Глава 15
Цокая каблучками, она убежала в подсобку. Я осталась висеть на прилавке, тихо бормоча про себя: «Господи, сделай так, чтобы этот чек никуда не завалился, пожалуйста, очень прошу, ну что тебе стоит?»
Минуты тянулись томительно, я вспотела, потом неожиданно затряслась от холода. Наконец появилась Олеся.
– Вот, глядите.
Дрожащей рукой я схватила чек и стала жадно его разглядывать. Так, сумма в рублях, число, время, когда была произведена покупка, фамилия кассира, реквизиты карточки… ОМО-банк! В нем хранятся и наши средства! Надежное, хорошее предприятие, мы, правда, напуганные всяческими экономическими пертурбациями, держим основной капитал во Франции, в Россию переводим только небольшие суммы. В случае какого-нибудь форс-мажора в стране потеряем сущую ерунду, но все равно мы для хозяев ОМО-банка, можно сказать, любимые VIP-клиенты. Управляющий примерно представляет, какими средствами располагает семья, и не теряет надежду когда-нибудь заполучить нас целиком и полностью. Кстати, в ОМО-банке хранят накопленное многие наши знакомые, ну да это неинтересно, радует другое. Чек, который выдает кассир, если покупка оплачена карточкой, отличается от того, который суют вам в случае расплаты наличными. Во-первых, бумажек две, и вы обязаны их подписать. Потом одна вручается вам, другая остается кассиру, который тоже скрепляет оба документа своей подписью. Делается это для того, чтобы избежать махинаций, и, по-хорошему, свой чек клиент должен хранить. Он в любой момент, проверив движение средств на счету, имеет возможность проконтролировать банк: «Ну-ка, погодите, ребятки, неладно выходит! Тут у вас написано: «Покупка сапог – три тысячи рублей», а я отдала за них две. Вот чек!»
Поэтому на документе обязательно стоят две подписи: клиента и кассира. И еще, поскольку махинации с кредитками весьма распространенное явление, любой держатель карты – заменителя денег – должен быть готов к такой ситуации, когда кассир проверит его документы, фотографию, образец подписи.
Но главное для меня сейчас то, что на чек есть имя и фамилия владельца карточки.
Я поднесла бумажонку к глазам и прочитала – Андрей Винтусов.
Из скупки я унеслась, чувствуя, как за спиной хлопают крылья, я не бежала, летела, поглядывая на часы. ОМО-банк работает до девяти вечера, времени у меня имелось предостаточно, даже если учесть все пробки, в которые попаду по дороге.
В холл я влетела, чуть не сбив охранника. Секьюрити мгновенно уцепил меня за футболку.
– Девочка, ты куда? Здесь банк!
Я сняла очки и сунула ему под нос свою платиновую кредитку.
– К управляющему, Олегу Семеновичу, очень спешу.
Парень оглядел мою футболочку, украшенную изображениями колли и пуделя, потом растерянно пробормотал:
– Да, конечно, простите.
Я улыбнулась ему, пересекла основной зал, толкнула дверь с табличкой «VIP» и спросила у девушки, сидевшей за компьютером:
– Олег Семенович на месте?
Служащая расцвела улыбкой:
– Только что к себе пошел, вас проводить?
– Спасибо, не надо, я великолепно знаю дорогу, – пробормотала я, прошла в коридор, поднялась на лифте вверх и оказалась перед секретаршей управляющего.
– Дарья Ивановна! – воскликнула та. – Входите! Чай, кофе? Печенье, конфеты, а может, бутерброды?
Я поморщилась. Ну что за привычка у людей вечно предлагать мне еду!
– Сок? Фрукты? – не успокаивалась секретарша.
– Мне Олега Семеновича, можно без хлеба.
– Проходите, он один, – засмеялась она.
Я толкнула дверь и вошла в огромный кабинет, заставленный дорогой кожаной мебелью и книжными шкафами из цельного массива дерева.
Олег Семенович, безукоризненно одетый мужчина лет сорока пяти, мигом вскочил.
– Дарья Ивановна! Садитесь. Чай? Кофе? Фрукты?
Меня перекосило. Рао-вао-сао-мао! Еще один потчеватель, с ума сойти можно.
– Нет, еды никакой не надо.
– Понимаю, – кивнул Олег Семенович, – жара. Тогда водички минеральной, без газа, со льдом?
Я кивнула. Против воды мой организм не бунтует.
Олег Семенович уставился на меня:
– Снимать хотите? Какую сумму?
– Сегодня я пришла не за деньгами.
– Да? – удивился управляющий. – Операция с ценными бумагами? Но вы же вроде были противницей всяких облигаций или передумали? Кстати, теперь мы оказываем новую услугу.
– Скажите, у вас имеется клиент Андрей Винтусов?
– Я, к сожалению, не знаю всех, кто пользуется нашим банком, – осторожно ответил Олег Семенович.
– Но ведь вы регистрируете держателей кредиток?
– Конечно.
– Можете посмотреть по базе данных? Андрей Винтусов.
