Глава 9

Валерия вернулась домой совершенно обессиленная. Страшно болела голова, и первое, что она сделала, это прошла на кухню и, растворив в стакане две таблетки аспирина, залпом выпила содержимое.

– Да, жизнь иногда преподносит нам такие сюрпризы, что – мама, не балуйся! – пробормотала она. – Я как чувствовала, что будет какая-то неприятность, как только увидела эту графиню у себя в кабинете. А когда она свой браслет мне на стол выложила, у меня аж сердце подпрыгнуло. Нет, все же к своему внутреннему голосу нужно всегда прислушиваться. Как ни крути, а интуиция – дело серьезное, – вздохнула она. – Что же мне делать? Неужели и правда сидеть и ждать, пока дядя Ваня будет стараться доказать, что я не верблюд? Нет, так дело не пойдет, я сама должна что-то сделать! А почему бы и нет? Кто меня будет контролировать – выхожу я из дома или не выхожу? Да, я дала честное слово, что ограничусь установленным маршрутом. Ну и что? Если я нарушу свое слово, то это будет лишь во благо следствию. Я не могу сидеть сложа руки, я не имею на это права! Я должна реабилитировать свое доброе имя, и никто меня за это осудить не может, – продолжала бормотать Валерия, беспорядочно переставляя кухонную посуду с места на место. – Сидеть только дома и на работе, с ума сойти! А если вдруг Димка пригласит меня куда-нибудь? В театр, например, или просто на вечернюю прогулку? Что я ему должна буду говорить? Что я нахожусь под домашним арестом, потому что являюсь главной подозреваемой в убийстве? Кошмар, апокалипсис! – схватившись за голову, простонала Лера. – Господи, сделай так, чтобы это все было просто сном, – взмолилась она, сложив ладони лодочкой. – Мне все приснилось, и никакой графини не было и в помине!

Девушка прошла в спальню и легла на кровать прямо в одежде. Она погладила подушку, на которой обычно спал Дмитрий, когда он приезжал и жил у нее, и с обидой подумала: «Мне сейчас так его не хватает, а он… Так нужна поддержка, которой нет. Почему он так несправедлив ко мне? За что он меня так обидел, разве я когда-нибудь давала для этого повод? Я ни за что не буду звонить ему первой, а если позвонит он, еще подумаю, простить его или нет. Почему я сегодня соврала крестному, что Димка мне звонил и просил прощения за вспыльчивость? Наверное, потому, что мне очень этого хочется, – ответила она сама на свой вопрос. – Боже мой, как же болит голова! Похоже, что сегодня все против меня, даже аспирин, – сморщилась Валерия. – Нужно принять теплую ванну. Насыплю туда соли с хвоей, она хорошо расслабляет и успокаивает, – подумала она, разглядывая на потолке небольшое пятнышко. – Потом нужно будет позвонить на работу. Как там дела идут без меня? Сегодня Калугин должен был принести отчет о проделанной работе и оставить его у секретарши. А ведь бандит в квартиру ко мне приходил, – вспомнила вдруг Валерия и с опаской начала озираться по сторонам. – Ох ты, черт побери, как сердце-то забилось, – выдохнула она и резко приняла вертикальное положение. – А ты, оказывается, трусиха, госпожа Протасова, – сама о себе подумала девушка. – Ничего в этом удивительного нет, я всего лишь женщина, слабая и беззащитная», – тут же оправдалась она.

