Глава 30
Выйдя из ванной, я отправилась в свою спальню. В тот самый момент, когда я оказалась напротив двери в кухню, оттуда послышалось рассерженное шипение и громкий вопль Мили.
– Люди! А-а-а-а! Спасите!
Я кинулась на вопль.
Плита была окутана белым облаком пара, из почти непроницаемого тумана доносилось злое потрескивание, изредка звучали взрывы и пахло чем-то странным. Похожий «аромат» испускает кипящее в баке белье. Хозяйки, которые «варили» пододеяльники и простыни, поймут, о чем я веду речь, а более молодым объясню: в докапиталистическую эпоху мы не имели бесхлорных отбеливателей и добивались «сверкающей белизны» при помощи длительного кипячения постельных принадлежностей в мыльном растворе.
Миля тряслась в углу между холодильником и стеной, сжавшись в комок и прикрыв лицо руками. Ей явно было страшно.
– Что случилось? – закричала я, пытаясь руками разогнать плотное облако тумана.
– Макарошки… – пролепетала Миля. – Они… фррр… фонтаном вверх… кошмар… о… о…
Я задрала голову. На потолке появилась оригинальная лепнина: десятка два белых комочков из теста прилипли возле цепочки, на которой покачивался кухонный светильник.
– Что ты сделала? – возмутилась я, открывая форточку.
Пар начал медленно выползать на улицу. Миля, продолжая вздрагивать, выдавливала из себя фразы, состоявшие, казалось, из одних восклицательных знаков:
– Уф! Ну прямо так! О-о-о! Ш-ш-ш! Вверх! Меня чуть не убило!
Облако рассеялось, я увидела сковородку, наполненную водой. Она отчаянно булькала, в ней подпрыгивали многострадальные ракушки, а рядом, на столике, валялась пустая кастрюля.
– Ты вывалила сваренные макароны на раскаленный чугун? – осенило меня. – С ума сошла! Горячее масло плюс кипяток с макаронами! Получился шикарный гейзер! – обозлилась я, снова посмотрев на лепнину из теста. – Теперь надо мыть стены, шкафы, оттирать потолок… Милена, ты хоть иногда включаешь мозги?
– Я сделала все, как ты приказала! – пошла в атаку Бахнова. – Ни на шаг от инструкции не отступила!
– Я велела тебе откинуть макароны!
– Именно так я и поступила!
– Как?
– Вывалила их в сковородку.
Я плюхнулась на табуретку.
– Откинуть – это значит вывалить содержимое кастрюли в дуршлаг, в такой ковшик с дырочками. Вода стечет, макароны слегка обсохнут. Лишь потом их бросают в масло!
– Ты ничего не говорила про дырявую хрень! Все из-за тебя вышло!
– Всем понятно, раз сказала «откинуть», значит, бери дуршлаг, – топнула я ногой.
– А вот и нет! – взвилась Миля. – Ты не умеешь правильно объяснять!
– Я?
– Ты!
– Что ж, давай разберемся, кто виноват в том, что Милена дожила до старости и не способна сварить макароны.
Новая фраза повисла в воздухе. Пару секунд Бахнова моргала, потом всхлипнула.
– Это жестоко, напоминать мне про возраст.
Я опомнилась.
– Успокойся, это всего лишь глупая шутка.
– Нет, ты права, я почти пенсионерка.
– Тебе еще сорок не стукнуло!
– Поезд уходит, Вадик – мой последний шанс выйти замуж за олигарха.
– Перестань, я старше тебя и расчудесно себя чувствую. А найти супруга можно и в восемьдесят.
– Мне нужен богатый!
– Хорошо, ты его получишь.
– Перед смертью? – взвизгнула Миля. – За фигом тогда деньги? На гроб с инкрустацией? Мне сейчас надо!
И тут раздался звонок в дверь.
– Это Вадик, – вздрогнула Милена, – и он ждет макароны. Катастрофа!
Я окинула взглядом булькающее в сковородке месиво.
– Только спокойно!
По коридору с шумом протопал Кирик, за ним с лаем бежали собаки.
– Прощай, счастье, – прошептала Миля, – мало кто столько сделал ради замужества, сколько я, но не срослось.
Мне стало жаль Бахнову. Она же не виновата, что у нее лишь один мозг – спинной. А еще к пустому черепу в комплекте идут две левых руки. Миля из породы женщин-болонок, ей просто необходим олигарх, иначе бедняжка погибнет, засохнет, как цветочек в пустыне. А Вадим наймет ей домработниц, горничных, прачек, стряпух…
– Я умру, – грустно констатировала Бахнова. – Нахрената выйдет замуж за своего мачо (вот уж кто не растеряется, отгрызет свой кусок счастья!), вдвоем они меня доконают. Прощай, Лампа!
Я схватила Милену за плечи и встряхнула.
– Иди в прихожую и задержи Вадима на некоторое время.
– А смысл?
