Глава 9
Утром, выйдя на кухню, я с огромным удивлением обнаружила там не только Лапулю, но и Валентину, которая за обе щеки уплетала творожную запеканку с курагой и изюмом.
От неожиданности у меня вырвался не совсем вежливый вопрос:
— Что ты тут делаешь?
— Завтракаю, — с набитым ртом ответила Валя, — офигеть, как вкусно. Умка так готовить не умеет! У него только жареная картошка хорошо получается. Хочешь, позову его, и он сделает?
— Спасибо, не надо, — быстро сказала я, — сижу на диете. А что, Егор тоже здесь?
— Они вместе с котиком важной работой занимаются! — возвестила Лапуля и поморщилась.
— Тошнит? — участливо спросила Валя.
— М-м-м, — простонала Лапа, — котик вчера рассердился, я стала ему про котлетки рассказывать, как фарш крутила и к унитазику бегала, потому что зайчику запах теста не понравился, а он сказанул: «Не готовь еду, купим готовую». Очень обидно! Да!
Лапуля всхлипнула.
— Я так старалась селедочный мусс из телятинки запечь! А котик злится! Как мне его успокоить? Еще из-за отчества заи поругались! Котя ужасно мне нахамил!
Я спокойно пропустила мимо ушей заявление Барби про «селедочный мусс из телятинки» и запах теста, который источал мясной фарш. Не надо искать смысл там, где его нет, как бы Лапа не обзывала свои кулинарные шедевры, я проглочу их с восторгом. Какая мне разница, из чего приготовлены восхитительные бифштексы? Если Лапа слепила их из соленой рыбы, я возражать не стану, но слова «поспорили из-за отчества заи» повергли меня в удивление, поэтому я полюбопытствовала:
— Вы с Димоном выбираете имя малышу?
Лапуля схватилась за горло.
— М-м-м! Фууу! Сейчас умру!
— Не, выживешь, — тоном опытной, двадцать раз рожавшей тетушки заявила Валя, — мужику надо дать понять, каково тебе приходится, тогда он сострадание испытает. Димон должен получить твой токсикоз.
— Согласна! — захлопала в ладоши Лапа. — Вау! Мне жутко надоело унитазик пугать! А как мне токсикозик котику передать? Ваще-то он не захочет его взять! Фууу! Чем здесь воняет? Грязными обезьянами!
Я не стала уточнять, когда Лапуля умудрилась познакомиться с обезьянами, но сочла своим долгом напомнить:
— Токсикоз — реакция женского организма на беременность. Димон никак не может его заполучить.
— А я чихну на него, — простонала Лапуля. — Нечестно, когда один человек мучается, зайчика мы вдвоем делали.
— Воздушно-капельным путем Коробок от тебя может получить только грипп, — вздохнула я. — Жизнь несправедлива. Женщине выпадает беременность, она не у всех легко протекает, а мужчина избавлен от некоторых физиологических проблем, тошнота во время вынашивания плода в их числе.
— А вот и нет, — потерла руки Валентина, — моя подруга Нинка, когда ее заколбасило, начала мужу в суп подливать снотворное, мочегонное и рвотное. Мужик в тубзике поселился, то писал, то блевал, и одновременно спал!
— И я так же! — всхлипнула Лапа. — Помогло ей?
— Ну да, — кивнула Валентина. — Муж тихий стал, иначе как «кисонька» жену не называл. Правда, потом выяснилось, что у Нинки задержка из-за сбоя цикла случилась, не беременная она! Зато парню своему объяснила, каково нам, несчастным, приходится!
Я уронила кусок запеканки, он не долетел до пола, его на лету поймала кошка. Секунду я обозревала ее, потом удивилась:
— Это кто? На Геру, Леру, Клепу и Ариадну совсем не похожа!
— Бонапарт, — пояснила Валя, — кот Умки, он его одного дома ночевать не оставляет.
— Вы здесь со вчерашнего вечера? — уточнила я.
— Ага, — кивнула Валентина. — Умка с Димоном у компа застряли.
— Вот, допустим, Александр Македонский, — защебетала Лапуля. — Прибавим ему отчество и что получится? Александр Македонский Дмитриевич! Язык сломаешь! И зайчику трудно. Спросят его в садике: «Заинька, как тебя зовут?» Придется ж отвечать Александр Македонский Дмитриевич! Измучается заюшка!
— Вроде узи подтвердило, что у тебя родится девочка, — вздохнула я, — ты шесть раз ходила и всегда слышала, что в животе не мальчик.
