Глава 22

Иван Николаевич оглушительно чихнул и поехал к чайнику, стоявшему на отдельном столике, Вера Николаевна примолкла, а я решилась нарушить молчание лишь после того, как оно стало тягостным:

— И как вы поступили? Сообщили девочкам правду?

Медэксперт зябко поежилась.

— Все размышляла, следует ли их ставить в известность? Алла очень ревнива, она с Иваном Николаевичем из-за меня чуть ли не дралась, ей казалось, что любовь это пирог, если его один ест, то ему все достанется, коли на двух делить, ополовинится. Близких подруг у Аллы не было, одна Катя, я боялась, что их хорошие отношения с треском лопнут. А затем…

Вера Николаевна прикрыла лицо ладонью.

— У меня голова разболелась.

— В те годы газета выходила, — неожиданно сказал Иван Николаевич, — называлась она «Солнце», да еще с эпиграфом «Луч прогоняет тьму». Типа нынешней «Желтухи». Вот там одна журналистка и напечатала статью, ну, типа, расследование репортера. Любят они вонючие материалы, вытаскивают на свет всякую дрянь, где приукрасят, где наврут. Положат в основу материала один правдивый факт и накрутят вокруг него лжи!

— Эта женщина к нам приходила, — сказала Вера Николаевна, — под видом режиссера. Алла как раз на первый курс института поступила, о славе мечтала, думала, ее прямо сегодня в Голливуд позовут. Мы с Иваном Николаевичем пытались девочку в хорошую, надежную профессию направить, лицедейство вещь несерьезная, единицы прорываются, остальные прозябают, но Алла нас не слушала. Ваня тогда сказал:

— Верушка, не надо ей противоречить, в театральный вуз с улицы не попасть, нужно соответствующих родителей иметь. Нехай попробует, не сдаст экзамены — выберет другую дорогу. А вот если мы на своем сейчас настоим, она нас всю жизнь упреками будет мучить, дескать, коли б не вы, сейчас бы я получила десять «Оскаров».

Вера согласилась с мужем, даже придумала, как утешить внучку, если та срежется на первом туре. Но Аллу приняли! А ближе к зиме журналистка приехала. Заявилась утром, когда Алла на занятия ушла, и завела разговор:

— Студентка Константинова отобрана на роль в фильме, но поскольку ей еще восемнадцати не исполнилось, необходимо ваше разрешение на работу.

Я, дура старая, ей поверила! Чаем угостила, детские фото Аллы показала, там были и снимки девочки с Веней.

— Не кори себя, — велел Иван Николаевич, — репортеры выдающиеся вруны, они ложью на жизнь зарабатывают.

Вера Николаевна сдвинула брови.

— Нет, мне стоило насторожиться. Она в туалет попросилась, в спальню Аллы заглянула, а когда я по ее просьбе альбом достала, на головную боль пожаловалась, начала в сумке рыться и приговаривать:

— Ох, забыла дома аспирин!

Ну я и пошла за аптечкой!

Вера Николаевна нахохлилась, Иван Николаевич подъехал к жене и взял ее за руку.

— Через неделю статья появилась! Уж как эта стерва предсмертную записку Вениамина раздобыла, одному черту известно, но она ее в своем материале процитировала. Все вытряхнула, назвала фамилии тех, кого Веня казнил. Кто-то из наших ей хорошо помогал, но вот кто? О делах Константинова знал очень ограниченный круг людей, все умели хранить секреты. Знаешь, почему Арсений Павлович тогда из дома Веру в морг вызвал? Отчего он ей труп зятя продемонстрировал? Уж не из жестокости. Не доверял начальник другим патологоанатомам, а убедиться в том, что это самоубийство, хотел. Всякого мы на своей работе навидались. Собственноручно составленная записка не аргумент. Если тебя хорошо напугать, что угодно напишешь. Живые врут, мертвые никогда. Пришлось Вере вскрытие Вени делать, чтобы сомнений не осталось. Понимаешь, на что мы пошли, как тайну хоронили? Не один год секрет под камнем лежал, и тут вона! Я во всех, кто тогда в морге был, как в себе уверен.

— Вероятно, журналистка кого-то обманула, — мрачно сказала Вера Николаевна, — ну, как меня. Она в газете снимки из нашего семейного альбома напечатала: Алла с Веней, мы втроем. Ну и расписала все в красках! Мол, Вениамин Константинов руководил организацией «Белая стрела»! Лично расстреливал тех, кого считал виновным! Творил самосуд! Часто ошибался! Вот, например, акушерка Галина Андреева замечательная женщина, младенцы умирали оттого, что в роддоме не было нужных лекарств. Георгий Павлов никого не насиловал, он просто попал в поле зрение следственных органов, его вину не доказали. Всех мерзавцев репортерша обелила, а из Вениамина сделала монстра, сумасшедшего, получилось, что он маньяк. И как вам такое?

