Глава 24
Оля не сразу заметила охлаждение Павла. А когда сообразила что к чему, было поздно, Павел уже вовсю крутил роман с Настей.
– Бубнов не любит вашу дочь! – рыдала Ольга. – Ему нужны московская прописка и влиятельные родственники. Пашка Настю как пропуск в столицу использует. Вы богатые, купите дочке с зятем хорошую квартиру, а он потом разведется, жилплощадь разделит и тю-тю. Не верите мне? Спросите у Никиты, он это подтвердит: Павел со мной до сих пор спит!
Марина Арнольдовна молча выслушала девушку и спросила:
– Что ты хочешь? Зачем пришла?
Оля выпрямилась и выкрикнула:
– Вы готовы своей Настеньке мужа купить? Поищите несемейного. Пашка мой, я за него бороться буду!
– Деточка, зачем тебе мужчина, который ради достижения материального благополучия готов спать с другой женщиной? – спросила Волоколамская. – Не надо цепляться за подлого типа.
– Не ваше дело, – огрызнулась Ольга. – Дочери своей советы давайте.
– Прошу покинуть мой кабинет, – сухо велела владелица клиники, – беседа завершена.
– Ладно, я уйду, – неожиданно мирно согласилась Оля. – Только вы прикажите дочке Пашу бросить. Я на Анастасию не злюсь, в Бубнова каждая влюбиться готова, он нереально красивый. А ей я добра желаю, пусть с другим роман крутит. Но если не послушаете меня, потом сто раз пожалеете, несчастья дождем польются, – пригрозила Казакова и убежала.
Марина Арнольдовна немедленно позвонила Рязанцеву и гневно заявила:
– Ты отличный друг! Зачем свел Настю с женатым человеком? Ольга Казакова все мне рассказала, устроила скандал в моем кабинете.
– Во дает! – заржал Кит. – Тетя Марина, не верьте ей. Пашка хороший, у них с Настей все серьезно. С Ольгой Бубнов давно порвал, поэтому она и бесится.
Волоколамская, стараясь не потерять самообладание, возразила:
– У меня другие сведения.
Рязанцев на секунду притих, потом как-то уж слишком горячо повторил:
– Не верьте ей, тетя Марина!
Волоколамская швырнула трубку. Она поняла: Оля говорила правду, Павел спит с ней и охмуряет Настю.
Около полуночи Марина вошла в комнату дочери и потребовала:
– Немедленно прекрати отношения с Павлом.
– Почему? – равнодушно спросила Настя. – Мы любим друг друга, хотим пожениться.
– Он подлец, мерзавец, живет с Казаковой и, не порвав прежние отношения, начал гулять с тобой! – взвилась Марина Арнольдовна.
– Ты его не знаешь, – возразила Настя. – Ольга дура, с ней общаться трудно. Паша ее жалеет, вот и не говорит пока правду, надеется, что идиотка сама все поймет и отлипнет.
– Пока я жива, ноги Бубнова в нашем доме не будет! – заорала мать. – Если у вас неземная любовь, то уходи к жениху, пусть он тебя кормит, поит, одевает. Выбирай: или этот мерзавец, или родители.
На следующий вечер, вернувшись домой с работы, Марина Арнольдовна обнаружила на столе записку: «Я сделала выбор. Прощайте. Бабушка завещала мне свою дачу. Не смейте никогда туда приезжать, дом мой. Вы мне больше не родители».
Испуганная женщина бросилась к мужу. Но психиатр не забил тревогу.
– У Насти запоздалое развитие, ее поступок характерен для тинейджера. Очень скоро девочка прибежит назад. Бубнов охотится за богатой невестой, рассчитывает на связи ее родителей? Когда подонок поймет, что мы не взволнованы, не собираемся падать на колени перед доченькой, чтобы вернуть ее, не дадим ей денег, не купим квартиру, он потеряет интерес к Анастасии. А вот если ты сейчас кинешься на дачу, тогда Павел точно станет нашим зятем, потому что Настя начнет шантажировать нас своим уходом, а ты согласишься на все, лишь бы дочь находилась рядом. Сцепи зубы и терпи.
