Глава 20

После беседы с Галиной я, почти в шоке, выбралась из салона и юркнула в машину. Февраль окончательно разбушевался, ветер выл и гнал по мостовой поземку, редкие прохожие испуганными белками бежали по тротуарам. Неподалеку на автобусной остановке прыгали двое кавказцев, явные жертвы своей моды: парни нацепили короткие кожаные курточки, туго обтягивающие ноги джинсы, остроносые ботинки на тонкой подошве и забыли о шапках.

Я включила мотор, чтобы немного прогреть машину, и начала медленно складывать в уме картинку.

Медведев сел за убийство нескольких человек. Баллистик установил, что киллер пользовался двумя винтовками, стрелял по очереди то из первой, то из второй. Немного странно для снайпера, но Белов, похоже, очень торопился закрыть дело, поэтому нашел этому объяснение: преступник запутывал следы.

Но почему Василий Сергеевич не стал разрабатывать версию: по одной винтовке – двум разным киллерам? Нет у меня ответа на этот вопрос и никогда не будет. Может, Белова торопило начальство? «Висяк» портил процент раскрываемости? Не оформит следователь в нужный срок дело – и весь отдел лишат премии. Да и не важно это, интересно другое: о другом снайпере не подумали, он остался на свободе. Следователь очень спешил, не допросил как следует Исайкину, не нажал на Нину, бывшую жену, сляпал дело и доложил о благополучном завершении работы. А судья еще до процесса была убеждена: Медведев опасный преступник, никакие заявления о невиновности на даму в мантии не подействовали, она каждый день видит перед собой уголовников, восклицающих: «Оболгали меня, ваша честь, подставили. Реально я чист, как слеза младенца!»

Если же обратиться к личности жертв карточной игры, то становится ясно: сколь бы ни была фантастична подобная версия, она смахивает на правду.

Первым погиб Никита Фомин, ничего не добившийся в жизни мужик, тихий, вполне довольный своим положением на нижней ступени социальной лестницы. Курьера из интернет-фирмы постоянно посылают по разным адресам, он выполняет чужие приказы. И кто он? «Шестерка».

Обратимся к тому, кого лишили жизни, «покрывая» «шестерку»-Фомина, его звали Иван Агатов. Двадцатилетний, не очень усердный, любящий погулять студент, ни умом, ни усидчивостью, ни талантом не отличался, типичный середняк. Но в связи с тем, что он учился в институте, его можно считать «семеркой». Маленькая деталь: Фомин брюнет, значит, пиковая масть. А Иван рыжий, киллеру следовало стрелять в черноволосую «семерку», но он выбрал другой цвет, и игра продолжилась. Результат засчитали. Почему? В колоде всегда есть козыри, в той игре это были черви. Так вот о чем говорила мне Валентина…

Следующая жертва – Наталья Иванова, блондинка, бывшая стриптизерша, продавщица в бутике, соблазнила хозяина сети магазинов и стала управляющей одного из них. Девица годится на роль бубновой «десятки».

«Побил» ее тридцатилетний Юрий Бляхин. Он имел в анамнезе несколько ходок на зону, потом взялся за ум, работал на авторынке. Маленькая деталь: во времена криминальной юности Бляхин носил кличку Валет, и он блондин, то есть бубновая масть, как и Наталья Иванова. Думаю, далее продолжать не надо.

Белов тщетно пытался найти связь между жертвами, изучил их окружение, привычки, но, так и не сумев найти точек соприкосновения, решил, что Медведев просто серийный маньяк. Хотя у маньяка-то как раз есть определенный стандарт, и он подбирает жертв, опираясь на него. Известен случай, когда насильник отпустил девушку. Та целиком соответствовала его критериям, но когда преступник повалил студентку на землю, та взвизгнула, убийца ударил ее кулаком в лицо и вышиб из глаз цветные линзы. Радужка несчастной из карей превратилась в голубую. Маньяк остолбенел: его волновали лишь женщины с темными очами. Внезапная смена внешности выбранного объекта деморализовала насильника, и несчастная сумела сбежать. Похоже, Василий Сергеевич Белов был не очень хорошим профессионалом, слишком много погрешностей допустил.

