ГЛАВА 15
В не слишком большом помещении сидела над кипой бумаг девушка лет двадцати пяти.
– Вам кого? – не слишком любезно поинтересовалась она.
– Радько Жора тут работает?
Девушка, заполняя какой-то бланк, лениво бросила:
– Вроде здесь.
– А когда придет?
– Кто ж его знает?
– Вот беда.
– Случилось что? – равнодушно осведомилась служащая.
– Георгий Андреевич обещал мне немного рассказать о «Верико».
Девушка внезапно заинтересовалась.
– Застраховаться хотите? И зачем вам Жора? Давайте оформим. Будем знакомы, Настя.
– Очень приятно, Виола. Только я хочу устроиться сюда на работу и не знаю, стоит ли.
Настя оперлась локтями на стол.
– А сейчас где ломаешься?
– В риелтерской конторе, по квартирам бегаю.
– Нравится?
– Нет, конечно. Иначе бы уходить не хотела.
– Чего так?
– Оклада нет, работаю за процент, хозяин вечно норовит обмануть, хорошие сделки только его любимчикам достаются, в общем, мрак. Жора говорил, в «Верико» здорово.
Настя хмыкнула.
– Хорошо там, где нас нет, не верь, тут помойная яма почище твоей риелтерской конторы и условия гадкие. Шило на мыло поменяешь. Оклада нет, снова процент, а если найдешь выгодную сделку, у тебя ее быстро старшие товарищи отнимут и в два счета объяснят, что ты оформить как надо не сумеешь.
– Да? А вот Жора говорил…
– Уж не знаю, чего он тебе наплел, но имей в виду, за каждого нового волонтера человек, притащивший его сюда, имеет небольшое вознаграждение. Небось он заработать хотел, вот и тащил тебя сюда.
– Настенька, дорогая, – залебезила я, умоляюще глядя на девушку, – будьте добры, расскажите немного о «Верико». Может, и впрямь другое место подыскать, если Жорка меня обманывает!
Настя пару секунд молча перекладывала какие-то бумажки, потом вздохнула:
– Только смотри, не проговорись кому, что со мной беседовала.
– Ни за что!!!
– Если кто сюда войдет, скажи, что страховать жизнь пришла, ясно?
– Конечно. А что такое страхование жизни?
Настя усмехнулась.
– Простое дело, можно страховаться на небольшой ущерб или временную потерю трудоспособности, а можно – на летальный исход.
– Это как?
– Предположим, ты страхуешься от перелома рук или ног, если с тобой такое происходит, компания выплачивает определенную договором сумму. А можно застраховать жизнь. Коли умрешь, то родственники получат деньги, те, кому завещаешь.
– И сколько такое стоит?
– Ну, как договориться. Суммы случаются разные. Там много нюансов. Если человек пожилого возраста, болен, ему предстоит лечь в больницу, то «Верико» ни за что не пойдет на то, чтобы договариваться с ним о больших выплатах, слишком велик риск. Скоро придется раскошеливаться. Обычно у клиента просят справку о состоянии здоровья. Бывают, понятно, случаи, когда люди обманывают. Ну допустим, онкологический больной, с ним ни одна страховая компания связываться не станет. Так вот, принесет такой бумажонку от врача, что у него здоровье космонавта, а сам через полгода на тот свет отъедет.
– И родственникам заплатят?
– А куда деваться! Только агенту, который сделку оформлял, штраф начислят, это в первый раз. А во второй могут и выгнать.
– Очень несправедливо, у бедняги же не рентгеновские лучи вместо глаз, посмотрел справки и поверил.
Настя сморщила нос.
– Говорю же, собачья работа. Вон, Шурика Нестеренко выперли.
– За что же?
Настя скривилась:
– Тут такой шум был. Вроде у него разом три клиента на тот свет отъехали, прямо друг за дружкой умирали. Двое-то вроде в возрасте, а третья совсем девчонка, инсульт у нее приключился! Прикинь, двадцати пяти не исполнилось – и инфаркт мозга. Такого просто не бывает! Сумма выплаты огромная была, мать получила, ни слезинки не проронила. Очень странная особа. Меня в качестве свидетеля позвали, когда бабе деньги вручали. Представь, начальник с постной миной пачки отдает, чуть не рыдает, ясное дело, рубли жалко, а мамаша преспокойненько все в сумку сгребла и нагло заявила:
– Теперь предоставьте мне машину, чтобы в банк ехать, а то знаю, как некоторые поступают. Стоит клиенту из конторы с хорошей суммой выйти, как мигом бандиты налетают и грабят. Со мной подобный номер не пройдет.
Тут у всех челюсти поотвисли, родственники обычно плачут, убиваются, даже если старики умерли. А здесь девчонка молодая, не пожила совсем! Ну и мамочка!
Вот после этого случая Шурика и бортанули. Уж не знаю, где он теперь.
Неожиданно в моей голове вихрем пронеслись фамилии Левитина, Рассказов…
– Рамазанова Екатерина, – невольно выпалила я, – так звали эту несчастную девушку?
