Глава 21
Любому человеку требуется отдых, Ирина Сергеевна не составляет исключения. Только где расслабиться? Дома возможности нет, денег на поездки в какой-нибудь Париж тоже нет, и Ермакова придумала фишку: когда ей становилось совсем невыносимо, завуч шла в… ювелирный магазин и начинала самозабвенно мерить украшения, которые никогда не смогла бы приобрести. Продавцы в лавках всегда предельно внимательны, они великолепно знают: не следует смотреть на внешний вид клиента. Иногда из карманов грязных брюк лапотных мужиков появляются платиновые кредитки или толстые пачки денег. Поэтому Ирине Сергеевне всегда с улыбкой показывали кольца, браслеты, серьги. Завуч придирчиво перебирала блестящие «игрушки», а затем, изобразив недовольство, уходила.
При посещении очередного салона Ирина Сергеевна, замерев от восторга, приложила к шее потрясающей красоты ожерелье из изумрудов, взяла зеркало и вдруг услышала из-за колонны звонкий женский голос:
– Не слишком чистой воды камушек.
– Вы правы, - согласился невидимый продавец.
– Вон тот перстень получше. Это ведь сапфиры?
– Да. Есть два варианта оправы, видите?
– Лучше в золоте.
– Платина благороднее.
– Но в желтой отделке камень «играет». А тут что? О! Хочу это!
– То кольцо, что слева?
– Да, именно его.
– Подойдите к окну, полюбуйтесь камнем в дневном свете.
– Маловероятно, что я стану носить его до наступления вечера. Это не комильфо.
– Сейчас меняются нравы, бриллианты носят и в полдень.
Покупательница засмеялась.
– Странно было бы услышать в ювелирном бутике иное высказывание.
– Согласен, - мигом дал задний ход продавец, - то, что сейчас у вас на пальце, вечерний вариант. Но можно подобрать более… э… легкий. Вот, смотрите. Изумительная вещь!
– Вы всерьез?
– Очаровательное колечко.
– Предлагаете это мне? Такую безвкусицу?
– Виноват, ошибся!
– Вернемся к первому кольцу. Сколько?
Очевидно, продавец продемонстрировал ценник, потому что дама воскликнула:
– С учетом скидки?
– Простите, но мы не имеем дисконтных карт.
– Молодой человек, немедленно позовите старшего менеджера! - воскликнула покупательница.
За колонной повисла тишина. Ирина Сергеевна, испытывая самую черную зависть к женщине, которая в отличие от нее на самом деле собралась приобрести украшение, положила колье на бархатный подносик и сурово заявила:
– Не подходит.
– Великолепно смотрится, - не согласилась девушка за прилавком.
– Лучше дайте рубины, - потребовала Ермакова.
Продавщица безропотно исполнила ее просьбу. Тем временем за колонной разыгрывался второй акт спектакля.
– Боже! - воскликнул другой мужчина. - Дорогая! - Чмок-чмок.
– Савелий, милый! - Чмок-чмок.
– Что желаете?
– Вот это колечко.
– Отличный выбор.
– Милая безделица.
– Два карата и роскошное оформление.
– Слегка аляповато, ну да ладно. Сколько?
– Вот, дорогая, учитывая вашу спецскидку, получится вполне приемлемая сумма.
Послышался скрип, шорох…
– Очень мило, - засмеялась дама. - А то вон тот молодой человек нагло уверял, будто цена не изменится даже для меня.
– Пошел прочь, идиот! - рявкнул менеджер. - Извините, дорогая, теперь не то, что раньше, приходится брать на работу полных дураков.
– Держите. Здесь все.
– Чудесно, дорогая. Сейчас оформлю чек. Чай, кофе, минеральная вода?
– Нет, нет, я отойду к окну, еще раз посмотрю на перстень при естественном освещении.
– Ну конечно, дорогая! Любуйтесь! Красота невероятная! Великолепное приобретение!
