Глава 24
Терешкина мрачно усмехнулась.
– Стой! Ты ничего не поняла!
– Не хочу иметь дело с хамкой, - заявила завуч.
– Ты не поняла! - повторила Ника.
– Что? - притормозила Ирина.
– Мы не одни в деле.
– О чем ты говоришь? - отшатнулась Ермакова.
– Считаешь, что бизнес мы вдвоем ворочаем? Ты людей уламываешь, а я все остальное?
– Ну да.
– Конечно, нет! Цепочка длинная.
– И сколько нас? - ахнула Ирина Сергеевна, только сейчас сообразив: Ника втравила ее в страшное дело.
– Не знаю, - прошептала Терешкина. - Я думала, ты догадываешься, что подобные дела вдвоем не провернуть. Все, умирать мне надо. Понарошку, конечно. Тогда все утешатся.
– А я? Как же я? Я-то как? - попугаем задолдонила Ирина.
– О тебе никто из паханов не знает, - прошептала Ника. - Полагают, я одна работаю. Мне деньги платят, я тебе часть отстегиваю.
Ермакова затрясла головой. На миг у нее зародилось нехорошее подозрение: Терешкина эксплуатировала ее, сама гребла деньги лопатой, а ей отсыпала малость, зато отрабатывать «гонорар» заставляла по полной! Но сейчас не время для выяснения отношений.
– Слушай меня внимательно, - приказала Ника. - Сделаем так. Я уеду в отпуск.
– Кто тебе его в разгар учебного года даст? - справедливо заметила Ермакова.
– Скажу, бабушка умерла в Екатеринбурге.
– Все равно ничего не выйдет, - уперлась Ирина. - Вон когда у нашего этого… Талдын… бын… сып… Ой, как только бедные дети его имя выговаривают? Ну, ты понимаешь, про кого я. Когда мать у него скончалась, и то его директор не отпустил.
– Ну на три-то дня можно.
– Не надейся!
– А если я приведу временную замену, попрошу подругу в классе посидеть, ты сумеешь идиота уговорить?
– Попробую, - согласилась Ермакова. - А кого ты пришлешь?
– Есть у меня одна, - заявила Ника. - Писательница! Арина Виолова, детективы кропает. Она выручит.
– Я ее знаю! - обрадовалась Ирина. - Читала ее книги. Забавные, только глупые.
– Она и сама довольно недалекая, ничего не заподозрит, - сказала Ника. - Я придумаю, что ей соврать. Супер, план вырисовывается!
Через час заговорщицы обсудили все детали и составили сценарий - элементарный, как веник. Но ведь чем дело проще, тем надежней.
Ника поедет в Екатеринбург - у нее там на самом деле живет дальняя родственница, с которой Терешкина черт знает сколько лет не виделась. Двоюродная тетка обитает не в самом городе, а в деревеньке, центрального водоснабжения там нет. Престарелая родственница попросит помочь ей по хозяйству - постирать постельное белье, и… Ника утонет. На берегу найдут таз и платок гостьи. Полоскала городская баба-неумеха простынки и сковырнулась в воду. Все умеючи делать надо, деревенские жительницы легко управляются со стиркой, а москвички изнеженные, привыкли только кнопки машин-автоматов нажимать. Тело не найдут, но никто не удивится - река быстрая, с омутами. Василий всплакнет, Вера порыдает на похоронах, вот, собственно говоря, и все.
– Не очень убедительная версия, - протянула я.
– У нас имелась и другая, - охотно поделилась Ирина. - Сначала мы хотели ограбление подстроить. Вроде как на Нику напали. Молотком по голове стукнули, лицо изуродовали, отняли кошелек. Да только организовать это сложно.
– Почему? - навострила я уши.
– Так ведь труп нужен, - в ужасе прижала руки к груди Ирина Сергеевна. - Если грабитель Нику убил, то тело остаться должно! А где его взять?
– Действительно, - согласилась я. - Но, похоже, что-то у вас пошло наперекосяк.
Ирина Сергеевна судорожно кивнула.
– Сначала все отлично складывалось. Директор возражать не стал, классная дама не учитель, материал не объясняет, ответственности меньше. Ей надо за порядком в кабинете следить и детям помощь оказывать. Если честно, у нас надзирательницы постоянно меняются - зарплата не очень большая, а хлопот много. Ника одна несколько лет продержалась.
– И понятно почему, - буркнула я. - Кто ж уйдет с грибной опушки?
– Что? - вздрогнула Ермакова.
– Ничего, рассказывайте дальше.
Ирина Сергеевна обхватила себя за плечи и затряслась, как чихуахуа на морозе.
– Вообрази мой ужас, когда вдруг позвонили из милиции и сказали, что Терешкина погибла, ее муж арестован за убийство жены, а дочь не способна опознать мать, в истерике бьется. Мол, посему придется вам как начальнице в морг ехать.
В полуобморочном состоянии Ермакова прикатила в морг и бросила взгляд на тело, лежащее на каталке…
– Катастрофа, - шептала она сейчас. - Господи, вот где ужас! Лица просто нет. Ничегошеньки! Месиво! Убийца и по шее прошелся, и по рукам. Пальцы раздробил. Лучше бы никогда подобного не видеть!