Не буду осуждать покойника, повторяю: он не смог объединить жертв и на первый, и даже на второй взгляд связи между ними действительно не прослеживалось. Мысль о карточной игре настолько невероятна, что она не пришла бы в голову никому. Фомина, Агатова, Иванову и Бляхина не рассматривали в качестве карт из колоды, не оценивали как «шестерку», «семерку», «десятку» и «валета». И Белов не смог бы присоединить к первым четырем случаям пятый – убийство Игоря Савиных, кстати, яркого брюнета, весьма удачливого карьериста.

В машине стало душно, я чуть-чуть приоткрыла окно. Нина обожает мужа, она захотела его вызволить и придумала план. Силаева раздобыла адрес Рублевой, узнала, что Николай сдает комнаты, и сняла у них жилплощадь. Все устроилось как нельзя лучше. С одной стороны, Нине негде жить, из собственной квартиры ее буквально выдавили соседи, которые не хотели иметь под боком семью убийцы. Факт развода не впечатлил людей, Силаева понимала: ни ей, ни Прасковье Никитичне, ни мальчикам во дворе прохода не дадут. С другой стороны, Нина подружилась с Валей, узнала ее получше, поняла, на какие кнопки следует давить, и инкогнито позвонила бывшему прокурору.

Вот только Валя поменяла номер, о чем Силаева не знала. Трубка случайно очутилась в моих руках. Нина талантливый снайпер, она не хотела лишать Рублеву жизни, поэтому отстрелила той ухо. Силаева полагала, что Валентина сразу поднимет крик: «Снайпер на свободе, в тюрьме сидит невиновный», помчится к прежним коллегам, расскажет им о своих сомнениях, и Филиппа освободят. Медведев гарантированно воссоединится с женой, если милицейские начальники поймут: снайпер снова сидит на крыше, под прицелом любой прохожий, а стрельба прекратится, если Фила отпустят.

Вам этот план кажется наивным? Но обратимся к истории. Начало шестидесятых. В небольшом американском городке убивают местных жителей. Претупник выдвигает требования: из тюрьмы нужно выпустить парня, осужденного за насилие, иначе жизнь людей будет в опасности. В населенном пункте поднялась паника, граждане массово кинулись кто куда. В конце концов губернатор штата выпустил насильника, за которым установили тщательную слежку. Киллер сдержал слово, более он за оружие не брался. ФБР наблюдало за тем, кто столь странным путем обрел свободу, до самой смерти фигуранта. Преступник вел жизнь мещанина, более он закон не нарушал, и убийца никогда не выходил с ним на контакт. Снайпера так и не поймали.

В сумке закричал мобильный, я вынула трубку. Номер был засекречен. Очень не люблю отвечать на подобные вызовы.

– Лампа, ты где? – проворковал бархатный голос. – Это Сеня, жду тебя в ресторане.

Только сейчас я вспомнила про свидание с Арсением и разозлилась на себя за то, что согласилась поужинать с назойливым кавалером. Но отступать было поздно – на часах без пятнадцати семь.

– Мчусь во весь опор, – соврала я, – попала в пробку.

– Где ты находишься? – деловито спросил Сеня.

Пришлось ответить честно:

– На Звенигородском шоссе.

– Как думаешь ехать? – заволновался Арсений. – По прямой, мимо Зоопарка, потом на Садовое кольцо?

– Верно, – согласилась я.

– Не меняй маршрут, я распоряжусь, чтобы тебе помогли.

– Как? – не поняла я.

– «Нам нет преград на море и на суше…» – процитировал известную советскую песню Арсений. – Рули к зверинцу.

Наверное, я не сумела до конца изжить в себе подростка: очень не люблю, когда кто-нибудь принимает за меня решения, даже по такому незначительному поводу, как проезд по Москве. Если вы спросите: «Лампа, хочешь ехать по Тверской или по Петровке?» – то я спокойно отвечу: «Мне без разницы». А если категорично заявите: «Направляйся по центральной магистрали», я из вредности покачу по другой улице.

