Глава 8
Завхоза на месте не оказалось.
– Сегодня же суббота, выходной, – объяснил охранник.
– А дети почему учатся?
– Они на шестидневке, нормативы в норме.
– Какие еще нормативы? – не поняла я.
– Максимально допустимая недельная нагрузка согласно постановлению Главного государственного санитарного врача, – чуть ли не отрапортовал охранник. – У нас с этим строго.
– А Егор Васильевич где? – тупо повторила я.
– Дома, наверное.
– Адрес знаете? – спросила я безо всякой надежды.
– Знаю. – Охранник назвал точный адрес, с номером квартиры, этажа и подъезда. – А вам зачем?
– По личному вопросу.
– А-а-а, – с гнусной улыбочкой протянул он, но больше ничего не сказал.
Я покинула школу и вскоре поймала себя на том, что ворчу под нос, словно полоумная старуха. Какой-то бред! У взрослых выходной, а дети пашут, как крепостные. Натуральная эксплуатация детского труда получается! И охранник тоже хорош, дает адреса сотрудников кому ни попадя. А может, я шпионка или враг народа?
Я понимала, почему у меня вдруг испортилось настроение. Дело затягивалось, сегодня мне вряд ли удастся покончить со всем этим. А так хотелось тишины и покоя! Отчего-то в последнее время я чувствовала упадок сил, меня постоянно клонило в сон. Наверное, сказывается авитаминоз и отсутствие витамина D3, который вырабатывается на солнце. Ну откуда возьмется солнце в Москве в конце ноября? В моем элитном доме, кстати, половина жильцов на зиму перебирается в теплые края. Кто-то имеет недвижимость на Лазурном побережье, у кого-то домик в Краснодарском крае… Вот и мне бы так! Правда, есть один нюанс – я не знаю, чем эти люди зарабатывают себе на жизнь, но им абсолютно точно не надо ежедневно появляться на службе к 9.00.
Завхоз Егор Васильевич тоже жил неподалеку, на Окской улице, в высоченном панельном доме. Очевидно, дом еще только заселялся, потому что во дворе валялась куча строительного мусора, а дверь подъезда была распахнута настежь.
К счастью, лифт работал. Я поднялась на тринадцатый этаж и нажала на кнопку звонка. Открыл подтянутый мужчина лет пятидесяти, в джинсах и рубашке небесно-голубого цвета.
– Вы Егор Васильевич? – спросила я.
Он кивнул.
– А я Людмила.
Больше я ничего не успела сказать: за спиной мужчины возникла тетка в розовом халате. На голове у нее болтались бигуди.
– Георгий, кто это? – строго вопросила тетка. – Это от них? Это ребенок Марии?
– Да, – ответил мужчина.
Я хотела возмутиться, что, во-первых, давно уже не ребенок. А во-вторых, мою маму зовут не Мария. Но тетка не дала мне и рта раскрыть. Крутым бедром она оттеснила Георгия, а потом выразительно сложила из пальцев кукиш и вытянула к моему лицу:
– Вот тебе, поняла?!
Я заметила, что лак у нее на ногтях облупился.
– В смысле?
– А в том смысле, что мотай отсюда! – завизжала тетка. – Ишь, повадилась таскаться! Еще раз увижу тебя рядом с моим мужем – убью!
За ее спиной Георгий делал мне какие-то знаки. Я непонимающе уставилась на телодвижения. Кажется, мужчина предлагал подождать его внизу.
– И нечего тут меня гипнотизировать! – продолжала заливаться тетка. – Зенки-то вылупила! Не на ту напала, я гипнозу не поддаюсь! Катись колбаской, аферистка!
Я попятилась обратно к лифту. В закрывающиеся двери полетело:
– Сектантка!
Очевидно, меня приняли за кого-то другого. Я решила дождаться Егора Васильевича, надеясь, что правильно истолковала его жесты. Нервно озираясь, я проторчала около подъезда не меньше получаса. За это время приехала машина из мебельного магазина, грузчики успели втащить в дом кухню и мягкий уголок.
Наконец мужчина высунулся из двери.
– Идите к метро, – сдавленным шепотом просипел он. – Я пойду следом за вами. Только не оглядывайтесь! Она может следить из окна!
Чувствуя себя Орфеем, которому запретили оглядываться на Эвридику, я затрусила к метро. И уже около станции услышала за собой тяжелое дыхание:
– Подождите!
На Егоре Васильевиче была дубленка цвета какао и стильный белый шарф, который оттенял легкую седину на висках. По моим представлениям, завхозы так не одеваются. Мужчина больше походил на архитектора или директора музыкальной школы.
– Вы от Юли? Как она там? Уже родила? Я места себе не находил.
Голос у него и правда был взволнованный. Или он задыхался от быстрой ходьбы?
Я быстро соображала: кем ему приходится эта Юля? Любовницей? Дочерью от первого брака? Наверное, все-таки любовницей, иначе какой смысл скрывать ее от жены? Но почему он сам не может навестить девушку?
Егор Васильевич словно услышал мои мысли и зачастил:
– Мы с Юлей поссорились, она сменила сим-карту, я тоже поменял номер, вернее, был вынужден поменять. А по срокам она уже должна быть в роддоме. Я рад, что Юля догадалась прислать вас. Так она уже родила?
Я решила пока не раскрывать карты. Если человек бежал за мной до самого метро из-за беременной Юли, думаю, он будет разочарован, узнав, что я хотела всего лишь поговорить о каком-то Артуре.
– Пока нет, но вот-вот должна родить. УЗИ показывает девочку.
– Почему девочку? – изумился Егор Васильевич. – Ведь мальчика обещали.
Я напустила на себя вид знатока.