– Я сделаю макароны.
– Они не успеют приготовиться. Да и ракушек больше нет, закончились, – пролепетала Бахнова.
– Никогда не говори «никогда», – зашипела я, подталкивая Милю в сторону коридора, – безвыходных положений не бывает! Через десять минут олигарх получит макароны а-ля мопсен. Дуй к двери и потяни время.
Миля ушла, а я заметалась по кухне, действуя как многорукая индийская богиня.
Дорогие мои, если в доме есть зелень, кусок даже сильно засохшего сыра и слегка помятый помидорчик, то можно и из этих продуктов смастерить конфетку. Главное, не убиваться над кулинарной неудачей и не заламывать в отчаянии руки. Вопрос: «Ну почему у меня получилась несусветная гадость?» – крайне опасен. Ответ на него есть лишь один: «Потому что готовишь плохо». Нет, если произошло кулинарное Ватерлоо, ни в коем случае не теряйте самообладания. Помните: всякий «блин комом» можно запечь с сыром и выдать за эксклюзивное блюдо. Варианты безграничны.
Итак, что у нас в холодильнике? Одно яйцо, пучок кинзы, луковица, останки эдама, вялый помидор и головка чеснока. Шикарно. Режем лук, высыпаем в месиво на сковородке, туда же отправляем накромсанный помидор, вбиваем яйцо, посыпаем натертым сыром, затем все отправляем в СВЧ-печку. Лучше, конечно, сделать подобие запеканки в духовке, но времени нет. Пока сыр плавится, режем зелень, давим чеснок…
Печка издала гудок.
– А вот и мы! – слишком радостно возвестила Миля.
– Вадим! – всплеснула я руками. – Вот здорово! А то Миля без вас свои фирменные макароны есть не позволяет.
– Со сливочным маслом? – потер руками олигарх.
– Думаю, оно там присутствует, хотя повариха секрет не открывает, – хихикнула я. – Милечка, можно я достану запеканочку?
– Ладно, – царственно кивнула Бахнова.
– Все за стол! – закричала я.
Пока Лиза, Кирюшка, Милена и олигарх мыли руки и устраивались на стульях, я успела посыпать вынутое из печки блюдо сыром, зеленью и чесноком. По кухне поплыл едкий аромат.
– И как это называется? – поинтересовалась Лиза, с недоумением разглядывая ужин.
Я пнула Лизавету под столом.
– Неужели ты забыла? Макароны а-ля мопсен. Давай, Вадим, начинай первым! Блюдо трудоемкое, Миля его редко делает.
Олигарх взял вилку, подцепил малую толику месива, отправил в рот, пожевал, проглотил и одобрил:
– Вкус не совсем привычный, но здорово.
Потом он посмотрел на присутствующих и удивился:
– Чего вы не едите?
– Ждем, пока чуть-чуть остынет, – с самой серьезной миной заявила Лизавета.
– Я в Интернете читал: отравление организма случается через десять минут после приема токсина, – ляпнул Кирюша.
Теперь я незаметно пнула под столешницей Кирюшку, но Вадим не обратил внимания на его слова. Похоже, олигарху понравилась еда.
– Милая, – поинтересовался он, – что сюда входит?
– Из чего только не делают запеканки! – пропела Лиза. – Из макарон горелых, помидоров паршивых, яиц залежалых…
– Из чего только сделаны девочки? – захихикал Кирюша.
Наступить одновременно двум противным подросткам на ноги я не сумела, поэтому живо вмешалась в разговор:
– Хватит вам, эти детские стихи всем отлично известны. Девочки сделаны «из конфет и пирожных», а мальчики «из гвоздей всевозможных». Ешьте молча.
Лиза схватила тарелку, Кирюша дернул ее за локоть.
– Не вздумай вывалить это в собачью миску, – трагическим шепотом произнес он. – Потом гастрит не вылечим, у мопсов нежные желудки.
Вадим посмотрел на Кирюшу, я исподтишка показала мальчику кулак и быстро сказала:
– Лиза всегда угощает домашних любимцев самым вкусным. Но Кирюша прав, собакам нельзя есть запеканку, в ней есть макароны, слишком калорийное блюдо для псов.
– А еще там соль, – подала голос Милена, – из глубины шахты, ей куча миллионов лет.
Дети быстро схватили тарелки с нетронутой едой и поспешили к мойке.
– Не собираюсь пробовать то, что лежало закопанным еще во времена птеродактилей, – тихо вякнул Кирюша, прошмыгнув мимо меня.
– Ты любишь все уникальное, – отреагировал Вадим на сообщение любимой. – Так я и знал! Поэтому принес замечательные конфеты. Миля, помнишь, ты говорила, что обожаешь насекомых?
– Что? Кто? – подскочила Бахнова.
– В день, когда Вадюша подарил тебе роскошную муху, ты так радовалась! – быстро напомнила я.