Но я почему-то не стала спорить с Сеней, а мирно добралась до Зоопарка, где была остановлена гаишником. Он повел себя странно. Бойким ястребом подлетел ко мне и вежливо попросил:

– Подождите секундочку, я сейчас, только вон того идиота отпущу.

Я кивнула и оставила окно открытым – захотелось подышать свежим воздухом.

– Командир, – заныл сбоку мужской голос.

Я повернула голову и увидела огромную фигуру, упакованную в «дутую» безрукавку. Чуть поодаль передними колесами на тротуаре стоял серебристый «Форд».

– Не виноват я, – нудил великан, – встал на светофоре, гляжу – в соседней машине баба глаза красит, в зеркальце заднего вида пялится. Ну кто таким дурам права выдает? Вот придумала! Разве можно от дороги отвлекаться? Мартышка, блин, с педалями. Дали зеленый свет, эта чучела пудру не бросила, сыплет ее на щеки и на мою полосу вылетает, прямо перед капотом вынырнула. Я сто лет шоферю, но тут чуток припух, выронил телефон, смс жене набивал. Сотовый упал прямо в стакан с супом, я его в кафе купил и ел потихоньку, бульон выплеснулся, попал на телик, он у меня на пассажирском сиденье лежал, я одним глазком футбол зырил. Ну я и выскочил на тротуар! Никого не задел, только снес ограждение. Какого хрена на меня протокол составляете? Баба виновата! За рулем надо не рожу мазать, а за дорогой следить. Отберите у обезьян права! В движении могут участвовать лишь такие внимательные и аккуратные водители, как я!

Обличительную речь женоненавистника, любителя супа, футбольных матчей и автора эсэмэсок прервал короткий звук сирены. На небольшую площадь въехали четыре мотоциклиста. Один остановился, снял шлем, подошел к моей машине и хрипло спросил:

– Евлампия Андреевна Романова? Велено доставить вас по назначению.

– Мне придется пересесть к вам? – слегка струхнула я.

Гаишник кашлянул:

– Нет. Идем в сопровождении: один впереди, двое по бокам, четвертый замыкает.

Думаю, москвичи, стоявшие сегодня в пробке, надолго запомнили крошечную иномарку, которую с воем и кваканьем сопровождал по левому ряду эскорт мотоциклистов. Уж не знаю, что подумали прохожие: домработница депутата Госдумы повезла в ветеринарную лечебницу любимого кота хозяина? Некий олигарх заказал пиццу, и теперь ее торопятся доставить горячей? Сотрудники ГАИ совсем обнищали и согласились поучаствовать в рекламной акции автосалона по продаже малолитражек? Но, полагаю, в мой адрес летело много «комплиментов».

На встречу я припозднилась всего на пару минут.

– Хорошо доехала? – спросил Арсений, заботливо усаживая меня в кресло. – Подушку под спину подложить?

– Спасибо, все нормально, – кивнула я, решив дать понять, что прогулки по Москве в сопровождении парней на мотоциклах для меня – будничная забава.

– Не дует? – не успокаивался Сеня.

– Свежо, – кивнула я.

Арсений поманил официанта пальцем:

– Отключи кондишен.

– Простите, – залебезил халдей, – но дама за соседним столом задыхается от жары.

Сеня окинул взглядом особу, обвешанную золотом:

– У нее климакс. Никакой обдув не поможет. Вырубай.

– Но… – попытался спорить лакей.

Арсений поднял правую бровь.

– Иес! – подпрыгнул официант. – Уже бегу! Вот меню!

Арсений с улыбкой подал мне кожаную папку:

– Выбирай, дорогая.

Я кинула взор на лист шикарной бумаги с водяными знаками. Цены не указаны, значит, они беспредельные. Ну, посмотрим, чем тут угощают. «Биф бер бэкон». Это, похоже, свинина. «Муль каск фран», «Бутер кот». Масло из Барсика? Ни за какие деньги на это даже не посмотрю. «Лош фром гуль из рамкотана с енотом». Час от часу не легче! Енот тоже, на мой взгляд, не годится в пищу. Хотя я непоследовательна: если ем курицу, то отчего отвергаю енота? Небось наседке тоже не нравится плавать в супе.