– Откуда ты знаешь? – удивилась Настя. – Похоже, погоди-ка!
Она включила компьютер и пощелкала мышкой.
– Точно! Ты с ней знакома была?
Я кивнула.
– Бывают же такие совпадения, мы соседки по лестничной клетке.
– Вот уж удивительно, – засмеялась Настя, – верно говорят, мир тесен. Шурику крупно не повезло. Главное, до этой твоей соседки у него уже два прокола случились, умерли люди, их родственникам большие суммы выплатили, ну и выставили парня на улицу без всякой жалости. Кстати, Жора Радько… Эй, постой! Ты же вроде сказала, что Георгий Андреевич твой сосед?
Я кивнула.
– На этаж выше живет.
– А девочка эта, ну Рамазанова, которая от инсульта померла, тоже твоя соседка?
Я осторожно спросила:
– Ну и что?
– Значит, Жора ее знал?
– Вполне вероятно.
– Тогда все понятно, вот гад! Никогда он мне не нравился, противный очень. Все понятненько! Думает, самый хитрый! Ну ничего, обязательно попадется. Это Шурик наивный был, незлобивый, вот и ушел тихо. А другой непременно шум поднимет. Ну Жора, ну гусь!
– Что-то не пойму, за что ты Радько ругаешь? – спросила я.
– Ты с ним дружишь, да?
– Нет, просто по-соседски общаемся. Войдешь в лифт, скажешь: «Здравствуйте», или у подъезда столкнешься и перебросишься парой словечек, вот и вся дружба.
– Говоришь, он тебя сюда пригласил…
Я кивнула.
– Иду раз с работы, еле ноги волочу, а навстречу Жорка. Ну остановились, он спросил: «Чего такая никакая, болеешь?» Я и ответила: «Устала дико, денег не платят, мрак, надо другую работу искать». Тут он и рассказал про «Верико».
– Вот гад, – кипела Настя.
– Так в чем дело?
Девушка с гневом воскликнула:
– Мне еще тогда это странным показалось: кто же клиентом поделится?
– Не понимаю.
Настя вытащила сигареты, щелкнула дешевенькой зажигалкой и пустилась в объяснения.
Шурик Нестеренко, тихий, робкий паренек, пришел на работу в «Верико» почти одновременно с Жорой. Но если Радько был быстр на ногу, коммуникабелен, активен и мгновенно оброс клиентами, то у юноши дела обстояли плохо. К тому же, начав нервничать, Шурик тут же принимался заикаться, слегка, не очень сильно, тормозил на звуках «п» и «д», но клиентам такой агент не слишком нравился, и никто не спешил заключать договоры через Нестеренко. Парень явно выбрал себе не ту работу. Но в лицо ему об этом ни Жора, ни Настя говорить не решались.
Как-то раз девушка вошла в комнату и стала свидетельницей такого диалога.
– Спасибо, Георгий Андреевич, – чуть ли не со слезами на глазах благодарил Нестеренко.
– Ерунда, – отмахнулся Жора, – забудь!
– Ну как же, так помогли!
– Ой, прекрати.
– Огромное, огромное спасибо.
Очевидно, Жоре надоел разговор, потому что он довольно резко оборвал Нестеренко:
– Хватит слюну пускать, лучше будь другом, сходи за сигаретами, у меня бумаги потолок подперли, ни минуты свободной.
– Для вас, Георгий Андреевич, что угодно! – с жаром воскликнул Шурик и ринулся на улицу.
– Что ты ему сделал, конфетку подарил? – поинтересовалась ехидная Настя.
Радько скривился:
– Клиента дал.
Настя чуть не выронила на пол кипу документов, которую держала в руках.
– Зачем?!
Жора хмыкнул:
– Жаль дурачка! Сидит тут целый день, неумеха, с голоду помрет.
– Пусть берет ноги в руки и бегает по городу, – жестоко возразила Настя.
– Да ладно, – отмахнулся Радько, – не обеднел я.
Настя была изумлена. Каждый новый клиент – это денежки в карман агента, поэтому никаким альтруизмом в «Верико» никто не занимался. А уж от Радько меньше всего можно было ожидать добрых поступков. Георгий совершенно не нравился Насте, походил на улыбающегося крокодила. Оказывается, она ошибалась, Жора сердобольный человек.
– Рамазанову он тоже Шурику подсунул, – кипятилась Настя. – Пристроил соседку, понимаешь почему?
– Честно говоря, нет!
– Господи, – всплеснула руками Настя, – так просто. Эта Екатерина небось давно больная была. Только ей и двадцати пяти не исполнилось. Ну кто же заподозрит неизлечимую болезнь в таком возрасте. Кумекаешь?
– Не доходит до меня никак.
– Некоторые агенты идут на обман компании. Вступают в сговор с родственниками. Радько-то соседствовал с Рамазановой, знал, естественно, что девчонка больная, соседи друг про друга все слышат, ничего от них не скрыть, у кого чего в кастрюле лежит, и то известно. Вот и пошептался Жорик с матерью этой Екатерины.
– О чем?
