Глава 30

Около часа дня мы втроем собрались в зале совещаний.

— Мы поставили не на ту лошадь, — мрачно резюмировал Приходько. — Девочка Ксюша со своей викториной вовсе не серийный маньяк.

— Что будем делать? — вздохнула я.

— Начнем от печки, — приободрился Федор, — еще раз все пересмотрим, перечитаем, изучим.

Резкий звонок заставил меня подпрыгнуть. Шеф вытащил из кармана мобильный.

— Да. Кто? Очень приятно. Чем могу помочь? Ага. Хорошо. Сейчас за вами спустятся.

Босс положил сотовый на стол.

— Дима, сходи на первый этаж, там ждет Нина Терентьева, она представилась родственницей Маши Медведевой, хочет нам что-то показать.

Коробок вскочил и умчался.

— Ты поменял мелодию? — спросила я.

Федор покосился на телефон.

— Купил новый аппарат. Хочешь посмотреть?

Я из вежливости взяла черный мобильник.

— Отличная вещь.

Приходько начал перечислять достоинства трубки:

— Здесь все в наличии! Камера, диктофон, блютуз, подключение к Интернету.

Удивительно, до какой степени мужчины падки на технические игрушки. На мой взгляд, телефон должен служить средством связи, а не подменять собой утюг — телевизор — свч-печь — пылесос плюс кухонную технику. Кстати, отличная идея! Ну почему до сих пор не появился симбиоз кофеварка — соковыжималка — мобильник?

— Знакомьтесь, Нина Терентьева, — громко сказал Димон, вводя в зал невысокую полную женщину с большой сумкой, смахивающей на мешок.

Посетительница впилась взглядом в Федора.

— Вы главный?

— В этом коллективе — да, — ответил босс.

Нина поставила свою ношу на стол.

— Почему до сих пор не арестована убийца моей сестры?

— Сестры? — удивился Федор. — По документам Маша не имеет родственников!

— Мы сами себя назвали сестрами, — сердито сказала Терентьева. — Машута мне незадолго до смерти по скайпу звонила! Она не собиралась кончать жизнь самоубийством! Вы плохо работаете! Вам плевать на простую девушку! Выгораживаете богатенькую!

Приходько указал на стул.

— Присядьте, пожалуйста, давайте разговаривать конструктивно.

— Отлично, — нахмурилась Терентьева, — но лучше себе скажите: работайте, братцы, конструктивно!

Я посмотрела на разгневанную женщину и спросила:

— Почему вы уверены, что Марию убили?

Терентьева открыла необъятную сумку, вытащила оттуда розовый альбом и швырнула его на стол.

— Полюбуйтесь, как она их запугала! У него шатался бизнес, Маша не могла любимому навредить. Она испытывала сплошные мучения, которые только возросли после его отвратительного поступка! Он не выдержал, рассказал все Маше! Попросил ее помочь! Та согласилась, иначе бы ему совсем плохо пришлось! А она мою сестру убила!

Я хотела сказать, что ничего не поняла, но тут Приходько открыл альбом и присвистнул.

— Вау! Смотрите!

Мы с Димоном встали и подошли к шефу.

— Знакомо, — кивнул Коробок, — лицо вырезано, осталась одна фигура.

— Зачем уродовать фотографию? — не поняла я.

— В годы сталинского режима людей постоянно арестовывали, забирали целыми семьями, квартирами, — объяснил Федор, — оставшиеся на свободе боялись тоже очутиться за решеткой.

— Ну и при чем тут эти снимки? — пожала я плечами.

Димон погладил меня по спине.

— Ты не понимаешь реалии тех лет. Лежит у тебя на полочке альбом с фотками, заглядывает в гости сосед или приятель, начинает перелистывать страницы… ба! С кем у нас стоит в обнимку Танюша? С общим знакомым Васей Петровым! Но он арестован как шпион! Далее появляется простая логическая цепочка: раз Татьяна дружила с Васей, она тоже враг народа. И пишет сосед-приятель донос на Сергееву, ночью прикатывают сотрудники НКВД, увозят Таню, а фотографии прихватывают в качестве улики. Поэтому многие советские граждане, услышав об аресте друзей, моментально вырезали их лица из общих фото либо заштриховывали их черными чернилами.

— Повезло, что я родилась уже после смерти Сталина, — воскликнула я. — Но сейчас-то с какой стати это проделывать?

Димон сел напротив Нины.

— Расскажите все спокойно, назовите имена, фамилии. Я могу для вашего удобства задавать вопросы. Почему вы называете себя сестрой Маши?

Терентьева набрала полную грудь воздуха, медленно выдохнула и на удивление связно начала рассказывать.

Ниночка и Машенька ходили в один детский садик, но попали в разные школы. Только это никак не отразилось на их дружбе, девочки поклялись никогда не расставаться и решили: они как сестры, будут всегда поддерживать друг друга, приходить на помощь в трудную минуту и вместе радоваться. Такие детские клятвы не редкость, как правило, они быстро забываются, но Нина с Машей с течением времени действительно стали как сестры. Впрочем, близкие родственники могут поругаться, а Терентьева с Медведевой ни разу за все годы общения не повысили друг на друга голос.

