Книга: Кино с клубничкой
Назад: Глава 17
Дальше: Глава 19

Глава 18

У каждого человека случаются в жизни моменты, когда внезапно ни с того ни с сего на него накатывает жуткая хандра. Ещe каких-то десять минут назад всe вокруг казалось, как в песне поeтся, голубым и зелeным – настроение приподнятое, день прекрасен, забот и хлопот не предвидится… И тут – бац, налетает эта самая коварная хандра. Откуда она берeтся, никто точно сказать не может, но когда она начинает окутывать своим пессимизмом, чувствуешь себя разбитым, хмурым, ни на что не способным существом.
Как известно, на земле около шести миллиардов человек. Хотя бы раз в жизни хандрит каждый, и каждый борется с данной напастью по-своему. Одни погружаются в глубокую депрессию, стараясь закрыться от всего мира и переживать в одиночестве. Другие же, напротив, вопреки пессимистическому настрою продолжают свято верить, что тeмная полоса скоро пройдeт и опять на горизонте появится свет.
Есть ещe одна категория людей – умеющих из любой, даже самой пренеприятнейшей ситуации излечиваться… банальным походом по магазинам. Для прекрасной половины человечества, вне зависимости, в какой части света проживают ее представительницы, шопинг является самым эффективным средством в борьбе с плохим настроением. Приобретение той или иной шмотки, пусть и не всегда удачной, способно вылечить женщину намного лучше любого специалиста.
А некоторые с наступлением серой полосы отправляются прямиком… на кухню. Обложившись всевозможными яствами, среди которых, как правило, преобладают сладости, дамочки начинают поглощать калорийные продукты со скоростью ветра. И пусть потом придется держать себя в чeрном теле и сидеть на строжайшей диете, чтобы снова втиснуться в любимые брюки, главное – сиюминутный результат. После того как в желудке окажется порция вкуснятины, плохое настроение начинает таять, как сосулька под солнечными лучами.
К сожалению, Катарина относила себя к тем, кто в минуты слабости и отчаяния старается забиться подальше от людских глаз и переживать своe невезение в гордом одиночестве.
А невезение, похоже, решило стать постоянным спутником Катки.
День не заладился с самого утра.
Когда она, поднявшись в шесть утра от крика Розалии, призывающей строиться на зарядку, выползла из своей спальни, ей казалось, что найти преступника, убившего Светлану Игнатову, никогда не удастся. Она старается, видит бог, очень старается! Но ничего не получается. Крутясь на одном месте и цепляясь за призрачные надежды, Ката, возможно, переоценила свои силы. Наверное, правду говорят: всяк сверчок знай свой шесток. Женщина стала сомневаться, а правильно ли она поступила, когда решила сама во всeм разобраться. С чего она вообще взяла, что сможет выяснить, почему отправили на тот свет Игнатовых? Может быть, пора пойти в милицию и рассказать там, что удалось выяснить? Отдать кассету и постараться забыть об этом деле? Пускай правоохранительные органы сами во всeм разбираются, а она, Катарина, займется чем-нибудь более спокойным и домашним. Например… медитацией. Кстати, вполне удачная мысль, нужно только купить соответствующую литературу, познакомиться с людьми, которые на «ты» с медитацией, и вперeд. Сколько нервов можно будет сэкономить, а главное…
Еe мрачные размышления прервал голос свекрови.
– Катарина, хватит изображать из себя зомби! И не смотри на меня так, будто я враг народа, улыбайся.
– Не хочется.
– А я сказала, улыбайся! Не порть атмосферу, посмотри на Анжелу с Наташкой. Вон Натка прям вся светится, как путана после дефолта.
– А путаны после дефолта светились?
– Валютные – да.
Ката повернула голову. Наталья с натянутой до ушей улыбкой выполняла упражнение «ножницы». Встретившись взглядом с Копейкиной, бедняга процедила:
– Это не улыбка, это оскал от пыток.
– Так, поговори у меня! – немедленно отреагировала свекровь-командирша. – Вмиг назначу сорок штрафных приседаний!
Услыхав о штрафе, Наталья замахала руками так интенсивно, что упражнение можно было смело назвать «ножницы взбесились».
– А теперь, девочки, руки вперeд и начинаем приседать. Раз-два, три-четыре… Анжела, не симулировать! Приседай до конца. Наталья, руки вперeд, я сказала! Опять ты садишься, как беременная на девятом месяце.
Копейкина улыбнулась.
– А ты чего лыбишься? Команда приседать была дана для всех.
«Так ведь сама же только что велела улыбаться», – хмыкнула Ката.