– Ну, небось заявил: «Твоей все равно долго не жить, давай, я ее застрахую, а денежки потом поделим между собой, и дело в шляпе». Делают так иногда, правда, редко, чтобы начальство чего не заподозрило. Только Жора совсем хорошо придумал, он Рамазанову Шурику подарил! И рыбку съел, и косточкой не подавился!
– А где теперь Шурик? – тихо спросила я.
– Понятия не имею, дома небось, если новую работу не нашел.
– Адрес его не знаешь?
– Зачем тебе? – насторожилась Настя.
Я ласково улыбнулась.
– Понимаешь, послушала я тебя, послушала и решила, не стоит из риелтерской конторы уходить.
– Верно! – воскликнула Настя. – Шило на мыло сменяешь, лучше другое чего поищи. Только зачем тебе адрес Шурика?
– В нашей конторе, – я принялась вдохновенно врать, – люди работают парами. Один по городу носится, другой документы оформляет. Мне с напарниками катастрофически не везет, одни прощелыги попадаются. Вот я и подумала, похоже, этот Шурик честный, наивный мальчик, возьму его себе в товарищи, такой не надует.
– Конечно, нет, – обрадованно подтвердила Настя. – Мямля он жуткая, нерасторопный, медлительный, настоящий тормоз, но патологически честный, прямо до дури. Погоди-ка, адресок поищу.
Через пять минут в моем кармане лежала бумажка с координатами Нестеренко.
– Некрасиво Жора с ним поступил, – покачала я головой, – не по-товарищески. Он тут, кстати, с кем-нибудь дружит?
Настя спокойно ответила:
– А в твоей риелтерской конторе агенты дружат? Вместе дни рождения отмечают, а по воскресеньям в кино ходят?
Я засмеялась.
– У нас человек человеку волк, каждый боится, что другой у него сделку перехватит.
– Здесь то же самое, – пожала плечами Настя, – мы с Жорой общаемся только из-за того, что в одной комнате сидим. Но, если в коридор выходим, то стол запираем и ключики с собой уносим.
Я поболтала с ней еще немного о страховом бизнесе, поняла, что больше ничего интересного не узнаю, и ушла.
Шурик Нестеренко жил не слишком далеко от метро «Менделеевская». Вроде почти Центр, но место неприятное, шумное и грязное. Перейдя Новослободскую улицу, я поплутала во дворах, среди маленьких домиков, построенных в начале двадцатого века, и с трудом отыскала нужный. Ну и какой толк жить в Центре? Погулять тут негде, повсюду асфальт и бетон, в уши назойливо лезет шум, ревут автомобили, гомонят люди. Дышать абсолютно нечем, да и окна жильцам приходится небось раз в месяц мыть, вон какие стекла черные. Нет уж, лучше в спальном районе, среди зелени и относительной тишины. Знаю, знаю, кое-кто возразит:
– До Большого театра и музеев Кремля придется три часа добираться.
Ну и что? Сколько раз в неделю вы посещаете сии заведения? То-то и оно, что раз в год, если не меньше. Поэтому давайте не будем ругать отдаленные районы. В Ново-Переделкине летом намного комфортней, чем на Арбате, а зимой в Солнцеве просто рай. Лес рядом, бери лыжи и катайся. А с продуктами и товарами теперь везде хорошо.
Я вошла в темный подъезд и увидела множество табличек под звонком. Так, тут в придачу ко всему коммунальные квартиры!
Нажав на пупочку пять раз, я подождала немного и услышала детский голосок:
– Мама на работе, а папа на диване спит, вы кто?
– Шуру Нестеренко позови.
Загремел замок, приоткрылась малюсенькая щелочка, в которой засверкал круглый глаз, похожий на вишню.
– Шурика ищете?
– Да.
– Его дома нет, он на работе.
– Позови, пожалуйста, кого-нибудь из старших.
– А никого нет, – завел ребенок, потом опомнился и прибавил: – Папа на диване спит! Он у меня огромный и сильный, как медведь!
Я подавила улыбку.
– Хорошо, с таким не страшно.
– Никого не боюсь, – ответил дрожащий голосок.
– Когда Шурик придет?
– Утром, у него сутки.
– Кем же он работает?
– У метро сидит, в ларьке, – поведало дитя, – конфеты мне носит, глядите!
В щель высунулась довольно грязная ручонка, крепко сжимающая полуобгрызенный леденец на палочке.
– Скажи, ты мальчик?
– Девочка, – оскорбилось существо по ту сторону двери, – Маша.
– Машенька, подскажи, как найти ларек Шурика?
Девочка затарахтела:
– От метро до газетного киоска, слева шаурмой торгуют, а справа будка с конфетами стоит, за ней брат сидит, у него такой кругленький домик, а сверху надпись «Лучшая покупка».
Выпалив последнюю фразу, Маша захлопнула дверь.
Я вернулась к метро, повертела головой в разные стороны, увидела вагончик с железным штырьком, на котором висели куски мяса, и тут же глаза наткнулись на вывеску «Лучшая покупка».