Я тяжело вздохнула и решила промолчать. Если мы хотим жить в правовом государстве, нельзя подменять собой правосудие. Вина человека должна быть доказана, никакая интуиция, размышления, логические цепочки к делу не пришьешь. Следователь абсолютно уверен, что «N» убил свою жену? Супруги плохо жили, ссорились, соседи рассказывают об их драках, «N» орал: «Я тебя зарежу», а потом женщину нашли в луже крови? А еще у муженька была любовница, и он по завещанию супруги получил ее бизнес? Ну тут все предельно ясно, сомнений нет, кто зарезал бедняжку. Простите, а где улики? Вот если на орудии убийства найдутся отпечатки пальцев мужа, обнаружится свидетель, который видел его входящим в квартиру за короткое время до убийства, на его одежде в свете специальной лампы проявятся замытые следы крови жертвы, тогда другой разговор. Имел ли право Вениамин Михайлович распоряжаться чужими жизнями? Понимал ли он, что, убивая людей, сам стал преступником?

Вера Николаевна неправильно истолковала мое молчание.

— Я тоже была в шоке. Для нашей семьи началась черная полоса. Идешь по двору, соседи перешептываются, стали звонить бывшие коллеги по работе, ахать, жалеть, кто одобрял Вениамина, кто спрашивал: «Это правда?» Люди на редкость бесцеремонны.

— Хуже всего получилось с Аллой, — перебил жену Иван Николаевич, — за ней толпой бегали корреспонденты из аналогичных изданий, всем хотелось ее комментарий получить.

— Что могла сказать внучка? — воскликнула Вера. — На момент самоубийства отца девочка была младшеклассницей, и она ни о чем не подозревала!

Иван Николаевич откатился в другой конец кухни.

— Алла повела себя отвратительно. Она обвиняла во всем Веру, устроила немыслимый скандал, кричала: «Мерзкая старуха! Ты продала газете эту историю, получила за нее деньги, предоставила мои фото! Что, муж за бесплатно с тобой не спит?»

Я тогда еще не обезножел, схватил хамку за плечи и вон вытолкал.

Вера Николаевна подошла к мужу и положила ему руку на плечо.

— Чего не скажешь на пике эмоций. Я думала, она остынет, мы помиримся, но Алла закусила удила. Прислала к нам Екатерину, а та заявила: «Внучка не желает больше вас знать, разменивайте квартиру, отдавайте ее долю. Не захотите по-доброму, Алла обратится в суд». Мы разменялись и переехали сюда.

— Аллу более не видели, — подхватил Иван Николаевич, — я сериалы по телевизору не смотрю, а Вера их любит, говорит, девчонка сейчас звезда, в многосерийных фильмах снимается. Нас, слава богу, никто не трогает, новые соседи ничего не знают, живем тихо.

— Друзья все поумирали, — грустно сказала Вера Николаевна, — их и раньше немного было, в основном бывшие коллеги, а сейчас и вовсе не осталось. Что у Аллы теперь происходит, не расскажем, она нам ни разу не звонила.

— Если занимаешься делом, необходимо досконально изучить и настоящее, и прошлое фигурантов, некоторые события отбрасывают длинные тени, — по-учительски серьезно сказал Иван Николаевич, — я всегда придерживался в работе этого правила, оно никогда не подводило. Помнится, был у меня эпизод, мужчину столкнули под электричку. Сначала это несчастным случаем посчитали: толпа на платформе, все в двери ломились, ну и смели мужика. А потом все раскрутилось! Оказалось, его к праотцам бывшая одноклассница отправила, очень он ее, когда был мальчишкой, доводил, издевался, гнобил. Девочка терпела, молчала, спустя много лет увидела бывшего мучителя возле поезда, хотела мимо пройти, а однокашник возьми да скажи:

— Ну, привет! Ты ваще не изменилась!

Вот при этой фразе у нее предохранители перегорели. В момент свершения преступления им по сорок пять исполнилось. Ушла б убийца от ответственности, ну кто про школьную вражду вспомнит, когда людям скоро пенсию оформлять! Но меня учили асы, теперь таких великих сыскарей нет. Я с тобой опытом поделюсь. Всегда тщательно изучай прошлое, до детства иди, нароешь кучу интересного, у каждого есть тайничок, оттуда часто призраки выбираются.