– Живо садись! И смотри не вздумай хрустеть, а то лишишься завтрака.
Катарина начала приседать. Надо заметить, с тех пор как Розалия вздумала мучить еe зарядкой, хруст в суставах стал значительно тише.
– Бабушка, я больше не могу, – простонала Анжела. – Можно мне закончить?
– Ни в коем случае, продолжай! Раз-два, раз-два…
– Ноги болят, сил нет.
– Не разговаривай, и раз-два, три-четыре…
– Я спала сегодня только три часа, – продолжала девушка.
– Это не мои проблемы.
– Мучила бессонница? – Ката посмотрела на Анжелу, девушка явно была не в форме.
– Да какая там бессонница! Мы вчера ходили с Катькой на дискотеку, вернулись около трeх, а теперь ноги просто отваливаются.
– Так, девочки, делаем растяжку, садимся на шпагат. Для тех, у кого проблемы с суставами, вместо шпагата двадцать дополнительных приседаний.
«Я этого не вынесу!» – тоже застонала (но мысленно) Катарина, продолжая приседать. И вдруг в гостиной раздался хруст.
– Ой! – закричала Розалия.
– Ката, круто, – засмеялась Анжела, – такого ещe не было, ты побила свой личный рекорд.
Копейкина с удивлением взирала на девушку.
– Анжела, ты о чeм? Это не у меня хрустнуло.
– Как? А у кого же?

 

– У меня, – слабо откликнулась Розалия.
– У тебя, бабушка?
– Да. Ой, как мне больно! Я, наверное, что-то себе сломала. Мамочки…
Наталья подбежала к пожилой женщине.
– Давайте руку.
– Не могу… Я не могу шевелиться, боль отдаeт по всему телу.
– Где болит, бабуля?
– Нога… Или нет, позвоночник… нет, скорей всего поясница… не знаю, везде. Ай-яй-яй, умираю!
Ката подошла к свекрови. Та сидела на шпагате с вытянутыми в разные стороны ногами, и невестка не на шутку перепугалась. Если старушка и впрямь что-то сломала, то нужно немедленно вызвать «Скорую помощь».
– Я позвоню врачу.
– Скорей! Только скорей, умоляю! Я не выживу!
Анжела села на корточки рядом с Розалией и погладила ту по плечу.
– Бабушка, потерпи, всe будет хорошо.
– Ох, не знаю, не знаю…
– Розалия Станиславовна, может, вы задели нерв? Хотите, я помассирую… – начала Наталья.
– Какой нерв, идиотка, что ты собираешься массировать? Не видишь, у меня перелом ног, их нельзя трогать! – Из глаз пожилой женщины покатились слeзы.
– Бабуля, если бы это был перелом, то…
– То что? – заорала та. – Хватит нести чушь! Ката, мать твою, ну чего ты там возишься как корова, быстрее звони врачам, я умираю!
– «Скорая» уже выехала.
– Ну вот, девочки, видно, и пришел мой час…
– О чeм вы говорите? От перелома еще никто не умирал, я вообще сомневаюсь…
– Ката, замолчи! Как ты можешь перечить старой, умирающей женщине?
– Бабушка, ты не умираешь!
– И ты туда же… Чего зря трепаться, я, наверное, лучше знаю. Это конец, в моeм возрасте такое без последствий не проходит. Ну и боль! Как же я так… В семь часов придут девочки заниматься медитацией, а я их подведу. Какой кошмар! Когда же приедет «Скорая»? Сил нет терпеть боль.
Катарина наклонилась к свекрови.
– Розалия Станиславовна, постарайтесь сказать точно, где у вас болит.
– Сказала же – везде. Неужели не понятно? Анжела, принеси мне Лизавету. Быстро! Я хочу подержать мою девоньку на руках, может быть, в последний раз, – простонала Розалия тихим голосом, театрально закатывая глаза.
– Не говори так, бабуля!
– Всe может случиться.
– Бабушка, нет…
– Неси кошку, мать твою за ногу! – рявкнула Розалия. – А ты, Наташка, притащи Арчибальда, хочу и с ним попрощаться.
– С клеткой нести?
– Да, идиотка, с клеткой! Что за люди, даже умереть спокойно, без нервотрeпки не дадут… Катарина, а ты какого чeрта улыбаешься?
– Простите.
– Смешно ей… Я тут умираю, можно сказать, держусь из последних сил, а она лыбится… Так-то ты платишь мне за любовь, которой я одаривала тебя столько лет?
– Просто вы совсем не похожи на человека, который собрался на тот свет.