Принято считать, что красота облегчает жизнь девушке. Может, оно и так, но Машеньке ангельская внешность принесла одни неприятности. То, что Медведева чудо как хороша, стало понятно уже в младших классах школы. Все мальчики бегали за симпатичной девочкой, более того, даже малочисленные педагоги-мужчины заглядывались на Медведеву. Ну а теперь догадайтесь, как к Маше относились девочки? Наряду с яркой внешностью Медведева обладала малообщительным, робким характером. Другая бы красотка вертела кавалерами, командовала ими, создавала коалиции с девочками, которые хотят дружить с королевой, чтобы быть поближе к ребятам, а Машенька стеснялась, избегала общения и заработала характеристику гордячки, противной, заносчивой. К восьмому классу Медведева стала изгоем. Она сидела одна за партой, ее никогда не приглашали в компании, друзей у нее не было. На беду Машенька отлично училась. Почему на беду? Да потому что красивая девочка ну никак не может быть умницей-отличницей, она должна быть дурой-двоечницей, раз у нее привлекательная внешность.

Дети и их родители пребывали в твердой уверенности: Машеньке ставят пятерки за вьющиеся волосы, огромные глаза и точеную фигурку, а не за отличные знания. Одной Нине было известно, сколько слез пролила подруга, мечтавшая быть как все.

Думаете, в институте, куда поступила Машенька, стало лучше? Вроде в актрисы идут привлекательные девушки, в таком вузе внешность Медведевой зависти не вызовет. Ан нет, даже на фоне симпатичных студенток Маша резко выделялась. Однокурсницы были хорошенькими, смазливыми, а Медведева уродилась красавицей. Из вульгарной ревности женщины-педагоги ставили ей двойки по актерскому мастерству и говорили:

— Конечно, девица красивая, но ведь бесталанная.

Это было неправдой, Маша могла стать замечательной актрисой, просто у нее не хватало веры в себя. Медведева зажималась, во время студенческих спектаклей у нее становились ватными ноги, горло перехватывал спазм, спина деревенела. Но Маша отчетливо слышала шепоток «добрых» одногруппниц:

— Лучше Медведевой выйти замуж, ни фига из нее не получится!

Но вот парадокс: мужчины не рисковали приблизиться к красотке, Машеньку не звали на свидания, ею любовались издали. Другие студентки, курносые, толстощекие, коротконогие, ездили с кавалерами отдыхать, бегали в загс расписываться-разводиться, а Медведева куковала одна. Полный провал как на профессиональном, так и на личном фронте.

Маша часто рыдала на плече у Нины и постоянно спрашивала:

— Что со мной не так?

— Мужики боятся к такой красавице подступиться, — вздыхала названая сестра. — Не хотят выглядеть на твоем фоне бледно, полагают, что ты потребуешь богатое содержание, шубы, бриллианты, машины. А режиссерам не нужно яркое лицо, в нашем кино мало ролей для женщин твоей внешности!

— И что делать? — плакала Маша. — Повесить на грудь табличку: «Я не стерва» или занавеситься паранджой?

Студенческая пора, о которой большинство людей вспоминают как о самом счастливом времени в жизни, доставила Маше одни негативные эмоции. Правда, она обзавелась подругой, Аллой Константиновой. Это была единственная девушка, с которой у Медведевой сложились хорошие отношения, не такие близкие, как с Ниной, но достаточно теплые. Однако и здесь не обошлось без напряга. Алле не нравилась Нина, а Нине Алла. Втроем они никуда не ходили.

Четко сформулировать свои претензии к Константиновой Нина не могла. Ей просто казалось, что хитрая Аллочка преследует какие-то личные цели. А еще у Аллы была ближайшая подружка Катя Бочкина. Та вообще казалась Терентьевой отталкивающей. Екатерина вульгарно одевалась, употребляла нецензурные выражения, оглушительно хохотала и принадлежала к другому социальному слою. Она была простой медсестрой, никогда не скрывавшей, что основная цель ее жизни — удачно выйти замуж за богатого. Аллочка потакала Бочкиной: став известной, она таскала ее на тусовки, пиарила изо всех сил. Справедливости ради следует заметить, что точно так же Константинова везде водила с собой и Машу. Именно Алле пришла в голову идея пристроить нуждавшуюся в деньгах Медведеву на съемку в рекламу шоколада. Константинова, тогда уже снявшаяся в одном сериале, пошушукалась с кем-то, и Маше предложили контракт.

Прежде чем подписать договор, Маша побежала к Нине за советом, а та сказала:

— Я, к сожалению, ничего не понимаю в актерском бизнесе, работаю переводчиком и далека от мира кулис, но думаю, тебе лучше не светиться в рекламе. Лицо примелькается, станет связано с тем или иным конкретным продуктом, ты будешь ассоциироваться с «тетей с мылом» или со «сладкими батончиками с орехами». Ни один режиссер потом тебя в свой проект не пригласит. Лучше подожди, рано или поздно настанет твой час, ты получишь замечательную роль.

Медведева призадумалась, но тут возникла Алла-искусительница:

— Век актрисы короток. Много ты знаешь звезд, вспыхнувших после сорока? Их по пальцам можно пересчитать! Всю жизнь в прихожей протопчешься и останешься на бобах. Реклама — хороший шанс заявить о себе. Если в кино облом, то надо искать другие возможности. Станешь фотомоделью. Знаешь, сколько они зарабатывают? Имеют и деньги, и славу, и лучших мужиков. Не упусти свой шанс!

И Маша подписала договор. Спустя короткое время прекрасное лицо Медведевой засияло на всех телеканалах, в городе появились билборды и растяжки, Машу начали узнавать прохожие, к ней стали обращаться разные фирмы. Карьера модели неожиданно набрала обороты.

Нина оказалась права: режиссеры Маше не предлагали ролей. Но и Алла не ошиблась: Медведева обрела-таки славу и деньги.

Нина перевела дух, а потом, похлопав ладонью по альбому, сказала:

— Я сначала обрадовалась, подумала: «Раз Мася счастлива, ну его, это кино. Спасибо Алке за помощь». Но потом стал ясен план Константиновой. Хитрая гадина отлично все рассчитала!