На глаза Ирины Сергеевны навернулись злые слезы. Ну что за несправедливость! Одним раритетные камни, а ей пшик?
– Рубины смотрятся шикарно, - некстати влезла продавщица.
– Вы мне надоели! - вспыхнула Ермакова. - Лезете с разговорами, не даете выбрать вещь! До свидания!
Швырнув на прилавок кроваво-красные камни в золотой оправе, завуч решительно шагнула к двери.
В ту же секунду из-за колонны вынырнула дама, только что ставшая обладательницей дорогого украшения. Счастливая покупательница шла, выставив вперед руку, явно любуясь приобретением.
Пути женщин пересеклись, они столкнулись в прямом смысле слова и одновременно воскликнули:
– Извините!
Дама подняла голову.
– Ты? - вскрикнула она.
– Ника! - подскочила Ермакова. - Господи! Ты шикарно выглядишь!
– Ну… как всегда, - промямлила коллега.
– Норковая шуба! - продолжала изумляться завуч.
– Это синтетика, - бойко солгала Терешкина.
– Серьги с бриллиантами, - не успокаивалась Ермакова.
– Ерунда, это стразы.
– Все равно дорогая вещь, - гнула свое Ирина Сергеевна.
– Что ты, пустячок.
– А кольцо?
– Какое?
– На пальце.
– У меня?
– Да, да! Можно посмотреть? - не сумела сдержать завистливого вздоха Ирина.
– Ну… пожалуйста, - с явной неохотой согласилась Ника.
– Замечательный камень, - прошептала Ермакова.
– Он не мой! - живо открестилась от приобретения Терешкина.
– Я слышала твою беседу с продавцом, - сказала Ирина.
– Э… э… подруга попросила купить, - выкрутилась Ника.
– Да ну? - усомнилась Ирина.
– Понимаешь, у нее есть любовник, - зачастила классная дама, - богатый человек. Он дает мне бабки, я приобретаю цацки, а затем якобы дарю их Наташе. Иначе муж заревнует.
– Шуба тоже подружкина?
– Верно.
– И серьги?
– Точно.
– Смешно! - фыркнула Ермакова. - Может, кто и поверит твоему вранью, но только не я.
Ника покраснела и ринулась в атаку.
– А ты здесь зачем?
– Так, - обтекаемо ответила завуч.
– Я тоже слышала разговор, - не успокаивалась Ника, - изумруды тебе не подходят, просишь рубины. На какие шиши гуляешь?
Ирина Сергеевна опустила глаза.
– Меня обвиняешь, а сама? - собакой кидалась на завуча Ника.
– Тише, - попросила Ермакова и, схватив коллегу за плечи, потащила ее из бутика, - не надо кричать.
– Ты первая начала, - отрезала Ника.
– Я просто спросила.
– В свободное время я делаю, что хочу!
– Откуда у тебя деньги на драгоценности? - не вытерпела Ирина Сергеевна.
– Ты в налоговой подрабатываешь? - скривилась Ника. - Получаешь процент за доносы? Твой папа, случаем, не Морозовым звался? А у тебя из какого колодца бабки?
– Я просто пришла посмотреть, - тихо ответила завуч.
– Ой, ой! - не поверила ей классная дама.
– Люблю камни, - призналась Ирина Сергеевна.
– Лучше забудем о нашей встрече, - предложила Ника. - Если сболтнешь в гимназии, я тоже молчать не стану.
– Я только мерила украшения.
– Не смеши!
– Ничего не купила. А ты приобрела шикарный перстень.
– Для подруги.
– Ха!
– Сама сука!
– Сволочь! - не выдержала Ирина Сергеевна. - Взяточница, мерзавка! Завтра же к директору пойду. С родителей бабки тянешь!
Ника вскинула правую руку, завуч шарахнулась в сторону.