– Господи, кажется, я начинаю потихоньку сходить с ума, – усмехнулась Валерия. – Нельзя так раскисать, тем более сейчас. Вот интересно, откуда у преступника могли оказаться ключи от моей квартиры? – вернувшись к своей проблеме, вслух подумала она. – Если бы замок был сломан, я бы обязательно это заметила. Хотя если он работал отмычками… здесь, наверное, дядя Ваня прав. Нужно ему подсказать, чтобы прислал сюда эксперта, пусть проверят замок, а заодно и отпечатки посмотрят. Мой пистолет лежал в ящике письменного стола, значит, преступник обязательно должен был оставить хоть какую-нибудь улику. Позвоню прямо сейчас, – спрыгивая с кровати, решила Лера и поторопилась в комнату, где стоял телефон. – Как преступник вообще узнал о том, что графиня была у меня в агентстве? – продолжала размышлять она, набирая номер телефона в кабинете Шарова. – Ах да, ведь он нашел мою расписку у нее в сумочке! Вот тут-то, наверное, ему и пришла в голову мысль подставить меня. Но ведь Епишина не нашла ее, когда я отдавала браслет. Может, она случайно выронила ее где-нибудь во дворе или в подъезде, когда доставала ключи от своей квартиры из сумочки? Или, скорее всего, он видел мою записку, которую я оставила для Епишиной в ее двери. А как он тогда узнал мой адрес? Впрочем, это элементарно, – продолжала размышлять Валерия, поминутно набирая номер, который был все время занят. – Черт возьми, дядя Ваня, ну сколько можно говорить? – чертыхнулась она. – У меня важные мысли в голове, и я должна их немедленно высказать! Как бы я поступила на месте преступника? На той расписке, что была у графини, указан адрес моей фирмы, – снова вернулась Лера к размышлениям. – Он наверняка караулил там, дождался, когда я поеду домой, и проследил за моей машиной. Так что ничего здесь удивительного нет. Я сама преподнесла ему свой адрес на блюдечке с голубой каемочкой. Почему я как следует не расспросила графиню обо всем? Говорила ли она кому-то еще, что пропал ее кот и что она по этому поводу собирается обратиться к частному детективу? Такое впечатление, что преступник был очень хорошо осведомлен. Нет, похоже, что мне не дозвониться, – с раздражением посмотрела Валерия на трубку, которая вот уже сколько времени отвечала только короткими гудками. – А мне столько нужно рассказать! Ладно, позвоню поздно вечером домой. А еще лучше ночью – чтобы наверняка.

Успокоившись, Валерия прошла в ванную комнату, решив принять хвойную ванну. Когда она погрузилась в воду и, прикрыв глаза, расслабилась, то в голове ее снова зашевелились мысли. «Преступник, увидев мою расписку у Епишиной, решил, что я – очень хороший объект для подставы. Хотя… стоп! Ведь он убил графиню из моего пистолета! Это значит, что сначала он залез в мою квартиру, забрал оружие, а уж потом пришел к Епишиной и убил ее. Тогда откуда он узнал, что она была у меня? О господи, как все запуталось-то, – простонала Лера. – Вывод здесь только один. Убийца был знаком с графиней! Причем она ему, как видно, доверяла, если рассказала о том, что обратилась ко мне за помощью в поисках ее кота, и даже рассказала про браслет и показала мою расписку. Значит, убийцу нужно искать среди близкого окружения Епишиной. Так ли все на самом деле? Правильно ли я думаю? – саму себя спрашивала девушка. – Только время и раскрытое преступление скажут мне об этом. И я должна, я просто обязана сократить этот время до минимума!» – пришла она к выводу и погрузилась в воду прямо с головой.

После принятия хвойной ванны Валерия действительно немного расслабилась и успокоилась. Она надела махровый халат, прошла в комнату и, усевшись в кресло с ногами, включила телевизор. По каналу СТС шел какой-то детектив, и девушка тяжело вздохнула:

– Везде одно и то же – что в кино, что в жизни. В данный момент – лично в моей, где, похоже, все переворачивается с ног на голову. Итак, с чего же мне начать? Естественно, с соседей Епишиной. При этом нужно сделать так, чтобы никто не узнал об этом, особенно Шаров. Но как это сделать? Вот в чем вопрос! Ведь идет следствие, и его группа тоже начнет именно с соседей графини. Если я к ним сунусь, кто-нибудь из них обязательно скажет, что я там была и задавала вопросы. А может, поступить иначе? У меня же есть обязательства перед графиней: найти ее кота. Сделаю вид, что я занимаюсь именно этим и вроде бы еще ничего не знаю о том, что кот давно нашелся, а саму хозяйку убили. А когда мне будут об этом говорить, сделаю удивленные глаза: «Да что вы говорите?! Какое несчастье! И как же это случилось? А как вы думаете, кто это мог сделать? А вы ничего такого не видели? А у нее есть подруги, друзья, знакомые?» – сама с собой разговаривала Лера, изображая роль, которую должна будет сыграть. – Мне нужно рассчитывать время с точностью до минуты, потому что сейчас оно мне не принадлежит. Иван Петрович может в любой момент позвонить и проконтролировать, где я нахожусь и чем занимаюсь. Вот дожила, черт побери, – чертыхнулась она. – Всегда мечтала о каком-нибудь серьезном деле, но никогда не предполагала, что буду искать убийцу, чтобы доказать, что я – не убийца! Да-а, каламбурчик получился, нарочно не придумаешь, – горько усмехнулась девушка. – Ладно, утро вечера мудренее, завтра будет день, будут и планы».