Олег Семенович побарабанил пальцами по столу:
– Ну… зачем вам это?
– Мне нужны его паспортные данные, в частности, прописка. Можно место работы, короче, все, что вы узнаете о нем.
– Это невозможно.
– Почему? – ласково улыбнулась я, великолепно зная ответ.
– Есть такое понятие, как тайна вклада, – не дрогнул управляющий, – примерьте ситуацию на себя. Как бы вам понравилось, начни мы рассказывать всем о движении денег на вашем счету!
– Меня не интересует его финансовое состояние, только адрес или место работы.
– Это абсолютно закрытая информация.
– Даже для меня?
– При всем моем глубоком уважении к вам да!
– Я не собираюсь использовать эти сведения в преступных целях, просто хочу знать: есть ли такой клиент и где он живет. Это все!
– Дарья Ивановна, – без улыбки ответил Олег Семенович, – в случае выдачи вам этих сведений я рискую рабочим местом.
Я секунду смотрела на него. Делать нечего, придется «ломать» управляющего, интеллигентного человека, всегда приветливо встречающего меня в своем кабинете. Очень не хочется начинать разговор в подобном ключе, но альтернативы нет.
Я схватила со стола бумажку, нацарапала на ней цифру и показала Олегу Семеновичу.
– Это сумма, которая лежит сейчас во Франции, так сказать, мой основной капитал. Вы, думается, не очень правильно представляете ее размеры. Мы исправно платим налоги, поэтому ничего не скрываем.
Глаза Олега Семеновича слегка расширились.
– Но это не все, чем обладает семья, – тихо продолжила я, – еще есть много чего: земля, завод, квартиры, дом, коллекция картин… На данном этапе дети хотят основную часть капитала перевести в Россию.
Управляющий порозовел, я приободрилась, еще немного, и он сделает все, о чем я попрошу.
– И мы, естественно, остановимся на том банке, который покажется нам лучшим. Вы же управляющий, да? Не председатель совета директоров?
– Нет, – вымолвил Олег Семенович, – конечно, нет, просто наемный служащий, а не хозяин.
– И как поступит с вами владелец ОМО-банка, милейший Михаил Андреевич, когда на какой-нибудь тусовке подойду я к нему и скажу: «Знаешь, Миша, хотела разместить наши средства у тебя, но потом передумала. Олег Семенович был со мной не слишком любезен!»
Раздался сухой треск. Управляющий отбросил в сторону сломанный карандаш.
– Дарья Ивановна! Вы принуждаете меня нарушить закон.
– Упаси бог, при чем тут Конституция?
– Я имею в виду наш, внутренний, банковский.
– Никто не узнает.
– Но…
– Хорошо, завтра же поеду на день рождения к Леониду Пенкину, повстречаю там Михаила… Только не говорите потом, что я не предупреждала вас! Как вы со мной, так и я с вами.
Пару секунд мы с Олегом Семеновичем, словно две собаки перед началом драки, молча смотрели друг другу в глаза. Потом управляющий тяжело вздохнул и повернулся к компьютеру.
– Винтусов? Андрей?
– Да, – кивнула я, – он самый.
Олег Семенович пощелкал мышкой.
– Ну есть такой. Проживает на Профсоюзной улице, пишите адрес, телефон. Андрей Валерьевич Винтусов, москвич, прописка постоянная. Однако странно.
– Что?
– Ну… он пришел к нам пятнадцатого мая и попросил пластиковую карточку. После недельной проверки мы оформили необходимые бумаги. Андрей Валерьевич благонадежный, по нашим сведениям, гражданин.
– Пока ничего необычного.
– Двадцать восьмого мая он внес десять тысяч долларов, тридцатого снял, и все, счет закрыл.
– Но люди иногда пользуются банком для разовых операций!
– Да, конечно, случается, – кивнул Олег Семенович, – но тогда не открывают карточку, есть другие способы. Кредитка предполагает, что вы используете счет более или менее постоянно.
– Вот это мне уже неинтересно, – ухмыльнулась я, – спасибо.
– Рад был помочь, – ответил заученной фразой Олег Семенович.
Потом он встал, проводил меня до двери и тихо попросил:
– Дарья Ивановна, очень надеюсь на то, что никто…
– …никогда ничего не узнает, – закончила я, – уже забыла, где получила сведения об Андрее Винтусове.
Плюхнувшись в «Пежо», я схватилась за мобильник, но «Нокиа» разрядился. Тяжело вздохнув, я покатила в Ложкино, позвоню из дома, да и часы уже подбежали к половине девятого, ничего до завтра не случится. Значит, Андрей Винтусов приобрел сервиз, а потом некая блондинка с красными губами, предположительно по имени Алла, отвезла его к бабе Рае. Старушка же незамедлительно, чуть ли не на следующий день после того, как стала обладательницей раритета, понеслась на рынок продавать чашку. Почему она так торопилась?