– Врачи часто ошибаются – и в ту и в другую сторону. Скажут, что будет мальчик, – а родится девочка. Говорят, что двойня, а на самом деле тройня. Окончательно станет известно только после родов.
Мужчина слушал меня как завороженный и кивал. А я резко сменила тему:
– А это была ваша жена? Ну, в квартире? Почему она на меня набросилась? Да еще сектанткой обозвала.
Егор Васильевич вышел из оцепенения:
– Не обращайте внимания, у нее это бывает! Давайте зайдем в кафе и спокойно поговорим.
По странному стечению обстоятельств это было то самое кафе с русской кухней, где мы с Варварой поссорились.
– Что вы будете? – галантно поинтересовался мужчина.
– Спасибо, ничего.
– Я настаиваю, иначе вы меня обидите, – сказал он так искренне, что мне пришлось заказать два пирожка с вареньем.
Видимо, известие о предстоящих родах пробудило в завхозе аппетит: он набрал целый поднос мясных блюд. Когда мужчина разделался с тушеными почками, я снова полюбопытствовала:
– А почему ваша жена сказала «ребенок Марии»? Ведь ребенок должен родиться у Юли!
Егор Васильевич едва не подавился.
– Про Юлю она ничего не знает! Вернее, знает, но думает, что это выдумка Вики. Точнее говоря, про Вику жена тоже думает, что она выдумка. Мне удалось ее в этом убедить, понимаете?
– Ничего не понимаю! Можно поподробней?
– А можно в другой раз? – устало отозвался он.
Но меня уже раздирало любопытство.
– Другого раза может не быть, – со значением произнесла я.
Мужчина махнул рукой:
– Ладно, слушайте. Все равно Юлька в курсе.
Егор Васильевич в свои пятьдесят два года обладал отменным здоровьем. Он не помнил, когда брал больничный, и по части женщин у него все было в порядке. При живой жене у мужика имелось две любовницы. Вернее, сначала была одна – Юля, тридцатидвухлетняя учительница физики. Юля была замужем за никчемным коллекционером бабочек, которого терпела только ради дочери. Она страстно хотела второго ребенка, но супруга больше интересовал отряд чешуекрылых, чем ее женские прелести. И тогда Юля забеременела от любовника.
Беременность протекала сложно, Юлю постоянно клали на сохранение в больницу. В это время у Егора Васильевича появилась Вика. Ну не было у мужика сил терпеть! Вероятно, из-за спешки завхоз совершил ошибку. Вика была полной противоположностью Юли. Во-первых, она постоянно тянула из него деньги. А во-вторых, мечтала выйти замуж. И за неимением других кандидатов вцепилась в Егора Васильевича, как голодная дворовая кошка в воробья.
Конечно, надо было сразу признаться, что он женат. Но как-то по привычке Егор Васильевич утаил свое семейное положение. Сказал только тогда, когда Вика приперла его к стенке. Получилось нечто вроде: «Да, тебя люблю, но жениться не могу. Увы, давно и счастливо состою в браке, есть взрослый сын. Кстати, тут у меня скоро еще ребеночек намечается, от любовницы, которую я бросать не собираюсь. Ты уж извини, если не оправдал твоих надежд».
Ярость Вики не поддавалась описанию. Она считала себя невестой, а оказалась всего-навсего второй любовницей, которую нашли для временной замены первой! Однако девица затаилась, чтобы выведать телефоны жены и Юли. Потом она отомстила: позвонила обеим конкуренткам и во всех подробностях рассказала о своих развлечениях с Егором Васильевичем. А законную жену также поставила в известность о наличии беременной Юли.
Когда завхоз после трудового дня пришел домой, на пороге его встретила супруга с чемоданом. Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.
– Явился, кобель! – завопила она. – Звонила Вика, так что я теперь в курсе твоих сексуальных похождений! И про Юлю тоже знаю! Вот что, старый ты козел, забирай свои манатки и вали к кому хочешь! Хоть сразу к обеим! А квартиру эту я тебе не отдам! Живи в гараже! С милыми рай и в гараже!
Егор Васильевич всегда знал, что в нем умер гениальный артист. Он смиренно выслушал обвинения и отозвался:
– Дорогая, не волнуйся, я тебе все объясню!
– Ну-ну, попробуй, – скептически процедила жена, скрестив руки на груди.
– Это секта.
– Что?!
– Религиозная секта, называется «Ребенок Марии». Они пытались прорваться в нашу школу, хотели затащить в свои сети невинных детишек. Я спустил их с лестницы. Так теперь они требуют с меня пять тысяч долларов.
– За что?
– Говорят, они рассчитывали на определенное количество «агнцев», ну, так они называют своих фанатов. Каждый ребенок, вовлеченный в секту сегодня, – это сотни долларов дохода завтра. По их понятиям, я должен компенсировать им ущерб.
Жена не знала, верить ей в эту версию или нет.
– Ну а ты что?
– А я денег не даю. С какой стати? Да и нет у меня такой суммы…
– Надо обратиться в милицию! – решительно сказала супруга. – Это же вымогательство!
– Нет, – покачал головой Егор Васильевич, – у них в милиции все схвачено. К тому же это страшные люди. Они мне так и сказали: мол, не дашь денег – мы тебе всю жизнь разрушим. И вот видишь, уже начали жену обрабатывать. Если ты не поверишь в бред про двух любовниц, потом, глядишь, аварию мне подстроят… Со смертельным исходом…
Жена немедленно позвонила сыну-бизнесмену. Через два часа состоялся семейный совет на тему «Как спасти отца от сектантов». Решили, что проще дать «Ребенку Марии» отступных. Сын пожертвовал на это благое дело необходимую сумму.
Так Егор Васильевич остался с женой, одной любовницей и деньгами.