Засыпала Валерия в эту ночь с тревожными мыслями: «Что день грядущий мне готовит?»

Лера проснулась в шесть утра под оглушительный рев и лязг какой-то группы рок-музыкантов и неохотно выползла из-под теплого одеяла. Убрав звук в телевизоре, потирая сонные глаза, она прошла в ванную комнату. Остановившись у раковины, посмотрела на себя в зеркало.

– Мама дорогая, – сморщилась девушка. – И на кого же ты похожа, Валерия Алексеевна? – спросила она у своего отражения. – Это не есть хорошо – выглядеть, как только что преставившийся покойник. Вчера я была права, что решила встать сегодня пораньше: пробежка по утреннему морозцу мне просто необходима.

Лера почистила зубы, ополоснула лицо и заколола волосы на затылке. Затем, облачившись в спортивный костюм и куртку, вышла за дверь, чтобы пробежать свои три километра. На более внушительную дистанцию у Валерии никогда не хватало времени да и терпения, если уж говорить честно, тоже. Пробежки становились регулярными лишь тогда, когда приезжал Дмитрий. Он был спортсменом, имел безупречную фигуру, поэтому Валерия не хотела ударить перед ним в грязь лицом и скрепя сердце выходила на пробежку. Сегодня она могла бы спокойно этого не делать, ведь Дмитрий так и не приехал и она снова ночевала одна. Но Лера решила, что сегодня она непременно должна пробежаться. Ей хотелось привести свои мысли в порядок, а мышцы – в тонус. Ей как никогда нужна была сейчас светлая голова.

– Раз, два, три, четыре, – отсчитывала она свои шаги в такт бегу. – Сегодня поеду на метро, чтобы побольше было времени… раз, два, три, четыре. На машине могу застрять в пробке. А у меня сейчас каждая минута на счету… раз, два, три, четыре. Чем быстрее я займусь этим делом сама, тем быстрее закончится весь этот кошмар.

Когда полтора километра были преодолены, Лера остановилась.

– Уфф, – согнувшись пополам, пропыхтела она и сделала несколько дыхательных упражнений. – Теперь можно и обратно, – пробормотала девушка и побежала к дому. – Раз, два, три, четыре! Нужно мне было в прошлый раз все же дождаться графиню. Кто знает, может быть, этим я смогла бы предотвратить преступление? Впрочем, вряд ли… раз, два, три, четыре. Раз преступник решил подставить именно меня, ему, наоборот, мой визит к ней был бы на руку. Что теперь гадать – если бы да кабы? Если бы старуха не пришла ко мне со своим чертовым котом, со мной бы вообще ничего такого не случилось, – с раздражением бормотала Валерия на бегу. – Раз, два, три, четыре! А вообще-то мне жалко ее, она хоть и странная, но порода в ней сразу чувствуется. «Последний из могикан», – улыбнулась девушка, вспомнив визит графини в свой кабинет. – И вот теперь и ее нет, и род Епишиных угас окончательно, – вздохнула она. – Ищи-свищи теперь этого подонка! Старую женщину убил за какие-то побрякушки, вот нелюдь, а?! Ничего, я тебя все равно найду… раз, два, три, четыре. Не знаю пока, как я это сделаю, но сделаю обязательно, иначе это буду не я, Валерия Протасова. Стоп! – резко прервала Лера свой марафон и замерла на месте. – Как же мне раньше это в голову не пришло? Елки-палки, это же так просто, – засмеялась она. – Коллекционеры! Вот среди кого нужно искать убийцу! Только они могли знать о ее драгоценностях. Она мне сама говорила, что пенсия у нее маленькая, поэтому иногда она продавала что-то из своих вещей коллекционерам. Нет, драгоценности она не продавала, это точно. Я прекрасно помню: она сказала, что завещала их музею, и только ради своего кота решила взять из набора браслет. Значит, у нее были еще какие-то вещи, которые она и продавала. Может, картины? Но как узнать, с кем из коллекционеров она общалась? – задумалась сыщица. – Как ни крути, а без соседей мне все же не обойтись. Они могли видеть, кто к ней приходил. Вряд ли Епишина сама носила к ним свои раритеты на продажу. Наверняка они приезжали к ней на дом. Узнаю, кто это был, а дальше – дело техники. Это уже кое-что! Ай да Валерия Алексеевна, ай да молодец, голова у тебя, оказывается, умеет соображать в нужном направлении, – сама за себя порадовалась девушка. – Раз, два, три, четыре, – возобновила Лера свой бег уже более энергично. Настроение сразу же поднялось на несколько баллов, и довольная улыбка озарила ее лицо. – Я уверена, что стоит мне узнать хотя бы одного из коллекционеров, то по цепочке я выведаю и обо всех остальных. Эти люди, как правило, тесно контактируют друг с другом, у них там своя «мафия». А дальше буду действовать методом исключения и распутаю этот клубок в два счета. Вот что значит хорошенько подумать, – задорно щелкнула она пальчиками. – Недаром Шерлок Холмс был гением, он в совершенстве владел дедукцией. Надеюсь, что мой любимый герой не подведет меня и, следуя его методам, я сумею выйти из этой битвы победителем!

