Глава 21

Сколько человека ни воспитывай, он все равно хочет жить хорошо. И в понятие «хорошо» битком набитый вагон подземки явно не входит.

Прислонившись к дверям, я слушала разговор двух женщин предпенсионного возраста. Не то чтобы меня очень интересовала их личная жизнь, просто толпа вплотную прижала меня к этим дамам, даже книжку достать было невозможно, так что ничего больше не оставалось делать.

– А мы на работе вора поймали, – сообщила дама в малиновом берете. – Представляешь, кто-то в течение года тырил у нас деньги из сумок. И хитер был, подлец: весь кошелек не брал, а вытаскивал лишь пару купюр, чтобы хозяин не сразу хватился пропажи.

– И кто это оказался? – спросила дама в мелких кудряшках.

– Заместитель директора. На него никто бы не подумал! Солидный мужик, высокая зарплата, двое детей. И вот поди ж ты! Потом выяснилось, что жена забирает у него всю получку, а он завел любовницу, вот ради молоденькой и пошел на преступление. Ну, в милицию дело передавать не стали, уволили его по-тихому, фирма компенсировала ущерб пострадавшим, да и все дела.

– Да-а… – протянула кудрявая, – а вот у нас в подъезде тоже случай произошел. Обворовали соседку напротив, Аньку. И как дело было. Замотанная мамаша двоих детей пошла отводить одного отпрыска в сад, другого – в поликлинику на анализы и в суматохе забыла запереть входную дверь. Просто прикрыла ее плотно, и все. А когда через час Анька вернулась, квартиру уже обворовали. Взяли золотые украшения, доллары, отложенные на машину, видеомагнитофон, даже телевизор умудрились уволочь. Кто, спрашивается, успел так быстро управиться? Ну, вызвала она милицию, приехали милиционеры с собакой. Собака понюхала, покрутилась, села перед соседской квартирой и стала лаять. Здесь, мол, вор. Анька возмутилась: «Да вы что? Собака ошиблась! У нас с Машей очень хорошие отношения!»…

Сначала я делала вид, что меня жутко интересует схема метро, но потом мне надоело притворяться, и я уже не стесняясь глазела на болтушек и жадно впитывала каждое их слово.

– Так вот, – продолжила дама, – в соседской квартире провели обыск и нашли все украденные вещи. Что оказалось: внешне Анька с Машкой действительно дружили, по-соседски за солью и спичками бегали, пирогами угощали, с праздниками поздравляли. А на самом деле Машка всю жизнь Аньку ненавидела до потери пульса.

«За что?» – чуть было не встряла я.

К счастью, другая собеседница задала этот же вопрос.

– А за то, что Анька в очереди на квартиру всего три года простояла, а сама Машка отдельную жилплощадь полжизни прождала. При этом Аньке завод «трешку» выделил, а ей лишь «однушка» обломилась. Вот так-то!

Кудрявая дама помолчала, а потом подытожила:

– Никому нельзя доверять, а особенно тем, кто выглядит порядочным человеком. Он-то и окажется первым паразитом.

Последнее утверждение заставило меня затрепетать. Няня Нина Платоновна вызвала у меня такое безграничное доверие, что в первый же день знакомства я оставила ее наедине с чужими детьми и чужим имуществом. Но ведь я совсем ничего про нее не знаю! На каком основании я считаю украинку порядочным человеком? Просто потому, что она смущенно улыбается и внимательно слушает? Между прочим, это и есть отличительные признаки воровки на доверии. А также закодированной алкоголички, религиозной сектантки и полоумной неудачницы.

Я в ужасе уставилась на часы. Так, сколько времени я отсутствовала? Пять часов. Что можно успеть сделать за это время? Всё, абсолютно всё.

Я почувствовала, как на спине выступил холодный пот. Господи, ну почему я такая идиотка, почему? И Женька тоже хороша – доверить мне ни в чем не повинных детишек, мне, безответственному человеку, которого легко обвести вокруг пальца! Мать называется!

Оставшуюся дорогу в метро, а потом и в троллейбусе я нетерпеливо подпрыгивала и считала остановки. В квартиру я влетела, обезумевшая от дурных предчувствий.

Меня встретили тишина и спокойствие. Игорек клеил модель истребителя, Оля делала уроки, а тетя Нина сидела в кресле и вязала носок. И вокруг всего этого витал запах украинского борща. Мне тут же стало стыдно за свои подозрения. Как я только могла подумать, будто Нина Платоновна в состоянии обчистить квартиру и украсть детей? Видимо, жизнь меня совсем довела до ручки, если я разучилась доверять собственной интуиции.

– А где близнецы? – поинтересовалась я.

– Спят, – шепотом ответила няня, препровождая меня на кухню. – Борщ будешь?

– С удовольствием!

– Вот только сметана закончилась. Я, когда ездила на вокзал за вещами, забыла купить, – принялась оправдываться тетя Нина. – Зато я тесто для пирожков поставила, завтра сделаю с повидлом и с яйцом.