— Сильно у Аллы лицо испорчено? — вдруг спросила Вера Николаевна.

— Страшно выглядит, — честно сказала я, — правда, ее гражданский муж уверен, что ситуацию можно исправить, он владелец центра, где создают и производят новые косметические средства, человек со средствами и связями в мире медицины.

— Но маловероятно, что внучка сможет продолжать карьеру киноактрисы? — продолжала Вера Николаевна.

— Да, — согласилась я, — Андрей Болотов очень надеется на восстановление относительно приличного вида жены, но перед камерой ей уже не стоять.

— Еще хороший мужик попался, — резюмировал Иван Николаевич, — другой бы ее бросил.

— Вы, конечно, знаете, что психология разделяет преступления на мужские и женские? — спросила Вера Николаевна.

Я кивнула:

— Сейчас учусь на профайлера, нам о таком рассказывали.

— Что такое профайлер? — удивился Иван Николаевич.

Жена неожиданно заулыбалась.

— Вот не смотришь сериалы и пребываешь в неведении. Я из многосерийных лент узнала кучу деталей. На Западе давно существуют специалисты, которые, изучая поведение преступника, составляют его психологический профиль. Их называют профайлеры.

— Чушь собачья! — отрубил Иван Николаевич. — Типа мама в детстве за двойки ругала, поэтому, став взрослым, сын у людей деньги крадет? Напридумывают ерунды, потом сами в нее верить начинают.

— Ты и компьютер «железным дураком» называешь, а его применение в криминалистике совершило революцию, — возразила жена.

Я встала на сторону Веры Николаевны.

— Профайлер, исследуя преступления серийного маньяка, рано или поздно добирается до его детства. Иван Николаевич, вы же сами советовали копать глубоко.

— Искать факты, а не хрень! — фыркнул бывший оперативник.

— Профайлер резко сужает круг подозреваемых, — не сдалась я, — он создает профиль, определяет: «Преступление совершил мужчина европейской внешности, у него свободный рабочий график, вероятно, он служит доставщиком пиццы, продуктов, заказов из интернет-магазинов и т. д. Очень аккуратен, водит минивэн, не женат, обожает кошек, любит мороженое, крайне аккуратен, входя в чужой дом, надевает бахилы». С каждой новой озвученной чертой характера все яснее становится, где искать преступника.

— Ну и как он это узнает? — насупился Иван Николаевич. — Не мели чушь!

— Тебя не переубедить, — мягко сказала Вера Николаевна. — Но, признай, есть мужские и женские преступления.

— Бабы редко применяют огнестрельное оружие и ножи, — нехотя согласился супруг. — Они травят человека лекарствами или науськивают на свою жертву любовника.

— Сомневаюсь, что представитель сильного пола мог подмешать в крем кислоту, — сказала медэксперт, — больше это смахивает на обиженную бабу, очень женское желание — изуродовать лицо соперницы. Я бы предположила наличие у мужа любовницы.

— Маловероятно, — отмела я эту версию, — Болотов так заботится об Алле, он окружил ее заботой, непохоже, что у него есть еще одна связь.

— Тогда обратите внимание на актрису, которая получила роль Аллы, — сказала старуха, — мужчина, как правило, сразу убивает, а бабе хочется жертву помучить, насладиться ее отчаянием. Поговорите с Аллой, спросите: «Кто вам регулярно звонит, сочувствует, постоянно твердит: «Ты непременно поправишься». Очень часто такое поведение характерно для преступницы.

Несмотря на то что хозяева были в прошлом сотрудниками МВД, я не стала рассказывать им о подозрениях в адрес Зинаиды Митко, но сама подумала о ней.

Иван Николаевич подрулил ко мне и проникновенно сказал:

— Собака глубоко зарыта. Вера ас в своем деле, но она с мертвыми общалась, а я с живыми. Ноги у меня отказали, но нюх остался. Вот я и задаю сейчас вопросы: кто той журналистке правду о Вене рассказал? Зачем она похороненную историю раскопала? Кто слил информацию? Какие цели преследовал?

— Не мудри, — остановила супруга медэксперт, — ищите ревнивую, обиженную бабенку. У этого Болотова сейчас посторонних связей нет, но, вероятно, ранее были. Или крем отравила другая актриса. Вечно ты ищешь мотив в глубине, а он лежит на поверхности.

— Хорошо, проверю все ваши соображения, — пообещала я, — но давайте отвлечемся от Аллы. Кому могла насолить Катерина?