Лера в приподнятом настроении вбежала на свой этаж по лестнице и, раздевшись, сразу же прошла в душ.

– Так, сейчас ополоснусь, позавтракаю – и бегом к метро, – строила планы девушка. – Если дядя Ваня и захочет меня проверить, то будет делать это в десять часов телефонным звонком в мой кабинет. Минут двадцать, максимум тридцать, форы у меня есть: всегда могу сказать, что стояла в пробке. Мобильник при мне, если позвонит на него, я ему так и скажу: «Все в порядке, я уже еду, простите, господин полковник, проспала, а теперь застряла на Третьем кольце». Будем, конечно, надеяться, что он меня все-таки любит и не будет унижать своими проверками. Но, как говорится, лучше заранее подготовиться, чтобы знать, что отвечать, – размышляла сыщица, стоя под прохладными струями душа. Лера выключила воду и, взяв махровое полотенце, как следует им растерлась. – Хорошо, – довольно выдохнула она после импровизированного массажа.

Валерия накинула на себя халатик и прошла на кухню. Она включила кофеварку, засунула хлебцы в тостер и достала из холодильника сыр.

– Итак, с чего же я начну? – сама у себя спросила Лера и тут же ответила: – С дома, где жила графиня, и посмотрю, что я там смогу разузнать. И чем быстрее я это сделаю, тем быстрее продвинусь вперед в расследовании. А чем быстрее продвинусь, тем быстрее освобожусь от тяжкого груза чудовищного обвинения. Вернее, не обвинения, а пока только подозрения, но хрен редьки не слаще, – сморщила девушка носик. – Я, конечно, полковнику доверяю, уверена, что он и без меня докопается до истины, но затронута моя честь, а посему… Я должна ему помочь, – пришла к выводу Лера. – Правда, вопреки его желанию, но, как говорится, се ля ви, такова жизнь, и простите великодушно меня за эту самодеятельность. Я не собираюсь сидеть под домашним арестом неизвестно сколько времени!

Валерия быстро позавтракала, оделась и вышла из квартиры. Она спустилась во двор и направилась в сторону метро. Девушка с сожалением посмотрела на то место, где стояла ее машина. Вчера она была такая расстроенная, что бросила машину прямо здесь, во дворе. Ехать в гараж, а потом идти оттуда до дома пешком она откровенно поленилась. Лера в который раз залюбовалась этим шедевром машиностроения. А машина, как будто понимая восхищение хозяйки, сверкала серебристыми боками и словно разглядывала ее большими фарами.

– Прости, моя хорошая, что иду мимо тебя, но сегодня мне придется передвигаться на своих двоих, – развела она руками.

Прошло уже полтора года, как у девушки появилась эта серебристая красавица, а Лера все еще никак не могла налюбоваться ею. Это был подарок одного бывшего клиента, который явился к ней в детективное агентство уже под вечер и прямо с порога заявил:

– Если вы не сумеете помочь решить мою проблему, мне останется только одно. Покончить жизнь самоубийством!

