Глава 10
Студенточка театрального вуза Сима Полунина познакомилась с юношей по имени Игорь Тришкин и мгновенно потеряла голову. Игорю тоже понравилась хорошенькая девушка, одна беда — Тришкин был женат, он очень рано, едва закончив школу, связал себя узами брака с Майей Могилевской. Полунина не принадлежала к женщинам, которые ничтоже сумняшеся открывают охоту на чужого мужа, поэтому, узнав, что любимый окольцован, горестно вздохнула и попыталась забыть его. Но, увы, ничего не получилось.
Помучившись некоторое время, Симочка решила: если уж не суждено ей стать супругой Тришкина, можно быть его другом. И очень скоро Игоря и девушку связали крепкие узы приятельства. Не подумайте о чем-либо дурном: Сима не собиралась становиться любовницей Игоря, ей просто хотелось быть около Гарика.
Майя мужа не ревновала, она даже поощряла походы Игоря с Симой в театр или в кино.
— Ступайте, у меня концерт на носу, — махала руками жена Тришкина. Могилевская училась в консерватории и мечтала о славе пианистки, хотела гастролировать с концертами по миру. А чтобы достичь вершин известности, все время проводила у инструмента, страшно раздражая своим усердием Лидию Константиновну.
— Не понимаю, — сказала один раз мать Игоря Симе, — зачем Майя вышла замуж? Спать она ложится отдельно от супруга, говорит, что очень устает от занятий и хочет полноценно отдыхать. Домашним хозяйством не занимается — бережет руки, в гости с Игорьком не ходит, а только разучивает фортепианные экзерсисы. Право слово, странное поведение.
— Майя из провинции, — ляпнула Сима, — прописки не имела, в общежитии плохо.
— И я того же мнения, — закивала Лидия Константиновна. — Скажу тебе правду: не нравится она мне. Да и Гарик уже не в восторге от своего выбора.
— Разведутся, и дело с концом, — воскликнула Сима и прикусила язык, услышав в своей речи слишком много неприличной в данном случае радости.
— Хорошо бы… — протянула Лидия Константиновна. — Только боюсь, как бы Майя не забеременела. Тогда все, Игоречек никогда не бросит мать своего ребенка. Кстати, невестку вчера тошнило в туалете, надеюсь, она всего лишь съела нечто неподобающее.
Сима поскучнела. Ей, по понятной причине, тоже не хотелось, чтобы Могилевская произвела на свет младенца.
Но родить Тришкину наследника Майя не успела.
* * *
31 декабря на даче у Гарика собралась веселая компания друзей. Около елки сидели Сима, Лидия Константиновна и одноклассник Тришкина Вадик Карякин по прозвищу Димон. Чтобы не показаться убогой, Полунина привела с собой кавалера, Володю Аносова. Юноша давно пытался приударить за Симой, гордая девушка отшивала неугодного жениха, но встречать Новый год без пары, старательно изображая веселье, она не хотела. Вот по такой причине Аносов и был зван в компанию, ему отводилась скромная роль пажа Полуниной. Игорь, естественно, сидел около Майи, Вадик тоже прихватил даму, очень симпатичную девочку, будущую художницу по имени Юля. Едва компания разместилась за столом, где теснились приготовленные Лидией Константиновной вкусности, как Сима поняла: ничего хорошего из вечеринки не выйдет.
Для начала мать Игоря стала втыкать в невестку шпильки. Делала она это умело, со знанием дела, как бы между прочим.
— Кушайте, кушайте, ребятки, холодец попробуйте, пирожки с капустой, все домашнее, не покупное, — хвастала хозяйка, — я с шести утра готовила, на цыпочках по дачке бегала.
— Почему на цыпочках? — удивилась Сима. — Боялись тесто «уронить»?
— Не хотела Маечку будить, — самым сладким голоском пропела свекровь, — она у нас баиньки любит. Зачем ей просыпаться и картошку чистить, если я есть?
Невестка слегка покраснела и отодвинула от себя тарелку с гусем.
— Не вкусно? — мгновенно отреагировала «мамочка». — Ой, как обидно! Хотя понимаю, у тебя же гастрит. Осторожно, дорогая, хочешь, я тебе геркулесовой кашки сварю? Не сидеть же в Новый год голодной!
— Спасибо, — сквозь зубы процедила Майя.
— Не хотела обидеть, — заулыбалась Лидия, — просто, зная о твоем больном желудке…
— Никому не интересно об этом слушать, — взвилась Майя.
— Ой, не нервничай, лучше сыграй нам на пианино! — предложила свекровь.
— Не могу, — ответила Майя.
— Почему же?
— Инструмент плохой.
— Его купили для Игоря, когда мальчик пошел в музыкальную школу, — живо объяснила Лидия, — я не пожадничала, приобрела дорогую вещь.
И тут Майю прорвало:
— Гроб с клавишами под названием «Красный Октябрь» изначально не может иметь хорошее звучание, — сообщила пианистка. — Да еще эта, простите за слово, катастрофа к тому же полностью расстроена.