– Это ещe почему?
– Лежите здесь, орете, ругаетесь… Люди, находящиеся в предсмертном состоянии, так себя не ведут.
– А тебе откуда знать? Может, я храбрюсь, чтобы вас не расстраивать?
«Ну это вряд ли», – усмехнулась Катка.
– Где же «Скорая», етит твою в понедельник? Они из Томска сюда едут?
– Прошло только пять минут.
В гостиной появилась Анжела с кошкой на руках.
– Лизанька, девочка моя, иди ко мне… Мамочка тебя обнимет, моя ты дорогая… – Старушка принялась тискать кошку. – Смотри, веди себя хорошо, вспоминай меня иногда…
Лизавете явно не нравилось, что еe так сильно прижимают, и она, пытаясь выскользнуть из рук Розалии, больно царапнула ту за палец.
– Ах ты, шкура драная! Ты чего делаешь, паразитка? Ну погоди, как только я встану, ты у меня получишь… Это же надо так меня оцарапать!
– А вот и Арчибальд, – возвестила Наталья, внося клетку с попугаем.
– Арчи, мальчик мой, иди сюда. Наташка, поставь клетку рядом, а сама отойди. Арчи, ну давай прощаться, дружочек… – Она просунула палец между прутьев клетки.
– Сука! – тихо произнeс попугай.
– Наталья, это он тебе, выйди из гостиной.
– Гнида! – не унимался Арчи.
– Анжела, и ты тоже выйди, Арчи нервничает.
– Зараза!
– Ката…
– Я поняла, поняла, – быстро проговорила Копейкина, – это он мне, я выхожу, – и прошла в столовую, присоединившись к Анжеле с Натальей.
– Что будем делать?
– Да ничего. Приедет врач, посмотрит, что с нашей старушкой, и все.
– Надеюсь, ничего серьeзного.
– Уверена.
– Ай! – донеслось из гостиной. – Ты, что делаешь, паразит! Я тебя придушу, гада!
Все трое кинулись назад в гостиную.
– Арчи укусил меня за палец!
– Розалия Станиславовна, вам лучше?
– Ты что, дура, я же… – Старушка осеклась и посмотрела на свои ноги.
Теперь Розалия сидела на пятой точке, вытянув их вперeд.
– Не понимаю, как это получилось, я ведь не могла ими пошевелить.
– Ну-ка, попытайтесь встать…
Через секунду свекровь была на ногах.
– Надо же, боль прошла! – воскликнула она. – Свершилось чудо! Арчи меня спас, я больше не умираю! – Розалия возвела руки к потолку: – Спасибо тебе, Господи, наверно, Наташка была права, просто нерв задела.
– И что теперь делать? – Анжела смотрела на бабушку, потом перевела взгляд на Кату.
– Так ничего, всe обошлось, я в полном порядке.
– А «Скорая»…
В дверь позвонили.
– Это медики. Чего им говорить-то? – растерялась Наталья.
– Не стой столбом, иди открывай, – приказала ей Розалия.
На пороге стояли Таисия Леопольдовна и Анна Семеновна.
– Доброе утро, вижу, вы уже все бодры и веселы, – прохрипела Анна.
– Да, бодрее просто не бывает.
– Девочки, – подлетела Розалия, – давайте поднимемся в мою комнату, медитировать будем там.
– Подождите! – попыталась остановить свекровь Ката. – Сейчас приедет «Скорая». Как мне поступить?
– Ничего не знаю, я еe не вызывала. Сама позвонила, вот теперь сама и разбирайся. Пойдeмте, девочки, пойдемте, мне не терпится приступить.
– Я принесла брошюры… – начала Таисия, поднимаясь по лестнице.
Ката глянула на Анжелу.
– Не смотри на меня, я отправляюсь спать.
– Наташ…
– У меня на кухне дел полно, надо заняться завтраком, – пробормотала Наталья и скрылась.
Катарина осталась одна. Ситуация не из приятных: с минуты на минуту приедут врачи, а больная чудесным образом исцелилась и пошла медитировать.
«Они спустят на меня всех собак!» – горько вздохнула Копейкина. Но тут же встряхнулась, даже заговорив вслух:
– Нет уж, Розалия заварила эту кашу, пусть сама и расхлeбывает. И объясняется с эскулапами тоже сама.
Минут десять спустя прибыла «Скорая».
Две женщины прошествовали в гостиную. Та, которая была постарше, держала в руках чeрный чемоданчик, молоденькая медсестра поинтересовалась:
– Куда нам пройти?
Ката указала в сторону лестницы.
