Глава 17
Услышав стук двери, Лео медленно вышел в прихожую и лениво произнес:
– Уфф!
– Сейчас покормлю тебя, – пообещала я, снимая туфли. – Как день прошел?
В ответ котопес со вкусом зевнул.
– Ясненько, – подытожила я, – ты трудился, не покладая лап: сначала дрых в кресле, потом переместился на диван, а под вечер совершил утомительную пешую прогулку на кухню и устроился там на софе. И вот что удивительно! Врачи сетуют на малоподвижный образ жизни людей, рассказывают, сколько вреда от гиподинамии, заставляют пациентов посещать спортзал, а ты за сутки делаешь не более десяти шагов и чувствуешь себя чудесно. Как тебе это удается? Пошли, открою банку с консервами.
Лео обвалился на пол и задрал все четыре лапы. Я наклонилась, подняла котопса, водрузила его себе на плечо и понесла на кухню, приговаривая:
– Приди кому-то в голову провести Олимпиаду по лени, ты бы занял все призовые места.
Положив Лео на диван, я достала из шкафчика круглую банку, поставила ее на стол и уже хотела сдернуть фольговую крышечку, но тут из холла раздался звонок.
Я оставила собачьи консервы неоткрытыми и поспешила в прихожую. За дверью стояла милая девушка в пуховике.
– Марина, – представилась она, – центр доктора Хронова, доставка еды. Вот коробка.
– Огромное спасибо, – сказала я, – извините, вам пришлось приезжать дважды.
– Пустяки, – засмеялась Марина. – Тут небольшие одноразовые контейнеры, в каждом отдельные порции, все промаркированы и инструкция приложена, разберетесь, это не трудно.
– Еще раз спасибо, – улыбнулась я.
– Пожалуйста, – ответила девушка и не сдвинулась с места.
– Ах, да! – осенило меня.
Я потянулось к кошельку, лежавшему под зеркалом, – курьер явно рассчитывает на вознаграждение. А когда я повернулась к Марине, собираясь дать ей небольшую сумму, она, продолжая улыбаться, держала в руке две брошюрки.
– Чаевые мы не берем, – быстро сказала она. – Запрещено, за это нас увольняют.
– Простите, я не знала, – смутилась я.
– Ерунда, – отмахнулась Марина. – А вам сказали, что «Дорога к долголетию» существует на прибыль от продажи книг?
Я кивнула.
– Тогда купите литературу, – предложила девушка, протягивая мне что-то вроде толстой тетрадки.
Я взяла печатное издание. М-да, хорошим качеством тут и не пахнет. Бумага шершавая, желтовато-серая (когда-то в такую в магазинах заворачивали колбасу), шрифт очень мелкий, печать «слепая», иллюстраций нет, автор абсолютно неизвестен. На обложке стояло: О.А. Копно. «Мысли вслух».
– Интересно? – на всякий случай спросила я.
– Да, да, – закивала Марина, – это великий философ, или вроде того, я забыла как это называется. Короче, не сомневайтесь, берите.
– Думаете, мне понравится?
Марина нахмурилась.
– Еду вам привезли бесплатно, доставка даром, и чаевые мы не берем. Если вы покупаете книгу, то мне десять процентов от выручки капает. Мы работаем без зарплаты, на сдельщине.
Я почувствовала укол совести. Девушка приезжает сегодня второй раз – ведь утром я забыла о полезной еде и унеслась из дома слишком рано. Если не приобрету сборник философских раздумий, Марина не получит свою долю. Конечно, я никогда не стану читать опус Копно, но оплатить его придется, впрочем, красная цена этой поделке тридцать рублей.
– Сколько я должна за брошюру? – поинтересовалась я.
– Это книга, – с укоризной поправила Марина.
– Хорошо, назовите сумму.
– Пять тысяч рублей, – отчеканила курьер.
Я вытащила из кошелька купюру номиналом в пятьдесят целковых и протянула доставщице.
– Супер, – одобрила Марина. – А где остальные?
– Этого мало? – удивилась я.
– Книга стоит пять тысяч рублей, – повторила девушка.
Тут только до меня дошел смысл сказанного.
– Что за ерунда? Но таких цен за такую чепуху просто быть не может! Вернее, они есть, но на совершенно эксклюзивную продукцию!
Марина поправила волосы, заложила прядь за ухо и с пафосом заявила:
– Эксклизивее, чем у нас, я не встречала.