– Люблю «Лакре из физиле», – потер руки Сеня, – а ты?

Я скорчила гримасу гурмана, которому в ресторане высокой кухни предложили селедку с картошкой.

– Мне это приелось. Лучше… э… «Винт с минтом».

– А на второе? – еще шире заулыбался Арсений.

Ага, значит, «Винт» – это суп.

– Не уверена, что в мой желудок войдут два блюда, предпочту легкий десерт. Какой вы посоветуете? – обратилась я к официанту.

– Для дамы вашего деликатного сложения идеален «Бам тараньон», – склонился он в поклоне. – Вот папироли не берите.

– Отлично, тогда хочу папироли, – заявила я, – еще, пожалуйста, минеральной негазированной воды.

Халдей испарился, мы с Сеней вели ничего не значащий разговор, в конце концов беседа коснулась работы.

– Тяжело служить у идиота, – откровенно признался Арсений, – а уж если он богат, то совсем кранты.

– Лев Георгиевич – миллионер? – усмехнулась я.

Сеня щелкнул языком:

– В смутные девяностые годы мой начальничек занимался стремным бизнесом. По документам он профессор, ректор вуза, а его учебное заведение неведомыми путями получило налоговые льготы на торговлю.

– Такое возможно? – удивилась я.

Арсений засмеялся:

– Ты проспала перестройку-перестрелку? В те времена творились дивные дела. Состояния люди сколачивали за месяц, правда, так же быстро их и теряли, но Левчик был осторожным и хитрым. Чем он коробейничал, одному дьяволу ведомо, но капиталец накопил.

– Ваш заказ, – вкрадчиво произнес тихий голос. – Желаете уже папироли?

Я посмотрела на миску: всего-то прозрачная, желтоватая жидкость с небольшими кружочками жира на поверхности, на дне лежат два белых кругляшка. Похоже, «Винт» – простой бульон с яйцом.

– Папироли подавать позднее? – повторил официант. – Рекомендую умеренной остроты.

– Давайте, – согласилась я, зачерпнула «Винт» ложкой, поднесла ко рту и поняла: он рыбный, и плещутся в нем не яйца, а небольшие кусочки филе кальмаров, которые в процессе готовки приняли сферическую форму.

Арсений получил странного вида кашу, отдаленно напоминающую гречку, зачерпнул ее ложкой и мирно продолжил беседу:

– Лев Георгиевич человек не только с бабками, но и со связями. Каким образом он пробил организацию нашего управления? Все в непонятках. Конечно, женитьба, как я тебе говорил. Но по коридорам разные слухи ходят. Одни уверяют, что Левушка состоит в доле с такими людьми, о которых даже шепотом не говорят. Другие полагают, что его специально поставили во главе новой структуры, чтобы он своих прикрывал. Третьи убеждены: босс заскучал по адреналину и завел себе новую игрушку. Думаю, все версии имеют право на жизнь. И связей не пересчитать, и денег горы, и драйв.

– Наверное, идея образования новой структуры пришлась не по вкусу руководству МВД, – предположила я.

Сеня хмыкнул:

– Наше управление само по себе.

Я удивилась:

– То есть?

– Оно существует как альтернативное, – продолжал Сеня, – это эксперимент. В плане борьбы с коррупцией в органах и оборотнями в погонах. Левушка всем начальник, над собой никого не имеет, отвечает лишь перед законом. Берет некоторые дела и их расследует.

– Бред, – пожала я плечами.

Арсений фыркнул:

– После развала СССР и падения коммунистического режима как только не выворачивали систему. Главное управление исполнения наказаний вывели из МВД и отдали Министерству юстиции. Та еще катавасия затеялась. Отделы по борьбе с организованной преступностью то создавали, то распускали. Без поллитры во всех пертурбациях не разобраться. Профессиональных ребят убрали, взяли на службу недоучек, расплодили взяточников. Лучше в этом не копаться. Постоянно хотят «улучшить и углýбить», а получается каждый блин комом. Наша управление – очередная блажь, думаю, оно долго не просуществует. Знаешь, откуда ноги у него растут?