Глава 11
— Займитесь, пожалуйста, речью!
«Ага, дуру нашел! Как бы не так!» — подумала Ася и опять попыталась улепетнуть едва за Стоуном закрылась дверь.
Но, высунув нос из номера, она поняла, что от речи не отвертеться: по коридору разгуливал незнакомец, тот с чемоданом, в котором гантели. Правда, теперь он был без чемодана, но по-прежнему явно имел к Александре претензии.
— Кто вы такой? — прошипела она.
— Будто не знаете, — парировал он.
— Вы преследуете меня от Москвы!
Мужчина ответил с горькой иронией:
— Как вы догадались?
И тут ее озарило:
— Значит, я не ошиблась! Вы действительно украли мой чемодан!
— А вы мой, — зло усмехнулся в ответ незнакомец и снова спросил: — Что с вами?
— Со мной ничего, — буркнула Ася.
— Тогда идите учить свою речь.
Она хлопнула дверью и взвыла:
— Речь! Черт возьми! Речь! Неужели придется лезть на трибуну?!
Упав на кровать, Александра задумалась: «Кто он, этот мужчина? Не любовник ли Стерляди? Нет, для нее он слишком хорош. К тому же, он со мною на „вы“, а значит и с ней».
И тут ее осенило: «А может Игорешка подослал того длинного шпионить за мною? Значит, ревнует…
Кстати, а что длинный крикнул в толпу тех баб, которые меня обратно в отель притащили?»
Александра просунула голову в дверь и сделала знак незнакомцу. Тот поспешно приблизился:
— Чего вы хотите?
— Спросить.
Он вспылил:
— Спрашивайте, черти вас раздери!
— Что вы тем бабам сказали?
— Каким?
Она рассердилась:
— Ой, да тем, что в отель меня притащили!
— Будто сами не поняли, — усмехнулся мужчина.
«Стерлядь же знает три языка и явно умеет говорить по-английски!» — вспомнила Александра и пояснила:
— Я не услышала, что вы сказали?
— Сказал, что вы заблудились, и хватит вопросов! Лучше речью займитесь! Предупреждаю, у вас и у Игоря будут огромные неприятности, если обществу речь не понравится. Так что, речь хорошенько учите.
Ася хлопнула дверью и хмыкнула:
— Что значит «учите»? Ее надо сначала иметь.
И тут до нее дошел смысл угрозы: «У Игоря будут огромные неприятности! Кажется так он сказал? Ужас какой! Там какой-то президент мной недоволен, тут у Игоря неприятности будут. Похоже, и в самом деле придется произнести эту речь — речь домохозяйки».
Смирившись, она снова надела наушники и уселась под телевизор. Диктор беспрестанно вещал о конгрессе.
«Бог мой, — грустно подумала Ася, — глупость какая: обычные жены бунтуют против мужей государственных. И какие странные у них лозунги: „Домохозяйки всех стран объединяйтесь!“ Нечто похожее, кажется, я уже слышала. Спрашивается, когда им объединяться, домохозяйкам? Кухня, стирка, уборка, дети, на шее муж…
И какое отношение к этому мой Игорь имеет? Не иначе, Стерлядь втянула его. Ну да, ведь она председатель Совета.
Ха! Она! Теперь уже я! Я председатель Совета — Стерлядь с моим Игорьком осталась, а я здесь за нее отдуваюсь.
Вот возьму и признаюсь, что я это я, а никакая не Стерлядь!
И что будет?»
Александре стало еще страшнее. Она осознала, что прилетела в чужую страну по чужим документам и попыталась представить какая кара за это ей полагается.
«Меня сразу посадят в тюрьму, — заключила она. — Интересно, какой дадут срок?»
Ничего хорошего в ходе размышлений не выяснилось.
— Мамочка! — вскрикнула Ася. — Я у Стерляди фунты и кредитки украла! За воровство точно мне будет срок!
«Нет, признаваться нельзя, — решила она. — И у моего Игорька будут страшные неприятности. А может он меня и не бросит. Похоже, и в самом деле у них со Стерлядью отношения деловые. Кто знает, может они взаправду агенты. Нет-нет, Стерлядь, как ни крути, нельзя подводить.
Нельзя-то нельзя, но разве я справлюсь с той ролью, которую отвели образованной женщине?
И речь еще эта…
Далась им всем эта речь! И тема такая дурная, о какой-то там экономике…
Что за экономика, черти ее дери?!
Ой, да как мне не стыдно! Будто не знаю я экономики!»
Александра порхнула к зеркалу. В строгом костюме с новой прической она себе очень понравилась. Настроение чуть улучшилось и удачная мысль мелькнула: «А я ничего! В этом наряде, можно сказать, ослепительна. Надо бы снять его, пока не помяла».
Она отошла от зеркала на пару шагов и тут же вернулась, воскликнув уже с подъемом:
— Я же красотка! И, помнится, быть артисткой хотела, так чего испугалась? Вот он и шанс себя показать! Подумаешь, мир на меня посмотрит!
Она повела боками и сделала вывод:
— Ведь есть на что посмотреть! Блестяще им Стерлядь сыграю!
Подпрыгнув, Александра крутанулась на каблучках и игриво пропела:
— Ах, как я хо-ро-ша!
А затем, еще раз бросив взгляд в зеркало, мудро подумала: «Вот только косметики надо поменьше…»
На секунду прикрыв глаза, Ася решилась — теперь окончательно: «Толкну я им эту речь! Будто хуже я Стерляди! Толкну и сразу домой!»
Она отправилась в кабинет, уселась за письменный стол и крепко задумалась: «Как домохозяйка может влиять на экономику? Да еще на мировую?»