Валерия смогла помочь ему не потерять контракт в тридцать миллионов долларов, за что ей и был преподнесен подарок в виде этой замечательной машины. Это была занятная и даже немного смешная история с потерей одного очень важного документа. Его нужно было найти в течение сорока восьми часов, иначе уплывал контракт, суливший огромную прибыль. В той истории все было так запутано, а в результате оказалось так просто, что все были крайне удивлены и шокированы. К счастью, Лере удалось найти документ, а в результате теперь она ездит в роскошном авто. Но, как говорится, не радуйся раньше времени, как бы плакать не пришлось. На этом случае более-менее серьезные дела для частной сыскной организации Валерии Протасовой были закончены. Девушка сколько раз вспоминала то дело и всегда тяжело вздыхала: «Не нужно мне было принимать машину в подарок. Ведь недаром говорят, что если где-то прибывает, в другом обязательно убывает. Вот и уплыли мои криминальные серьезные дела неизвестно куда. Машина, конечно, очень хорошая, она мне безумно нравится, но мне бы больше нравилось, если бы ко мне приходили серьезные люди с не менее серьезными делами. С убийствами, например, или с кражами, на худой конец».

Валерия спустилась в подземку и за двадцать минут доехала до места. Она подошла к дому, где совсем недавно жила ныне покойная графиня Епишина, без четверти девять, и осмотрелась по сторонам.

«Рановато я, конечно, приехала, но другого выхода у меня нет», – подумала Лера и решительно направилась к подъезду.

Она остановилась на первом этаже и нажала на звонок первой попавшейся квартиры. Несколько мгновений стояла тишина, и девушка уже собралась позвонить в другую квартиру, как услышала скрипучий, гундосый голос:

– Кто там?

Было понятно, что принадлежит этот голос старому человеку, а вот кому, мужчине или женщине, определить не представлялось возможным.

– Извините, это милиция, – ответила Лера. – Я могу с вами поговорить?

Тот, кто стоял за дверью, видно, некоторое время пристально разглядывал Валерию в глазок, и лишь потом загремели открывающиеся замки. Перед взором девушки предстало совершенно бесполое существо, завернутое в клетчатый плед.

– Об чем говорить-то? – снова прогудело «ангельское создание».

– Я могу пройти? – приветливо улыбнулась сыщица.

– Документы покаж, – загораживая проем двери, проявило бдительность «оно».

– Да, да, пожалуйста, – закивала головой Лера и торопливо полезла в сумку за своим удостоверением. – Вот, смотрите, – протянула она корочки.

– Частный детектив Протасова Валерия Алексеевна, – прочитало «чудо в пледе». – Зачем врешь, что милиция, если ты – никакая не милиция? – строго спросило «оно».

– Ну, это почти одно и то же, мы занимаемся одним делом. Просто я это делаю немного по-другому, так сказать, своими методами, – начала объяснять Лера. – Не за просто так, не за бесплатно, я имею в виду. Я плачу деньги тому, кто мне помогает и сообщает нужные сведения, – тут же нашлась она, надеясь на то, что информация об оплате привлечет этого человека. И не ошиблась.

– Ну, что ж, коли так, проходи… детектив, – отходя от двери, хмыкнуло «оно». – Лишний рубль – он никогда не помешает. Особенно с нашей пенсией.

Когда Лера уже сидела за столом в светлой просторной кухне, первое, что она сделала, это спросила:

– Вы уже посмотрели мои документы и знаете, что меня зовут Валерия. А как мне обращаться к вам?

– Василий Палыч Кудесин я. Ветеран войны и Герой Социалистического Труда, – гордо прогундосил старик и скинул с себя клетчатый плед. Под ним оказался маленький, но довольно еще крепкий старик с седыми и на удивление густыми волосами. – Только толку от моих званий никакого. Как платили гроши, так и платят, словно подаяние кидают, а не пенсию, – проворчал он. – И за что, спрашивается, я свою кровь проливал? За что столько лет на литейном заводе горбатился? Если б не дети мои, давно бы на паперти сидел. За квартиру заплати, за телефон заплати, за электричество отдай! А мне еще иногда и пивка выпить охота, да с рыбкой, да желательно с хорошей. А разве ж я могу себе эту роскошь позволить с такой копеечной пенсией-то? Выходит, что я всю жизнь работал, чтоб у детей своих нахлебником на старости лет быть? Не могу даже на свой последний путь отложить, чтоб, когда помру, никого не беспокоить. При советской власти все, что накопил, в одну секунду сгорело с этой девальвацией. Или как там ее, чтоб им всем провалиться, тьфу! – в сердцах сплюнул старик. – Непорядок это, господа хорошие, – погрозил он кулаком невидимым врагам. – Сами-то вы в лимузинах разъезжаете, а старики мрут как мухи.

– Да, я с вами полностью согласна, – поддакнула Лера старику, чтобы расположить его к себе. – Совсем наше государство не заботится о заслуженных людях. Ну, значит, вас мне сам бог послал, – улыбнулась она. – Вы ответите на мои вопросы, а я вам за это – прибавку к пенсии.

