Книга: Сеанс мужского стриптиза
Назад: Глава 11
Дальше: Глава 13

Глава 12

Сообщив нам дурные вести, Зяма немедленно вызвонил по своему сотовому такси и умчался в город – помогать папуле в поисках угнанной машины. Честно говоря, мне было не совсем понятно, какова будет роль отца и брата в этом процессе. По идее, поисками угнанного транспорта должна ведь заниматься автоинспекция?
– Автоинспекция и будет заниматься поисками, – рассудительно сказала мамуля, проявляющая поразительное хладнокровие. – А Боря обзвонит своих боевых друзей, попросит у них помощи и поставит под ружье половину личного состава всех силовых структур России. Через час наш пропавший «Форд» начнут высматривать дежурные на пограничных вышках, вынюхивать специально обученные собаки и выискивать глубоко законспирированные разведчики. Вот увидишь, к вечеру машина вернется к хозяевам.
– А что, по твоей версии, будет делать Зяма? – спросила я, заинтересовавшись ее видением ситуации.
– Зяма? О, Зяма будет кадрить военных регулировщиц, милицейских телефонисток и возможных свидетельниц по делу об угоне! – мамуля не затруднилась с ответом. – Давай-ка лучше подумаем, что будем делать мы с тобой!
– Трудный вопрос! – признала я. – С одной стороны, милицейские сыщики уже не проявляют ни к кому из нас опасного интереса. Похоже, они не винят нас в смерти гражданки Горчаковой, так что мы могли бы не искать убийцу Нины своими силами, но…
– Но две тысячи долларов подозрительного происхождения жгут мне карман! – подхватила мамуля. – Мы увязли в этой криминальной истории и просто обязаны в ней разобраться! – Маменька заблестела глазами. – Смотри, что я придумала! – она развернула ноутбук, чтобы я видела монитор.
Я посмотрела. На экране черным по белому крупными, с воробья, буквами было написано: «Орнитолог мог видеть!»
– Это что? Название нового ужастика? – спросила я. – Или квинтэссенция сюжета? Типа, от природы герой-орнитолог был зрячим, а в ходе кошмарных приключений утратил зрение? Например, ему выклевало глаза зловещее черное воронье?
– Тебе самой надо писать ужастики! – поежилась мамуля. – Что за жуть ты выдумываешь! Это предложение не имеет никакого отношения к моему литературному творчеству! Я просто думала об убийстве горничной и пришла к определенным выводам. Ты готова слушать?
– Слушать, смотреть, обонять и осязать! Я же не орнитолог, который был ограниченно годен – мог только видеть! – съязвила я. – Излагай!
– Излагаю, – согласилась мамуля. – Я что подумала? Я подумала, что у Нины Горчаковой кто-то был!
– Конечно, был! – перебила я. – Ей же нанесли ножевое ранение! Это можно было сделать только при тесном контакте, я еще не слышала о дистанционно управляемых ножах!
– Я не об этом! – мамуля посмотрела на меня с досадой. – Вечно ты не дослушаешь! Я думаю, что у Нины был мужчина!
– С чего ты взяла? Все, с кем я беседовала о Горчаковой, говорили, что она жила одна! У нее даже подруг не было! Женщина жила чуть ли не затворницей и из всех радостей жизни знала разве что гастрономические! Продавщица из магазина сказала, что Нина каждый день покупала вкусную еду – колбасу, сыр, шоколад. – Я хихикнула. – Работница прилавка ужасно завидовала Горчаковой, потому что та ела что хотела и все равно оставалась стройной. Сама-то продавщица мясистая, как сарделька.
– Правда? – мамуля чему-то обрадовалась. – Так это только подтверждает мою версию! Дюша, ведь на работе – в доме Паши и Надин – Нину, как и прочую прислугу, регулярно кормили! И очень хорошо кормили, это я тебе авторитетно говорю! Вряд ли после доброй трехразовой кормежки в доме Ситниковых у Нины вечером был еще аппетит, я лично одним вчерашним обедом сыта была до поздней ночи!
– Ты хочешь сказать, что деликатесы в сельпо Нина покупала не для себя? Колбасу и шоколад ела не она, ими лакомился кто-то другой? Хм… Пожалуй, это объясняет, почему она не толстела!