Вера Николаевна начала загибать пальцы:

— Пыталась отбить чужого мужа. Помешала продвижению по службе коллеги. Кого-то обидела. Масса вариантов. Но точный не назову.

— И вам не кажется странным, что с обеими сестрами случилось несчастье? Пожалуйста, вспомните, вдруг Бочкина, навещая вас, что-то сказала, обронила фразу про их общего с Аллой знакомого, которого они обе боятся? Ну хоть что-нибудь!

Иван Николаевич, не говоря ни слова, поехал к мойке, а его супруга удивилась:

— Отчего вы решили, что мы встречались с Екатериной? Она к нам не заглядывает. И про их родство с Аллой ни одна душа, кроме Светы и нас с Ваней, не знала, я вам рассказала, потому что вы этим делом занимаетесь.

— Стоп! Ох я старый пень! Почему раньше не догадался! Татьяна! Ты сказала, что с Катей тоже случилось несчастье. А ну посмотри на меня! — велел Иван Николаевич.

Я постаралась выдержать взгляд старика, но не смогла.

— Ну ответь, — мрачно сказал бывший оперативник, — зачем к нам приехала про врагов Аллы и Кати узнавать? Отчего у них самих не спросишь?

Я начала оправдываться.

— Алле только что сделали очередную процедуру, она в клинике!

— Ага, а с Екатериной что? — насупился Иван Николаевич. — Она где? Говори правду! Со своими лучше по-честному! Мы люди опытные, крепкие, в истерику не ударимся.

Мне пришлось рассказать про бутылку с киселем.

Иван Николаевич и его жена с каменными лицами выслушали мой рассказ, потом старик выдвинул очередную версию:

— Думаю, актрису изуродовала коллега, Катя с Аллой были в теснейшем контакте, Бочкина, наверное, поняла, кто виноват, и начала шантажировать преступницу. Она из породы людей, способных на вымогательство. У Екатерины всегда был пунктик насчет денег, она в детстве мечтала разбогатеть. Непременно нажмите на даму, которая получила роль Аллы в сериале. Я уверен, без нее тут не обошлось!

— Да, да, конечно, — твердила я.

Иван Николаевич повернулся к жене:

— Напиши ей фамилию, имя, отчество и прочие данные той журналюги, что статью про Веню напечатала. Когда очерк вышел, я взбеленился, отыскал паскуду, хотел ее взгреть, да Вера удержала!

— Я за руки его схватила, — подтвердила та, — к сожалению, в ее материале была правда. Другой вопрос, как она ее преподнесла! Если на репортершу налететь с кулаками, она свободой прессы прикроется, любой суд выиграет. Ее адвокат заявит: «То, что репортер преступников обелила, не вранье, а ее личное мнение». А вот Ивану, если бы он по шее бабенке накостылял, пришлось бы за нанесение телесных повреждений отвечать. Сбегает эта гадина в больницу, зафиксирует синяки, и тогда бы не отвертеться Ване, и снова шум пошел бы, оно нам надо?

— Но ты ее найди, порасспрашивай, — не утихал бывший опер. — Смотри, какая цепочка вырисовывается. Алка поступила на первый курс — и бац, статья с разоблачениями Вени. Смерть Константинова была объявлена естественной. Как репортерша до всего докопалась? Ее наняли, чтобы Алле навредить. А когда не получилось, Алла не сорвалась, в институте ее травить не начали, а, наоборот, выбилась в звезды, тут ей внешность изуродовали. Носом чую, на Аллу охота идет!

Я постаралась не улыбнуться. У Ивана Николаевича чувствительный нос, а Приходько нет-нет, да и скажет «спиной чую». Каждому свой орган помогает в расследовании.

— Ерунда, — возразила Вера Николаевна, — вечно ты все усложняешь. Большинство актрис друг друга ненавидит. Смотри на вещи проще. Преступница хотела получить роль Аллы и заимела ее.

Я послушала некоторое время спор супругов, получила бумажку с координатами журналистки, распрощалась со стариками и медленно пошла вниз по лестнице. Не имела я права рассказывать бабушке Аллы и Ивану Николаевичу про интернет-сайт с загадками. Да и не понял бы оперативник сути дела, персонального компьютера у него нет. Следует признать, выйдя на пенсию, профессиональных навыков Вера и ее муж не растеряли, выдвинули хорошие, крепкие версии про коллег Аллы и журналистку, которую наняли, чтобы причинить вред Константиновой, но мне требовалось выяснить, с кем дружили пострадавшие, кого они обидели до такой степени, что к ним подослали киллера с загадками. Увы, никаких имен Вера Николаевна и ее муж не назвали.