Глава 5

Ехать домой мне категорически не хотелось. Я спустилась на первый этаж, вышла во двор и увидела, что толпа соседей рассосалась. Людей, похожих на журналистов, поблизости тоже не наблюдалось. Скорей всего любопытные дождались, когда из подъезда вынесли труп, а потом разошлись. Вот народ! Мне непонятно желание людей собственными глазами полюбоваться на место трагедии и покойника.

Сесть за руль я побоялась – у меня сильно тряслись ноги. Поэтому я устроилась на скамейке на детской площадке и вынула новый мобильный. Аппарат был примитивным, приспособленным лишь для звонков, в нем не было камеры. Такие обычно покупают первоклассникам. Оно и понятно – если ребенок потеряет трубку, никто переживать не станет.

У Риты был тихий мелодичный голос.

– Слушаю, – сказала она.

– Вы Маргарита? – спросила я.

– Слушаю, – повторила женщина.

– Вас беспокоит Виола Тараканова.

– Ой? – с явным удивлением воскликнула Рита. – Ты заболела?

Я откашлялась.

– Понимаете… я тоже Виола Тараканова, как и ваша подруга Оля, мы тёзки. Я пишу книги под псевдонимом Арина Виолова…

Слова застряли в горле. Ну зачем я вызвалась сообщать Рите про смерть ее лучшей подруги? Это же служебная обязанность Куприна. Правда, Олег не любит быть черным вестником, он всегда посылает к родственникам своих сотрудников. Как правило, роль глашатая беды достается кому-нибудь из практикантов.

– Ой, не может быть, – засмеялась Рита. – Вы меня разыгрываете! Откуда узнали мой телефон?

– Можно я приеду? Все объясню при встрече, – сказала я.

Собралась с силами, села в машину и поехала в больницу, где лежала Маргарита.

Узнав о смерти Ольги, Рита не изменилась в лице, она только схватила бутылку с водой, сделала несколько глотков и пробормотала:

– Так я и знала! Ведь предупреждала ее, а толку…

– Вы предвидели смерть подруги? – изумилась я, вешая сумку на вешалку рядом с плащом Риты.

Она кивнула.

– Странно, что этого не произошло раньше! Ее образ жизни…

Повисло тягостное молчание.

– Она делала что-то опасное? – спросила я.

Рита встала и начала медленно расхаживать по крохотной палате.

– На мой взгляд, да. Понимаете, есть женщины, которые легко переносят одиночество, но встречаются такие, которым постоянно необходим партнер. Оля принадлежала к последней категории. Мы дружили несколько лет, познакомились на море во время отпуска. Олечка была там с приятным парнем, его звали Гена. Назад мы возвращались в одном вагоне, Геннадий сошел в Туле. Олечка его обнимала-целовала, рукой ему из окна махала, ну я и сказала: «Хоть Тула и близко от Москвы, да неудобно – запросто не встретишься!» Оля улыбнулась.

– Гена мне никто. Это курортный роман – я увиделась с ним впервые за два часа до знакомства с тобой, и надеюсь, мы больше не встретимся.

Я удивилась.

– Вроде он милый мужчина.

– Не понравился в постели, – откровенно заявила Оля. – Сопит, кряхтит, потеет… Впрочем, на две недели сгодился, а связывать с ним жизнь мне не хочется…

Маргарита остановилась у окна, повернулась и спросила:

– Понимаете? Она с ним утром познакомилась, а вечером спокойно в койку легла, ничего о нем не зная.

– Юг, море, солнце, вино… – пожала я плечами. – Большинство отдыхающих заводит романы, завязывает ни к чему не обязывающие отношения и обрывает их на вокзале, поклявшись друг другу в вечной любви.

– Согласна, – кивнула Рита. – Но Оля вела себя точно так же и в Москве! Она сама знакомилась с мужчинами!

– Подходила и говорила: «Дайте мне свой телефон»? – удивилась я.

– Нет, она действовала иначе, – усмехнулась Рита. – Шла в хороший ресторан, заказывала ужин, сразу расплачивалась, внимательно изучала посетителей и выбирала себе мужчину. Дальше начиналась охота. Оля ждала, пока отобранный экземпляр завершит свою трапезу и захочет уйти. Едва «дичь» вставала, как она тоже поднималась и шла по направлению к парню. Что делает человек, покидая ресторан?

– Ну… не знаю, – растерялась я, – оплачивает счет.

– А потом?

– Отодвигает стул.

– Дальше?

– Делает шаг в сторону.

– Вот! А тут по проходу идет девушка, и посетитель ее случайно толкает. На беду у незнакомки в руках оказывается мобильный, она спотыкается и его роняет… Как поступит неуклюжий тип?

– Возможны варианты, – ответила я, – один поднимет сотовый и вручит его хозяйке, извинившись. Второй – молча уйдет, не обратив внимания на происшествие. Или обозлится и начнет орать: «Куда, дура, лезешь? Тебе места мало?»

Рита отошла от подоконника и села на кровать.

– Ольге везло: как правило, намеченная жертва начинала расшаркиваться, предлагала чашечку кофе. И завязывался роман. Правда, отношения длились недолго.