– Это объясняет все! Похоже, у Горчаковой был тайный сожитель! – торжествуя, объявила мамуля. – Они поссорились, он ее ударил ножом и сбросил тело в овраг – далеко ходить не надо было, ведь двор Горчаковой примыкает к мусорному каньону. А потом убийца поджег дом, чтобы скрыть следы своего пребывания, и сбежал.
– Ушел в близкий лес! – подхватила я. – А там набрел на древний «Москвич» и устроил в нем тайник – спрятал две тысячи баксов!
– Которые он отнял у Нины! – Мамуля подставила мне ладонь.
– Которая украла их у мафии! – Я звонко шлепнула по ее ладони, и мы засмеялись, чрезвычайно довольные друг другом.
– Но при чем же тут орнитолог? – поулыбавшись с минуту, вспомнила я.
– Ах да, орнитолог! – мамуля снова крутнула ноутбук и прочитала с экрана: – Орнитолог мог видеть!
– Убийство?
– Нет, это вряд ли, – с сожалением сказала она. – Я так поняла, этот птицевед-птицелюб убрался из окрестностей Буркова не вчера, а гораздо раньше. Его погребок с консервами давно никто не отрывал, сквозь мох на крышке даже успели прорасти поганочки. Но зато орнитолог вполне мог случайно увидеть во дворе Горчаковой ее тайного друга! Орнитолог ведь не один день сидел с биноклем на дереве, причем наверняка при этом прятался и маскировался, чтобы не спугнуть птичек!
– Значит, дело за малым, – подытожила я. – Нам надо найти этого орнитолога и расспросить его. Есть небольшой шанс, что он даст нам описание сердечного друга горничной.
– Ничего себе – сердечный друг! – мамуля покривилась. – Он же ударил ее ножом!
– От любви до ненависти – один шаг, – философски заметила я. – Кстати, Дениска говорил, что в нашей стране самым распространенным кровавым преступлением является убийство на бытовой почве, а в российском хит-параде смертоносных орудий верхние строчки занимают чугунная сковородка и кухонный нож!
– Денис знает, что говорит, – не стала спорить мамуля.
Денис Кулебякин – это мой собственный сердечный друг, и не тайный, а явный. До такой степени явный, что все мое семейство ждет не дождется, когда же я выйду за него замуж. А я не тороплюсь. Денис мне нравится, и даже очень, но у него не самая изящная фамилия и крайне неудобный для тихой семейной жизни род занятий. Мой любимый служит в органах внутренних дел, он эксперт-криминалист.
– Может, Денису позвонить? – задумалась мамуля. – Он бы нам помог.
– Ага, помог бы он тебе схлопотать срок за хищение невесть чьих баксов! – ехидно поддакнула я.
– Все равно позвонить не получится, Зяма свой телефон увез, а наши с тобой мобильники уже вторые сутки разряжены, – мамуля быстро передумала звонить капитану Кулебякину и даже убедительно обосновала свое решение.
– Да, позвонить не получится! – с сожалением согласилась я, вспомнив о необходимости сделать другой звонок – дипломатического характера. Мачехе Поля. – А у Ситниковых грандиозный скандал по поводу исчезновения Поля!
Я вкратце пересказала мамуле разговоры, которые случайно подслушала.
– Как нехорошо получается! – расстроилась мамуля. – Люди волнуются, а мы могли бы их успокоить, но у нас нет телефона… Ладно, мы что-нибудь придумаем.
– Не мы! Ты придумаешь, – поправила я. – Я прямо сейчас начну искать орнитолога.
– Как же ты будешь его искать? – спросила она, обиженная, что я присвоила себе более интересное дело.
– Отправлюсь в лес, к месту его летнего гнездовья, – бодро ответила я.
– Надеешься, что он вырезал на дереве: «Здесь был орнитолог Сидоров из Екатеринодара» – и свой телефонный номер? – ехидно спросила мамуля.
– Это было бы очень мило с его стороны! – я не позволила досадующей родительнице умерить мой энтузиазм.
Мамуле очень хотелось присоединиться к поисковой экспедиции, но больная нога ей мешала. За моими сборами она наблюдала с надутыми губами.
Я рассудила, что соваться в лес, где после дождя должно быть очень мокро и грязно, в светлых кроссовках не стоит. В сарае нашлась гораздо более подходящая обувь – тяжелые сапоги, высокие голенища которых украшали широкие брезентовые отвороты с кожаными ремешками. При желании я могла пристегнуть эти ремешки к поясному ремню, и тогда мне не страшны были бы не только лесные лужи, но и ручьи, и болота.