Марина Арнольдовна послушалась супруга. Она дергалась от каждого телефонного звонка, но дочь, похоже, действительно вычеркнула ее из своей жизни.
Прошел месяц. И вдруг Волоколамской среди ночи позвонил незнакомый мужчина, представился Павлом Бубновым и попросил:
– Пожалуйста, помогите, я не знаю, что делать. Настя умирает, у нее очень высокая температура, она потеряла сознание.
Кардиолог чуть сама не лишилась чувств, но в ней включился врач.
– Какие симптомы?
– Температура, – покорно повторил Бубнов, – ее тошнило сильно, знобило.
– Что она ела, пила, курила? – продолжала мать. – Отвечай честно, от этого зависит, какие лекарства надо брать.
– Отвар для аборта, – еле слышно произнес Павел. – У нас ребенок умер. У Насти внутри шевелиться перестал.
У Марины Арнольдовны закачался под ногами пол.
Через пару часов, сидя около дочки в машине реанимации, Волоколамская набросилась на Бубнова:
– Немедленно рассказывай всю правду.
Парень нехотя выдал историю.
…Уходя от родителей, Настя уже знала, что беременна. Аборт она делать не собиралась, решила родить ребенка. Но по непонятной причине плод погиб, необходимо было срочно обратиться в больницу. Вот только Рита Пескова отговорила Анастасию от похода к врачу, запугала ее:
– Тебе проведут хирургическое вмешательство без наркоза, это очень больно, я знаю, у нас одна девочка с курса была в такой же ситуации. Она чуть не умерла, когда ее чистили. Врач попался идиот, теперь Ленка больше никогда не забеременеет. Иди к Зареме, она умеет выкидыш вызвать – чай особый заваривает, он всем отлично помогает.
Павел помчался к уборщице.
Та сначала отнекивалась, говорила:
– Врут про меня все, ничего я не делаю.
Но потом сжалилась и выдала Бубнову бутылку. Настя выпила темную жидкость, через полчаса сильно вспотела, температура резко упала. Паша несказанно обрадовался, прилег около Настюши на кровать и заснул. А когда проснулся в районе полуночи, понял: любимая без сознания и снова горит огнем. Все попытки привести ее в чувство не возымели успеха, пришлось звонить Марине Арнольдовне…
– Немедленно лети к Зареме, – велела, выслушав его, кардиолог. – Не рассказывай ей, что произошло, наоборот, поблагодари и попроси еще порцию снадобья. Скажи, надо одной хорошей знакомой помочь. Зарема зелье продает?
– Да, – промямлил Павел.
– Ну, тогда не откажет, – старательно сдерживая клокочущую ярость, продолжала Волоколамская. – Получишь отвар, тут же вези его в клинику.
– Зачем? – удивился Бубнов.
– Идиот! – не выдержала Марина Арнольдовна. – Надо знать, чем девочку опоили. Давай, не спи. Эй, шофер, притормозите на секунду…
«Скорая» остановилась, но парень не спешил выйти.
– У тебя денег нет? – догадалась мать Насти и вытащила кошелек.
Негодяй схватил купюры и был таков. Больше Волоколамская мерзавца не видела, Павел в больницу не приехал.
А Насте делалось хуже и хуже, Сергей Петрович срочно отправил дочь в Мюнхен к профессору Йоргену.
Когда Анастасия встала на ноги, Марина Арнольдовна не пощадила дочь, сказала ей, как поступил Бубнов.
– Просто взял деньги и смылся. Я уверена, он не пошел к Зареме, испугался, что тебе станет плохо, а его к ответственности привлекут.