– Не бойся, - вдруг сказала Терешкина. - Посмотри, нравится?
Ермакова прикусила губу, к ее горлу подкатил горький ком, руки похолодели, глаза невольно наполнились слезами.
– Шикарно? - Ника вертела перед коллегой пальцами. - У меня таких много. А часики? Настоящий раритет, сорок два брюлика. И шубка не из норки, это соболь. Хочешь такую?
Нервы Ирины Сергеевны не выдержали, слезы потоком хлынули по щекам.
– Ой-ой-ой, как у нас все запущено, - протянула Ника. - Иди сюда.
Дальнейшее Ермакова помнила смутно. Терешкина втолкнула ее в симпатичную иномарку, сама села за руль, довезла завуча до МКАДа, свернула на проселочную дорогу… В конце концов женщины очутились около милого загородного домика.
Особняк был небольшим и скромным, но Ирине он показался дворцом.
– Входи, - приказала Ника и отперла дверь.
Ермакова безропотно вошла в прихожую, получила тапки, проследовала в просторную гостиную, села в кресло и тут только обрела дар речи.
– Это все твое?
– Думаешь, я, как Машенька из сказки про трех медведей, забрела в чужую избушку? - засмеялась Ника. - Естественно, мое.
– Зачем же тогда тебе в школе за копейки работать? - изумилась Ирина.
Ника ухмыльнулась.
– Не скажи, в гимназии отлично платят.
– Неужели тебе муж на булавки не дает? На брюлики отсыпает, а на кино сама зарабатываешь?
Ника села около Ирины.
– Мой Василий идиот. Оклад в пять тысяч рублей - предел его возможностей.
– А это откуда? - обвела Ермакова рукой гостиную. - Сколько в доме этажей?
– Один и мансарда. Не очень много.
– Офигительно! - перешла на сленг подростков завуч. - Кто подарил тебе хоромы?
– Сама заработала, - пояснила Терешкина.
– Только не говори, что нашла миллиард на дороге, - съехидничала Ермакова.
– Нет, конечно, - ухмыльнулась Ника. - Ладно, похоже, нас судьба специально вместе свела. Скажи, ты хочешь иметь собственный дом?
– Мне на него за десять жизней не насобирать!
– Ответь, хочешь особняк?
– Да!
– А камушки? Настоящие рубины и изумруды, да не просто мерить, а покупать?
– Да, - в изнеможении подтвердила Ирина.
– Отлично, - потерла руки Терешкина. - Еще скажи: ты задумывалась о старости? Знаешь, какую пенсию нам государство за честный труд даст?
– Несколько тысяч.
– Рублей! - уточнила Ника. - С голоду можно подохнуть, на кефир не хватит. У тебя есть на кого рассчитывать?
– Муж не опора, - неожиданно разоткровенничалась завуч, - сын женат, там супруга очень бойкая, двое детей подрастают.
– У меня аналогичная ситуация, - кивнула Терешкина. - Васька долдон, давно бы его бросила, но только лучше иметь статус замужней дамы. Дочка жуткая эгоистка, она стакан воды не принесет. Вот я и решила сама о себе позаботиться. Шутку с ними сыграю. Еще немного, и я сделаю милой семье ручкой! Смоюсь в тихое место на море, куплю домик, заживу спокойно одна, мужики только приходящие будут. Я женщина горячая, секс люблю, а от Васьки толку нет. Короче, впереди у меня сплошное счастье! Хочешь мой совет?
– Говори, - прошептала Ирина.
– Приобрети недвижимость, она безостановочно дорожает, - деловито заявила Ника. - Деньги надо вкладывать в дома! Потом продашь - и к теплой воде. Утрешь нос всем. Что тебя хорошего ждет? Станешь за мужем горшок выносить, внуков на горбу тянуть! Главное, никому ни слова об имуществе. Мои ничего не знают! То-то им сюрприз будет, когда исчезнет мамочка. Варила кашку и смылась!