– Вы опознали Нику?
– Да, - пролепетала Ирина Сергеевна.
– Это точно была она?
Ермакова застонала.
– Господи! Там узнать ничего невозможно! Говорю же: фарш вместо лица!
– А волосы были Никины?
– Не помню, я их не видела.
– Но вы сказали, что это Ника?
– Да.
– Почему?
– Это Ника, - еле слышно повторила Ирина Сергеевна.
– Замечательное утверждение! - восхитилась я. - Очень логичное. Лица нет, волос вы не заметили, никакие родимые пятна или шрамы не разглядывали, одежду, судя по некоторым известным мне фактам, тоже в расчет не приняли, но уверенно опознали Нику. Вас не смутило, что убийца изуродовал всю верхнюю часть тела, включая руки?
– Нет, - прошептала Ирина. - Нику лишил жизни муж, а он… этот Василий… бил жену.
– Глупости! Ника никогда мне не рассказывала о побоях.
– Не каждая способна на такие откровения.
– А вы откуда знаете? - решила я загнать ее в угол.
Ирина Сергеевна вздохнула.
– Один раз в гимназии случился форс-мажор: к нам налоговая нагрянула вместе с ОМОНом. Маски-шоу! Парни в камуфляже не разрешили никому воспользоваться телефоном. Хорошо хоть они приехали после занятий, дети уже домой ушли, а из сотрудников всего четверо осталось: я, Ника, главбух и Турганова, которая вечно кроссворды разгадывает.
Я вспомнила симпатичную женщину, забывшую название фильма «Красная жара», и невольно улыбнулась.
– Ничего смешного! - с отчаянием воскликнула Ирина.
…Несколько часов шел обыск вместе с допросами, потом полицейские убрались восвояси, а перепуганные женщины остались в кабинете, они от страха не могли встать с места. Вдруг стукнула дверь, Ермакова в ужасе подскочила - ей показалось, что представители налоговой вернулись. Но в комнату влетел мужчина. Бешено вращая глазами, он бросился на Нику, отвесил ей пару затрещин и завизжал:
– Сука! Где шляешься? Опять по любовникам таскаешься?
Ирина Сергеевна замерла. Главбух и Алиса Турганова затряслись, а нежданный гость поволок всхлипывающую Нику к выходу.
На следующее утро Терешкина попросила Ермакову:
– Не рассказывай никому о вчерашнем инциденте.
Завуч прикинулась идиоткой.
– О визите налоговой уже всем известно.
Ника кивнула.
– Спасибо за деликатность. Больше муж сюда не сунется.
– Ты говорила, что Василий - абсолютный пофигист, - заметила Ермакова, - но вчерашний его приход свидетельствует о взрывном темпераменте.
Терешкина мрачно кивнула.
– Все правильно, я не лгала. Ярцеву глубоко плевать на внешние раздражители, его не потревожит даже атомная война.
– Плохо верится в это, - усомнилась завуч, - я видела, как он бесился.
– У мужа пару лет назад случился инсульт, - пояснила Ника, - теперь он пожизненно должен принимать таблетки, целый набор. Все бы ничего, но медикаменты иногда вызывают у Василия приступы ярости. Если накатит, он над собой контроль теряет.
– Почему ты позволяешь ему руки распускать? - возмутилась Ермакова.
Ника мрачно улыбнулась.
– Не в моих интересах сейчас развод затевать. И потом, подобный инцидент всего-то два раза и случился. Правда, в тех случаях муж просто матерился и топал ногами, кулаки он впервые в ход пустил. Но сейчас он уже шелковый. Я полчаса назад ходила к доктору, объяснила ему ситуацию, просила комбинацию препаратов скорректировать, но врач пояснил: «Увы, случается такое побочное действие, вам придется смириться с припадками ярости Василия, он не может бросить пить таблетки».
Рассказав о том эпизоде, Ирина Сергеевна пояснила мне:
– Поэтому, когда я увидела изуродованное тело, сразу поняла: Ярцев разум потерял. И поведала милиционерам про тот случай в учительской. Но сейчас… сейчас я сомневаюсь.
– В чем? - живо спросила я.
Ирина Сергеевна схватила меня за руку.
– Арина! Вернее, Виола! Извините, не знаю вашего отчества…
– У Арины его нет, - мягко ответила я, - а Виола предпочитает отзываться на имя. До сего момента мы великолепно обходились без церемоний, и вы даже перешли спонтанно на «ты». Или мне показалось?
– Виола, у тебя много связей! Помоги!
– Что случилось?
– Меня хотят убить, - затравленно прошептала Ирина Сергеевна, оглядываясь на окно. - Совсем как Нику! Я бы никогда не стала рассказывать вам… тебе… о нашем с Никой маленьком бизнесе… но… Терешкина говорила… ты порядочная… О боже! Достань паспорт, на любое имя… Пожалуйста! Я должна скрыться! Понимаешь, меня-то Илона знает, мы же с ней беседовали! Если Георгий Нику нашел, то и меня легко отыщет. Документы! Ника в свое время обещала их для меня сделать, но не успела, - твердила завуч. - Мне надо исчезнуть.