Ботфорты были мне великоваты, но не слишком, всего на пару номеров. Впервые в жизни я порадовалась, что у меня не золушкина ножка, сорок первый номер! Я натянула на каждую ногу по два толстых шерстяных носка бабушкиной вязки, и сапоги стали почти впору.
– Классные сапожки! – восхитилась мамуля, когда я проходила мимо окна.
Любопытная родительница выглянула на шум моих шагов. В суперсапогах я шла тяжело, не сгибая ноги в коленках и приволакивая стопы. Я напоминала себе ту боевитую тетку из фильма «Чужой», которая для сражения с монстрами запрягалась в робот-погрузчик.
– Обувь от кутюр! – продолжала насмехаться мамуля. – Точь-в-точь такие бахилы носит мужик из рекламы сигарет «Мальборо»!
В роскошных сапогах Ковбоя Мальборо я могла идти, не разбирая дороги, поэтому сократила себе путь к лесу, направившись через заповедную лопуховую поляну.
– Осторожнее! – взволнованно крикнул Поль, когда я взрезала лопуховые волны, как тяжелый танкер.
Пашка стоял на тропинке. Вид у него был еще тот! Я посмотрела на него – мокрого, грязного, в измазанной растертой зеленью одежде – и поняла, что сафари на ящериц и элементарная гигиена несовместимы.
– А что там? – остановившись на одной ноге, спросила я.
Подумала, глупая, что мальчик заботится о моей безопасности! Как же!
– Там ящерицы! – ответил юный натуралист.
С таким благоговением пиратский попугай произносил: «Пиастры! Пиастры!»
– Ты разве не наловил уже, сколько нужно? – спросила я, возобновляя поступательное движение.
– Поймал пару настоящих красавиц! – радостно кивнул Поль, не уловив в моем голосе неодобрения.
Он высоко поднял и показал дырчатый ящик, словно я могла в мелкие дырочки рассмотреть его хвостатых красавиц. Больно хотелось, можно подумать!
– Иди домой, – посоветовала я. – Позавтракай хлебом.
– Домой? – лицо Поля вытянулось.
– К нам на дачу, – поправилась я, сообразив, что возвращение в родные пенаты мальчишку не привлекает.
– Ладно, уже иду! – Поль снова повеселел и понес своих новых питомцев к нам во двор.
Я подумала, что мне опять придется спать, обложившись мышеловками, но не стала сосредоточиваться на этой мысли. В условиях дикой местности следовало позаимствовать опыт и манеры брутального Ковбоя Мальборо, а он живет одним днем и держит природу под каблуком. Я притопнула шикарным мальборовским сапогом и вынырнула из лопуховых зарослей на тропинку.
Место, где был ночной бивак Поля, я запомнила по приметной сосне. Это дерево на высоте примерно метра от земли неожиданно раздваивалось и так необычно, что развилка стволов имела форму полукольца. Получилось вполне удобное посадочное место.
– Посмотри, Дюша, ведь это же настоящий лесной трон! Кресло из ветвей и крона, как балдахин! – восхитилась мамуля, когда мы ночью проходили мимо запоминающегося дерева.
Я не стала спрашивать, какое именно царственное существо видится мамуле на лесном троне. Не хотелось темной ночью услышать подробное описание какой-нибудь замшелой нечисти, вроде лешего!
Белым днем местность выглядела вовсе не страшно. Я присела на сосновый трон и огляделась.
Там, где стояла палатка Поля, трава была примята и еще не успела распрямиться. Четко угадывался прямоугольник. Неподалеку от его углов видны были ямки от колышков, тут же, поблизости, чернело и серебрилось наше ночное кострище. Я подошла к нему рассмотреть пустую жестянку, которую Зяма в потемках пропустил, собирая в пакет мусор после нашей трапезы.
– «Икра овощная особая», – с трудом разобрала я. Проигнорировав информацию о составе продукта, я повернула банку и увидела на ее боку надпись «Новинка» и яркий штамп «Специально для сети магазинов «Лукошко», а на отогнутой крышке – дату выпуска консервов. Июль месяц, свежачок! Впрочем, в этих торговых заведениях товар не залеживается.