Ну это как раз хорошо объяснимо! Небось Раису нужда замучила, вот и решила денег добыть. Отчего отдала Вике сервиз всего за триста долларов? Да не понимала его истинной стоимости, для деревенской старухи десять тысяч долларов совершенно запредельная сумма, астрономическая! Так что поведение бабы Раи вполне объяснимо, неясно другое, отчего Андрей Винтусов решил отдать недешевую вещь Раисе, а? Вот это задача!
Я въехала во двор, бросила машину у гаража, прошла пару метров по выложенной плиткой дорожке и заколебалась: может, загнать «Пежо» на место? Ой, лень!
– Девочка, – послышался голос Аркадия, – ты кого-то ищешь?
Долговязая фигура сына вынырнула из-за кустов. Сзади маячили собаки. Я усмехнулась, так, Кеша не узнал меня, что ж, разыграю его.
– Дяденька, – запищала я, – ой, ой, ой, уберите собак, боюсь, а-а-а…
– Не плачь, – завопила появившаяся мигом Машка, – они не кусаются! Ты потерялась?
– Да, – еле сдерживая смех, сообщила я, – заплутала в лесу, шла к бабушке, несла пирожки и попала неизвестно куда.
Аркадий с подозрением уставился на меня, очевидно, последняя фраза его насторожила, но Машка, святая простота, принялась меня утешать:
– Не бойся, пошли в дом, сейчас позвоним твоим родителям, телефон помнишь?
Я чуть не зарыдала от смеха:
– Нет.
– Ерунда, Дегтярев поможет, он найдет, ну, чего стоишь!
Внезапно Кеша протянул руку и сдернул с меня очки.
– Мусечка, – заорала Маня, – во прикол! Что это на тебе за наряд?
– То, что ей подошло по размеру, – рявкнул Аркадий, – следующий этап: ползунки и распашонка! Мать, почему мобильник отключила?
– Батарейка села.
Кеша хмыкнул и ушел.
– Ты так ничего и не ешь? – с любопытством спросила Маня.
– Не-а, не хочется.
Маруська захихикала:
– Тебя этот Федор поджидает, собирается раскодировать.
«Академик» сидел в гостиной у телевизора.
– Надеюсь, с вами хорошо обращались? – улыбнулась я.
Мошенник кивнул:
– Просто прекрасно: накормили, потом я выспался, в саду гулял… но уехать не смог, охрана не выпустила.
Послышался топот, и домашние гурьбой ворвались в комнату.
– Ужин стынет, – объявил Дегтярев.
Мне свело желудок.
– Быстро раскодируй мать, – велел Кеша.
– Хорошо, попробую, – дрожащим голосом пробормотал Федор, – оставьте нас вдвоем.
– Э нет, – ответил полковник, – посидим тут, понаблюдаем, послушаем, начинай, не жуй мочалку.
Федор Евгеньевич вытащил из кармана ярко сверкающий стеклянный шарик.
– Хорошо, – кивнул он, – сейчас сконцентрируюсь. Вы только сядьте, меня стоящие раздражают!
Все покорно устроились в разных местах. Маня, Кеша и Дегтярев плюхнулись в кресла, Марго примостилась на пуфике, Зайка расположилась около меня на диване.
Федор встал посреди комнаты, воздел руки к потолку и завыл:
– Рао-вао-сао-мао, рао-вао-сао-мао.
Мошеннику, однако, показалось мало просто выкрикивать «заклинание», он решил исполнить целый шаманский обряд. Минут пять Федор вращался вокруг своей оси, хлопал себя по бедрам, топал ногами, ухал совой и корчил рожи. Наконец наступила кульминация. К потолку вновь взметнулись руки со стекляшкой.
– Рао-вао-сао-мао, рао-вао-сао-мао, каждый, кто услышит, станет есть безостановочно, – возвестил Федор и вытер пот.
– Впечатляет, – кивнул полковник.
– Осталось проверить на практике, – недоверчиво протянул Кеша.
Мы перебрались в гостиную, я уставилась на стол. Молодая картошка с укропчиком и сметаной, селедочка, салат из помидоров с огурцами… Фу, какая гадость!
– Дайте мне воды, холодной, без газа, с лимоном, – попросила я.
– Не сработало, – констатировал Кеша.
– Вы не правы, – с жаром ответил Федор, – пошла положительная динамика! Видите, уже лимон употребляет!
Я чуть было не ляпнула: «Меня от него и не тошнило вовсе», – но решила промолчать.
– Да? – удивился Дегтярев. – Лимон?
– Да, – твердым голосом ответил «академик», – организм умней нас. Даша голодала, нельзя сразу нажраться, умереть можно. Сначала следует сок с водой пить, завтра ей каши захочется, потом супчику, следом курочки. В общем, она раскодировалась, мне пора, спасибо за чудесно проведенный день!
– Может, останетесь? – вдруг спросила Марго. – Ну куда на ночь глядя, опасно!
– Естественно, останется, – выронил Кеша, – и будет жить до тех пор, пока я не увижу мать с котлетой в зубах.
– Это произвол! – попытался сопротивляться «профессор».
– Ага, – спокойно кивнул Аркадий, – произвол. А кому сейчас легко?