– Почему?

Маргарита взяла бутылку с водой.

– Оля мечтала выйти замуж. Если кавалер ей нравился, она уже на втором свидании заводила речь о загсе и совместных детях. Большинство кандидатов в женихи сразу убегало. А еще она хотела, чтобы у мужа были собственный дом, машина, дача, счет в банке.

– Насколько я поняла, ваша подруга имела свою жилплощадь, – отметила я.

– Это квартира ее отца. Олег Ефремович был очень суровый человек. Да что вы хотите от полковника в отставке? Он дочь один воспитывал, мать Оли рано умерла, она ее совсем не помнила.

– Мне она что-то говорила про город Клязино и тетю Нину.

Маргарита кивнула.

– Да, Олега Ефремовича отправили служить на Север, он там несколько лет провел, жил за Полярным кругом. Маленькому ребенку в том регионе не место, морозы дикие, условия жизни не самые лучшие. Вот отец и отправил Олю к своей младшей сестре на воспитание. Олечка с огромной теплотой вспоминала Клязино, она всегда говорила, что ее детство, пока не вернулся папа, было замечательным.

– Отец ненавидел дочь? – удивленно спросила я.

Рита откинулась на подушки.

– Наоборот! Думаю, Олег Ефремович обожал Олю, но он, повторяюсь, был кадровый военный, поэтому обращался с девочкой, как с солдатом. Тетя Нина не думала о режиме: когда девочка пришла, тогда и пообедала. Бегает ребенок весь день по улицам, к подругам заходит. В одном доме чаем угостят, в другом каши дадут. Клязино большая деревня. А отец моментально гайки завинтил, повесил на стену расписание: в семь подъем, зарядка, ледяной душ и в школу. Он купил Оле часы и за малейшее опоздание ее ругал. Дома ей следовало быть не позднее восьми вечера, в десять спать и никаких там походов в кино или на дни рождения к подружкам.

– Сурово, – покачала я головой.

Рита усмехнулась.

– Не то слово! Ах, наивный Олег Ефремович! Оля мне рассказывала, как она отца дурить научилась…

Полковник, с одной стороны, вел себя как солдафон, с другой – принимал в расчет желания дочери. Он хотел записать ее на занятия в секцию гимнастики, но Олечка попросилась в бассейн, отец согласился. В понедельник, среду и пятницу Оля в четыре часа уходила из дома, а в семь тридцать возвращалась. Придет домой, сумку спортивную разберет, купальник на веревку сушиться повесит, рядом мокрое полотенце пристроит, потом к папе идет, рапортует:

– Все хорошо, я сегодня проплыла два километра.

Отец голову дочери пощупает и сердится:

– Сколько раз тебе говорил: суши волосы, нельзя с влажными по улице ходить!

А Оля ему в ответ:

– Папа, если я буду с феном возиться, домой после восьми приду. Давай стрижку мне сделаем.

Олег Ефремович тут же злиться начинает:

– Под мальчишку стригутся только развратные девицы! Нормальные школьницы ходят с косами.

– Они длинные, густые, долго сохнут, – гудела хитрая дочь.

И ведь добилась своего. Сначала отец согласился на «каре», а потом разрешил дочери «ежик».

Оля всегда получала то, что хотела. Ни в какой бассейн она, конечно, не ходила, проводила время в развлечениях, а перед приходом домой мочила где-нибудь купальник, полотенце и волосы и смело смотрела отцу глаза.

Олег Ефремович на свадьбе у дочурки толкнул торжественную речь о том, какую замечательную, чистую, невинную девочку отдает мужу. А когда молодые собрались на вокзал, полковник отвёл новобрачного в сторону и прочитал ему лекцию об осторожном обращении с девственницей. Если учесть, что Ольге на момент бракосочетания стукнуло двадцать пять, и вспомнить, что отец ее пару раз на море отпускал, то спич, обращенный к Сергею, звучал по крайней мере смешно. Но Сергей, несмотря на то, что работал простым шофером, был человеком интеллигентным. Он не стал рассказывать тестю, что уже переспал с Олечкой, выслушал его наставления и пообещал им следовать…

Рита села и завернулась в одеяло, продолжая рассказывать:

– Сергей оказался очень хорошим парнем. Он ни разу не поругался с Олегом Ефремовичем, хоть молодые и жили в его квартире. Оля часто на отца злилась. Тот не оставил командирских замашек, мог утром без стука войти в комнату к молодоженам и гаркнуть: «Семь часов три минуты! Ольга, где завтрак?»

– Весело, – кивнула я.

– Обхохочешься, – подхватила Рита. – Когда Олег Ефремович умер, я, прошу прощения за откровенность, подумала: «Слава богу, теперь Оля с Сережей наконец-то заживут по-человечески». Но недолго им пришлось наслаждаться обществом друг друга – Сергей погиб в автокатастрофе.