– Наверх. Моя свекровь у себя в комнате.
– Что с ней? – деловито осведомилась докторша.
– Понимаете, какое дело, ей вдруг стало плохо…
– Сердце?
– Нет… э… но уже сейчас ваша помощь не понадобится.
– Не поняла.
– Всe кончилось.
– Что кончилось?
– Пройдите в комнату свекрови и сами всe увидите.
Катарина провела их к спальне Розалии, а сама быстро побежала к себе. Не успела она сесть на кровать, как услышала крики медсестры. Копейкина пулей вылетела из комнаты. Когда она подбегала к спальне Розалии, то столкнулась с врачом.
– Где у вас телефон? – быстро спросила женщина.
– В гостиной… Что случилось?
– А я вас хотела бы спросить, почему в доме лежат три еле живые старушки. – С этими словами врач «Скорой» начала спускаться по лестнице.
Ничего не понимая, Катарина зашла в спальню к Розалии и вскрикнула. Картина, представшая перед ее глазами, была ужасной: Розалия, Анна Семeновна и Таисия Леопольдовна лежали на полу, раскинув руки и ноги в разные стороны, глаза у женщин были закрыты.
– Что с ними? – пролепетала Копейкина.
– Им очень плохо, – нервно заговорила медсестра, – похоже, они умирают.
– Боже, но почему? Ещe пять минут назад они выглядели вполне здоровыми.
– Не знаю, – вздохнула девушка. – Сейчас Алла Николаевна вызовет ещe две машины. Эти две старушки, – она указала на Розалию и Анну Семeновну, – похоже, ещe дышат, а вот третья бабуля совсем плоха, пульс еле прощупывается.
– Ты кого назвала бабулей? – раздался чeткий голос Таисии Леопольдовны.
Медсестра от неожиданности села на кровать, Ката раскрыла рот.
– Вы живы!?
– Естественно, живы. Ну и идиотские вопросы ты задаeшь!
– Но почему они лежат без сознания?
– Кто вам сказал, что они без сознания? – Таисия посмотрела на подруг: – Девчонки, как самочувствие?
– Отличное, – прочеканила Анна Семeновна.
– Я словно заново родилась, – вторила ей Розалия.
Медсестра уставилась на Катарину.
– Это как прикажете понимать? Вы вздумали устроить розыгрыш?
– При чeм здесь розыгрыш? – взвилась Розалия. – Мы с подругами медитируем.
– Меди… что?
– Медитируем. Вы же медицинский работник, вам следует знать… – Она не договорила – в комнату прибежала врачиха.
– Сейчас приедут… – Взгляд ее остановился на поднимающейся с пола Розалии.
– Алла Николаевна, они не умирали, они медитировали.
– Как?
– Чего заладили, как да как? На дворе двадцать первый век.
– Но вы не реагировали, когда я вас осматривала.
– Правильно, – заулыбалась Розалия.
– Первое правило при медитации – не реагировать ни на какие внешние раздражители, – спокойно вещала Таисия Леопольдовна.
– Вы понимаете, что наделали?
– Вы о чeм?
– Это ложный вызов! – взвилась врач. – Ежедневно десятки людей, действительно больных, нуждаются в нашей помощи, а вы отнимаете наше время!

 

– Лично я вас не вызывала. – Розалия была само спокойствие.
Катарина попыталась исправить ситуацию:
– Приношу свои извинения, так неловко получилось…
– Мне ваши извинения до одного места! – Врачиха направилась к двери. – Пойдeм, Юля.
– Мне правда жаль, поверьте…
– А ещe взрослые люди!
– Но…
– Ведут себя как дети, будто нечем больше поразвлечься!
Копейкина плелась за докторшей, пытаясь объяснить ситуацию, но та не хотела ничего слушать. Она сильно хлопнула дверью, чуть не заехав Катарине по носу.
Чувствуя себя хуже некуда, Ката решила поставить свекровь на место и решительным шагом прошла в еe комнату.
Троица опять лежала на полу с закрытыми глазами.
– Розалия Станиславовна, нам надо серьeзно поговорить!
Тишина.
– Вы меня слышите?
Молчание.
– Я, кажется, к вам обращаюсь!
Ответа не последовало. Вне себя от возмущения, Ката пошла в свою комнату, бормоча:
– Ну погоди, сегодня вечером я с тобой разберусь…
Злость на свекровь придала Катарине сил, и она опять почувствовала себя способной найти преступника. Да что там преступник, сейчас она была готова горы свернуть!
Назад: Глава 17
Дальше: Глава 19