– Да в чем дело?
– Мне позвонил какой-то человек, - обморочным голосом зашептала Ермакова, - и заявил: «Хочешь остаться в живых, снимай все бабки со счетов, клади в чемодан, досыпь до кучи свои брюлики и жди приказа, куда тащить выкуп».
– Кого-то похитили?
– Нет, - с трудом сказала Ирина Сергеевна, - это плата за мою жизнь, иначе шантажист сообщит всем про мои дела с Никой. Понимаете, что со мной сделает Рыбаков? Убьет!
– Ну это вряд ли, - попыталась я успокоить завуча. - Скорее всего бизнесмен обратится в милицию.
– Час от часу не легче! - простонала Ирина Сергеевна. - Уж лучше умереть, чем позор. Я хотела сегодня бежать, но куда, как? Без нового паспорта, без другого имени это бессмысленно. Виола, моя жизнь в твоих руках! Что мне делать? Что?
– Только без паники! - скомандовала я. - Истерика - плохая советчица. Значит, так. Мерзавец будет еще звонить?
– Да, - простонала Ирина Сергеевна.
– Скажешь ему, - я решила тоже не церемониться и перейти на «ты» для простоты общения, - что банк не может быстро выдать большую сумму, купюры приготовят через три дня. Пусть подождет!
– О нет! Он меня убьет!
– До получения денег? Маловероятно, - усомнилась я. - Вот когда шантажист получит дензнаки, тогда за твою жизнь никто дорого не даст. Значит, так, поскольку гад, вполне вероятно, за тобой следит, надо действовать очень осторожно. Опасно вызывать у него подозрения. Прямо сейчас поезжай в банк!
– Куда? - напряглась Ермакова.
– Туда, где держишь деньги.
– Они не на счету, - фыркнула завуч. - Я что, дура, держать их в банке?
– Но шантажист-то не в курсе! Рули в любое крупное деньгохранилище, смело топай в вип-отдел, потребуй менеджера и начни с ним беседу. Заяви: хочу положить на счет миллион долларов, объясните условия.
Ермакова постучала себя указательным пальцем по лбу.
– Ты того? Да?
– Это ты идиотка! - взвилась я. - Наломала дров, теперь слушай умного человека! У шантажиста, если он за тобой следит, должно сложиться впечатление: Ирина Сергеевна посетила банк и довольно долго объяснялась с сотрудником вип-отдела. Усекла?
– Угу, - кивнула завуч.
– Затем отправляйся домой и сиди, не высовываясь. На работу не ходи, прикинься больной. Если мерзавец начнет звонить, разговаривай испуганно, обещай деньги, со всем соглашайся. Пусть он считает, что жертва напугана до потери пульса. Кстати, ты предполагаешь, куда могла спрятаться Ника? Допустим, афера с Екатеринбургом удалась бы, где тогда собиралась залечь на дно Терешкина?
– Она мне не сообщала адреса, - заплакала завуч.
Я вздохнула. Странно было бы услышать сейчас иное, но вопрос все равно следовало задать.
– Ты ведь мне поможешь? - с надеждой спросила Ирина Сергеевна.
– Не хочу, чтобы в этом деле появился еще один труп, - обтекаемо ответила я. - В общем, кати сейчас в банк.
– В какой?
– В любой.
– Поняла, - покорно согласилась Ермакова.
– И потом домой.
– Есть! - по-военному четко отозвалась Ирина Сергеевна.
С гудящей головой я вышла из гимназии и зашла в расположенный рядом супермаркет.
Отчего мы так наивны? Отдаем детей в школы и думаем, что там с ними ничего плохого не случится, ложимся в больницы, полагаясь на мастерство врачей, летаем самолетом, считая пилотов асами. Но, увы, среди преподавателей попадаются монстры (Чикатило, например, работал в учебном заведении), доктора порой путают аппендицит с инфарктом, а летчики принимают наркотики и сажают к штурвалу своих отпрысков - порули, сыночек, лайнером, ничего, что в нем сотни людей на высоте десяти тысяч метров. Неужели Ирина Сергеевна настолько недалекий человек, что верила в сказки про удачное замужество двенадцатилетних девочек и усыновление мальчика-подростка? Скольких детей с помощью горе-завуча отправили в секс-рабство?
Ермакова - преступница, я обязана сообщить о ней правоохранительным органам. С другой стороны, у меня никто не примет заявления. Будучи бывшей женой сотрудника МВД, я очень хорошо представляю, с какой «радостью» встретили бы меня, допустим, в прокуратуре.
Есть еще один фактор: Ника! Теперь я абсолютно уверена: Терешкина жива и здорова, в «Оноре» убили несчастную Настю. При всей своей двуличности Ника не способна переспать с несколькими мужиками, да и никогда бы она не надела мини-юбку. Ника оказалась хитрюгой, обманула всех, начиная с Ирины Сергеевны и заканчивая дочкой Верой. Так где она прячется?
Постояв в растерянности посреди торгового зала, я медленно двинулась к стеллажам с соками. Почему-то мне безумно захотелось пить.