– Эксклюзивнее, – машинально поправила я. – Солнышко, вы, очевидно, неправильно понимаете смысл труднопроизносимого слова! Если издание эксклюзивное, значит, у него переплет из телячьей кожи, оно напечатано на глянцевой бумаге высшего сорта, имеет роскошные иллюстрации. А то, что я держу в руке, напечатано на коленке, в подвале и стоит от силы пару рублей.
Марина прижала ладони к груди и шумно задышала.
– Вам дурно? – испугалась я. – Давайте, воды принесу.
– Кому угодно станет плохо от таких жутких слов, – прошептала курьер.
– Что плохого я сказала?
– Переплет из телячьей кожи!
– Верно, – кивнула я.
– По-вашему, надо живого коровеныша убить, а потом его шкурой картон обтянуть? – уперла руки в боки Марина. – К чему вы призываете? Уничтожать животных?
– Вы меня неправильно поняли, – попыталась я оправдаться.
– Расчудесно все поняла, – фыркнула доставщица. – Хотите телят истребить! А бумага? Чтобы сделать белый лист, нужно срубить целое дерево. Скоро планета благодаря таким как вы лысой станет!
Я ощутила себя Геростратом.
– Я совсем не то имела в виду…
Но курьер не дала мне продолжить.
– Эта великая книга, – она потрясла брошюрой, – содержит гениальные мысли! Ее напечатали на бумаге из макулатуры, наборщики – слепые люди, которым трудно получить хорошую работу, а художники – глухие!
– Тут нет иллюстраций, – пискнула я.
– А заглавие? А обложка? А фамилия автора? – гневно вопросила Марина. – Если вы ничего не понимаете в полиграфстве, лучше не высказываться в присутствии профессионала.
– В полиграфии, – поправила я девицу.
Но Марина, впав в раж, не слышала меня.
– Суперкнигу сделали инвалиды, все они рассчитывают на то, что книгу купят. Уж не говорю про себя – с моим пересаженным сердцем вредно по лестницам подниматься.
– У нас лифт, – вякнула я.
– А у меня была пересадка сердца! – зашипела Марина. – Оно пять раз останавливалось, и сейчас может отказать. Всегда, когда со жмотиной сталкиваюсь, я очень-очень нервничаю! Забываю дышать! Представляю, как возвращаюсь в офис и говорю слепым и глухим: «Дорогие, нету вам сегодня на хлебушек! Не купили книгу! Никому умные мысли не нужны!» А они плачут, тоненькими голосочками спрашивают: «Мариночка, как же нам жить? Дети от голода ослабели, ботиночек у них нет! Ходят наши сироты босиком!»
– На пять тысяч всем обуви не купить, – слабо сопротивлялась я.
– О-о-о… – простонала курьер. – Как про бедняжек вспомню, так мое сердце сразу останавливается. Умру сейчас на пороге вашей богатой квартиры! Вот лягу тут, на чужой персидский ковер…
– У меня нет никаких ковров, – в полнейшем изнеможении возразила я. Но девица меня, кажется, не услышала.
– Лягу и подумаю: «Вот и хорошо. Пусть кто другой убогим про непроданную книгу скажет»! – воскликнула Марина. – Лучше подохнуть, чем видеть глаза их деток, синих от недоедания. Тянут они маленькие, трясущиеся руки к пакетикам, а там вместо хлеба – камень. Ужасный век! Жестокие сердца!
Я опрометью кинулась в спальню, выдвинула ящик комода, вытащила припрятанные деньги, отсчитала пять тысяч, вернулась в прихожую и протянула девушке купюры. Марина расцвела.
– Правильный выбор! Почитаете вечером.
– Учитывая стоимость сего издания, его нужно окантовать и повесить на стену, – ответила я.
– До свидания, – весело попрощалась доставщица. – Ешьте здоровую пищу. Бесплатную! Наслаждайтесь философскими мыслями. Кстати, у меня есть еще одна книга…
По моей спине забегали мурашки.
– Денег больше нет, – соврала я.
– Скидочку сделаю, – деловито произнесла курьер, – всего-то четыре тысячи девятьсот девяносто рубликов отдадите.
– Издания одинаковые? – решила я применить другую тактику.
– Да, – попалась на крючок хитрая бестия.
– И зачем мне нужны одни и те же мысли в двойном количестве?
Но Марина не растерялась, быстро нашла достойный ответ:
– Одну зачитаете, замызгаете, а вторая стоит на полке чистенькая.