– А-а-а! – опомнилась Миля. – Верно, я люблю жуков, пауков, тарантулов… э…
– Глистов, – подсказал Кирюша.
– Опарышей, – мигом добавила Лизавета.
Милену передернуло. Я встала, подошла к мойке, нежно обняла несносных подростков и шепнула:
– Еще одно такое выступление, и у вас не будет ни веб-камеры, ни пирсинга в пупке, ни наушников, ни вообще чего-либо. Даже на день рождения!
– Тетя Милечка, любимая! – тут же заорал Кирик. – Можно мне еще твоей расчудесной запеканочки по-мопсячински? Обожаю ее, сейчас всю съем и сковородку вылижу!
Я удовлетворенно улыбнулась. А еще некоторые люди считают, что ребенку надо все подробно объяснять. Ага, как же! Сколько ни тверди Кирюше про желание Мили выйти замуж за олигарха, он даже и не подумает помочь Бахновой. Кнут и пряник – вот лучшее средство. Думаю, Макаренко вкупе с Ушинским не одобрили бы меня, но ведь я добилась желаемого: поняв, что веб-камера уплывает из рук, Кирик мигом прекратил безобразничать.
– Смотрите, какие конфеты! – пел тем временем Вадик, открывая вынутую из портфеля коробку. – Угощайтесь на здоровье.
Мы начали рассматривать лакомство.
– На желе похоже, – констатировала Лиза.
– Оно и есть, – закивал олигарх.
– Типа мармелада, – предположил Кирик.
– Верно, – согласился денежный мешок.
– Пахнет приятно, – отметила Милена, – сладким.
– Здорово замечено, – не удержалась Лизавета. – Обычно-то конфеты воняют солеными огурцами.
– Наверное, очень дорогие, – я поспешила замять грубость девочки, – всего десять штук в коробочке.
– Недешевые, – улыбнулся Вадим. – Да и понятно почему – это эксклюзив, ручная работа.
– А что там такое в них чернеет? – прищурилась я.
Олигарх засмеялся.
– Поэтому я и задержался – ездил за лакомством бог знает куда. Это мармелад с начинкой из насекомых. Там внутри засахаренные мухи, жучки, скорпионы.
Миля, успевшая схватить одну конфетку, уронила ее на стол и взвизгнула. Кирюша и Лизавета бросились рассматривать содержимое коробки.
– Прикол! – заорали они хором. – Можно нам их в школу взять? Раису Ивановну угостим!
– Вы так любите учительницу? – умилился Вадим.
– Райка – облезлая крыса! – затараторила Лиза.
– Она русиш ведет, – объяснил Кирик. – Так стебно разговаривает!
– В среду у нас в классе отмочила: «Итак, ребята, возьмем коня за рога», – захихикала Лиза.
– Мне вчера сказанула: «Кирилл, за каким фигом бумажку на мелкие щепки изорвал?»
– Ольге Петровкиной крутое замечание сделала: «Закрой рот с другой стороны», – продолжала Лизавета.
– А сегодня она мне пару влепила, – поскучнел Кирюша. – Диктант был, Райка встала у доски и завела: «Россия ошибочно шла по пути коммунизьма и социализьма». Ну я и написал, как она говорила, – оба слова с мягким знаком. Училка увидела, схватила тетрадку, о парту ее колотит и визжит: «Романов, ты придурком на свет появился или в процессе обучения в школе таким стал? Где ты в слове коммунизьм мягкий знак услышал?» Можно мы ей мармелад отнесем? Ну пожалуйста!
– Конфеты я купил Миле, – засопротивлялся олигарх, – она любит такие, с насекомыми. Угощайся, дорогая, ну же… Или тебе не нравится?
В глазах Милены заметалось отчаяние, она с надеждой посмотрела на меня. Я отвела взор в сторону. Ну уж нет, в жизни бывают ситуации, когда необходимо действовать самой. Ладно, я согласна приготовить за неумеху ужин и пришить пуговицу к рубашке ее жениха, но есть мармелад с червяками ей придется самой. На подобный подвиг я не способна даже ради того, чтобы побыстрей избавиться от докучливой гостьи.
– Спорю, ее стошнит! – воскликнул Кирюша.
– Кого? – встрепенулся олигарх.
– Мопсиху Капу, – живо ответила я, – она объелась печеньем.
– Дорогая, почему ты медлишь? – спросил Вадим.
Милена дрожащей рукой взяла мармеладку и сунула в рот. Чело олигарха разгладилось, лицо же Бахновой, наоборот, исказила гримаса. Миля замерла, потом сделала судорожное глотательное движение и, не жуя, отправила деликатес в желудок.
Я расслабилась. Слава богу, похоже, очередное испытание пройдено с честью – и макароны к ужину приготовлены, и конфета с мухой съедена. Надеюсь, теперь олигарх удовлетворен и понял: вот она, лошадь, способная войти в горящую избу, сидит перед ним, другой жены искать не надо, от добра к добру не бегают!