– Сколько? – тут же спросил старик, и его маленькие глазки при этом заинтересованно сверкнули.

– Ну, это зависит от многого, – растерялась Лера. – Смотря что вы мне сможете рассказать.

– Ты ведь ко мне небось по поводу Епишиной пришла? – спросил сообразительный старик.

– Да, именно по поводу Епишиной. А как вы догадались?

– А что здесь гадать-то? – усмехнулся Василий Павлович. – Убили же графиню-то, об этом весь дом знает и жужжит как улей. Милиции здесь вчера было – тьма-тьмущая! – закатил он глаза. – Ко мне тоже приходил один, молодой такой следователь. Только я ему мало что сказал.

– Почему? – удивилась Лера.

– Не люблю я их, – откровенно ответил Кудесин. – У меня год тому назад всю пенсию украли. Я на даче был и не успел к тому дню воротиться, когда пенсию по домам разносят. Пришлось потом самому на почту ехать. Только получил я деньги на почте, в автобус сел, а вышел уже без кошелька. В милицию пришел, говорю: так, мол, и так, в автобусе это было. Подсказываю им, что карманники обычно на одном и том же маршруте работают. Если последить некоторое время, то взять их можно прямо с поличным. Вор обычно в час пик работает, когда народу много. Я ведь сам в юности куролесил, у молодых-то у нас мозгов не хватало, что уж греха таить! Еще до войны карманником был, знаю, что к чему. Хорошо, что в тюрьму не попал, бог миловал. Ну вот, я и говорю в отделении: так, мол, и так, можно поймать вора-то. А они мне, милиционеры эти, и говорят: «Нужно было, дед, покрепче за свои карманы держаться, а не рот разевать». Вот и весь их сказ. Не люблю я их, – вновь повторил он. – Поэтому ничего и не стал рассказывать про Елизавету.

– А мне что вы можете рассказать про нее? – с улыбкой спросила Валерия. Ей очень нравился этот импульсивный старик. «На барабашку Нафаню похож из мультика, – подумала она. – Такой же взъерошенный и трогательно симпатичный».

– Я в этом доме шестьдесят годков уже проживаю, – тем временем начал рассказывать старик. Он обвел взглядом стены и трехметровые потолки, как будто что-то вспоминая. – Сталинская постройка, еще лет сто простоит. Умели раньше дома строить, не то что сейчас – коробки бетонные. Ордер я получил через год после войны. Сначала мне комната полагалась, а потом, когда женился и дети народились, мне вся квартира досталась, а соседей отселили. Дети мои сами уж дедами стали, у меня два правнука есть, – улыбнулся он. – Со мной, правда, никто не живет, все свои хоромы имеют. А эту квартиру я на внука своего записал, он сейчас на Севере работает, ученый он у нас, – с гордостью проговорил старик. – Об чем мы с тобой говорили-то? Ах да, про Епишину. Живу я здесь уже шестьдесят лет, считай, вся жизнь здесь прошла, – повторил он. – Поэтому всех знаю, про всех могу рассказать, ну, и про Елизавету Епишину в том числе.

– Шестьдесят лет – действительно целая жизнь, – улыбнулась Лера. – А сколько же вам лет, если не секрет, конечно? – поинтересовалась она.

– В этом годе восемьдесят восемь стукнет. На войну-то я совсем молодым попал. Двадцать три года мне было, когда добровольцем ушел. Аккурат сентябрь сорок первого года, самая мясорубка. У меня бронь была, а я отказался. Сталеваров на фронт не брали, они в тылу нужны были, а я вот ушел. До Берлина дошел, два ранения имею, два ордена Славы, один – Красной Звезды и девять медалей «За отвагу».

– Ух ты, сколько наград! – восхитилась Лера.

– Толку от них, от наград этих, никакого, – махнул старик рукой. – Только и радости, что без очереди везде можно, да еще паек перед праздником дают курам на смех. Ай, не хочу я об этом говорить! Давай-ка, девонька, мы с тобой почаевничаем, дюже ты понравилась мне, – лукаво подмигнул он Валерии. – Когда еще ко мне такая красавица зайдет?

– Давайте, – с готовностью согласилась девушка. – Будем пить чай, а вы мне в это время про графиню расскажете, ладно? – бросив мимолетный взгляд на часы, попросила она.