«Лукошко» – это популярные супермаркеты с дешевыми товарами и в высшей степени ненавязчивым сервисом. Я лично не люблю их за бесконечные и неистребимые очереди на кассах, затоптанные полы и постоянную путаницу с ценниками. Однако многие горожане со скромным доходом хвалят «Лукошко» за гуманитарные цены.
– Значит, искомый орнитолог – экономный парень, он закупил для своего лесного склада дешевые консервы в дешевом магазине, – рассудила я.
Никакой другой информации из пустой жестянки выжать было невозможно.
Конечно, по номеру партии и серии, указанных на жестянке, можно узнать, в каком именно «Лукошке» ее взяли. Однако совершенно невозможно, чтобы замороченный персонал супермаркета вспомнил покупателя, побывавшего в магазине хоть два месяца, хоть два часа назад. Чтобы запомниться кому-то в шумном балагане, который называется «Лукошко», нужно сделать что-нибудь экстраординарное. Например, раздеться донага и сплясать джигу на коробках с теми же консервами! Вряд ли можно было ожидать чего-то подобного от орнитолога.
– Интеллигентный все-таки человек, ученый! – произнесла я вслух.
Словно отвечая, над моей головой защебетала пичужка. Не знаю, что она сказала на своем птичьем языке, не исключено, что нелестно высказалась об ученых-орнитологах. Высматривая общительную птичку, я подняла голову и зацепилась взглядом за нижнюю перекладину веревочной лестницы.
Нижней она могла называться лишь формально, потому что пряталась в кроне раскидистого дуба на высоте приблизительно двух метров от земли. Я спрыгнула с соснового трона, подошла к дубу и запрокинула голову, рассматривая лесенку.
Я уже упоминала, что мало похожа на Золушку с ее миниатюрной ножкой. Так вот, с Дюймовочкой у меня тоже крайне мало общего. Мой рост составляет ровно сто семьдесят пять сантиметров. Иногда это сущее наказание, но чаще преимущество.
Вот и на сей раз мой гренадерский рост оказался благом. Подняв руки, я ухватилась за нижнюю перекладину. Это удалось без труда, веревка сама легла мне в руки. На основании этого факта я сделала сразу два существенных вывода.
Первый: если этой лесенкой пользовался наш орнитолог, то он не карлик. Как минимум моего роста! Для мужчины, конечно, это не великое достижение, но тоже неплохо. Во всяком случае можно не рассматривать кандидатуры мужиков, которые не дотянули до ста семидесяти пяти сэмэ. Уже хорошо.
– Считай, отпал весь Китай с его полуторамиллиардным населением! – порадовалась я.
Второе умозаключение касалось не роста, а веса, причем моего собственного. Повиснув на перекладине, я поняла, что ни за что не смогу подтянуться на руках. Не только потому, что я никогда не занималась на турнике, а отжимание без труда удается мне только в первой части упражнения – когда нужно припасть грудью к полу. Еще и ботфорты Ковбоя Мальбора тянули меня вниз примерно так же, как собачку Муму – кирпич, привязанный беспринципным Герасимом.
Недолго думая, я сбросила тяжелые сапоги, и мое спортивное древолазанье сразу пошло на лад. Упираясь ступнями в колючих шерстяных носочках в шершавый дубовый ствол, а руками перехватывая перекладины лестницы, я довольно ловко взобралась на помост, устроенный на дереве.
Материал для этого сооружения мастеровитый орнитолог использовал подручный, предоставленный природой: обломанные ветки разной длины и толщины, стволики тонких деревьев, разномастный валежник. Мне показалось, что эта конструкция, как древнерусские произведения деревянного зодчества, собрана без единого гвоздя, поэтому я остереглась скакать и бегать по помосту. Просто присела и сломанной веточкой пошарила в усыпавшей помост коричневой листве.
Вскоре выяснилось, что орнитолог и впрямь не был столь любезен, чтобы начертать где-нибудь свое имя и координаты. Во всяком случае ничего такого я не обнаружила. Зато нашла сломанный карандаш, вид которого привел меня в волнение.
Это был простой карандаш с твердостью грифеля «ТМ», отличающийся от подобных ему рисовально-чертежных принадлежностей только длиной, вдвое меньшей против обычной. На черном лаке, покрывающем короткую палочку, были серебром вытеснены знак «Мерседеса» и говорящее буквосочетание «а/м».