— Ах, — с грустью сказала Лидия, — так хотелось Моцарта послушать!
— Тебе трудно для мамы постараться? — буркнул Игорь.
Лидия Константиновна замахала руками.
— Сыночек, сыночек. Маечка и так целые дни играет, пусть отдохнет денек, зря я попросила.
— Пианино в плохом состоянии, — повторила Майя.
— Нет, это ты развалюха, — неожиданно заявил Игорь, — лень по клавишам подолбить.
— Но невозможно играть…
— Среди нас Рихтеров нет, — оборвал супругу Игорь, — никто фальши не уловит, садись на табуретку и начинай.
— Нет, — уперлась пианистка.
— Да.
— Не хочу!
— Дура!
— Идиот! — заорала Майя и вылетела из гостиной.
В комнате воцарилось тягостное молчание. Потом девочка Юля вдруг звонко произнесла:
— Какой замечательный холодец! У меня никогда такой не получается. В чем секрет?
— В бульон нельзя класть чеснок, — пояснила Лидия.
— И пирожки восхитительные, — обрадованно подхватила кулинарную тему Сима.
Беседа плавно закрутилась вокруг рецептов, потом посмотрели концерт по телику и разбрелись по комнатам. Майя так больше к гостям и не вышла.
Устроившись на широкой софе, Сима было задремала — дал о себе знать выпитый за вечер алкоголь. Но вдруг девушка проснулась от холодных прикосновений, кто-то пытался обнять ее совершенно ледяными руками.
Решив, что Володя Аносов не совсем правильно понял свою роль, Сима отпихнула руки и зло сказала:
— Вообще офигел! Тебя звали?
— Нет, — ответил голос Тришкина. — Извини, не утерпел. Очень хочу тебя, ты была такая красивая сегодня, просто глаз не оторвать!
— Гарик! — прошептала Сима. — Ты!
— Ага.
— Уходи.
— Почему? Я тебе не нравлюсь?
Сима завернулась в одеяло, старательно изображая спокойствие, ответила:
— Сам знаешь.
— Так в чем дело? — прищурился Тришкин.
— А Майя?
— Да фиг бы с ней! Мы разведемся, — рявкнул Игорь, — надоела она мне. То ей не так, это не этак… Лишь о своем пианине думает, вот пусть с ним и трахается! Иди ко мне…
Не надо осуждать Симу. Она давно любила Игоря, а тут он, замечательно красивый, оказался у нее в постели. К тому же Полунина выпила хорошую порцию шампанского вперемешку с коньяком. В общем, опустим занавес над этой сценой. Сами понимаете, как развернулись последующие события.
Потом Сима заснула, а Игорь ушел в свою комнату. В десять утра Полунину разбудил дикий крик:
— Помогите.
Сима подбежала к окну и глянула со второго этажа вниз. По узенькой тропке от дощатой будки, стоявшей у забора, на заплетающихся ногах бежал Володя Аносов.
— На помощь! — вопил юноша. — Там.., там.., там…
— Что случилось? — перекрыл его крик спокойный голос Лидии Константиновны. — Ты увидел в туалете мышь? Не бойся, она маленькая, людей не ест.
— Майя… — выдавил из себя Аносов и рухнул в снег.
Лидия Константиновна звонко рассмеялась:
— Экий ты, Володя, неловкий… Вставай скорей, простудишься!
Аносов сел и начал тыкать рукой в сторону будки, выкрашенной веселой голубенькой краской:
— Там, там…
— Да, там туалет, — спокойно пожала плечами Лидия. — Увы, особых удобств не имеем, топим печи, носим в дом воду и ходим на двор.
— Майя, Майя… — твердил Володя, делавшийся с каждой секундой все безумней.
Сима через стекло наблюдала за матерью Игоря. Лидия Константиновна подошла к сортиру и распахнула дверцу. Сначала хозяйка застыла, потом, зажав рот руками, кинулась к калитке. Полунина, сообразив, что случилось нечто неординарное, ринулась вниз.
Лучше бы девушка не шла на поводу у своего любопытства и не заглядывала в будку. Увиденная картина потом никак не желала выветриваться из памяти, и даже сейчас, спустя много лет после происшествия, женщина в деталях могла описать тело Майи, лежавшее в странной позе внутри сарайчика, где следовало отправлять естественные потребности. Никакой крови около трупа не имелось, но отчего-то Полуниной сразу стало понятно: жена Тришкина мертва.
Потом было тягостное ожидание милиции, которая первого января все никак не могла прибыть по вызову. Перепуганные Тришкины вместе с гостями сбились в кучку у камина в гостиной. Лидия Константиновна в полуобмороке лежала на диване, Игорь сидел в кресле, Димон и Владимир безо всякого стеснения курили в доме, у Симы тряслись руки и дергалось веко на правом глазу. Одна Юля сохранила относительное спокойствие. Она напоила всех кофе, разогрела еду, а потом, когда милиция в конце концов добралась до заметенного снегом поселка, подала опухшим, распространяющим сильный запах перегара ментам бутерброды и рюмки.