— Они ошибаются, — с обидой воскликнула Лапуля. — Мой зайчик исключительно кисик! Никак иначе! Категорично мишутка! Врачи слепые! И на экранчике ничего не разобрать, там синие пятна вертятся!
— Ладно, — сдалась я, — пусть по-твоему, родишь сынишку, но зачем звать его Александром Македонским? Кстати, Македонский — нечто вроде фамилии, она объясняет, что великий военачальник родом из Македонии! И по отчеству малыша назовут лет через сорок после его появления на свет. К мальчику будут обращаться «Саша», «Сашенька».
— Сашок, — подхватила Валя, — Санька, Шурик!
— Шурик Македонский Дмитриевич, — простонала Лапа, — фууу!
— Назови его Иван, — посоветовала я. — Простое русское имя, отлично сочетается с длинным отчеством.
— Иван дурак, — зашмыгала носом Лапуля, — всем же известно! Во всех сказках он такой тупсик! Щуку слушается!
— Это Емеля, — возразила я.
— Было у отца три сына, два умных, а третий Иван, — ни к месту заявила Валентина.
Лапуля метнулась к подоконнику, взяла лежащую там книгу, вернулась к столу и защебетала:
— Я купила словарь зайчиков.
Я прищурилась и прочитала название на корешке тома: «Энциклопедия лучших имен».
— Кисоньке надо найти успешное, красивое, знаменитое погонялко, — тараторила Лапа.
Я заморгала. Погонялко! Лапуля сегодня полна вдохновения.
— Если назвать парня Ванькой, не видать ему в жизни счастья, — согласилась Валя, — ну-ка дай!
Подруга Умки выхватила у Лапули томик, раскрыла его и огласила:
— Владлен!
— О! Красиво! — обрадовалась Лапа.
Валя откашлялась.
— Положительные черты Владлена. Высокий, стройный, спокойный.
— Супер, — зааплодировала Лапа.
— Есть и отрицательные, — предостерегла Валя, — заносчивость.
Лапуля чуть приоткрыла ротик.
— А что он заносит?
— Это его несет! — хихикнула Валентина. — Так! Знаменитые люди: Владлен Трюкин, ученый.
— Не знаю такого, — разочарованно протянула Лапа.
— Имя революционное, составлено из «Владимир Ленин», — огласила далее текст Валечка.
— Вот про этого я слышала, — напряглась Лапа. — А! Он из пушки по Красной площади стрелял! Жил сначала в шалаше, а потом замерз, проголодался и решил нам перестройку замутить! Ваучеры ввел! Что-то с ним не очень хорошее потом случилось, где-то он лежит!
— В Мавзолее, на Красной площади, — еле сдерживая смех, сказала я. — Залп «Аврора» дала в тысяча девятьсот семнадцатом году, и палил крейсер по Зимнему дворцу, он находится в Петербурге. Ленин умер через семь лет после революции, в одна тысяча девятьсот двадцать четвертом году, его труп забальзамировали.
— Ой-ой, нехорошо с Владленом вышло, — испугалась Лапа. — Валь, поищи дальше.
— Сильвестр, — предложила новый вариант Валентина. — Латинское имя, означает «житель леса».
— Фу! — скривилась Лапуля. — Не хочу зайку лесника! Где ему в Москве работу найти!
— Максимилиан, — прогудела Валя, — в переводе все с того же латинского «величайший из Эмилиев».
— А кто они такие? — заинтересовалась Лапа.
— Люди, — нашла достойный ответ подруга Умки, — и со знаменитостями у этого имечка круто. Никаких дураков и мумий! Исключительно римские императоры, герцоги и курфюрст.
— Куры нам не нужны! — возмутилась Лапуля. — Не собираюсь из зайчика свинопаса воспитывать.
— На мой взгляд, Максимилиан сложнее выговорить, чем Александр. — Я решила внести каплю здравого смысла в их беседу.
— Малюта! — закричала Валя. — Как мило!
— Симпатичненько! — возликовала Лапуля. — Легко и красиво, очень нежно! Малюта, Малышок, Мал Дмитриевич. Мне отчество ну совсем не нравится, оно грубое, я предложила вчера котику: «Поросеночек, давай зайчика запишем «Глебович», так симпатичнее. И мое любимое Александр Македонский классно совпадет!»
Я уронила вилку. Бонапарт, дежуривший у стола, моментально поймал ее, подержал в пасти, потом выплюнул и укоризненно посмотрел на меня. Его взор говорил: «Приличные люди роняют куски колбасы, сыра или котлеты. Зачем мне железяка?»