Александре пришлось немало голову поломать, пока ее не осенило: «Ой, боже ты мой, да кому на экономику эту влиять, если не домохозяйке? И я еще думаю! Кто Игорю карточки на бензин покупает? А костюмы? А обувь? Не говоря уж о галстуках. А порошки? Мебель, посуду, кафель, сантехнику, те же обои — все я выбираю! А продукты?
Все покупаю я!
Чем это не экономика?
И уж не мне ли влиять на нее? Что захочу, то и куплю, а выбор велик!
Вот об этом и надо говорить на конгрессе!
И еще о врагах! Кто Ушакову больше всех критикует? Какой-то Хайлайтер! А кто он такой?»
Александра снова надела наушники и пристроилась к телевизору, но про Хайлайтера ничего не узнала, кроме того, что он против Стерляди выступает яростно и непримиримо.
— Об этом слушать уже надоело, — вздохнула она и потревожила Стоуна.
— Почему вы все это терпите? Почему не дали достойный отпор? Смотреть не могу как меня обижают! — возмутилась она.
Переводчик растерянно буркнул в трубку:
— Вы о чем?
— Я о Хайлайтере! Надеюсь, вы слышали какой хай и лай он поднял!
— Разумеется, слышал, — откликнулся Стоун. — Он всегда был нашим противником.
— И вы так спокойно об этом мне говорите? — задохнулась от возмущения Ася.
— А что я, по-вашему, должен делать?
Она взвизгнула:
— Уничтожать всех врагов! — И добавила шепотом: — В рамках закона.
Стоун промямлил:
— Вообще-то мы боремся…
— Плохо вы боретесь! Его пора брать за задницу!
Переводчик опешил:
— Простите, за что?
— За горло! — отрезала Ася. — Хватит с ним чикаться! Знайте, завтра я намерена с покончить с Хайлайтером!
— Каким образом? — испугался Стоун.
Перед его мысленным взором пронеслись газетные заголовки о русской мафии. Ответ Аси (увы!) его не успокоил.
— Еще не знаю сама, — призналась она.
— Это ужасно.
— Но поверьте, тому, кто на меня наезжает, я никогда не спускаю.
— Угу.
— Сомневаетесь, у Таньки спросите. Ха! Ну надо же! — возмутилась она. — Он против! А сам-то он кто такой, этот Хайлайтер? Кстати, действительно, кто он такой? — озадачилась Александра и попросила: — Миша, быстренько мне все про него расскажите.
Переводчик расстроился окончательно:
— Александра Ивановна, неужели опять у вас неприятности с памятью?
— При чем здесь память? — рявкнула Ася. — Как домохозяйка я должна в точности знать, что этот Хайлайтер поделывает! Говорите, что он производит?
Стоун, обреченно вздохнув, сообщил:
— Хайлайтер производит законы. Он известный английский политик.
Александра пришла в растерянность:
— Законы и все? Как же я, домохозяйка, могу повлиять на политика? Вижу, этот Хайлайтер неплохо устроился.
— Да, он не жалуется.
— А мне так хочется ему свинью подложить! Мишенька, вы хорошенько подумайте, может он что-нибудь все-таки производит? — взмолилась она.
— Я же сказал, законы, — раздраженно ответил Стоун и громко зевнул.
— Вот беда, — пригорюнилась Ася. — Законы. Абсолютно пустое занятие. Кто ничего не делает, тот неуязвим, — выдала она афоризм и спросила: — Миша, я вот из ток-шоу знаю, что политика и экономика, как отбеливатель и порошок: всегда вместе и друг без друга не могут. Так ли, Мишенька, это?
— Так, — подтвердил переводчик. — Хайлайтер, как известно, лоббирует интересы нескольких английских концернов.
Александра обрадовалась:
— Вот это уже на что-то похоже! А что те концерны делают? И что за концерны?
— «Аббаг Рэпид» производит галантерею, парфюмерию, бельевой трикотаж. «Фоланс Маги» — лидер бытовой химии: порошки, очистители… «Тити» — король пищевой продукции.
Ася и вовсе пришла в восторг:
— Это то, что мне надо!
Стоун насторожился:
— В каком смысле?
Оставляя вопрос без ответа, Александра поинтересовалась:
— А почему именно на меня так ополчился этот Хайлайтер?
— Потому, что вы критикуете всех, кто призывает женщин рожать, а крупным промышленникам нужен прирост потребителей.
— Да вы что! Я считаю, что не надо рожать?!
Стоун сдержанно подтвердил:
— Да, вы так считаете.
Ася искренне поразилась:
— А что же еще бабам делать, если детей не рожать?
Переводчик устало вздохнул:
— Но вы не против счастливого материнства. Вы против того, чтобы женщину превращали в машину по производству покупателей.
— Вот оно как! — прозрела Ася и одобрила мысль: — Что ж, это разумно.
— Очень рад, что вы разделяете собственные взгляды, — ответил Стоун и любезно спросил: — Я еще вам сегодня нужен?
Александра слегка удивилась:
— А в чем дело? Вы куда-то спешите?
— Да, спешу.
— И куда?
— В постель.
— В постель?! — поразилась Ася.
Стоун не выдержал и рассердился:
— А что вас так удивляет? Вы среди ночи меня разбудили, а завтра, то есть, уже сегодня, придется рано вставать и отправляться за город в Бастер-хилл.
— Куда-куда?
— На конгресс! — рявкнул Стоун. — Черт возьми вашу память!
— Ах, да! Ну надо же, как я увлеклась! Но зато речь, считайте, готова!
— Ну надо же!
— Да-да. Завтра в вашем Бастер-хилле я уложу Хайлайтера на обе лопатки! — пообещала она.
И Стоуна совсем не обрадовала. Скорее он поразился:
— Уложите? Как?
— Как истинная домохозяйка! — с гордостью заверила Ася.