Меньше чем за неделю специалисты вынесли вердикт: в смерти Маечки никто не виноват, произошла трагическая случайность — ночью Могилевская пошла в туалет, открыла дверь, вошла в сарайчик, поскользнулась и упала. Тут уместно отметить, что у Тришкиных туалет непривычно большой, Лидия Константиновна хранит там железную тачку, в которой весной возит на огород удобрения, сельскохозяйственный инвентарь заботливо прикрыт пленкой и находится в самом углу будочки. Так вот, бедная пианистка при падении лицом ударилась прямо об острый край тачки, у молодой женщины сломалась переносица, и Майя умерла почти мгновенно.
— Поленилась ваша невестка надеть нормальную обувь, — пояснял следователь Лидии Константиновне, — прямо в домашних шлепках понеслась, на подошвы снег налип, а порожек обледенел… Примите мои соболезнования, дело закрыто, никакого преступления тут нет, имел место несчастный случай.
Майю похоронили, а у Симы с Игорем разгорелся роман. Правда, весьма странный. Отчего-то Гарик решил скрыть от матери свои любовные отношения с Полуниной.
— Ты при мамуле со мной не фамильярничай, — попросил он любимую.
— Почему? — удивилась Сима. — Мы ведь оба свободны!
Игорь обнял любовницу.
— Мама странный человек. Всех девушек, с которыми я когда-либо имел отношения, она начинала страстно ненавидеть.
— У нас с Лидией Константиновной дружба! — напомнила Сима.
— Это пока она не поняла, что к чему, — «утешил» любимую Игорь. — Да и после смерти Майи совсем ничего времени прошло, поползут сплетни. Давай выждем полгода.
— Нам нельзя встречаться?
— Почему? Совершенно спокойно можем проводить вместе время, — замотал головой Игорь, — но только в укромном месте.
— К тебе не приезжать?
— Сколько угодно, просто при маме и Димоне давай не станем нежничать, — попросил Тришкин.
Сима кивнула, хотя ее любовь переливалась через край и даже час провести без Игоря казалось ей невыносимым.
Очень скоро Полунина поняла, что встречаться с Игорем ей негде. Нет, она спокойно приезжала в квартиру Тришкиных, пила с Игорем чай и вела долгие беседы с Лидией Константиновной.
Мать Гарика считала Симу очень близким человеком. Лидия могла позвонить девушке и сказать:
— Сегодня задержусь, приду после восьми, сделай одолжение, почисти картошки к ужину, а селедку не разделывай, нечего пачкаться, сама ее до ума доведу.
Так что с будущей свекровью никаких трений не наблюдалось. Но спать Симе с Игорем было негде. Лишь иногда любовники могли улучить момент и по-быстрому поваляться на кровати Тришкина, пользуясь отсутствием Лидии Константиновны. Но на дворе стояла на редкость вьюжная зима, потом настал слякотный март, а за ним отчаянно хмурый и холодный даже для Москвы апрель, а посему мать Гарика предпочитала сидеть дома. Нет, она не лезла в комнату сына, не подглядывала за «мальчиком» через замочную скважину, но, сами понимаете, никакого особого удовольствия от быстрых объятий пара не получала. Сима постоянно посматривала на закрытую створку и шептала любовнику:
— Милый, быстрее, боюсь, войдет кто.
Гарик даже пару раз поругался с невестой, но потом сказал:
— Ладно, летом снимем с тобой сарайчик в Подмосковье.
— Зачем? — удивилась Сима. — Лидия Константиновна в мае уедет на дачу, квартира нам достанется, а осенью поженимся.
Гарик покрутил пальцем у виска:
— Совсем того?
— А что?
— Как жить там, где умерла Майка? Мама продала дом, и правильно сделала, лично я туда даже заглядывать не стал бы. Ужас как живой перед глазами: Майя лежит, скрюченная, ноги в разные стороны…
Тревога липкими пальцами ухватила Полунину за горло.
— Постой, — промямлила она, — ты же не заглядывал в сортир. Очень хорошо помню, как я ворвалась в твою спальню и крикнула: «Гаря, Майя умерла, лежит в туалете!» А ты подскочил, потом сел на кровати и прошептал: «Все! Случилось! Я туда не пойду, ни за какие баранки! Боюсь!» И ведь правда не пошел, мы сидели все в гостиной, около стола. Юлька нам подавала… Откуда тогда знаешь про позу, в которой застыла Майка?
Игорь вздрогнул, потом неловко засмеялся:
— Милая, что за мысли бродят в твоей белокурой голове, а? Следователь показал фотографии с места происшествия.
— Ясно, — протянула Сима.
— Ты дура, — неожиданно зло сообщил Игорь.
— Сам идиот, — обиделась Полунина. — Чего такого сказала-то?
— А чего подумала?
— Просто спросила!
— Лучше молчи.
— Я тебе не раба, — вскипела Сима, — что хочу, то и говорю!
— Ладно, — вдруг очень ласково кивнул Гарик, — не надо ругаться.