– Графиню я помню еще молодой, интересной женщиной, – пустился в воспоминания старик, шустро накрывая чайный стол. – Только тогда никто и не знал, что она графиня, время было такое, что скрывали дворяне свое происхождение. Просто Елизавета, и все. Я даже пробовал ухаживать за ней. Да, был такой грешок, – усмехнулся он и выставил перед Валерией вазу с конфетами. – Ешь на здоровье, и я с тобой за компанию, только чайник сейчас включу. Она ведь постарше меня была, Елизавета, годков на пять, наверное, – прищурился он, стараясь вспомнить. – А может, и побольше чуток? Замужней она уже тогда была, а я – холостой, крепкий да задиристый, – продолжал рассказывать он, не забывая при этом угощать свою неожиданную гостью. – Печенье вчера купил, люблю овсяное, бери, не стесняйся.

– Это значит, сейчас ей уже больше девяноста лет было? – отметила Лера.

– Да, где-то около того, – согласился Василий Павлович. – В молодости-то она хороша была, ой как хороша! – прищелкнул он языком. – Мужики из нашего дома с ума сходили, когда видели ее. Статная, гордая, всегда с прической, одета красиво. Видно, деньги у них в семье водились немалые, муж-то ее какой-то большой шишкой был. Его на машине увозили, на ней привозили. Потом, в начале восьмидесятых, на пенсию его, видать, отправили, машина перестала приезжать. Каждый день по вечерам они с графиней стали по скверу гулять. Идут, она его под ручку держит, и воркуют, как молодые. Было по всему видно: любил он ее крепко, до самой смерти любил. Помер он ровно десять лет назад, видать, от старости. А может, и от нервов. Перестройка, она многих на тот свет отправила, не все ее смогли пережить, особливо после денежных реформ всяких, – отметил старик. – Правда, помер он хорошо. Я имею в виду – без болезней там всяких. В свою постель лег, уснул, а утром не проснулся. Считается, хорошая смерть, спокойная. После смерти мужа Епишина совсем затворницей стала, редко из дома выходила.

– А как вы думаете, за что могли убить бедную женщину? – перевела Валерия разговор в нужное ей русло.

– За что сейчас убивают? – хмыкнул старик. – За деньги, конечно.

– Откуда же у старой женщины такие деньги, за которые убивают? Не за пенсию же ее застрелили?

– Пенсия ее никому не нужна, это верно, – согласился Кудесин. – Только, видать, там что-то другое осталось.

– А что, как вы думаете?

– Ходили слухи, что драгоценности там есть какие-то семейные и картины очень редкие. Только правда это или нет, не могу сказать, – пожал старик плечами. – В ее квартире я никогда не бывал, не видал ни картин, ни драгоценностей. Поэтому не буду ничего придумывать, не знаю, – вновь повторил он. – А то, что люди говорят, я редко слушаю, потому что убеждался не раз: все больше сплетничают да придумывают, особливо наши балаболки столетние, – усмехнулся он. – Я имею в виду пенсионную гвардию нашего двора. Вот кто любит языками почесать: хлебом не корми, а дай поговорить.

– А гости у Епишиной бывали? – спросила Валерия, стараясь вновь направить разговорчивого старика в нужное ей русло.

– Гости? Подруга приезжала, такая же, как и она сама, старая, я имею в виду. Только в последние полгода что-то не видать ее было. Может, померла, а может, болеет, кто ее знает? Старость – не радость, – вздохнул Кудесин.

– А с соседями графиня дружила?

– Епишина мало с кем общалась, говорю же – затворницей стала. Выйдет со своим котом, посидит в скверике на лавочке и опять домой. Нет, не дружила она с соседями, – отрицательно покачал он головой. – Рядом с ней в двух квартирах молодежь живет. А какая у старухи дружба с молодежью?

– Неужели она в самом деле затворницей была и ни с кем не общалась? – недоверчиво спросила Валерия. – Как так может человек жить? Страшно же, тем более когда совсем одна…

– Человек ко всему привыкает, – задумчиво ответил Кудесин. – И к одиночеству в том числе.

– Неужели никого и никогда не видели с ней или у нее? – вновь засомневалась Лера. – Но ведь кто-то ее убил? И этот кто-то – не случайный воришка, который залез в первую попавшуюся квартиру. Здесь поработал профессионал, уверяю вас! Подумайте хорошенько, Василий Павлович, может, вспомните хоть кого-нибудь, – взмолилась она.

