Глава 16
«Перестаралась, дурища! — подумала Ася. — Сейчас он меня разоблачит!»
Горохов посверлил ее взглядом и отмахнулся:
— Ну да, настоящая его жена, если ты понарошная. Оба попали в аварию, оба в больнице лежат. И с ними этот…
— Кто?
— Водитель такси. У всех сотрясение мозга и…
Горохов договорить не успел — Ася, прикрыв глаза, начала сползать с сиденья.
С воплем: «Так мы не договаривались!» — он бросился ее тормошить.
Александра открыла глаза и спросила:
— Игорек без сознания? Он будет жить?
Горохов взорвался:
— Какие переживания, черт возьми! Из-за меня ты никогда не страдала!
— При чем здесь вы? — возвращая себя на сидение, рассердилась Ася. — Вчера я увидела вас впервые, а Игорек мой законный муж!
Услышав это, Горохов снова ударился в панику.
— Болезнь Карлсона! — завопил он, хватаясь за голову. — Так и есть, это она!
Александра опомнилась и пояснила:
— Ничего не болезнь. Я все понимаю, просто привыкнуть никак не могу к тому, что давно тебя знаю, и к тому, что Игорь мне вовсе не муж. Память-то иногда возвращается, но уже возникли привычки, а от привычек так сразу отказаться, сам знаешь, трудно.
— Уж я-то знаю, — туманно согласился Горохов и с сочувствием сообщил: — Игореха со своей домохозяйкой в аварии, увы, пострадали, но жизнь их вне опасности. Домохозяйка вообще целехонька, отделалась ушибами, синяками и слегка мозги сотрясла.
— И она мозги сотрясла?
— Да, но, сама понимаешь, это все несерьезно. Там тех мозгов: с гулькин нос. Игореха тоже по-минимому пострадал. Так, кое-что себе поломал…
— Что? — подпрыгнула Ася.
— Не волнуйся, руку, кажется, или ногу, — с кривой усмешкой сообщил Горохов и добавил: — Хуже другое…
Он замялся, но, увидев как исказилось болью ее лицо, поспешил сообщить:
— Да память ему отшибло, память. Прямо эпидемия, однако, какая-то, — уныло посетовал он. — У тебя память отшибло, у него память отшибло. И у домохозяйки его тоже память отшибло. Даже у таксиста, и у того отшибло память.
— Чудеса! — ахнула Ася.
— Вот именно, что чудеса, — рассердился Горохов. — Уже и сам боюсь, как бы память не потерять. Так и не долго стать суеверным. Если честно, на полном серьезе я опасаюсь, что у всех подряд теперь пойдет ее отшибать, эту проклятую память.
Александра смотрела на него с недоверием. Он зло сплюнул:
— А что, разве не так?
— Не знаю, — пискнула Ася.
— У каждого, кто к нам хоть на метр приблизится, полное, черт возьми, помутнение разума, — задумчиво пробормотал он, уносясь куда-то грустными мыслями.
Но, вдруг вспомнив про Александру, Горохов махнул рукой и с оптимизмом воскликнул:
— А с Игорьком все в порядке. Доктора его лекарствами пичкают, так что он постоянно спит.
— А Стерлядь?
Горохов опешил:
— Какая стерлядь?
— Будто не знаешь какая.
— А-а, — догадавшись, хихикнул он, — домохозяйка его тоже спит постоянно. Спит и таксист, который их вез в аэропорт.
Ася мысленно уточнила: «Из аэропорта», — но промолчала.
— Доктора говорят, что при сотрясении мозга полезно спать, — сообщил Горохов.
— Значит, я осталась одна, — промямлила Ася, окончательно осознав, что спасать карьеру любимого мужа кроме нее-то и некому.
— Одна, но временно, — успокоил ее Горохов. — Доктора обещали, что скоро Игорь вернется в строй.
— Когда?
— Через полгода.
В глазах Александры отразился испуг:
— Так нескоро!
