? Бессмертный зарубил ягуара мощным ударом. Его зачарованный меч отрубил руку, которой попытался заслониться воин, и вошел глубоко в плечо. Цапотец не закричал. Он рухнул, как подкошенный, а когда Артакс вытащил меч из страшной раны, пополз назад. Что-то крикнул трем последним выжившим ягуарам, при этом показал на Колю, который вместе со своими оловянными спустился из садов, в качестве подкрепления. Артакс воспользовался кратким мигом спокойствия и обернулся к Орму. В тот же миг к бессмертному подскочил Ашот и заслонил его щитом.

— Стреляй в жрицу, Орму!

Лучник поднял оружие, но тут же опустил его.

— Слишком далеко.

— Стреляй! — приказал Артакс. Еще два-три удара сердца — и Володи конец. Это последний шанс.

Орму поднял оружие и плавным движением натянул тетиву. Услышал, как выдохнул охотник. А затем стрела сорвалась с тетивы.

Артакс сдавленно пробормотал короткую молитву.

Стрела нашла цель. Сила удара отбросила жрицу назад. Нож выпал из руки. Другие цапотцы на вершине храма закричали.

— Стреляйте в любого цапотца, который приблизится к Володи! — приказал Орму и поднял над головой окруженный зеленым сиянием меч. — Вперед, ребята, штурмуем храм! — И, не оборачиваясь, Артакс побежал. Сердце билось гулко, как барабан. Дыхание прерывалось, когда он добежал до крутых ступеней, ведущих к вершине храма.

Последние выжившие ягуары отошли к окруженному стеной берегу жуткого красного озера. Бой прекратился. Лишь воины на вершине храма казались исполненными решимости продолжать сражаться. Они собрались там, где лестница вела на верхнюю террасу ступенчатой пирамиды.

Над Артаксом свистели стрелы. Одному воину в доспехе орла попали в грудь, и он покатился с лестницы. Теперь перед Володи осталось трое.

Артакс на миг бросил взгляд через плечо. На шаг позади по лестнице бежал Ашот, за ним вплотную шли несколько кушитов. Коля остался рядом с Орму, собрал вокруг себя группу лучников. Он как раз с мрачным лицом указывал на вершину пирамиды. Воины подняли оружие.

— Нет! — закричал Артакс. Нельзя, чтобы они стреляли без разбору. Если они усеют жертвенник стрелами, слишком велика опасность того, что они попадут в Володи. Он закричал, замахал руками, но Коля подал лучникам знак продолжать. Должно быть, он неверно понял приказ!

Артакс побежал, борясь за жизнь Володи. Икры горели. Легкие наполнялись огнем. Шлем-маска вот-вот грозил задушить его. Глаза застилал пот. Он чувствовал, как отстают товарищи, но уже не оборачивался, глядя только на вершину пирамиды.

Внезапно с верхней террасы упал последний из оставшихся воинов-орлов. Падая, он раскинул руки, и раскрылись крылья. Артакс замер на бегу от удивления. Цапотец не просто укутался в перья, нет, казалось, он действительно был птицей! Он увидел, как в клюве маски-шлема вспыхнули темные глаза воина. Сильно взмахивая крыльями, он стал набирать высоту и полетел над жертвенником. Две стрелы просвистели мимо него.

Артакс взял себя в руки и побежал, когда услышал за спиной пронзительный крик Ашота:

— Господин, над вами!

Когда бессмертный поднял глаза, в его шлем-маску впились обсидиановые когти. Артакс потерял равновесие, попятился, поднял меч, чтобы вонзить его в тело жуткому воину. Каменные когти сломались, острые, как ножи, осколки проникли в шлем сквозь прорезь для глаз. Артакс заморгал. Похоже, что-то попало в глаза. Он тяжело ударился о лестницу, скатился вниз на несколько ступенек, а цапотец тем временем кричал, как хищная птица. Он тоже упал и сломал крыло.

Артакс заморгал. Глаза слезились. Пекло. Видно было плохо. Меч выпал из руки. Оглушенный, он пытался нащупать на поясе кинжал. Нашел рукоять, обнажил оружие и вонзил его в бок человеку-птице, лежавшему на ступенях пред ним, не переставая кричать, как готовая ринуться в бой хищная птица. В этих криках не было ничего человеческого.

— Он мертв, — раздался за спиной знакомый голос Ашота. Артакс ощупал глаза. Перчатки скользнули по металлу шлема-маски. Он ничего толком не видел. По щекам бежали слезы. Ощущение было такое, словно в глаза насыпали соли.

— Володи… — сдавленно пробормотал он.

— Там, наверху, ничего не шевелится, — сдавленным голосом произнес Ашот.

Артакс поднялся. Пальцы коснулись рукояти кинжала. Он сжал в руке зачарованный клинок. Он по-прежнему видел очень плохо. Глаза все слезились и слезились.

— Господин…

Артакс поднял голову. После падения болела спина. Левое колено ныло так, словно в него вонзили раскаленную иглу. Он заморгал. Вместо лица Артакс видел какие-то расплывшиеся полосы. Он крепко зажмурился, досчитал про себя до десяти и снова открыл их, но лучше не стало.

— Господин, вы плачете кровавыми слезами.