— Ты уговаривала Димона дать своему ребенку отчество «Глебович»? — не веря своим ушам, уточнила я.
— Правда, красивенько? — оживилась Лапа.
— Янович лучше, — деловито посоветовала Валя, — Александр Македонский Янович.
— Глебович круче, — возразила Лапуля, — но мне Александр успел разонравиться. Говоришь, он из Македонии?
Я кивнула.
— Гастарбайтер, — расстроилась Лапуля. — Не, не в кассу, мимо сковородки! Мал Глебович! Суперски.
— Мал Янович, — подхватила Валентина, — миленько.
— Ма-лю-та, — пропела Лапуля, — о-о-о!
— По какому поводу вы вспоминаете думного дворянина? — спросил Умка, входя на кухню.
— Кого? — не поняла Лапуля.
— Чего? — нахмурилась Валя.
— Они выбирают имя для будущего младенца, — вздохнула я, — ищут нежное, милое, с хорошей репутацией. Остановились на Малюте.
Умка вскинул брови.
— Ну так Малюта не мог похвастаться ни одним из перечисленных качеств. Судя по историческим источникам, он был, мягко говоря, жестоким, хотя для поддержания порядка в государстве требуется принимать непопулярные решения.
— Ты его знал? — обрадовалась Лапуля.
Умка поежился.
— Слава богу, нет. Малюта Скуратов, он же Скуратов-Бельский Григорий Лукьянович, думный дворянин, приближенный Ивана Четвертого, известного как Грозный, глава опричного террора. Организатор и участник многих убийств, в частности князя Владимира Старицкого и митрополита Филиппа. Всех его жертв сейчас не назову. Вопросы есть?
— Нет, — пискнула Лапа.
— Имечко разонравилось, — поддакнула Валя.
— Ладушки, — кивнул Умка, взял бутылку минералки и ушел.
— Марк! — тихо сказала Валя. — Красиво и коротко!
Лапуля выхватила у нее энциклопедию имен.
— Оно означает «сухой», «белый». Зайчик будет, как сено!
— Зато Марк Янович красиво, — не сдалась Валя, — быстро запоминается, не какой-нибудь Пингвин!
— Слава богу, Пингвинами детей пока не нарекают, — вздохнула я.
— Неправда твоя! — зашумела Лапуля. — Есть раздел «Новые популярные имена для современных ребят». Тигр, Слон и Пингвин в списке!
Я встала и начала через плечо Лапы читать вслух текст. Понимаю, вы мне не поверите, но он выглядел так:
«Новое время, новые реалии. Ну кого сейчас обрадует стать Пафнутием, Ананием и Евстратием! А ведь еще пару столетий назад мужчины получали подобные кликухи, им они даже нравились. Нынче же даже к коту стыдно обратиться: «Эй, Нафанаил»! Бурное развитие искусств породило красивые, элегантные имена. Например, Паук. Героя культовой мультленты зовут Спайдермен. Но пусть американцы пользуются этим словом, у нас он Паук. Коротко, красиво, сочетается с любым, трудно произносимым отчеством. Паук Абдельносуфовичалаалыбей. Такое понравится каждому. Или, например, Супермен. Нам не стоит идти на поводу у американцев, но сама идея назвать сына в честь героя очень правильна. Пусть у них там за океаном Супермен, а у нас Сверхчеловек! Кто-то засомневается, подумает, Сверхчеловек Константинович слишком тяжеловесно. Не беда, отчество можно слегка подрезать, сделать из него «Конст» или емкое «Кон». Сверхчеловек Кон! Ваш мальчик просто обречен на успех. Или Пингвин! Он бесстрашен и смел. Тигр благороден. Ну есть же имя Лев, почему остались за бортом бык, вол, орел, гепард, жираф? Это несправедливо…»
Страница закончилась, я перевела дух.
— Сократить отчество! — захлопала в ладоши Лапуля. — Вау! Зайчик будет Дм!
— Лучше Дим, — поправила Валя, — с гласной.
— Дм, — протянула Лапа, — Пингвин Дм.
— Тигр Дим, — подсказала Валентина.
— Жирафик Дм, — заорала в порыве креатива Лапуля, — о! Слон Дм.
— Дим, — упорно твердила Валя, — ну подумай! Орел Дим.
— Не люблю птиц, — вздохнула Лапуля. — Они с перьями.
Я начала потихоньку пятиться к двери. Пусть две безумные особы продолжают искать несчастному ребенку имя в энциклопедии, которую составил сумасшедший. Мне надо заняться работой. Все равно у Лапы родится девочка, и Димон назовет ее Аленой.