Горохов заверил:
— Это даже и к лучшему.
— К лучшему? — она удивилась. — Переломы? Больница? Это, как его, сотрясение! Все это к лучшему?
Горохов решительно мотнул головой:
— Да. Это единственный способ спрятать настоящую Ушакову, натуральную домохозяку. Не хотел пугать тебя, но вынужден сообщить. Выдержишь?
— Выдержу! — заверила Ася, тоже решительно тряхнув головой.
Загробным голосом он сообщил:
— Агенты на днях донесли, что ты у врагов в подозрении. Похоже, они о тебе что-то узнали. А тут эта настоящая Ушакова путается под ногами. Шеф, бедняга, сломал уже голову что с этой дурочкой делать. Пока Игорь в командировке, она дома никак не сидит. Носится по подругам, по магазинам, по городу…
— Ну и что?
— А твоя популярность растет. И конгресс на весь мир транслируют. Короче, сама понимаешь, скрывать ее от врагов все трудней. Не в тюрьму же сажать эту глупую бабу…
Ася из «симпатии» к Стерляди посоветовала:
— Лучше упрятать в психушку.
Горохов совет оценил:
— Неплохо бы было, но совсем не гуманно. Живой человек. Живет себе кухней, борщами… Глупая, безобидная, беззащитная как ребенок. Мне ее даже жалко. Вот начальство голову и ломало как быть с ней, с убогой. Куда ее ни отправишь, везде она как на ладони, кроме тюрьмы и психушки.
«Мама родная! — подумала Ася. — Страшно подумать чего избежала! Спас меня сам Господь! Упекли бы меня! Упекли бы в психушку!»
В унисон ее мыслям Горохов признался:
— Пока у нас с этим бабским обществом дела шли не шатко не валко, там, наверху, домохозяйку как-то терпели, а теперь, после конгресса, когда твой рейтинг взметнулся, хочешь не хочешь, а пришлось бы кардинальные меры к ней принимать. Уж не знаю на чем шеф остановился бы: думаю, на психушке. А тут само собой все решилось: и авария подвернулась, и домохозяйка на редкость удачно пострадала. Теперь, пока она на больничной койке лежит, мы быстро провернем операцию. Облизнутся враги.
После оптимистичного заключения Горохов уставился на Александру и строго сказал:
— Короче, всю правду ты уже знаешь. Теперь ты согласна?
Она кивнула:
— Согласна.
Горохов обрадовался и, потянувшись к заднему креслу за брюками, гордо воскликнул:
— Ты молодчина!
— Я справлюсь, — снова кивнула Ася.
— Если правду сказать, (хоть и грех), но с тех пор, как крышкой люка тебя отоварило, ты значительно лучше стала соображать. Честное слово. И это после того, как память совсем потеряла.
— Ну-у, не совсем, — зардевшись от удовольствия, заметила Александра.
Он кивнул:
— Это да. В иных местах ты просто ас. Речь толкнула что надо. Захудалое Общество домохозяек в разряд первостепенных одной, двумя фразами вывела. Эх, ну теперь мы с тобой покажем заморским «капиталюгам» где их раки зимуют!
Упаковывая себя в костюм прямо там, за рулем, на сидении, Горохов принялся торжествующе строить планы на будущее:
— Сейчас едем в отель, ты представляешь меня сэру Генри, и рыжему Стоуну, говоришь им, что я твой охранник, а по совместительству референт, а вечером я с тобой отправлюсь к лорду Августу. Согласна? Идет?
Ася опять кивнула:
— Согласна. Идет.
Он бросил руки на руль:
— Эх, поедем! Эх, помчимся!
— Только не забудь губную помаду с губ вытереть, — рассмеялась она, — а то Стоун, боюсь, неправильно нас поймет.
Горохов приблизил лицо к зеркалу заднего вида и охнул:
— Если бы только помада! А румяна! А тени! Как я про них забыл? Спасибо, что подсказала.