– Давайте я сбегаю за сметаной! Что еще надо купить?

Забрав список покупок, я побежала к лифту. Наконец-то у нас есть борщ! А завтра будут еще и пирожки! Боги услышали мои молитвы и послали мне отличную няню. Просто идеальную по соотношению цена – качество.

Возвращаясь из магазина, около подъезда я наткнулась на Черныша. Кот был грязный, потрепанный и отощавший. Неподвижно, словно египетское изваяние, он сидел около двери и смотрел в голубую даль. На мое появление животное никак не отреагировало.

– Кис-кис-кис, Черныш, поди сюда, котик! – позвала я и протянула к нему руки.

Вместо того чтобы радостно вернуться в лоно семьи, кот отскочил в сторону и замер в нескольких метрах от меня. Его морда выражала полнейшее презрение ко всему окружающему миру. Меня он по-прежнему игнорировал. Я почувствовала себя виноватой.

– Знаю, я была не права, – завела я ласковым голосом. – Сначала тебя обидела Пайса, потом никто не обращал внимания на твои моральные страдания. Но я все искуплю, честное слово искуплю! Хочешь сметанки? Или сливок? А может, не откажешься от говяжьей печенки?

Кот бросил на меня укоризненный взгляд, а потом опять сделал морду веником. Я решила сменить тактику.

– А ты думаешь, мне было легко? – принялась оправдываться я. – Попробуй-ка сам взвалить на себя такую обузу – четверых детей, а я на тебя посмотрю! Я просто растерялась, да! Каждый человек имеет право на ошибку. Главное, что я все признаю и раскаиваюсь. Ну что – мир, дружба и жвачка?

Приговаривая этот вздор, я потихоньку подбиралась к животному. Но когда я уже приготовилась его схватить, подлый кот опять отскочил. Проходившие мимо подростки остановились и стали с интересом наблюдать за моими манипуляциями.

– Ребята, помогите поймать кота! – попросила я тинейджеров. – Убежал из дома, теперь не хочет возвращаться.

– Пусть погуляет, – захихикали юнцы.

– Да он же пропадет на улице! – возмутилась я. – Ведь это абсолютно домашнее, тихое животное! Видите, во что он уже превратился? Шерсть свалялась, взгляд дикий. Ну пожалуйста!

Подростки окружили кота и стали постепенно сжимать кольцо. Черныш решил прорвать заслон врага и кинулся под ноги мальчишке в невообразимо широких штанах. Парень упал, но в последний момент успел схватить животное за шкирку. После чего орущий и отчаянно царапающийся котяра перекочевал в мои руки.

В лифте кот не оставлял попыток вырваться или по крайней мере укусить меня, но около двери неожиданно успокоился и присмирел.

– Узнал, значит, родной дом? Ну что, нелегко тебе пришлось на улице, бедолага? Давай заходи быстрей, здесь тепло и сытно.

Я спустила Черныша на пол, он растерянно огляделся по сторонам. Тут к нему подошла Пайса, но потасовки не случилось. Животные лишь настороженно обнюхали друг друга, и Пайса удалилась, гордо задрав хвост.

– Вот и правильно, – похвалила я, – надо жить дружно!

– Ты что, кота нашла? – вышла из кухни Нина Платоновна. – Его надо немедленно вымыть! В доме дети, нельзя разводить антисанитарию. Да и к ветеринару его хорошо бы отнести, вдруг он на улице успел чем-нибудь заразиться…

Под ее возмущенное бормотание я потащила кота в ванную. Процесс мытья добавил мне еще несколько глубоких царапин, однако Черныш был благополучно отмыт детским шампунем, и теперь от него пахло клубникой.

Я вспомнила, что еще ни разу за неделю не купала двойняшек. Пожалуй, за компанию с котом надо вымыть и мальчишек. Тем более что они уже, кажется, проснулись.

Безумие – это наследственная болезнь, передающаяся от детей к родителям. Или к лицам, их заменяющим.

Вот и настал момент, которого я так боялась. Моя слабая нервная система не выдержала, и у меня начались галлюцинации. Причем не только визуальные, но и слуховые. В кроватке сидели и что-то лепетали не двое, а трое близнецов. Одеты они были в одинаковые голубые комбинезончики.

Я встряхнула головой, но глюк не исчез. Тогда я решила действовать методом исключения. Я дотронулась до ближайшего младенца, и он оказался самым что ни на есть реальным, из плоти и крови. Схватив ребенка, я поволокла его в ванную. Потом я проделаю тот же фокус со вторым близнецом. Ну а третий, который является миражом, исчезнет сам собой.

Раздев младенца, я посадила его в белую пластмассовую ванночку и – заорала что есть сил. На крик сбежались все: Нина Платоновна с поварешкой, Игорек с игрушечным пистолетом и Оля с линейкой.

– Что случилось? – поинтересовалась Оля.

Я не могла вымолвить ни слова, только указала дрожащей рукой на животик младенца. Первичные половые признаки у ребенка отсутствовали. Вернее, теперь они явно принадлежали особе женского пола.