– У меня нет денег! - закричала Ирина. - Перестань издеваться.
– Появятся, - рубанула Терешкина. - Если будешь меня слушаться, получишь полный пакет. Вторую половину жизни проведешь в шоколаде. О’кей?
Ермакова прижала к груди кулаки и посмотрела на меня.
Я с огромным трудом пришла в себя.
– У Ники имелся дом?
– И очень хороший, - подтвердила завуч.
– Невероятно!
– Почему?
– Терешкина постоянно жаловалась на безденежье.
– Ну не могла же она рассказать правду.
– Ника очень скромно одевалась.
– Это ловкая маскировка.
– Верится с трудом. На прошлый день рождения я ей подарила золотые сережки, не очень дорогие, так Никуша заплакала от радости, - бубнила я. - А Вера! Ее дочь не имела хорошей одежды. У них порой с матерью скандалы случались. Дочка нападала на родительницу, требовала обновок, а Ника парировала: «Не в шмотках счастье». Впрочем, иногда они ездили на рынок и там приобретали Верочке дешевые вещи.
Ермакова встала и начала ходить между письменным столом и окном.
– Ника не любила Веру, называла ее захребетницей, лентяйкой. Девушка, похоже, платила матери той же монетой.
– Нет, нет, ты ошибаешься! Конечно, случались у них размолвки, но в общем и целом отношения были хорошие. Может, без теплоты и доверительности, но вполне нормальные.
– Ты ничего не знаешь, Ника откровенничала только со мной, - прошептала Ирина. - Но… но… Боже! В какую историю я попала!
– Говори спокойно. И для начала ответь: где брала деньги?
Ермакова нервно оглянулась.
– Дай честное слово, что поможешь мне!
– Непременно, - опрометчиво пообещала я.
– Ника говорила: ты порядочная.
– Надеюсь, она не ошибалась, до сих пор я не делала людям гадостей. Во всяком случае специально, - улыбнулась я.
– Со связями!
– Мои возможности, как правило, сильно преувеличивают.
– Так поможешь мне?
– Ну как я могу помочь, если не знаю, в чем дело?
– Слушай, - решилась Ирина. - Мы продавали старшеклассников.
– Как? - подскочила я.
– За деньги, - спокойно пояснила завуч.
– Господи, кому?
– Ну… разным людям, в основном с Востока.
– В смысле, школьников? - Я никак не могла прийти в себя от изумления.
– Ага, - кивнула завуч.
– Но кому нужны подростки? Ладно бы младенцы. Малыша можно усыновить, он не вспомнит о настоящих родителях. Но здоровые лбы… И как их можно увезти? Под наркозом? С кляпом во рту? С ума сойти! Невероятно!
– Они сами радостно бежали, - скривилась Ирина Сергеевна. - Вот, например, Олеся Смагина. Ты в курсе, что гимназии за благотворительность налоговая льгота положена?
Я кивнула, Ермакова схватила сигареты.
– Смагина из нищей семьи. Ее мать, наша уборщица Зина, с тряпкой по этажам носится. У дуры-бабы десять детей! Ни ума, ни расчетливости - наплодила нищету! Муж пьяница, только одно дело и знает, что кроликом трудиться. Олеся хорошо развита физически, в четвертом классе бюст пятого номера вырос. И полненькая, с животом, бедрами. А соображения меньше, чем у кошки. Ну какая ее судьба ждала? Учиться не хотела ничему. Вообще! Ни шить, ни вязать, ни читать, ни считать. Что ей предстояло? Выйти замуж за алкоголика. А мы ей шикарную судьбу устроили. Укатила наша Олеся в арабскую страну, стала женой богатого мусульманина, сейчас рахат-лукум у бассейна лопает. Понимаешь?
– Нет! - честно призналась я.
– Все очень просто, - сказала Ирина Сергеевна, - сейчас поясню.