Но я уже захлопнула дверь, прислонилась к ней спиной и судорожно вздохнула. Если пронырливая девчонка станет каждый раз всовывать мне книгу по цене ракетного топлива, я мигом лишусь всех подкожных запасов. Теперь понятно, отчего еда привозится бесплатно – расходы окупаются издательской деятельностью.
Звонок зачирикал вновь, я, не подумав, распахнула дверь.
– Забыла сказать главное! – блестя подведенными глазами, воскликнула Марина и сунула мне под нос брошюру. – Ни одно животное при производстве книги не пострадало, ни хомяки, ни крысы, ни кошки.
Я попыталась закрыть дверь, но курьер всунула ногу между косяком и створкой.
– Весь доход от продажи, – верещала она, – пойдет на строительство приюта, где будут жить несчастные сироты!
– Дети слепых и глухих? – не выдержала я и двинула ногой по ступне Марины.
Курьерша ойкнула, я захлопнула дверь и удивилась собственной глупости. Наверное, девушка владеет цыганским гипнозом, иначе чем объяснить мою покупку? И кто писал книгу?
Я машинально открыла первую страницу, наткнулась на фразу: «Мы обязательно умрем. Все. Кое-кто не доживет до утра», – и быстро отбросила брошюру. Спасибо, уж лучше полистаю перед сном глянцевый журнал. Созерцание модных платьев успокаивает, настраивает на мирный лад и внушает надежду на будущее. Сейчас осень, но мой любимый «Офисьель» уже рассказывает о весне и лете следующего года. У модельеров нет никакого сомнения в том, что я дотяну до теплых деньков и буду щеголять в красивом сарафане на радость себе и людям. Такая позиция мне больше по душе, чем настрой человека с фамилией Копно.
В дверь снова позвонили. Тут я рассвирепела окончательно, схватила с вешалки зонтик, забытый кем-то из гостей, выставила его вперед, распахнула створку и крикнула:
– Немедленно уходи! Иначе случится то, о чем пророчествует великая книга О.А. Копно: «Кое-кто не доживет до утра».
– Ой, – взвизгнул хриплый басок, – не надо! Чего я сделал-то? Велели вечером доставить! Я и привез.
Я опустила зонт и увидела парня, который держал в руке огромную картонную коробку.
– Вы уж не деритесь… – жалобно попросил он.
Я заставила себя улыбнуться:
– Извините, я ничего против вас не имею. Что вы хотите?
– Торт по интернету, – объявил юноша. – Распишитесь в квитанции, проверьте качество.
– Заходите, – посторонилась я.
– Нам не разрешают, – протянул парнишка, – курьеры должны на лестнице стоять. Но вы ведь не пожалуетесь, что я на вашу территорию влез? Хоть посижу немного, пока вы посылку изучите, устал очень.
Я быстро открыла коробку и удивилась: внутри большой тары на подставке был укреплен крохотный букетик из марципановых фиалок.
– Это не мой подарок! – возмущенно сказала я. – Подруга заказала большой бисквит с красными розами из крема.
– Вы уверены? – с тоской спросил парень.
– Абсолютно. Ваш менеджер Владимир прочел мне описание десерта.
– И кто его за язык тянул… – вздохнул юноша. – Наболтал ерунды, сам в отпуск сегодня слинял, а я отдувайся. Володька у нас путаник, это ваш марципан, не сомневайтесь.
Я осторожно вытащила визитную карточку из малюсенького букетика: «Дорогого дедушку Антона Ивановича в день 90-летия поздравляет правнучка Катя».
– Нет, десерт доставлен не по адресу.
– Почему? – все еще сопротивлялся парень.
– Он прислан на девяностолетний юбилей! Скажите, я похожа на мумию?
– Нет, но сейчас пластическая хирургия творит чудеса, – живо откликнулся курьер. – Вчера я одной актрисе корзиночку фруктов приносил, ей лет, как Нефертити, а смотрится моложе моей мамы.
– Хорошо, – процедила я сквозь зубы, – пусть, по твоему мнению, я сделала кучу подтяжек, вставила себе фарфоровые зубы, новые глаза, волосы и выпрямила позвоночник. Но я никогда не была мужчиной, меня зовут не Антоном Ивановичем, а именно его поздравляет заботливая девочка Катя!
– Может, вы плохо прочитали? Возраст у вас уже не юный, небось с зоркостью проблемы. Вероятно, там написано «Антонина Ивановна».
– Сам посмотри, – велела я.
– Действительно, – согласился юноша через секунду. – Сейчас все выясним… Телефончик не дадите? А то у меня денег на счету нет.