Охватившее меня волнение было сродни чувству, которое испытал бы археолог, обнаруживший в геологических пластах мелового периода окаменевшую шестигранную гайку. «Мистификация!» – сказал бы он.
– Мистика! – воскликнула я.
Под помостом, у подножия дерева, что-то зашуршало, и я испуганно захлопнула рот. Прислушалась: шуршание стихло. Вероятно, это лесная мышка вылезла из норки, засыпанной сухой листвой. Голодную мышку могли привлечь ковбойские сапожищи, хранящие смутные ароматы хлева.
Я села на помост и снова повертела в руках карандаш. Невероятно! Я знала, каково происхождение этого предмета! Более того, я сама была причастна к его появлению!
Пару месяцев назад маленькое частное рекламное агентство «МБС», в котором я работаю, получило от фирменного автосалона «Мерседес-Юг» заказ на партию сувенирной продукции. Ничего особенного – дешевые блокноты на пружинках, перекидные календари, ручки и карандаши с фирменной символикой. Мы, как обычно, разместили этот заказ у своих партнеров, и один из них нас неожиданно подвел: компания «Лого» запорола партию карандашей. Что-то там у них не заладилось при печати, и значок «Мерседеса» вытянулся в эллипс, приобретя подозрительное сходство с логотипом «Тойоты».
Наш директор Михаил Брониславич – сам большой поклонник «мерсов» – был ужасно возмущен этой провокацией и устроил руководству «Лого» нешуточный скандал. Грозился даже разорвать всяческие дипломатические и деловые отношения! Директор «Лого» принял меры: выпорол длинным рублем работников, виновных в производстве бракованной продукции, и нашел возможность повторить заказ, а дефектные карандаши самолично приволок нам в «МБС» в качестве искупительной жертвы. Короб с «мерседесо-тойотовскими» карандашами стоит у нас за шкафом, но мы с девчонками ленимся орудовать первобытными точилками и пользуемся шариковыми ручками.
И вот теперь я держала в руке один из тысячи незабываемых дефектных карандашей и откровенно недоумевала: как он переместился из нашего городского офиса в лесное орнитологическое гнездовье?! Ответа на этот вопрос у меня пока не было.
Спрятав карандаш поглубже в карман джинсов, я повторила акробатический этюд на веревочной лестнице и благополучно спустилась к подножию дуба. А там меня поджидал неприятный сюрприз: куда-то пропали мои мальборовские ботфорты!
– Мышка-норушка бежала, хвостиком махнула, сапоги стибрила!
Я вспомнила подозрительное шуршание, но мне не верилось, что меня обокрали. Что же это за страна у нас такая, если даже в глухом лесу найдутся желающие свистнуть то, что плохо лежит?!
«А ты маменьку свою вспомни! – тут же язвительно посоветовал мне внутренний голос. – Кто вот так же, в глухом лесу, свистнул две тысячи чужих баксов?»
– Предлагаешь считать похищение сапог проявлением закона всемирного равновесия? Типа, я потеряла их в порядке компенсации за найденные мамулей баксы? – огрызнулась я в ответ.
Тут же мое неуемное воображение нарисовало картинку – оригинальную иллюстрацию к пушкинским стихам про Лукоморье: внутренним зрением я увидела толстомордого котяру, который не рассказывал сказки и не распевал песни. Хоронясь за могучим дубом, он натягивал на задние лапы мои ботфорты, превращаясь в собирательный образ сразу двух сказочных кошачьих – Ученого кота и Кота в сапогах.
Я потрясла головой и избавилась от бредового виденья. Зато мне пришло в голову, что я могла сама оставить ботфорты где-то за деревом – благо дуб орнитолог выбрал себе могучий, прямо-таки сказочный. За ним не то что пару сапог, обувной склад воинской части спрятать можно!
Обнадеженная, я пошла в обход неохватного дубового ствола. Глядела я при этом вниз, себе под ноги, поэтому не увидела человека, чья рука внезапно высунулась из-за ствола и сцапала меня за запястье. Это было так неожиданно, что в первый момент мне показалось, будто у дерева выросла новая ветка, больше похожая на цепкое щупальце спрута. Второго момента у меня не было: древесный спрут так сильно дернул меня за руку, что я с маху впечаталась в дубовый ствол, стукнулась головой и отключилась.
Назад: Глава 11
Дальше: Глава 13