Рита взяла со спинки кровати полотенце, помяла его в руках и тихо сказала:

– Нехорошо о покойной гадости говорить, но Ольга после кончины мужа буквально вразнос пошла. Первого мужика она привела в дом на поминках. Вернее, оставила у себя подвыпившего коллегу Сергея. Кажется, его звали Павел, не помню точно, да это и неважно. Тот у нее прожил два дня, затем они расстались. И пошло-поехало. Снова за старое взялась, про трюк с рестораном вспомнила. Как ни позвоню, ей все некогда, шепчет: «Потом потреплемся, у меня новый роман наклевывается».

Кстати, вчера она мне то же самое сказала.

– Оля не любила мужа?

– Что вы! Обожала! Лучшая жена на свете была, все для Сергея: завтрак, обед, ужин, чистые рубашки, ласковые слова… А уж про секс и не говорю, в любой день – в любой час, в любом месте, в любой позе.

– Она изменяла супругу? Судя по вашему рассказу, Ольга не отличалась особой нравственностью.

Маргарита пожала плечами.

– Ее нельзя назвать шлюхой. Оля просто не могла жить без мужчин. Вам нужны легкие, чтобы дышать?

– Да, – кивнула я.

– А ей так же требовался партнер. Он должен был не только удовлетворять Олю в сексуальном плане, но и соответствовать ей духовно, иметь хорошее финансовое положение. Подобный вариант найти трудно, вот Олечка и металась.

– Она начинала отношения с секса?

– Всегда! – подтвердила Рита. – Постель для Оли очень много значила. Если мужчина в этом плане ей не подходил, она связь обрывала. Ну а коли под одеялом все в порядке, начинала изучать душу и кошелек партнера.

– Да, – хмыкнула я, – совсем не похожа на шлюху!

– Конечно, – не заметила моей язвительности собеседница. – Олечка никогда не брала за любовь деньги.

– Отличный критерий, – согласилась я, – однако позвольте не поверить в ее светлые чувства к мужу. Безутешная вдова не ляжет в день поминок на супружеское ложе с приятелем покойного.

– Для нее это был своеобразный способ снять стресс, – прошептала Рита. – Я же сказала: вы не поймете! Олечка была постоянно на взводе, жила с авторитарным отцом, о матери вообще никогда не вспоминала. А любой человек строит свои отношения в браке, оглядываясь на родителей.

– Полковник гулял?

– Что вы, нет!

– Приводил домой женщин?

– Никогда. Он жил монахом, по крайней мере внешне. Вероятно, мы чего-то не знали, но в доме Олега Ефремовича никакие девушки, кроме подруг Оли, не появлялись.

– Вероятно, отец обманывал дочь, как и она его, – предположила я. – Ну хорошо, в детстве Оля прикидывалась пловчихой. А когда она пошла на работу, как ей удавалось обводить вокруг пальца папеньку?

Рита опять встала, пересекла палату, села на подоконник.

– Торговый центр работает круглосуточно. Оля пахала двадцать четыре часа, потом семьдесят два отдыхала. Но она сказала отцу, что у нее смена через сутки.

Я прикусила губу. Удивительно, как обманчиво первое впечатление. Мне Оля показалась скромной, безответной женщиной, а уж когда она рассказала про недавно умершего мужа, меня затопила жалость к несчастной. Но сейчас в голове формируется совсем иной образ, и он мне не слишком нравится.

– Вы, наверное, знаете всех подруг Оли? – я перевела беседу на другую тему.

– Кроме меня, у нее никого не было, – вздохнула Рита, – опять состоятся безлюдные похороны.

– Почему опять? – удивилась я.

Маргарита поежилась и закрыла форточку.

– У гроба Олега Ефремовича стояли три человека: Сергей, Оля и я. Когда хоронили Сережу, нас было двое. А теперь буду я одна.

– У полковника не было друзей?

– Получается, что так.

– А младшая сестра, та самая тетя Нина, которая воспитала Олю? Ее не звали?

По лицу Риты скользнула тень.

– Простите, я не в курсе их семейных дел.

– Ладно, – согласилась я, – в конце концов, пожилая женщина могла по состоянию здоровья не приехать, а друзей Олег Ефремович не завел. Конечно, странно, но всякое случается. Вот только меня удивила одна нестыковка в вашем рассказе.

– Какая?

– Вы сказали, что в день поминок Сергея Оля оставила в своем доме его друга Павла.

– Да, – подтвердила рассказчица.

– Но только что вы озвучили иную версию: на похоронах провожатых было всего две – вы и Оля. Откуда взялся Павел?

Маргарита опустила глаза.

– Ну, понимаете, мне не хотелось, чтобы вы сочли Олю проституткой… Вообще-то Павел сотрудник крематория. Он помог шоферу катафалка устроить гроб на тележке, а потом вкатил его в ритуальный зал. Наверное, мы выглядели жалко: две одинокие потерянные женщины в огромном зале, рассчитанном на большое количество провожающих. Павел подошел нас утешить, Оле показалось уместным позвать его помянуть Сергея, парень согласился. Честно говоря, я не уверена, что он Павел, а не Петр, или, скажем, Андрей. Ну совсем простое у него имя.

– Ясно, – кивнула я.