Настя поплакала несколько дней, помирилась с мамой, и сейчас у них прекрасные отношения…
Марина Арнольдовна исподлобья взглянула на меня и завершила рассказ:
– Все плохое оборачивается хорошим. Мы расстраиваемся, спрашиваем: «Почему судьба отвесила мне оплеуху? За что такое тяжелое испытание?» Но проходит время, и делается ясно: не случись беда, не бывать сегодня счастью. Во время нашей первой беседы я не рассказала вам правду, потому что мне не хотелось выставлять Настю в некрасивом свете. Девочка много лет назад наделала глупостей. А кто их в молодости не совершает? Вот вы разве с пеленок вели себя разумно? Сейчас Анастасия взрослая замужняя женщина, сама уже мать. Слава богу, она после длительной терапии смогла забеременеть. Какой смысл ворошить прошлое? Его не изменить.
Кардиолог замолчала.
– Ясно, – вздохнула я. – Последний вопрос. Болезнь Никиты напоминает состояние Насти?
– Никогда не думала на эту тему, – удивилась собеседница, – Рязанцев не мой пациент. Сейчас попробую припомнить, что говорила Тамара. Я у нее спросила, не принимал ли Никита какие-то сильнодействующие препараты. Она ответила, что лекарств ему не приобретала. Сказала: «Купила только чай у дилерши, которая по домам ходила, предлагала сбор из Китая от бессонницы и нервов. Поила им Кита, очень хорошо помогает». Кстати, пару месяцев назад Леднева его сама пить начала. Томочка в последнее время была такая дерганая, и я посоветовала ей таблетки, хорошее средство. Через неделю она стала спокойней, я спросила: «Подошло тебе лекарство? Сонливости нет?» И услышала в ответ: «Не люблю химию, нашла в дальнем углу кухни пакет с заваркой китайской, теперь попиваю успокаивающее, то самое, что для Кита делала. Очень хорошо действует. Дилерша, правда, строго предупредила, что женщинам его даже нюхать нельзя, оно вызывает рак груди. Но мне-то чего бояться? Мне давно операцию сделали». Потом Тамара гриппом заболела, еле выздоровела, похудела сильно. Знаете, пожалуй, некоторое сходство между болезнью Насти и Никиты все же есть. Если я верно помню, то перед тем, как превратиться в «овощ», Кит тоже сильно температурил. Да, сейчас отчетливо вспомнила. Тамара, прибежав к нам домой, начала рыдать: «Мальчик грипп подцепил, температура под сорок. Теперь он чувств лишился». По словам Ледневой, парень несколько суток в коме лежал. Потом очнулся, глаза открыл, но реальность не воспринимает. Подождите, вы думаете, что Зарема отравила Кита тем же зельем? Это она мстит бывшим студентам?
Я, оставив без ответа повисший в воздухе вопрос, попрощалась с Мариной Арнольдовной.
* * *
Когда я набрала номер Алины Крапивиной и, представясь, попросила как можно быстрее о встрече, она откровенно перепугалась:
– Вы из-за случая с соседом? Степа не хотел безобразничать, это случайно получилось. Учительница рассказала школьникам о силе трения, велела дома написать о ней доклад. Сын с одноклассником Костей Розовым решили сделать видеофайл. Константин вел съемку, Степан под прицелом объектива полил кафельную плитку на лестничной площадке растительным маслом, размазал его и пошел мыть руки. Розов отправился вместе с ним. Дети собирались проделать вторую часть опыта и заснять его. Степан должен был пройти от квартиры к лифту и упасть. Понимаете? Но в то время пока мальчики находились в ванной, приехал сосед и…
– Речь идет о вашем муже, о господине Крапивине, – прервала я женщину.
– Андрюша умер, – напомнила Алина.
– Возникли вопросы. Если вы не против, я подъеду к вам домой, – предложила я.
– Живу на Остоженке, в квартире, которая мне по наследству досталась, ремонт начали, грязно тут, – пояснила Крапивина. – Может, в ресторане посидим? «Чайничек» называется, там вкусные пирожки и кофе настоящий.