– Отчего же не вспомнить? Пару раз видал я, что к ней мужчина приезжал на дорогущей машине. Я ж на первом этаже, мои окна во двор выходят, поэтому и вижу все. Только вот кто он такой, не могу сказать. Молодой, лет сорока будет, интересный, статный, одет очень хорошо, дорогим одеколоном пользуется.

– Откуда вы знаете про одеколон? – улыбнулась Лера.

– Он к лифту проходил, а потом дух долго стоял, – объяснил старик. – А раз долго держится, значит, дорогой одеколон. Мы-то в свое время кроме как «Тройным» ничем больше и не пользовались. Если еще только «Шипром», так то лишь по большим праздникам.

– А какая у этого мужчины машина?

– Я в этих заграничных марках не очень-то разбираюсь, – покачал головой старик. – Черная, большая, стекла тоже черные, ничего сквозь них не видать, на капоте впереди ромбик такой серебристый приклеен, а в нем – еще один, поменьше.

– «Рено», – прошептала Лера. – Это уже кое-что.

– Может, и так, – кивнул Василий Павлович, услышав, что девушка назвала марку машины. – А вот номер я хорошо помню, – тем временем продолжал говорить он.

– Как – номер помните?! – вытаращила Лера глаза, не веря своей удаче. – Вы это серьезно?

– А что тут помнить? Там одни семерки да буквы по алфавиту, если даже не захочешь, все равно запомнишь, – пожал старик плечами.

– Я не очень хорошо поняла, – переспросила Лера. – Как это – буквы по алфавиту?

– А-777 БВ-77, – продиктовал Василий Павлович и хитро посмотрел на девушку. – Ну как, здорово я тебе помог? – спросил он, намекая на то, что она обещала ему заплатить.

– Василий Павлович, миленький, спасибо вам большое! – искренне поблагодарила старика Лера. – Вы даже не представляете, как помогли. Вот возьмите, – и она, вытащив из сумочки тысячу рублей, положила деньги на стол.

– О, как щедро, оказывается, детективы платят, – довольно заулыбался старик и быстренько прибрал к рукам купюру. – Ты, ежели еще что надо будет, приходи, таким гостям я всегда рад.

– Правда, можно? – переспросила сыщица. – У меня к вам просьба, Василий Павлович.

– Что за просьба? – насторожился старик.

– Если к вам следователь из милиции снова наведается, вы ему не говорите, что я была у вас. Хорошо? – попросила Валерия и как можно лучезарнее улыбнулась старику.

– Хорошо, не скажу, раз просишь, – тут же согласился Кудесин.

– И еще. Я вам оставлю свой номер телефона, и если вы вдруг что-то вспомните, что меня может заинтересовать, сразу же звоните. Договорились? Каждый ваш звонок я буду вознаграждать, как сегодня. Если, конечно, он будет действительно стоящим, – тут же отметила Лера.

– Хорошо, договорились, – заулыбался старик.

– Спасибо вам за все, Василий Павлович, мне пора, – стала прощаться с хозяином девушка. – Обязательно звоните, если что, – напомнила она и поторопилась к входной двери. – Ой, я от радости совсем забыла вас спросить, – спохватилась Валерия и резко притормозила. – А вы случайно не знаете, кто такая та самая подруга Епишиной и где она живет? Ну, я имею в виду ту, которая уже полгода как перестала появляться?

– Я понял, понял, о ком речь, – закивал Кудесин. – Нет, не могу сказать, где живет, а имя знаю. Софья Тарасовна Гаранина. А вот адресок, я думаю, вам в нашей районной поликлинике подскажут. Я как-то видел ее там, она к врачу на прием приходила, сидела в очереди у кабинета. Значит, из нашего района она, – подсказал он.

– Вы просто чудо, Василий Павлович, – обрадовалась Лера и с благодарностью поцеловала старика в щеку. – Ну, теперь я точно побежала, боюсь на работу опоздать, – улыбнулась она и скрылась за дверью. – Все отлично, кажется, мне удастся не опоздать сегодня на работу. Значит, не возникнет необходимости врать, – бросив взгляд на часы и прикинув время пути до офиса, пробормотала Валерия. – Интересно, будет меня полковник проверять или все же постесняется обижать свою крестницу недоверием? Ай, да бог с ним, пусть проверяет. Мое хорошее настроение сегодня не сможет испортить никто, даже контрольный звонок Петровича!